Психологические особенности чувства стыда

СОДЕРЖАНИЕ:

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКОЕ  ПОНИМАНИЕ ЧУВСТВА СТЫДА.  6

1. Стыд. Теоретический обзор       5
2. Причины возникновения стыда       19
3. Мимическое выражение стыда       
4. Физиологические аспекты стыда      
5. Функции стыда        
6. Стыд и сексуальное развитие, влечение     39

ГЛАВА 2. ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ СТЫДА С ДРУГИМИ ЭМОЦИЯМИ. МЕТОДЫ РАБОТЫ СО СТЫДОМ.

1. Стыд и вина          42
2. Стыд и депрессия         45
3. Стыд и агрессия         48
4. Анализ психологических методов работы со стыдом   48

ГЛАВА 3. ЭМПИРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ПЕРЕЖИВАНИЯ СТЫДА  И ВИНЫ У ЛИЦ С РАЗЛИЧНЫМИ СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИМИ ХАРАКТЕРИСТИКАМИ.

3.1. Гипотезы, задачи, методы и объект исследования

3.2. Анализ переживания стыда и вины

3.3. Выводы эмпирического исследования

ВЫВОДЫ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 

ВВЕДЕНИЕ

Эмоция  стыда занимает существенное место  в человеческих отношениях, но она  не так тщательно изучена, как  гнев или страх. Скрупулезные исследования отдельных аспектов гнева и страха вызваны очевидной связью этих эмоций с некоторыми видами агрессии и комплексным  понятием тревоги. Гнев и страх длительное время привлекали внимание исследователей благодаря их воздействию как  на нормальное, так и на патологическое поведение отдельных индивидов  и целых групп людей, благодаря  социальной и клинической значимости этого влияния. И в то же время  стыду, несмотря на столь же тесное взаимодействие с личностью и  столь же существенное влияние на общественные отношения, было практически  отказано во внимании.

Актуальность  исследования.

Стыд является частью социального бытия человека. Формирование у субъекта способности  переживать стыд обусловлено его  включенностью в социальное взаимодействие. Именно поэтому в работах психологов, обращающихся в своих исследованиях  к данным феноменам, указывается  на их социально-культурную обусловленность.  
 Актуальность исследования чувства стыда с позиций социальной психологии становится очевидной, поскольку на сегодняшний день данные феномены в психологии в целом, и в социальной психологии в частности, исследованы недостаточно. Обращение психологов к феномену стыда происходит, как правило, в рамках общей теории эмоций и чувств, в теории морального развития и воспитания , в свете изучения социальной адаптации , либо в контексте исследования самосознания и самоотношения.  На базе культурологических/антропологических теорий формируется представление о стыде как о регулятивных механизмах социального контроля, возникших вместе с появлением социальных норм, стандартов, идеалов.

Главным моментом, объединяющим все точки зрения,  является то, что в них в первую очередь акцентируется социально-психологическая  природа стыда, ее связь с социальным становлением человека, с культурными  и историческими феноменами и  различными социальными детерминантами.  
 В зарубежной психологии исследованию вины или стыда уделялось внимание в рамках психоаналитического, экзистенциального и когнитивного подходов. Также как и отечественные психологи, зарубежные исследователи рассматривают стыд в качестве социальных образований. Принято считать, что «Сверх-Я» формируется в ходе социализации, а стыд является следствием интерперсонального конфликта. Соотнося стыд с системой «Я», представители психоанализа подчеркивают, что чувства по отношению к себе и другому взаимосвязаны.  
 Несмотря на то, что в различных психологических концепциях стыд принято рассматривать в контексте взаимодействия с другими людьми, специально вопрос социально-психологического исследования данного феномена  не ставился.  
 Результаты тех работ, в которых изучалась либо затрагивалась проблема стыда, указывают на то, что данный феномен выступает в качестве фактора, определяющего успешность социальных взаимоотношений личности. В свою очередь, в ряде работ подчеркивается, что базовой характеристикой субъекта, определяющей успешность его общения, является система его отношений . Исходя из этого, следует заключить, что стыд выступает интегральной характеристикой отношений личности. Поэтому с точки зрения общественных задач становится очевидной необходимость исследования тех отношений личности, которые конструируются стыдом, т.е. отношений для которых стыд выступают социальными детерминантами.  
 Цель настоящего исследования заключается в том, чтобы осуществить изучение социально-психологических особенностей  стыда как интегральной характеристики системы отношений личности к себе и другому. Предмет исследования - социально-психологический анализ стыда как системы отношений личности к себе и другому.

Теоретические задачи:  
 1. Осуществить теоретический анализ подходов к изучению феномена стыда в отечественной и зарубежной психологии.  
 2. Определить статус понятия «стыд» в системе научных понятий социальной психологии.  
 3. Изучить взаимосвязь вины и стыда с социально-психологическими качествами и отношениями личности.  
Эмпирическая задача: 

Провести сравнительный  анализ показателей склонности к  переживанию стыда в группах  респондентов с различными  
полоролевыми характеристиками.  

1. СТЫД. ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ ОБЗОР

В литературе описано множество  психических состояний и клинических  случаев, где имеется склонность к стыду или переживание стыда. Эти описания варьируются, обычно в  соответствии с текущей фазой  психоаналитического мышления. Согласно традиционным взглядам, стыд не заслуживает  особенного внимания и не имеет собственной  теории, поскольку он является составной  частью отношений между Эго, Супер-эго  и Эго-идеалом.

До настоящего времени стыд является «Золушкой отрицательных эмоций» [1], хотя заслуживает центральную  роль в психоаналитической теории наряду с тревогой и виной. Полный анализ стыда должен не только связать воедино  различные клинические психоаналитические обзоры, но и многое написанное другими  авторами (не психоаналитиками). 
 Стыд, как понятие и переживание, понимался авторами абсолютно по-разному. Ниже я приведу ключевые положения каждого подхода и попытаюсь выработать взаимосвязи между ними. 
 Теоретический обзор: 
 1) Стыд игнорируется или упоминается только вскользь (Reich 1960); (Laplanche & Pontalis, 1973); (Kernberg, 1975); (Winnicott, 1965); (Segal, 1973). 
 2) Стыд связывается с сексуальностью (Freud, 1896). 
 3) Стыд, для практических целей, признается неотличимым от вины (Hartmann & Loewenstein, 1962). 
 4) Стыд рассматривается как синоним вины и зависит от отношений Эго и Супер-эго (Piers & Singer, 1953); (Sandler et al., 1963); (Jacobson, 1964). 
 5) Стыд является составной часть сексуального влечения или защиты от него (Freud, 1905); (Abraham, 1913); (Fenichel, 1946); (Jacobson, 1964); (Levin, 1967); (Kohut, 1971). 
 6) Стыд связан с идентичностью, нарциссизмом и Самостью (Erikson, 1950), (1968); (Lichtenstein, 1963), (1964). 
 Отсутствие понятия стыда в работах Лапланша и Понталиса [3] является показателем недостаточного внимания к нему психоаналитиков в прошлом. Фрейд, однако, постоянно подчеркивал его важность, но никогда подробно не занимался феноменом стыда. Говоря о том, что самобичевание становится стыдом тогда, когда другой узнает о нем, Фрейд помещает переживание частично вне индивида и возможно для последователей есть определенная сложность поместить стыд непосредственно в психику. Например, антрополог Бенедикт  следует за Фрейдом, когда объясняет вину как внутреннюю критику и стыд как реакцию на критику извне. Пирс и Сингер [9] отмечают, что для некоторых людей справедливо обратное утверждение, т.е. вина, а не стыд предполагает наличие Другого вовне. В любом случае, упор на мнимый источник неодобрения как определяющий фактор приводит к замене глубинной структуры феноменологией и не учитывает наши знания о проекции, отзеркаливании, экстернализации и идентификации. 
 Хартман и Ловенштайн [8] утверждали, что стыд настолько схож с виной, и в научном и в бытовом смысле, что оба понятия можно рассматривать вместе. Такой выдающийся взгляд ученых мужей, перед лицом клинических и теоретических доказательств напротив проясняет вопрос.  
Тем не менее, уверенность в схожести понятий вины и стыда преобладала в психоаналитических кругах, что привело к постулированию зависимости стыда, как и вины от взаимоотношений Эго и Супер-эго. Эго-идеал был центральным понятием идеальных представлений о себе и идеальных родительских интроектов, и стыд возникал, когда индивиду не удавалось соответствовать установленным его Эго-идеалом стандартам.

Наиболее активными сторонниками такой модели Супер-эго были Пирс и Сингер [9]. Их схема относила стыд к Эго-идеалу, а вину к Супер-эго; по их мнению стыд основан на страхе быть обесчещенным а вина на страхе быть покинутым (abandonment). Такое четкое разграничение Эго-идеала и супер-эго  не удовлетворительно с теоретической  точки зрения [10]; [3]; и в целом  не подтверждается клинической практикой. Лихтенштейн [30] еще более развенчал  положения Пирса и Сингера, разоблачив их основной постулат, что существует предопределенная модель идеального развития – идеал, который выбирается случайно, вне зависимости от того, как в  действительности люди проживают свою жизнь. 
 Когут [16], один из авторов, наиболее тщательно исследовавших клинические проявления нарциссизма, отмечал, что напряжение существующее между Эго и Эго-идеалом не обязательно относится к стыду. Он отмечал, что у многих стыдящихся людей нет сильных идеалов: они скорее имеют эксгибиционистские черты и амбициозность в качестве основной мотивации. Идеальные представления о себе, которые соотносятся с амбициями, связаны с целями Эго и, таким образом, более уместно говорить о внутрисистемных (Эго) конфликтах между идеальными представлениями о себе и видимым путем интроспекции и наблюдения реальным Я. Это было видение Якобсон [14]. К сожалению, теория Якобсон привела к неразберихе в структуре, поскольку стыд использовался как синоним нарциссической раны от несостоятельности. Она также считала, что нарциссическая несостоятельность вызывает «чувство или ощущение неполноценности». Это лучше объясняется как напряжение между Эго и Супер-эго [18].

Соединение стыда и неполноценности, описанное Якобсон, неудачно: эти  переживания легко отличимы и  часто наблюдаются отдельно. Более  важно, что есть люди испытывающие стыд, даже если дела у них идут хорошо. Фельдман [19] отметил, что любое напряжение, приносит ли оно славу или унижение может вызывать стыд. 
 Еще один важный взгляд на проблему рассматривает стыд как феномен отношений Ид-Эго или Ид-Супер-эго. Фрейд (1894); (1905); (1926) постоянно связывал стыд с отвращением и моралью, основными силами, противостоящими сексуальному влечению. Абрахам [12] обращал внимание на стыд как на защиту от вуайеризма – по существу от желания увидеть гениталии родителей.

Фенихель [20] описывал стыд как защиту от эксгибиционизма и разделил понятия  «сигнальный стыд» (аналог сигнальной тревоги) и «тревожный стыд» (аналог свободно плавающей тревоги).

Когут [16] отметил, что в отношениях Супер-эго и Эго существуют подсознательные  сигналы стыда, в то время как  «болезненный стыд» возникает когда  Ид «затопляет Эго нескомпенсированным  эксгибиционизмом». Последнее явление  относится к присутствию бессознательного, грандиозного Я в Ид. Якобсон [14] также  отмечала, что стыд является защитной реакцией, и возникает, когда в  клинической картине появляются инфантильные нарциссические влечения, либидинозные или агрессивные. Современные  авторы [15]; [21] существенно адоптировали такой инстинктивный подход, но лишь до степени рассмотрения стыда как  очевидной реакции на культурные нормы и связали его с объектными отношениями. Например, стыду приписывается  функция измерения степени личностного  контакта и защиты от отвержения. Такое  описание опасно похоже на феноменологию  социального взаимодействия, упомянутую ранее. 
 Два важных исследования внесли сомнение в правильность последнего подхода, заявив, что стыд существовал до подавления эксгибиционистских влечений влиянием культуры [22];  [23]; [24], подытоживая текущие работы на тему нарциссических расстройств, и твердо отвергая взгляд на стыд, как на реактивное образование, а напротив рассматривая его как форму базисного неудовольствия.

Отто Ранк [25] одним из первых предложил, рассматривать стыд «как эмоциональную  реакцию на осознание отличий  себя от Другого или сепарацию (отделение)»  Однако детальное развитие этого  инсайта произошло только в последние  десятилетия.  
 Эриксон [17] назвал вторую стадию психосоциального развития «автономия против стыда и сомнения» и обозначил основные конфликты как «идентичность против сомнений» и «уверенность в себе против самосознания». Он рассматривал стыд как результат беспомощности и потери самоконтроля и связывал его с видимостью и желанием спрятаться. Он писал «необходимость достичь идентичности … способна пробудить полную пристыженность … быть видимым всеми вокруг всезнающими взрослыми». Он избежал обычной путаницы понятий, назвав третью стадию «инициатива против вины» и четвертую стадию «трудолюбие против неполноценности». 
 Линд [27], хотя и не была психоаналитиком, предложила четкое и ясное описание стыда, которое с легкостью приравнивает его к осознанию внезапности, ошибочных действий или эксгибиционизма, которые трудно принять. Чувства осознания в стыде это «самые чувствительные, ранимые части Я» и в основном они предстают перед взглядом самого субъекта таким образом, что открывают ему собственную идентичность и индивидуальность. Она отмечала элемент неожиданности, чувство несоответствия или неконгруэнтности и соотнесла это с расхождением между тем, что чувствуется внутри и тем, что видимо снаружи. Стыд сопровождается смятением (чаще распознаваемым психоаналитиками по ассоциации с покраснением) и в своем экзистенциальном анализе она объясняет это как кажущуюся потерю идентичности. Она подчеркивала угрозу для веры личности в себя и окружающий мир и объясняла стыд младенца тем, что взрослый по неосторожности или не задумываясь угрожает чему-либо очень важному для младенца. Она также заметила, что стыд описывается в литературе не только как мучительный и болезненный, но также и как разоблачительный и восторженный. И, наконец, она описала участие всего Я в акте стыда. В отличие от акта вины, в котором индивид может признаться, искупить вину, покаяться, исправиться, акт стыда подразумевает изменение личности. Человек думает «Я не мог этого сделать. Но я это сделал, и я не могу это исправить, потому что это Я». Стыд порождается переживанием того, насколько мы соответствуем нашим представлениям о себе, и заставляет нас увидеть себя и общество; этот процесс необходим для личностного роста. 
Линд не опирается на клинический и психопатологический материал, на который обычно опирается любой автор, использующий метапсихологический подход; но ее описание, даже в приведенном выше кратком виде, не является простым или поверхностным. 
 Льюис [28] предположила, что стыд функционирует как защита от потери границ Я и поддерживает чувство автономии личности. В более поздней работе [29], она приводит общепринятую феноменологию стыда, особенно его отличия от вины. В числе прочего она отметила, что стыд напрямую связан с Я и его отрицательной оценкой и порождает «образ идентичности», в то время как при чувстве вины Я оценивается негативно по отношению к какой-либо деятельности и само не является центром переживания. 
 Лихтештейн [30] основываясь на трудах Линд [27], Эриксона [17] и Фельдмана (1962) постулировал, что индивид живет в постоянном конфликте между желанием сохранить идентичность и искушением совершенно отказаться от идентификации с человеческим существом. Он обозначил этот феномен термином «метаморфоз» и заявил, что любой индивид колеблется от идентичности к метаморфозу. Стыд ассоциируется с прорывом постоянно присутствующего желания отказаться от идентификации с человеческим существом. Он последовал за Фрейдом [31] оспорив заявление, что отказ от плодов развития может рассматриваться как триумф и, таким образом, объяснил природу восторженного стыда. 
 Несмотря на общую эрудицию, искусность и мобильность трудов Лихтенштейна, а также наличие доказательств подтверждающих его точку зрения, он не приобрел достаточно сильного клинического или теоретического влияния Якобсон [14] заявил, что идея Лихтенштейна о том что, «человек постоянно находится под угрозой разрушения идентичности»  [30] не является результатом клинических исследований. Я утверждал обратное в других исследованиях, касающихся понятия идентичности (Kinston, из неопубликованного). Общественная жизнь предоставляет достаточно доказательств наличия у людей возможности отказаться даже от претензий на индивидуальность или автономию, а в отдельных случаях (в политических или бюрократических структурах) они могут ощущать себя механизмом и в этом состоянии относится к другим нечеловеческим образом.