Шпаргалка по "История восточных славян"

Правда, в следующем году с помощью поляков Изяслав вернулся и, казнив зачинщиков выступления против него, утвердился в Киеве, но события бурного 1068 г. можно уподобить перевороту, вызванному формированием территориальных связей, шедших на смену родовым отношениям. В 1073 г. Изяслава выгнали из днепровской столицы уже его собственные братья — Святослав и Всеволод. На великокняжеском столе утвердился Святослав (10731076), который своими успехами по сохранению единства русских земель напоминал отца. Первое, что он сделал — перераспределил столы, посадив кругом своих сыновей и племянников. Во внешнеполитической деятельности Святослав также был достаточно активен. В 1075 г. к нему в Киев прибыло германское посольство. Через год он посылает военную помощь польскому королю Болеславу для борьбы с чехами. Пытался он установить военный союз и с Византией. Стремясь утвердиться в Киеве, Святослав ищет путей сближения с Киево-Печерской лаврой. Хотя ему не могли простить изгнания Изяслава, упорство и щедрость князя делали свое дело. Он пожертвовал на строительство храма Успения Богородицы Печерского монастыря 100 гривен — внушительную по тем временам сумму. В момент кончины знаменитого Феодосия Печерского у его изголовья мы встречаем Святослава. Князь напоминал отца и своей привязанностью к книгам и просвещению. В известном памятнике письменности, связанном с его именем, «Изборнике Святослава» говорится, что он насобирал много книг и как «новый Птолемей проливал мед писаний в кругу приближенных». Изяслав в это время искал поддержки в соседних странах: Польше, Германии, у Папы Римского. Однако вернуться на киевский стол он смог, заключив договор со Всеволодом, уже только после смерти Святослава. Впрочем спокойно покняжить ему не удалось: со своими претензиями на княжеские столы выступили сыновья Святослава. В битве на Нежатиной ниве в 1078 г., где столкнулись объединенные силы двух Ярославичей с войском Олега Святославича, Изяслав был убит.

Великим киевским князем становится Всеволод (1078–1093). Всеволод был достойным сыном своего почтенного родителя. В поле его зрения постоянно находились государственные и церковные дела. В 1089–1090 гг. его дочь «Анка-монахиня» по поручению отца ездила в Царьград с тем, чтобы привезти ученого митрополита. Важное политическое и религиозное значение имел перенос мощей преподобного Феодосия — игумена — в построенную церковь. Великий князь вместе с княгинею и с детьми присутствовал при этой процедуре.

Всеволод был высокообразованным человеком, заботился о развитии грамотности и просвещения. Во время его княжения в Киеве были возведены соборы св. Петра, св. Михаила в Выдубецком монастыре, закончено строительство главного храма Печерского монастыря, основан Андреевский женский монастырь, который известен под именем «Янчиного», так как первой его игуменьей была дочь Всеволода Янка. Татищев пишет о том, что, видимо, не без участия отца при этом монастыре была открыта школа для молодых девушек, в которой Янка «обучала писанию, також ремеслам, пению, швению и иным полезным им занятиям».

Правда, в последние годы жизни он отошел от государственных дел. Летописец отметил, что Всеволод «нача любити смысл уных (молодых), свет (совет) творя с ними». Эти «уные» советники князя скоро стали злоупотреблять своим положением («нача грабити, людей продавати»). Все это возмущало киевлян. Но Всеволоду уже ни до чего не было дела: «Сему не ведущу в болезнях своих».

После его смерти в Киеве вокняжился Святополк Изяславич (1093–1113). В это время борьба между волостями и их представителями — князьями разворачивается с новой силой. Положение усугублялось неурожаями и постоянными набегами половцев. Понимая пагубность междоусобиц, князья пытаются договориться. В 1097 г. в г. Любече состоялся княжеский съезд — «снем». Князья на нем решили: «Кождо да держить отчину свою». Решение «снема» касалось лишь Русской земли и зависимых от нее территорий; к тому же делились не земли, а лишь власть над ними. Но разделение власти без существования самих земель как политических единиц невозможно. Отсюда вывод: договоренность князей в Любече зафиксировала то, что стало фактом исторической действительности — распад суперсоюза на города-государства.

Не успели князья разъехаться из Любеча, как вспыхнула новая кровавая межкняжеская «котора» (вражда). Владимиро-Волынский князь Давыд Игоревич (сын младшего отпрыска Ярослава Мудрого — Игоря, оставившего небольшое потомство) при поддержке самого Святополка ослепил князя Василько Теребовльского, стремясь захватить его княжение. За ослепленного и лишенного волости князя вступился Владимир Мономах, объединившийся для этого со Святославичами.

В 1100 г. в Уветичах состоялся следующий снем, на котором князья осудили Давыда и порешили дать ему небольшую волость в кормление. На съезде 1103 г. у Долобского озера было решено совершить совместный поход на половцев, который завершился победой русской рати.

«Снемы» позволили Руси сплотиться перед лицом степной угрозы. Удача сопутствовала русским в 1106, 1107, 1109 гг., а в 1111 г. они одержали грандиозную победу, которая отбросила кочевников далеко на восток. Однако прекратить княжеские распри съезды не смогли. Это и понятно, ведь мы знаем, что межкняжеские столкновения были лишь выражением глубинных процессов, шедших в недрах древнерусского общества. Своего рода вектором этих процессов было формирование городов-государств, и остановить ход истории было невозможно.

В 1113 г. в Киеве умер Святополк Изяславич. В этом году мощное народное движение потрясло Киев. Князь сыскал неприязнь населения Киева и Киевской земли тем, что был сребролюбив, поддерживал ростовщиков, да и сам был не прочь поспекулировать солью. К тому же он был не всегда удачлив в войнах. Только раздача имущества князя Святополка его вдовой удержало киевлян от разграбления княжеского двора. Собирается вече, которое действует уже намного четче и организованнее, чем в 1068 г. На вече было решено призвать на княжение Владимира Мономаха, к которому и была направлена депутация знатных мужей. Князь, по всей видимости, выжидал, наблюдая за развернувшейся вскоре на вече борьбой различных группировок: его сторонников и тех, кто поддерживал Давыда и Олега Святославичей.

В городе была сложная политическая ситуация: во главе враждебной Мономаху «партии» оказался тысяцкий Путята, человек, близкий покойному князю Святополку. К нему присоединилась и «козарская» торговая корпорация, т. е. хазарские иудеи, которые заправляли в городе ростовщичеством, и еще какая-то часть киевлян.

Страсти в городе накалились до предела. Исход дела определили решительные действия рядовых киевлян, которые разграбили дворы Путяты и евреев-ростовщиков. Эти действия носили ярко выраженный политический, а не классовый характер. Они заставили Мономаха поторопиться с прибытием в Киев.

Правление в Киеве Мономаха (1113–1125) — успешная попытка установить социальный и политический мир, остановить продвижение половцев. Сам князь был выдающейся личностью. Старший сын Всеволода Ярославича, он родился в 1053 г., скорее всего, в Киеве. Матерью его была царевна Мария — дочь византийского императора Константина IX Мономаха. По обычаю, Владимиру наряду с языческим именем при крещении было дано христианское имя Василий, а по принадлежности к византийскому греческому дому он был еще назван Мономахом, что означает «единоборец».

Труды свои он начал с тринадцати лет. Первый значительный запомнившийся ему поход он совершил к Ростову. Тогда он «пролезе» сквозь вятичей, т. е. прошел через территорию этого восточнославянского союза племен, живших в междуречье Волги и Оки. Дело это было весьма опасное, ибо вятичи не хотели никому подчиняться, убивали миссионеров, которые попадали на их территорию. В последующие годы мужающий князь выполняет различные поручения старших князей, совершает многочисленные военные походы, в том числе и за рубежи русских земель.

К 1074–1075 гг. относится брак Владимира Всеволодовича с дочерью последнего англосаксонского короля Гаральда — Гитой. Англосаксы были разбиты в 1066 г. в знаменитой битве при Гастингсе норманнами Вильгельма Завоевателя. Дочерям Гаральда приходится бежать сначала на Запад Англии, затем во Фландрию и Данию. Датский король и выдал Гиту за Владимира Мономаха. В 1076 г. у молодых супругов родился сын, которого назвали Мстиславом. Этот брак был продолжительным и счастливым, Мономах впоследствии очень горевал о смерти своей жены, которая произошла в 1107 г. Когда после смерти Святослава на киевском столе утвердился Всеволод, 24-летний князь принимает активное участие в княжеских междоусобицах то под Черниговом, то под Новгородом, то под Полоцком. Особенно напряженной была борьба с «Гориславичем», как называет его автор «Слова о полку Игореве», — сыном Святослава Ярославича.

Битва под Нежатиной нивой расчистила Мономаху дорогу к черниговскому столу. Закончился первый этап в жизни Мономаха. Историки подсчитали, что за десять лет он проскакал на коне не менее 16 тыс. километров, не считая разъездов вокруг городов. Он — самый удачливый из младших князей. В 25 лет он оказывается на очень престижном черниговском княжении. Отец его Всеволод сидит в Киеве. Это было очень напряженное время для сына и отца. В своем знаменитом «Поучении» Мономах впоследствии вспоминал, что он часто ездил на совет к отцу в Киев. Только с половцами Мономах провел двенадцать сражений, ходил походами на Волынь, в Полоцкую землю.

К черниговскому периоду его жизни относится рассказ об охотничьих его делах, о знаменитых «ловах» Мономаха. По ним можно представить Мономаха как сильного физически, храброго, смелого, не боящегося риска человека. В. Н. Татищев приводит единственно дошедшее до нас описание его внешности: «Лицом он был красен [то есть, красив], очи велики, власы рыжеваты и кудрявы, чело высоко, борода широкая, ростом не вельми высок, но крепкий телом и силен». Этот словесный портрет совпадает с изображениями на миниатюрах Кенигсбергской летописи. Из «Поучения» можно почерпнуть сведения о внутренней, личной жизни князя. «В дому своем не ленитеся, но все видите, не зрите на тивуна, ни на отрока, да не посмеются приходящие к вам ни дому вашему, ни обеду вашему», — дает совет Мономах — рачительный и добросовестный хозяин. Когда со страниц поучения встают эти картины, то возникают аналогии не с бытом рыцарей-феодалов, а патриархальным древним бытом. Так же прост был Мономах и на войне: «На войну вышед не ленитеся — не зрите на воеводы, ни питию, ни еденью не лагодите, ни спанью…».

Политику Мономаха — великого князя — сравнивают с политикой Солона в Афинах (И. Я. Фроянов). Мудрый правитель дополнил «Русскую Правду» «Уставом о резах», в котором положил конец бесконтрольному росту ростовщического процента, существенно ограничил контингент тех рабов, которые появлялись из недр самого социума, т. е. внутреннее рабство. Он стремился оказать покровительство всем прослойкам древнерусского общества, даже самым обездоленным. В то же время он не чурался ни войны, ни охоты. В общем, это был князь, приближенный к идеальному в представлении древнерусского человека. Портрет такого князя он сам и создал в своем знаменитом «Поучении».

Довольно сложные отношения сложились с Византией, где Мономах, поддерживая своего зятя Леона, оказался втянутым в конфликт с императором Алексеем I Комнином. С целью поддержки зятя он организует два похода на Дунай. Со временем отношения с Империей наладились.

Политику отца продолжил сын Мстислав Великий (1125–1132). Почти все русские земли в это время сосредоточились в руках Мономаховичей. Мстислав вмешивался в дела галицких князей, участвовал в междоусобицах черниговских правителей, нанес сильный удар по самостоятельности полоцких. Следил он и за тем, что происходило в Новгороде — хорошо известна его дарственная грамота Юрьевскому монастырю.

19. В XI и начале XII в. часть земли эксплуатировалась государством путём взимания с населения дани, часть земельной площади находилась в руках отдельных феодалов как имения, которые могли передаваться по наследству (впоследствии они стали называться вотчинами, и владения, полученные от князей во временное условное держание.

Господствующий класс феодалов сложился из местных князей и бояр, которые попали в зависимость от Киева, и из мужей (дружинников) киевских князей, которые получали в управление, в держание или в вотчину земли, «примученные» ими и князьями. Киевские великие князья сами имели крупные земельные владения. Раздача князьями земли дружинникам, укрепляя феодальные производственные отношения, была в то же время одним из средств, применявшихся государством для подчинения местного населения своей власти.

Феодальное владение состояло из господского двора, где находились хоромы феодала и жилые помещения его дворовой челяди, и из близлежащих земель. Во главе княжеского хозяйства стоял управляющий — огнищанин (огнище — хозяйство). В состав вотчинной администрации входили конюший, тиуны (приказчики), сельские старосты и т. д. Земельная собственность охранялась законом. За нарушение межевых знаков, определявших земельные границы, взимался штраф.

Рост боярского и церковного землевладения был тесно связан с развитием иммунитета. Земля, являвшаяся раньше крестьянской собственностью, попадала в собственность феодала «с данью, вирами и продажами», т. е. с правом сбора с населения податей и судебных штрафов за убийство (виры) и за другие преступления (npoдaвжи), а следовательно, с правом суда.

Положение крестьян.

Крестьян на Руси называли смердами, людьми, реже сябрами. Количество лично свободных смердов, плативших дань в княжескую казну, постепенно уменьшалось. С переходом земель в собственность отдельных феодалов крестьяне разными путями попадали к ним в зависимость. Одних крестьян, лишённых средств производства, землевладельцы закабаляли, используя их нужду в орудиях труда, инвентаре, семенах и т. п. Другие крестьяне, сидевшие нa земле, обложенной данью, владевшие своими орудиями производства, принуждались государством силой к переходу с землёй под вотчинную власть феодалов. По мере расширения вотчин и закабаления смердов термин челядь, ранее обозначавший рабов, стал распространяться на всю массу зависимого от землевладельца крестьянства. Смерды имели свой инвентарь (соху, рало и т. д.), у них было незначительное количество скота: лошадь, корова, две-три овцы накрестьянский двор.  О юридической неполноправности смердов можно судить по тому, что штраф за их убийство так же, как за убийство холопов (рабов), составлял 5 гривен, в то время как за убийство свободного мужа взыскивался штраф в 40 гривен, а за убийство представителя феодальной аристократии — в 80 гривен. После смерти зависимого смерда, не имевшего мужского потомства, его имущество шло господину.

Крестьяне, попавшие в кабалу к феодалу, юридически оформленную особым договором — рядом, носили название закупов. Они получали от землевладельца участок земли и ссуду (купу), которую отрабатывали в хозяйстве феодала господским инвентарём. За побег от господина закупы превращались в холопов — рабов, лишённых всяких прав (за убийство холопа уплачивалась не вира, а лишь урок — вознаграждение его господину). Господин имел право бить закупа. Но закон отличал закупа от холопа. За попытку обратить закупа в холопа феодал лишался на него прав, и закуп получал личную свободу без возврата купы.