Модели массовой коммуникации

Принятие нового мнения, согласно Ховланду, Джанису и Келли, зависит от побуждений, или поддержки, содержащейся в сообщении. Оно также  связано с правдоподобием информации и авторитетностью источника, рассматриваемых  субъектом на основе его личного  опыта и системы ценностей [3].

Интерес авторов Йельской школы к этим и другим стимульным характеристикам коммуникативной  ситуации привел их к экспериментальной  практике систематического изменения  характеристик источника, сообщения  и получателя и к наблюдению получаемых сдвигов установок.

Хотя сдвиг установок  был основным изучаемым эффектом, исследовались также сдвиг мнений, сдвиг восприятия и изменения  поведения. Главной целью серии  экспериментальных работ, проведенных  в рамках данной модели, было определение  характеристик коммуникативной  ситуации, которые могли бы облегчить  обучение (именно этим термином обозначалось целенаправленное воздействие на аудиторию) сообщению и принятие мнения.

Несмотря на механистичность  модели, инструментальная теория убеждения  является ощутимым вкладом в исследования массовой коммуникации. Программа Йельской школы была одной из первых, систематически и качественно варьирующих характеристики стимулов в коммуникативной ситуации и наблюдающих эффект этих вариаций на сдвиге установок. Многие более поздние  исследования убеждения базируются на теоретическом подходе Ховланда, Джаниса и Келли [10].

Функциональная теория Келмана. Теория социального влияния Келмана является одной из многих функциональных теорий сдвига установок. Согласно функциональному подходу, ключом к смене и пониманию установок является знание причин, почему люди придерживаются именно тех установок, которые у них имеются. Зная мотивацию и установки человека можно предсказать, когда и как эти установки будут изменяться.

Отличием теории Келмана  от других функциональных теорий является то, что она сосредотачивается  на характеристиках коммуникатора  как детерминантах смены установок. Кроме того, она рассматривает  условия, предшествующие коммуникации в одном ряду с мотивами, ведущими к смене установок. И, наконец, только эта теория подчиняется непосредственной эмпирической проверке.

Келман выделяет три процесса социального влияния: согласие (податливость), идентификация и интернализация. Для каждого процесса существует специфический набор предшествующих условий, закономерно влекущих этот процесс, и набор последствий  процесса.

Согласие – это публичное принятие какого-либо мнения, установки или поведения без личной убежденности в его справедливости. Идентификация – публичное и личное принятие мнения, установки или образца поведения, так как такое принятие необходимо для поддержания необходимых ролевых взаимоотношений с воздействующим агентом. Интернализация возникает лишь тогда, когда человек принимает новую информацию, установку или модель поведения, так как действительно верит в ее справедливость и это само по себе уже является наградой.

Для каждого из трех процессов  социального влияния Келман определяет набор предшествующих обстоятельств: мотивационная основа изменения, характеристики влияющего агента, условия, в которых  происходит коммуникация.

Следствиями социального  влияния становятся определенные условия, в которых существуют, изменяются и выражаются мнения, установки и поведение. Реакция человека через согласие может быть выражена только в условиях контроля со стороны влияющего агента. Реакция человека через идентификацию может более отчетливо выражаться в условиях, когда ролевые отношения между источником и получателем становятся особенно важными. Реакция человека через интернализацию имеет тенденцию проявляться всякий раз, когда актуализируются соответствующие ценности [16].

2.3. Модели распространения  информации и влияния

Ранние исследования массовой коммуникации были в основном сосредоточены  на изучении процесса передачи информации и влияния от СМК к аудитории  в целом. Аудитория обычно рассматривалась  как пассивная масса, состоящая  из отдельных индивидов, подвергающихся воздействию всемогущей информации. Однако эмпирические данные свидетельствуют  о переоценке роли средств массовой информации в процессе массовой коммуникации. Результаты ряда исследований, выявившие  большую роль межличностных отношений  в процессе массовой коммуникации (Мертон, 1949; Берельсон, 1954; Лазарсфельд, 1955; Катц, 1957) заставили ученых отказаться от образа пассивной, раздробленной аудитории и вызвали все возрастающий интерес к межличностным отношениям как к каналам, по которым распространяется информация и социальное влияние. Специфика предмета потребовала привлечения знаний и специалистов из области межличностных отношений, и приоритетное развитие получили модели, рассматривающие массовую коммуникацию именно с точки зрения социальной психологии.

В новой редакции модели Шрамма, ориентированной на процессы распространения информации в аудитории  массовой коммуникации, путь информационного  сообщения не заканчивается на индивиде, непосредственно получившем его  от коммуникатора. Шрамм предположил, что коммуникация приносит наибольший эффект, когда содержание сообщения  отфильтровывается через людей  или группы людей [1].

Лазарсфельд и его сотрудники указали на то, что фильтрами в  распространении информации являются "лидеры мнения" [5]. Большая часть информационного влияния сначала достигает лидеров, которые затем передают их остальным, а те, в свою очередь, видят в этих лидерах источник управления и социального влияния. Такая модель распространения информации была названа "двуступенчатой".

С того времени, как была выдвинута идея двуступенчатости процесса коммуникации, многие исследователи  пытались ее развить, сосредотачиваясь, в основном, на изучении "лидеров мнений" и коммуникативных цепочках в пределах малых групп. О лидерстве стало известно многое, чего нельзя сказать о двуступенчатой модели: она так и осталась идеей, не обросшей теорией и результатами экспериментов

Многоступенчатая модель массовой коммуникации. Концепция многоступенчатости коммуникативного процесса предполагает существование как вертикального, так и горизонтального процессов коммуникации. Усилия исследователей, работающих в рамках данной модели, направлены на изучение не столько центральных элементов коммуникации – лидеров мнений, – сколько других членов межличностных отношений, включенных в процесс коммуникации. Построение многоступенчатой модели подразумевает создание общей системы коммуникативных отношений.

На существование различных  процессов в рамках многоступенчатой модели указал Робинсон, он назвал горизонтальный и обратный процессы (между теми, кто формирует мнения и теми, кто  их усваивает), а также вертикальный, однонаправленный процесс. Такая классификация  позволяет различать типы распространяемых сведений, стадии их распространения, а также процессы информирования и оказания влияния.

В ряде исследований был  прослежен процесс распространения  информации, обратный тому, что изучается  двуступенчатой моделью – от "маргиналов" к "лидерам мнений". Особая роль маргиналов в процессе массовой коммуникации стала предметом целого ряда исследований. В них, в частности было доказано, что люди, находящиеся на периферии системы взаимоотношений способны адаптироваться к нововведениям раньше других. В большинстве случаев они лучше усваивают новые идеи. Это обстоятельство имеет несколько объяснений:

а) высокая склонность к  риску: им нечего терять. В этом смысле они обычно первыми принимают  нововведения и новые общественные идеи;

б) люди, находящиеся на такой отдаленной позиции в системе взаимоотношений, ориентируются больше на свои собственные суждения, чем следуют советам других, усваивают новшества скорее сами по себе, чем следуя за другими;

в) не маргиналы склонны к инновациям, а новаторы склонны к маргинальности. Новаторы сами стараются занимать периферийное положение в системе взаимоотношений. Склонность к новаторству часто связана с каким-нибудь неподчинением.

В исследовании Веймана предполагается, что переферийные члены группы имеют  наибольшие возможности в процессе коммуникации не только благодаря своим  личным качествам, но и благодаря  уникальной комбинации структурных преимуществ [1]. Тот факт, что человек является маргиналом, накладывает на него определенные ролевые обязательства по распространению информации между группами. А поскольку обладание информацией позволяет влиять если не на поведение, то на мнения других, эта структурная особенность была названа преимуществом.

Данная гипотеза возникает  при распространении концепции "когнитивного равновесия" (выдвинутой Хайдером в 1946 году на основе некоторых идей Спинозы) применительно к анализу социальных систем. Теория равновесия классифицирует межличностные связи и полагает, что одни из них являются сбалансированными, а другие – нет, и эти другие, несбалансированные, вызывают постоянное напряжение, имеют низкую прочность.

Картрайт и Хэрэри (1956) продвинулись в этом еще на шаг  вперед. Они использовали теоретико-графическое  приближение к предположению  Хайдера о различных межиндивидуальных отношениях и указали на существование специфических условий, в которых определяется структура групповых отношений. Одним из групповых процессов, демонстрирующим объединение членов группы соответственно их склонностям в подгруппы является "структурный баланс". Исследования "структурного баланса" проведенные Дэвисом, связали теорию равновесия и теорию группообразования и подготовили почву для их использования в области массовой коммуникации.

Наиболее удачную попытку  применить данные теории к исследованию коммуникации сделал Грановеттер [9]. Его теория "прочности слабых связей" утверждает, что перекрытие двух сетей межличностных отношений (двух групп) непостоянно и изменяется прямо пропорционально прочности связей между индивидами, таким образом, давая возможность только слабым связям служить "мостиком" между группами. Позже было показано, что межгрупповые "мостики" состоят преимущественно из слабых связей и могут продержаться гораздо дольше, чем "мостики", состоящие из крепких связей [13]. А периферийные члены, в свою очередь, имеют тенденцию именно к слабым связям, таким образом, маргиналы и функции, отводимые им многоступенчатой моделью, как нельзя более соответствуют друг другу.

Другое важное свойство периферийных членов группы – их тенденция к таким отношениям, когда два знакомых маргиналу человека, незнакомых между собой, не имеют высокой вероятности познакомиться друг с другом. Для "центральных" членов, глубоко интегрированных в группу характерна обратная тенденция: если такой человек знает двух незнакомых между собой людей, то велика вероятность того, что, в конце концов, они познакомятся.

Истинная прочность слабых связей определяется тем, что они  способны существовать, несмотря на противоречащую им тенденцию к сбалансированию, естественно предполагаемую теорией "структурного баланса". Слабые связи являются каналами информации в непрочно связанных между собой группах, которые бы совсем не контактировали, если бы не эти связи. Без их существования ни одна мода, ни одна идея, новшество не смогли бы распространиться среди населения.

Таким образом, слабые связи  на микроуровне служат образцом комплекса  поведения и отношений на макроуровне. Это объясняет разнообразность  информационных мостиков между людьми. Логично предположить, люди, находящиеся  по отношению к сети внутригрупповых  коммуникаций на границах социальных групп, извлекают наибольшую пользу из слабых связей. Эти связи, используемые группами для контактов, оказывают  наибольшее воздействие на людей, которые  мало взаимодействуют и общаются со своими собственными группами [12] и поэтому поддерживают отношения с членами других групп. Вероятно, слабые связи объединяют людей, не имеющих реальных контактов со своей группой.

Активность и эффективность "центральных" и "периферийных" членов групп в процессе распространения  различных видов информации неодинакова. Данные, полученные Вэйманом, показывают преимущество "центральных" членов группы в активности распространения информации любого характера. Различия обнаружены в распределении этой активности по различным видам информации. "Центральные" члены группы чаще делятся потребительской информацией, а маргиналы большей частью разносят "сплетни", хотя их общая коммуникативная активность ниже.

Незначительность участия  во внутригрупповом процессе коммуникации "периферийных" членов подтверждается также данными по низкой эффективности  их усилий. В большинстве случаев, информация, идущая от "центральных" членов, имеет большую скорость распространения, обладает большей точностью и пользуется большим доверием, чем информация, идущая от "периферийных" членов. Исключением опять же является передача сплетен: хотя точность и доверие невелики, скорость распространения передаваемых маргиналами слухов – высокая.

Преимуществом многоступенчатой модели является то, что она, во-первых, проводит различие между внутри- и  межгрупповыми процессами, которые  активизируют совершенно разные межличностные связи и позиции. Во-вторых, она позволяет различать типы коммуникации (распространение информации или оказание влияния) и виды информации (деловая, потребительская информация, слухи, сплетни и т.д.). (К сожалению, в модели не учитывается содержание распространяемой информации.) В-третьих, важное преимущество многоступенчатой модели состоит также в том, что она учитывает индивидуальные источники информации помимо средств массовой коммуникации, указываемых двуступенчатой моделью. Хотя лидеры мнений являются основными источниками информации, маргиналы становятся своеобразными разведчиками, импортерами новой информации из внешних источников. Осознание многоступенчатости и многонаправленности процесса распространения информации помогает решать спорные вопросы различных исследований.