Анализ внешней политики США в контексте ядерной программы Ирана на рубеже XX-XXI вв.

 Как известно, Соединённые Штаты после завершения «холодной войны», не только не сократили свой военный бюджет, а наоборот — увеличили. На сегодняшний день Конгресс выделяет сектору военно-промышленного комплекса средств больше, чем какому-либо другому во всей системе государственного аппарата. В целом США тратят на военно-промышленный комплекс больше, чем все остальные страны мира вместе взятые. А если бомбы и ракеты производятся, то они должны взрываться. Поэтому сложно отрицать тот факт, что США действительно выгодна нестабильность в регионе Ближнего Востока, которую якобы создаёт ядерная программа Ирана. В выигрыше остаются наживающиеся на войне милитаристы, которые постоянно выдумывают новых врагов и ищут новые предлоги для длительной войны и, как следствие, эскалации военных расходов – их прибыль измеряется миллиардами долларов в год.

При этом Вашингтон намеренно  раздувает опасения арабских государств Персидского залива по поводу угрозы со стороны Ирана, подталкивая правителей закупать у США военную технику и оружие. В 2010г. сумма на вооружения была просто беспрецедентной – 123 млрд. долларов. И снова в выигрыше остаётся военно-промышленный комплекс США, получающий, помимо финансирования со стороны Конгресса, ещё и серьёзные заказы на внушительные суммы.

Ещё один «неофициальный» участник формирования внешней политики США – средства массовой информации – неразрывно связан с израильским лобби. Возможности лобби в распространении необходимой информации, связи с большинством ведущих изданий, а также с видными фигурами в средствах массовой информации практически безграничны.

Подтверждая данное утверждение, журналист Эрик Альтерман пишет, что среди экспертов по Ближнему Востоку, чьи взгляды транслируются в СМИ, «подавляющее большинство составляют люди, для которых критика Израиля совершенно невообразима». Далее он перечисляет фамилии 61 «колумниста и комментатора, безоглядно и рефлексивно поддерживающих Израиль». Альтерман смог назвать только 5 экспертов, последовательно критикующих действия Израиля или симпатизирующих арабам.⁵⁰ Некоторые издания порой публикуют статьи, скептически оценивающие политику Израиля, но в свете единодушной поддержки Израилю практически всеми американскими СМИ это весьма малозначительно.

«Шамир⁵¹, Шарон⁵²,  Биби⁵³ – что бы эти ребята ни захотели, мне по душе все их желания», – однажды заметил Роберт Бартли. Неудивительно, что его газета Уолл Стрит Журнал, наряду с другими авторитетными изданиями типа Чикаго Сан Таймс и Вашингтон Таймс, регулярно публикует редакционные статьи, в которых Израилю выражается мощнейшая поддержка. Такие журналы, как Комментари, Нью Репаблик и Уикли Стэндард защищают Израиль во всех ситуациях.

Определённое  отступление от единого направления  можно наблюдать в  изданиях уровня Вашингтон Пост и Нью-Йорк Таймс, которые время от времени позволяют  себе критику израильского курса  и даже иногда признают наличие законных причин для недовольства у палестинцев. Но в целом подход Нью-Йорк Таймс, в частности, сложно назвать беспристрастным. В своих мемуарах бывший редактор издания Макс Френкель признал влияние собственных субъективных ощущений на свои редакторские решения: «Я был предан Израилю в гораздо большей степени, чем мог это открыто признать. Имея хорошие представления об Израиле и много друзей в этой стране, я самостоятельно писал большую часть наших комментариев о ситуации на Ближнем Востоке».⁵⁴

В Соединённых  Штатах, стране с достаточно устойчивыми демократическими традициями, существует зависимость внешней политики от внутренних факторов, что, в свою очередь, можно рассматривать, как одну из важнейших черт внешнеполитического процесса. Одним из таких факторов и является общественное мнение. И если СМИ нередко называют «четвёртой властью», то существуют определённые основания утверждать, что общественное мнение – это фактически «пятая власть».

Вопрос  захвата нефти в регионе Ближнего Востока был поставлен на повестку дня внешней политики США, ещё  задолго до того, как возник пресловутый вопрос «о возможности появления у Ирана атомной бомбы». Становится очевидным, что «озабоченность» США относительно Ирана носит исключительно геополитический характер. Всё остальное, осуществляемое для оправдания своих претензий на арабскую нефть, является частью традиционных мероприятий, которые должны подготовить мировое общественное мнение к военным действиям со стороны США против Ирана.

События 11 сентября 2001г. ознаменовали начало нового этапа, как в истории внешней политики США, так и в процессе становления такого феномена, как общественное мнение. Американская общественность всегда активно реагирует на события, происходящие в мире, и её мнение, в центре внимания которого оказываются международные проблемы, постепенно превращается в фактор внешней политики. Испанский философ Х. Ортега-и-Гассет в одной из своих работ пишет, что «закон общественного мнения – это закон всемирного тяготения в сфере политической истории. Поэтому, если мы хотим формулировать закон общественного мнения, то мы придём к давно известной, почтенной и бесспорной формуле: против общественного мнения править нельзя».⁵⁵

В 2000-е гг. в США всё чаще говорили о возникновении «иракского» и «афганского» синдромов, по аналогии с «вьетнамским».⁵⁶ Анализ данных по опросам общественного мнения в США показал наличие этих синдромов в свете возможного применения военных действий против Ирана. Ниже представлены данные опросов общественного мнения за период с 2003г. по 2010г.

• The Los Angeles Times Poll (апрель 2003г.) – 59% американцев проголосовали за применение военных действий в отношении Ирана, если это поможет остановить Иран от разработки ядерного оружия.
• CNN/USA Today/Gallup Poll (июнь 2003г.) – 67% американцев выступают против того, чтобы правительство ввязывалось в войну против Ирана.
• FOX News/Opinion Dynamics Poll (январь 2005г.) 46% американского населения считают, что США не стоит начинать военные действия в отношении Ирана.
• Los Angeles Times/Bloomberg Poll (январь 2006г.) – 57% американцев выступает за военное вмешательство, если Тегеран продолжит программу по созданию ядерного оружия.⁵⁷
• Reuters/Zogby Poll (сентябрь 2006г.) – 62% американцев хочет, чтобы США приложили больше дипломатических сил для усмирения ядерных амбиций Ирана, выступает против введения войск в Иран.⁵⁸
• USA Today/Gallup Poll (ноябрь 2007г.) – 73% американцев выбрали применение США экономических санкций и дипломатии в отношении Ирана для закрытия его ядерной программы.
• CNN/Opinion Research Corporation Poll (октябрь 2007г.) – 68% ответили отрицательно на использование военных действий в отношении Ирана.
• CNN/Opinion Research Corporation Poll (октябрь 2008г.) – 77% американцев выбрали применение экономических санкций на вопрос о том, что необходимо сделать для предотвращения приобретения Ираном ядерного оружия.⁵⁹
• McLaughlin/Associates (май 2009 г.) – на вопрос о том, поддержат ли они своё правительство в использовании военной силы для атаки и уничтожения иранских объектов, необходимых для производства ядерного оружия, 58% ответили положительно.⁶⁰
• FOX News/Opinion Dynamics Poll (сентябрь 2009 г.) на вопрос о том, как они отнесутся к потенциальным военным действиям со стороны Соединенных Штатов, направленных на предотвращение получения Ираном ядерного оружия, 61% американцев выбрал военные действия.⁶¹
• NBC News/Wall Street Journal Poll (октябрь 2009г.) – 52% американцев выступили за то, чтобы США бомбили ядерные объекты Ирана.
• CNN/Opinion Research Corporation Poll (октябрь 2009г.) – 54% американцев поддержали военные действия в отношении Ирана.
• Pew Research Center (октябрь 2009 г.) – 61% американцев выступили за начало военных действий в отношении Ирана, если это поможет остановить разработку ядерного оружия. 
• FOX News/Opinion Dynamics Poll (апрель 2010г.) – на вопрос о том, поддержат ли они США в ведении военных действий, чтобы остановить Иран от разработки ядерного оружия, 65% опрошенных ответили положительно.⁶²

Анализируя данные этого периода, можно заметить, что в общественном мнении происходили определённые изменения. Если в апреле 2003г. спустя месяц после начала военных действий в Ираке, больше половины населения выступало за ведение военных действий против Ирана с целью предотвращения создания им ядерного оружия, то уже в июне  того же года ситуация изменилась. (В это время в Ираке после формального завершения боевых действий развернулась партизанская война). Согласно опросам общественного мнения, почти 70% американского населения были против того, чтобы правительство их страны ввязывалось в новую войну. Все последующие годы общественное мнение придерживалось однозначной позиции об использовании исключительно дипломатических методов и экономических санкций. Подобную непоколебимость можно объяснить началом партизанской войны, а также возобновившимися военными действиями в Ираке, увеличившими человеческие потери США в несколько раз. Наметившееся в 2008г. улучшение обстановки в Ираке было отмечено также и изменением общественного мнения, а к 2009г. уже больше половины населения США снова видели в Иране основную угрозу международной безопасности и выступали за применение военной агрессии для предотвращения получения Ираном ядерного оружия.⁶³ Произраильски настроенные СМИ с подачи ЭЙПАК начали «информационную войну», публикуя аналитические статьи о надвигающейся катастрофе на Ближнем Востоке и необходимости остановить «иранского монстра». Поддерживаемая общественным мнением, администрация Белого дома вновь активизировала свои действия в отношении Ирана. Не добившись поддержки от своих европейских союзников в ведении военных действий, США, тем не менее, удалось добиться жёстких экономических санкций в отношении Ирана.

Подытоживая исследование внутренних факторов формирования внешней политики США, можно сделать вывод о  том, что огромное влияние оказывает  израильское лобби, представленное конгломератом организаций, среди которых наиболее влиятельной является ЭЙПАК. Лобби располагает практически безграничными ресурсами, как в финансовом плане, так и в возможности влиять на Конгресс США, проводя или блокируя решения, выгодные Израилю, а также влиять на ведущие издания, формируя, таким образом, не только тональность высказываний американских СМИ, но и общественное мнение в самих Соединённых Штатах.

Второй силой, влияющей на процесс формирования внешней политики США в отношении Ирана, является военно-промышленный комплекс. Он получает самое щедрое финансирование со стороны Конгресса, а также серьёзные заказы на поставку вооружений от правителей арабских стран Персидского залива, испуганных угрозой, исходящей от Ирана. Подобная ситуация выгодна и сторонникам военных действий, постоянно ищущих новые предлоги для длительной войны, и как следствие, возрастающих военных расходов.

Также помимо внутренних факторов, необходимо учитывать и поведение  США на международной арене в  целом, и во взаимодействии с международными организациями (ООН, МАГАТЭ) в частности. На протяжении последних десятилетий агрессивная политика в отношении Ирана была единственной линией поведения США. В 2008г. с приходом ко власти администрации Б. Обамы, Вашингтон заявил о готовности к конструктивному диалогу с Исламской Республикой Иран. Тем не менее, во время правления администрации Б. Обамы был подписан документ, возобновляющий односторонние санкции со стороны США в отношении Ирана, а также принятая всеми членами СБ ООН резолюция о введении экономических санкций 9 июня 2010г.

Таким образом, можно сделать  вывод о том, что на формирование внешнеполитического курса США, в первую очередь, влияет как сложится внутренняя ситуация в самих США.

Глава 2.  Внешние факторы влияния.

Для полного понимания всего процесса формирования внешней политики США на протяжении последнего десятилетия, необходимо учитывать, что помимо внутренней конъюнктуры США, оказывающей влияние на этот процесс, существуют и внешние факторы. К ним, в первую очередь относятся трансатлантические отношения. Как известно, регион Ближнего Востока всегда представлял большой интерес для европейских стран и США. В первую очередь, страны были заинтересованы в его богатых природных ресурсах, а также в использовании геостратегической ценности этого региона. На рубеже XX-XXI вв. он насчитывал огромное количество внутренних конфликтов, которые, несомненно, оказывали влияние не только на регион, но и дестабилизировали ситуацию в мире в целом. Очевидно, что две могущественные силы в лице США и ЕС не могли оставаться в стороне, но старались постоянно выступать посредниками при разрешении внутренних конфликтов. Расхождения в подходах к урегулированию кризисов в регионе Ближнего Востока между США и ЕС существовали всегда. И ядерная программа Ирана не стала исключением, вызвав в своё время определённый раскол между союзниками трансатлантических отношений. Одной из предпосылок этого раскола стало стремление европейских стран сформировать независимую от США внешнеполитическую стратегию и подтвердить свою международную дееспособность в качестве серьёзного политического актора. Кроме того, ведущие страны Европейского Союза  не располагают таким военно-политическим потенциалом, как США, поэтому для достижения успеха ЕС проводит более гибкий курс, используя по возможности стратегию «soft power».

События 11 сентября 2001г. привели к тому, что борьба с терроризмом была занесена в список национальных интересов США, вместе с такими пунктами, как неограниченный доступ к источникам энергоснабжения и обеспечение своих стратегических позиций в регионе Ближнего Востока. Такая политика, подкреплённая военной мощью и поддерживаемая общественным мнением начала базироваться исключительно на «твёрдых вопросах безопасности». Защита прав человека, насаждение демократии и поддержка экономического развития ближневосточного региона оказались на втором месте после геополитических приоритетов США.

При этом европейские интересы в регионе Ближнего Востока не ограничены только геополитическими выгодами. Географическая близость приводит к сосредоточенности скорее на «мягких вопросах безопасности», среди которых экономическая нестабильность, торговля наркотиками, международная преступность и ухудшения экологии. Также Европейский Союз тесно связан с Исламской Республикой Иран крепкими торговыми отношениями, широким потоком государственных и частных инвестиций в этот регион, а также рамками европейско-средиземноморского партнёрства.

Понимание  невозможности военных действий и желание сохранить неядерный статус Ирана привело к тому, что, США вынуждены пойти на компромисс со своими европейскими партнёрами и сесть за стол переговоров с представителями Ирана. На сегодняшний день Вашингтон согласен «ставить» на «европейскую тройку», которая, по его мнению, если не сможет окончательно остановить военные ядерные разработки Ирана, то, по крайней мере, имеет шанс значительно отодвинуть день, когда Иран станет полноправным членом ядерного клуба. Таким образом, несмотря на многочисленные заявления со стороны американских и израильских «ястребов» о возможных превентивных ударах по ядерным объектам Ирана, это остаётся маловероятным на сегодняшний день.

Немаловажным фактором формирования внешнеполитического курса Вашингтона является американская система Национальной противоракетной обороны. В течение  последнего десятилетия система ПРО была серьёзным камнем преткновения во взаимоотношениях с Россией и Китаем. Российскими политиками и военными неоднократно высказывалось мнение, что в действительности американская ПРО угрожает безопасности России и, возможно, Китая, нарушая тем самым ядерный паритет. Вашингтон настаивал на том, что необходимость развёртывания баз системы ПРО в регионе Восточной Европы обусловлена угрозой ракетно-ядерного удара со стороны стран-изгоев, в первую очередь, Ирана.

С приходом к власти республиканской администрации, Дж. Буш-мл. в своих выступлениях неоднократно подтверждал намерение создать систему НПРО, несмотря на решительные возражения со стороны России и заявлял, что со временем Вашингтон выйдет из Договора по ПРО 1972 г., чтобы расширить исследования и разработки в этой области. В июне 2002г. США официально вышли из Договора, таким образом ознаменовав переход к фазе испытаний и развертывания системы глобальной ПРО.