Узнадзе Д.Н.

  Оглавление:   

  Краткая биография

  Общее учение об установке

  Постановка  проблемы установки

  Иллюзия объема

  Иллюзия силы давление

  Иллюзия слуха

  Установка как основа этих иллюзий

  Основные  условия деятельности

  Разновидности состояния установки

  Фиксированная установка

  Диффузная установка

  Краткая биография  

  Узнадзе Дмитрий Николаевич (1886 – 1950) — грузинский психолог и философ, разработавший  общепсихологическую теорию установки, один из основателей Тбилисского  университета, где сформировал отделение  психологии, директор Института психологии АН Грузии. Автор работ „Основные  положения теории установки“ (1961) и  „Экспериментальные основы психологии установки“ (1966). Образование получил  в Лейпциге (1909) и Харькове (1913). Дал  собственную методологическую трактовку  понятию установки как „границы“  между субъективным и объективным, которая связывает психическое не только с психическим же, но и с физическим. Установка описывается как целостное, недифференцированное и бессознательное состояние субъекта, предшествующее деятельности, и выступает опосредствующим звеном между психическим и физическим, позволяющим снять „постулат непосредственности“. Возникает при столкновении потребности субъекта и объективной ситуации ее удовлетворения.  

  Общее учение об установке

  Концепция личности Узнадзе строится на понятии  установки", которую он считал гл. психол. образованием. Установка считается  основным регулятивным механизмом поведения  человека, определяя его направленность и избирательную активность. Однако сущность личности не сводится к функционированию установки, а определяется наличием таких основополагающих проявлений, как сознание и способность к  объективации. Характерной особенностью личности является осуществление далекой  мотивации, совершение действий и поступков, цель которых в удовлетворении потребностей, предназначенных для будущей  жизни. Высшие потребности – интеллект, моральные и эстетические – соответствуют  Я-концепции человека. Установка же проявляется в настоящем времени, хотя и является определенной формой антиципации. Поведение личности может протекать на двух уровнях – как импульсивное и регулируемое сознанием. В первом случае направленность поведения определяется установкой, возникающей при взаимодействии потребностей человека и ситуации, в которой они актуализируются. На более высоком уровне поведения человек не подчиняется импульсу, а находит такой вид поведения, за который может взять на себя ответственность. Это происходит благодаря механизму объективации, согласно которому человек противопоставляет себя внешней среде, начинает сознавать действительность такой, какая она есть, и объективировать свое поведение.  

Постановка  проблемы установки

Иллюзия объема

  Возьмем два разных по объему, но совершенно одинаковых в других отношениях предмета — скажем, два шара, которые отчетливо  отличались бы друг от друга по объему, но по весу и другим свойствам были бы совершенно одинаковы. Предложим испытуемому два предмета, отличающихся друг от друга по объему, причем один (например, меньший) — в правую, а другой (больший) — в левую руку. Через определенное число повторных воздействий (обычно через 10-15 воздействий) субъект получает в руки пару равных по объему шаров с "заданием сравнить их между собой. И вот оказывается, что испытуемый не замечает, как правило, равенства этих объектов: наоборот, ему кажется, что один из них явно больше другого, причем в преобладающем большинстве случаев в направлении контраста, т. е. большим кажется ему шар в той руке, в которую в предварительных опытах он получал меньший по объему шар. Бывает и так, что объект кажется большим в другой руке, т. е. в той, в которую испытуемый получал больший по объему шар. В этих случаях мы говорим об ассимилятивном феномене. Так возникает иллюзия объема.

  Испытуемым  давали на этот раз пару кругов, из которых  один был явно больше другого, и испытуемые, сравнив их между собою, должны были указать, какой из них больше. После  достаточного числа (10-15) таких однородных экспозиций мы переходили к критическим  опытам — экспонировали два равновеликих круга, и испытуемый, сравнив их между собою, должен был указать, какой из них больше. Результаты этих опытов оказались следующие: испытуемые воспринимали их иллюзорно; причем иллюзии, как правило, возникали почти всегда по контрасту. Значительно реже выступали случаи прямого, ассимилятивного характера. Мы не приводим здесь данных этих опытов. Отметим только, что число иллюзий доходит почти до 100% всех случаев.  

  Иллюзия силы давления

  Но, наряду с иллюзией объема, обнаружили и целый ряд других аналогичных  с ней феноменов и, прежде всего, иллюзию давления (1929г.). Испытуемый получает при посредстве барестезиометра одно за другим два раздражения — сначала сильное, потом сравнительно слабое. Это повторяется 10-15 раз. Опыты рассчитаны на то, чтобы упрочить в испытуемом впечатление данной последовательности раздражений. Затем следует так называемый критический опыт, который заключается в том, что испытуемый получает для сравнения вместо разных два одинаково интенсивных раздражения давления. Результаты этих опытов показывают, что испытуемому эти впечатления, как правило, кажутся не одинаковыми, а разными, а именно: давление в первый раз ему кажется более слабым, чем во второй раз. Табл. 1, включающая в себя результаты этих опытов, показывает, что число таких восприятий значительно выше, чем число адекватных восприятий.

  Нужно заметить, что в этих опытах, как  и в предыдущих, мы имеем дело с иллюзиями как противоположного, так и симметричного характера: чаще всего встречаются иллюзии, которые сводятся к тому, что испытуемый оценивает предметы критического опыта, т. е. равные экспериментальные раздражители как неодинаковые, а именно: раздражение  с той стороны, с которой в  предварительных опытах он получал  более сильное впечатление давления, он расценивает как более слабое (иллюзия контраста). Но бывает в определенных условиях и так, что вместо контраста появляется феномен ассимиляции, т.е. давление кажется более сильным как раз в том направлении, в котором и в предварительных опытах действовало более интенсивное раздражение.

  + число  случаев контраста; - число ассимиляций; = число адекватных оценок; ? - число неопределенных ответов. То же значение имеют эти знаки и во всех нижеследующих таблицах. Мы находим, что более 60% случаев оценки действующих в критических опытах равных раздражений давления нашими испытуемыми воспринимается иллюзорно. Следовательно, не подлежит сомнению, что явления, аналогичные с иллюзиями объема, имели место и в сфере восприятия давления, существенно отличающегося по структуре рецептора от восприятия объема.

Иллюзия слуха

  Наши  дальнейшие опыты касаются слуховых впечатлений. Они протекают в  следующем порядке: испытуемый получает в предварительных опытах при  помощи так называемого «падающего аппарата» слуховые впечатления  попарно: причем первый член пары значительно  сильнее, чем второй член той же пары. После 10-15 повторений этих опытов следуют  критические опыты, в которых  испытуемые получают пары равных слуховых раздражений с заданием сравнить их между собой.

  Результаты  этих опытов суммированы в табл. 2, которая показывает, что в данном случае число иллюзий доходит до 76%. Цифры, полученные в этих опытах, не оставляют сомнения, что случаи феноменов, аналогичных с феноменом иллюзий объема, имеют место и в области слуховых восприятий.

  Мы  видим, что по существу то же явление, которое было указано нами в ряде предшествующих опытов, имеет место  и в области восприятия звука. Также были проведены эксперименты, доказавшие существование иллюзий  освещения, количества, веса.  

Установка как основа этих иллюзий  

  Что же, если не «ожидание», в таком случае определяет поведение человека в  рассмотренных выше экспериментах? Мы видим, что везде, во всех этих опытах, решающую роль играет не то, что специфично для условий каждого из них,- не сенсорный материал, возникающий в особых условиях этих задач, или что-нибудь иное, характерное для них, — не то обстоятельство, что в одном случае речь идет, скажем, относительно объема, гаптического или зрительного, а в другом — относительно веса, давления, степени освещения или количества. Нет, решающую роль в этих задачах играет именно то, что является общим для них всех моментом, что объединяет, а не разъединяет их. Конечно, на базе столь разнородных по содержанию задач могло возникнуть одно и то же решение только в том случае, если бы все они в основном касались одного и того же вопроса, чего-то общего, представленного в своеобразной форме в каждом отдельном случае. И действительно, во всех этих задачах вопрос сводится к определению количественных отношений: в одном случае спрашивается относительно взаимного отношения объемов двух шаров, в другом — относительно силы давления, веса, количества. Словом, во всех случаях ставится на разрешение вопрос как будто об одной и той же стороне разных явлений — об их количественных отношениях. Но эти отношения не являются в наших задачах отвлеченными категориями. Они в каждом отдельном случае представляют собой вполне конкретные данности, и задача испытуемого заключается в определении именно этих данностей. Для того, чтобы разрешить, скажем, вопрос о величине кругов, мы сначала предлагаем испытуемому несколько раз по два неравных, а затем, в критическом опыте, по два равных круга. В других задачах он получает в предварительных опытах совсем другие вещи: два неодинаково сильных впечатления давления, два неодинаковых количественных впечатления, а в критическом опыте — два одинаковых раздражения. Несмотря на всю разницу материала, вопрос остается во всех случаях по существу один и тот же: речь идет всюду о характере отношения, которое мыслится внутри каждой задачи. Но отношение здесь не переживается в каком-нибудь обобщенном образе. Несмотря на то, что оно имеет общий характер, оно дается всегда в каком-нибудь конкретном выражении. Но как же это происходит? Решающее значение в этом процессе, нужно полагать, имеют предварительные экспозиции. В процессе повторного предложения их у испытуемого вырабатывается какое-то внутреннее состояние, которое подготовляет его к восприятию дальнейших экспозиций. Что это внутреннее состояние действительно существует и что оно действительно подготовлено повторным предложением предварительных экспозиций, в этом не может быть сомнения: стоит произвести критическую экспозицию сразу, без предварительных опытов, т.е. предложить испытуемому вместо неравных сразу же равные объекты, чтобы увидеть, что он их воспринимает адекватно. Следовательно, несомненно, что в наших опытах эти равные объекты он воспринимает по типу предварительных экспозиций, а именно как неравные. Как же объяснить это? Мы видели выше, что об «ожидании» здесь говорить нет оснований: нет никакого смысла считать, что у испытуемого вырабатывается «ожидание» получить те же раздражители, какие он получал в предварительных экспозициях. Но мы видели, что и попытка объяснить все это вообще как-нибудь иначе, ссылаясь еще на какие-нибудь известные психологические факты, тоже не оказывается продуктивной. Поэтому нам остается обратиться к специальным опытам, которые дали бы ответ на интересующий здесь нас вопрос. Это наши гипнотические опыты, о которых мы только что говорили.

  Результаты  этих опытов даны в табл. 4 (в процентах).

  Мы  видим, что результаты эти в основном точно те же, что и в обычных  наших опытах (табл. 1), а именно: несмотря на то, что испытуемый, вследствие постгипнотической амнезии, ничего не знает о предварительных опытах, не знает, что в одну руку он получал больший по объему шар, а в другую меньший, одинаковые шары критических опытов он все же воспринимает как неодинаковые: иллюзия объема и в этих условиях остается в силе.

  О чем же говорят нам эти результаты? Они указывают на то, что, бесспорно, не имеет никакого значения, знает  испытуемый что-нибудь о предварительных  опытах или он ничего о них не знает: и в том, и в другом случае в нем создается какое-то состояние, которое в полной мере обусловливает  результаты критических опытов, а  именно, равные шары кажутся ему  неравными. Это значит, что в результате предварительных опытов у испытуемого  появляется состояние, которое, несмотря на то, что его ни в какой степени  нельзя назвать сознательным, все  же оказывается фактором, вполне действенным  и, следовательно, вполне реальным фактором, направляющим и определяющим содержание нашего сознания. Можно ли сомневаться  после этого, что в психике  наших испытуемых существует и действует  фактор, о наличии которого в сознании и речи не может быть, — состояние, которое можно, поэтому квалифицировать  как внесознательный психический процесс, оказывающий в данных условиях решающее влияние на содержание и течение сознательной психики.

  Итак, мы находим, что в результате предварительных  опытов в испытуемом создается некоторое  специфическое состояние, которое  не поддается характеристике как  какое-нибудь из явлений сознания. Особенностью этого состояния является то обстоятельство, что оно предваряет появление  определенных факторов осознания или  предшествует им. Правильнее всего  было бы назвать это состояние  установкой субъекта. Словом, это, скорее, установка субъекта как целого, чем какое-нибудь из его отдельных переживаний, — его основная, его изначальная реакция на воздействие ситуации, в которой ему приходится ставить и разрешать задачи. Но если это так, тогда все описанные выше случаи иллюзии представляются нам как проявление деятельности установки. Это значит, что в результате воздействия объективных раздражителей, в нашем случае, например, шаров неодинакового объема, в испытуемом в первую очередь возникает не какое-нибудь содержание сознания, которое можно было бы формулировать определенным образом, а скорее, некоторое специфическое состояние, которое лучше всего можно было бы характеризовать как установку субъекта в определенном направлении. Эта установка, будучи целостным состоянием, ложится в основу совершенно определенных психических явлений, возникающих в сознании. Она не следует в какой-нибудь мере за этими психическими явлениями, а, наоборот, можно сказать, предваряет их, определяя состав и течение этих явлений. Для того, чтобы изучить эту установку, было бы целесообразно наблюдать ее достаточно продолжительное время. А для этого было бы важно закрепить, зафиксировать ее в необходимой степени. Этой цели служит повторное предложение испытуемому наших экспериментальных раздражителей. Эти повторные опыты мы обычно называем фиксирующими или просто установочными, а самую установку, возникающую в результате этих опытов, фиксированной установкой.