Введение 

     Проблема  положительного героя всегда была актуальна  для русской литературы. Многие писатели девятнадцатого века пытались создать  образ такого героя, но сама жизнь, реальность того времени была такова, что герой  становился либо «лишним человеком», как у Пушкина, Лермонтова, либо соотносился лишь со временем декабристов, как у Толстого в романе «Война и мир». Создание положительного героя второй половины девятнадцатого века оставалось задачей для писателей. Исключением не стал Ф. М. Достоевский. Он прекрасно раскрыл тему прекрасного человека в своем романе «Идиот».

     “Идиот” — одна из самых странных книг в  мировой литературе. Исследователи постоянно указывают на недостатки в ее построении. Но в то же время они обычно рассматривают его как неоспоримо великое произведение, называя его “самым художественно неровным” из великих романов.

     Достоевский задумал и написал “Идиота” в 1867-1869 г. во время своей жизни за границей, в нужде и горе. В  такой ситуации он просто вынужден был создать роман, который бы продавался. Тем не менее, он не хотел снижать уровень своего произведения. Любимой племяннице он писал о своем страхе, что необходимость вынудит его идти на компромиссы: “Более всего боюсь, что выйдет посредственно”. Серьезно он начал работать над “Идиотом” в августе 1867 года и сменил несколько планов. Достоевский начал писать этот роман с лишь первоначальным представлением о замысле. Он был уверен только в одной вещи — он хотел “изобразить вполне прекрасного человека...»¹.

     Роман - "Идиот" Достоевский задумал как продолжение "Преступления и наказания". Главным героем его является "обновленный Раскольников", "исцелившийся" от гордыни человек, князь Мышкин, носитель "положительно- прекрасного" идеала.

     Цель  данной работы – рассмотреть «положительно прекрасного» человека в романе Ф. М. Достоевского «Идиот».

     Для достижения поставленной цели в работе предусматривается решение целого ряда поэтапных задач, а именно рассмотреть:

     1. «Положительно прекрасный» человек Достоевского с точки зрения критиков.

     2. Систему персонажей романа.

     3. Князя Мышкина как человека, максимально  приблизившегося к идеалу Христа. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Глава 1. «Положительно прекрасный» человек Достоевского

     с точки зрения критиков

     Как известно, роман «Идиот» является самым загадочным произведением Ф.М. Достоевского. Эта точка зрения утвердилась еще при жизни автора. В 1879 году в журнале «Русская речь» была опубликована статья Е.Л. Маркова, выразившего всеобщее недоумение по поводу этого романа. С точки зрения журналиста, читатель «Идиота» должен был вынести тяжелое чувство «из этого повального бреда, мало похожего на действительную жизнь, лишенного всех живых красок жизни, всех умиротворяющих ее сторон, среди которого однообразною, упрямою нотою стонут размышления и признания психиатрического больного». Марков задает вопрос: «Какая внутренняя художественная необходимость заставила его раскрывать нравственную красоту человека в такой невыносимо тяжкой, болезненной форме?»²

     Причина непонимания романа нам видится  в недоверии к образу «положительно прекрасного человека». Даже русские религиозные философы, которыми, по существу, впервые по достоинству было оценено творчество Достоевского, не нашли образ князя Мышкина удачным. В работах В.С. Соловьева, Д.С. Мережковского, Л. Шестова и других метафизика данного романа сведена в основном к изучению трагедий – борьбе добра и зла за «Душу мира»,  при этом акцент смещался с главного героя на софийный образ Настасьи Филипповны. В романе русские философы видели борьбу божественных и демонических начал. Мыслители религиозного направления существенное содержание всего творчества Достоевского находили в откровениях о человеческой свободе, о творческом дерзновении личности.

     По  мнению Н. Бердяева, «Мышкин стоит  в стороне от тех образов Достоевского, в которых он изображает судьбу человека»³. Все несчастья Мышкина заключаются в том, что он «слишком был подобен ангелу и недостаточно был человеком, не до конца человеком», ему «многое человеческое было чуждо». Философ считает, что Достоевский не может оставаться в своих решениях вопроса о человеке на ангелоподобном образе Мышкина, этот образ не может осмысливаться писателем как «выход из трагедии человека». Кроме того, в самом герое есть столкновение двух разных начал, что проявляется в «больной, раздвоенной, безысходно-трагической» любви к миру: «В страдании своем он проявляет своеволие, он переходит границы дозволенного. Бездна сострадания поглощает и губит его. Он хотел бы перенести в вечную божественную жизнь то надрывное сострадание, которое порождено условиями относительно земной жизни. Он хочет богу навязать свое беспредельное сострадание к Настасье Филипповне. Он забывает во имя этого сострадания обязанности по отношению к собственной личности. В сострадании его нет целостности духа…»⁴.

     По  мнению Вячеслава Иванова, главной в романе является идея вины, лежащей в самом воплощении: «поистине вина Мышкина в том, что он пришел в мир чудаком, иностранцем, гостем из далекого края» и стал жить так, «как воспринимал жизнь»; он воспринимал мир «в сонной грезе движущимся в боге, а отпавший мир оказался в близи повинным своему закону греха и смерти»; этого чужого восприятия вещей Мышкиным «мир не понял и не простил» и правильно обозвал его «идиотом»⁵.

     Изображение «положительно прекрасного человека» - задача непомерная. Искусство может приблизится к ней, но не разрешить ее, ибо прекрасный человек – святой. Святость - не литературная тема. Чтобы создать образ святого нужно самому быть святым. Святость – чудо; писатель не может быть чудотворцем. Свят один Христос, но роман о Христе невозможен. Достоевский сталкивается с проблемой религиозного искусства.⁶ В светском искусстве святость описать невозможно, поэтому писатель отступает от своей задачи и преодолевает соблазн «написать роман о Христе». 

     Философская, писательская критика как бы останавливается перед загадкой романа, признавая, что «Идиот», - самый таинственный и до конца «не прочитанный» роман Достоевского.

     В этом смысле является показательным  высказывание Мочульского: «Мышкин  стоит как композиционный стержень и духовный смысл действия; он везде присутствует, во всем участвует, со всеми связан. А между тем Мышкин для нас неуловим. Никакой прямой характеристикой мы не можем ухватить его сущность»⁷.

     «Невыговариваемая»  тайна произведения стимулировала  непрерывность новых прочтений романа, и в советский период в литературоведении была сделана новая попытка интерпретации романа «Идиот». Тенденциозная социологическая критика боролась с образом Достоевского – религиозного искателя истины. К числу мифов она относила представление о Достоевском  как о истовом религиозном пророке, столпе православия проповеднике безоговорочной церковной веры в бога и бессмертие души⁸.

     Конечно в литературоведении советского периода сделано немало для адекватного  прочтения творчества Достоевского и, в том числе, романа «Идиот». Но в то же время на интерпретации романа о князе Христе сказались совершенно определенные идеологические установки советской науки. Торжествовала точка зрения, высказанная в работе В.Н. Белопольского, утверждавшего, что в произведениях писателя есть идея «золотого века» без религии⁹. По мнению исследователя, христианство Достоевского выходило за рамки религии и превращалось в человеколюбие.

     В самое последнее время роман "Идиот" настоящим центром притяжения для многих исследователей творчества Достоевского. Число работ, посвященных этому произведению, все возрастает. В 2001 году вышел сборник статей: «Роман Достоевского "Идиот": современное состояние изучения», само название которого указывает на попытку подведения итогов изучения романа. Как пишет в предисловии сборника Т.Касаткина, «за последние годы самые основополагающие  исследовательские установки по отношению к «Идиоту» не раз подвергались пересмотру и, по крайней мере, поблематизации»¹⁰. По мнению исследовательницы, роман «Идиот» стойко занимает второе место среди наиболее читаемых произведений писателя, что предопределено в первую очередь интересом к главному герою и основная линия, ось дискуссий – это по-прежнему образ князя Мышкина.

     Дальше  всех в «разоблачении» образа «положительно прекрасного человека» идет Евгений Трофимов. Он прямо называет князя притворщиком и обманщиком, а также человеком который «фактически развращает детей». С точки зрения исследователя Мышкин уговаривает Мари принимать себя за жертву и «обманывает» ее тем, что вина ее случайность, и тем «что детский суд представлен как суд Божий. Прощение истекает не от Творца. О внешнем прощении и не думает князь. Детей же обманывает тем, что предлагает им стать богами. Они перестают различать грех и перестают именовать вещи онтологически точно»¹¹.

     В итоге Евгений Трофимов говорит  о том, что ««система» Мышкина  построена на «швейцарской» идее Руссо – непризнании грехопадения»¹². Помимо этого исследователь указывает на несоответствии Мышкина христианскому мироощущению исходя из того, что «князь из Швейцарии везет заветы смерти, психиатрическую доктрину временного лечения души. И все в ней построено на подмене христианства  сожалением»¹³. Сюжет же всего романа в целом не видится как «линия» или «прорыв», а проявляется «циклически замкнутым и по-настоящему психиатрическим. Клиника имя ему»¹⁴.

     Таким образом, данные интерпретации ставят под сомнение авторский замысел создания образа «положительно прекрасного человека», саму наполненность этого образа христианскими смыслами. Мышкин выступает в этих трактовках как раздвоенный человек, уклоняющийся от Христа к антихристу. Т. Касаткина неслучайно «демона» князя Мышкина интерпретирует как свидетельство бесовской раздвоенности героя, а истинным «хозяином» князя она называет Лебедева, фигуру которого также воспринимает однозначно. Находящийся во власти Лебедева, «адвоката антихриста», Мышкин, по мнению исследовательницы, отказывается быть искупительной жертвой, что «предрекает» судьбу Настасьи Филипповны. Именно так трактует исследовательница сцену покушения на героя Рогожина»¹⁵.

     Все исследователи, не признающие христологический характер образа князя Мышкина, фактически имеют претензии к догматическим представлениям позднего Достоевского.                               
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Глава 2. Князь Мышкин – воплощение положительно героя в романе Ф.М. Достоевского «Идиот»

     2.1 Система персонажей романа

     Создавая  образ своего героя, автор обратился  к огромному опыту мировой литературы: в поле внимания Достоевского Дон-Кихот Сервантеса, Бедный рыцарь Пушкина, Жан Вальжан Гюго. Опираясь на эти образы, автор создает его не затворником и монахом, заключившим себя добровольно в келью, ушедшим от мирской суеты, а живым, земным человеком, живущим среди людей, несущим им свое слово, благую весть. Подлинное праведничество, по Достоевскому, предполагает активность и энтузиазм, борьбу и нетерпимость к злу, участие в переработке неблагообразной «среды» в братство.

     Главный герой романа Ф.М. Достоевского «Идиот» - князь Мышкин — в контексте всего творчества писателя не сопоставим ни с одним ведущим персонажем: он не примыкает ни к типу героя-идеолога, к которому относятся Раскольников, Ставрогин, Иван Карамазов, ни ко взявшим крест Соне Мармеладовой и Мите, ни к оцерквленным старцу Зосиме и Алеше. Типологическая ориентация образа князя Мышкина представляет собой сложную исследовательскую проблему в контексте литературы вообще.

     Уникальность  героя заключается в самой  идее представить в его образе воплощение этического и эстетического идеала - «положительно прекрасного человека», обладающего «исключительной христоподобной индивидуальностью.

     Князь Мышкин возвращается из Швейцарии, где  он лечился четыре года от тяжелой нервной болезни, в Россию по неотложным делам, связанным с наследством. Двадцати шести лет, роста выше среднего, белокур, густоволос, с впалыми щеками и остренькой белой бородкой, большие голубые глаза, в пристальном взгляде которых что-то тихое, но тяжелое. Он последний из древнего рода князей Мышкиных, рано осиротел, воспитывался в деревне. Болен падучей. Благодаря своей болезни он постиг минуты высшей гармонии, полноты и блаженства. Он верит в возможность рая на земле, в то, что все люди способны прозреть и преобразиться. Прообраз этого рая князю удалось создать в швейцарской деревеньке, объединив вокруг себя местную детвору, и он верит, что подобное возможно и в мире взрослых. В нем самом много детского. Детское, чистое, простодушное и доверчивое обнаруживает он и в окружающих его людях.