Монархия

Лютеровская концепция предопределения опирается на авторитет апостола Павла, Иоанна Златоуста, Августина и обнаруживает удивительное созвучие с некоторыми идеями, высказанными православными богословами Древней Руси (напр., Илларионом в его “Слове о законе и благодати”). Проблематика “О рабстве воли” будет обсуждаться в догматических и казуистических сочинениях таких протестантских теологов, как Ж. Кальвин, Дж. Нокс и Ч. Бакстер. Одни интуиции Лютера получат при этом более строгое, аналитически продуманное выражение, другие будут утеряны или опустятся до фаталистических и вульгарно-детерминистских банальностей. Сочинение Лютера остается объектом пристального внимания протестантской неоортодоксии. Оно заслуживает интереса современной философии, этики, психологии и герменевтики, не говоря уже о теологии (любых вероисповеданий) и об истории религии.     

Лит.: Шестов Л. Sola fide- Только верою. Р., 1966, с. 113-277; Schwarwaller К. Theologia crucis. Luthers Lehre von Prädestination nach “De servo arbitrio”. Munch., 1970; Mailer R. Das reformatorische Denken und die Philosophie. Luthers Entwurf einer transzendentalpraktischen Metaphysik. Bonn, 1980. См. также лит. к ст. Лютер.

7.  
Среди гуманистов, осознавших необходимость объединения сил оппозиции для решительной борьбы против Рима, за независимость Германии и свободное развитие культуры, был один из главных авторов «Писем темных людей», рыцарь-гуманист Ульрих фон Гуттен (1488-1523).

Вопреки устойчивым предрассудкам своего сословия, он блестяще освоил достижения европейского гуманизма и стал выдающимся мастером сатиры, риторики, политической публицистики, самой светской по своим взглядам фигурой среда гуманистов Германии. Политические и культурные интересы доминировали в его творчестве.

Он энергично пропагандировал античное наследие, защищал свободу слова от нападок обскуранте — «цензоров наук», славил силу разума и воли человека в борьбе за земное счастье и утверждал, что «Бог помогает лишь тем, кто предприимчив и деятелен». Схоластическое богословие Гуттен воспринимал как лженауку «неких неопровержимых», прибежище невежд.

Не отказываясь от дворянской гордости своей родословной, он разделял гуманистические представления о роли личных заслуг человека в обретении подлинного благородства. Как писатель Гуттен был одним из остроумнейших авторов своего времени. Он умел мастерски сочетать гневные обличения с пафосом утверждения гуманистических идеалов.

Гуттен внес важный вклад в развитие реформационных настроений в стране, подвергая резким нападкам основные церковные институты, все ступени церковной иерархии, систему эксплуатации Германии папством. Он впервые опубликовал работу Лоренцо Валлы о поддельности так называемого Константинова дара — одной из главных опор папства в его мирских притязаниях.

Он с иронией посвятил это издание папе Льву X. Опираясь на Тацита, Гуттен создал идеальный образ древнегерманского воителя за свободу отечества от Рима — Арминия. Диалог с этим героем был опубликован лишь после кончины Гуттена, но ту же тему освобождения страны от римского засилия Гуттен развивал в других своих диалогах, а также в речах, посланиях, стихах, став самым популярным автором в Германии накануне Реформации.

Первоначально оценив выступление Лютера против индульгенций как очередную полезную для гуманистов «грызню монахов», Гуттен вскоре осознал национально-политическое значение сочинений и действий Лютера и примкнул к Реформации. Стремясь активизировать широкие слои немецкого общества, он дополнил свои работы на латыни серией произведений на немецком языке, преодолев свойственную гуманистам ориентацию лишь на образованные круги.

В отличие от Лютера он стал ведущим выразителем антикняжеских тираноборческих идей и призывал к войне против Рима и попов. Хотя конечные цели его политической программы отражали беспочвенные надежды рыцарства на контроль над обществом, главное место в творчестве Гуттена заняло то, что он считал первоочередной задачей — выступления за единое немецкое централизованное государство, независимую от Рима церковь, развитие культуры на гуманистической основе. За Гуттеном в результате закрепилась слава патриота, борца «за свободу Германии».       

ГУТТЕН Ульрих, фон (Ulrich von Hutten, 1488—1523) — немецкий гуманист. Происходил из старинного рыцарского рода. Вел деятельную, полную приключений жизнь. Был студентом, странствующим поэтом, придворным, воином. В 1522 Г. стоял вместе с Ф. фон Сикингеном во главе восстания мелкопоместного дворянства, деградировавшего в условиях развивавшегося капитализма. Восстание ставило своей целью возродить разрушаемый торговым капиталом феодализм. Однако движение не было поддержано широкими кругами дворянства, приспособлявшегося к капиталистическим условиям, и окончилось неудачей. Сикинген пал в битве, Г. пришлось бежать в Швейцарию, где он вскоре и умер. 
       Если идеи Г. — идеи о восстановлении «доброго старого времени» не находили отклика у дворянских, тем более бюргерских читательских масс, то Г. как сатирик, памфлетист — враг папского Рима, был весьма популярен. 
       Г. рано обнаружил свои гуманистические склонности. В одном из первых своих произведений, в стихотворении «Nemo», он громил схоластическую науку; когда же возгорелась борьба между Рейхлином и обскурантами, Г. решительно стал на сторону великого гуманиста, написав в прославление последнего стихотворение «Триумф Капниона» (1517), и принял участие в составлении «Писем темных людей» (Epistolae obscurorum virorum, 1515—1517, см.) главным образом их второй части. 
       В 1515 герцог Ульрих Вюртембергский убил двоюродного брата Г. Г. публикует против герцога «Речи» и диалог «Phalarismus» (1517), причем в этих произведениях впервые выступает в качестве политического трибуна. В лице герцога Вюртембергского он нападает на княжеский абсолютизм вообще, на политическую форму, развившуюся на почве торгового капитала. В диалоге «О придворной жизни» Г. весьма мрачными красками рисует жизнь мелкого тирана и его приближенных. 
       К 1520—1521 годам относятся самые замечательные произведения Гуттена — его знаменитые сатирические диалоги в стиле Лукиана: «Фортуна», «Лихорадка» I и II, «Вадиск, или римская троица», «Зритель» (1520), «Истребитель булл», «Советчик» I и II, «Разбойники» (1521). Написанные сперва на латинском, они вскоре были переведены автором на немецкий яз., для того «чтобы они стали доступны и простому человеку». Деятели реформации отнеслись к ним восторженно. Впрочем диалоги не были продиктованы Г. его особой привязанностью к протестантскому движению, которое он расценивал в качестве чисто религиозного. Проблемы веры мало занимали Гуттена, склонявшегося к гуманистической арелигиозности. Главный объект сатиры Г. — папский Рим, способствующий капиталистическому перерождению Германии, содействующий усилению княжеского абсолютизма и ослаблению центральной императорской власти, католическое духовенство, развратное, тупое, ожиревшее от безделья. В этих диалогах, проникнутых волнующим сарказмом, Г. обнаруживает свой огромный сатирический темперамент. Наиболее значителен диалог «Вадиск, или римская троица». Вадиск, побывавший в Риме, сообщает своему приятелю Эрнгольду: тремя вещами торгуют в Риме — Христом, священническими местами и женщинами. Три вещи в избытке в Риме: проститутки, попы и писцы. Три вещи, напротив, изгнаны из Рима: простота, умеренность и благочестие. Трех вещей желает всякий в Риме: коротких обеден, старого золота и сладострастной жизни. Напротив, о трех вещах там неохотно слушают: о всемирном соборе, о преобразовании духовенства и о том, что немцы начинают умнеть, и т. п. Выслушав рассказ Вадиска, Эрнгольд восклицает: «Теперь я ясно вижу, что Рим — источник всякой заразы, океан всех пороков, клоака всяческого нечестия и что к уничтожению этой заразы должны быть направлены усилия всех честных людей в Германии». 
       Диалоги «Зритель» и «Разбойники» содержат критику буржуазного строя, враждебного Г., идеологу мелкопоместного дворянства, и апологию феодальной старины. Ростовщики, купцы и юристы стали хозяевами жизни. Германию объяла страсть к наживе. Купцы ввозят в страну экзотические пряности, предметы роскоши, содействуя тем самым распространению изнеженности и порочной жизни. Повсюду торжествуют обман, сладострастие, трусость. Города — очаги заразы. Отвергая настоящее, Г. прославляет эпоху натурального хозяйства, когда не знали денег, когда умеренность, храбрость и прямодушие были распространеннейшими добродетелями, когда дворяне были господами в своих замках и потребляли только то, что производилось в их поместьях. Г. призывает вернуть это время, восстановить на почве феодального строя единую германскую империю.

6.   Эпоха Томаса Мора.

Конец 15в. знаменовал собой наступление нового времени. Тенденции экономического развития этого периода обусловили начало процесса первоначального накопления капитала. В Англии и других наиболее развитых странах Европы зарождаются новые общественные отношения – капиталистические, появляются новые классы, складываются нации, усиливается централизация государственной власти, что подготавливает превращение сословно-представительных монархий в абсолютистские. С особенной силой проявляются новые веяния в идеологии, которая становится той первой ареной, где разгорается битва против феодализма, духовного порабощения человека католической церковью, против схоластики и суеверия.

В Италии уже в 14-15вв., а в других странах Европы с конца 15 – начала 
16 века наступает эпоха Возрождения – развертывается движение, шедшее под знаменем «ренессанса» античной культуры. Приблизительно в то же время появляются идеологические течения гуманизма и реформации церкви. Каждое из них обладало своей формой проявления и гаммой общественно-политических идей.

Подавляющее большинство гуманистов эпохи Т.Мора были людьми умеренно прогрессивных взглядов. Они призывали к развитию просвещения, искоренению лихоимства и невежества в государственном аппарате, смягчению жестокостей в законах и нравах, но не более. Однако в недрах гуманизма возникли и более радикальные учения. Автором одного из них явился Т.Мор – выдающийся английский гуманист 16в. Его политико-правовые взгляды не просто отразили появление новых общественных и политических отношений, но, прежде всего, вскрыли присущие им внутренние противоречия.

В Англии того времени первоначальное накопление капитала в невиданных размерах вызвало разорение мелких товаропроизводителей, – как ремесленников, так и крестьян. Особенно сильно пострадали крестьяне- копигольдеры – люди лично свободные, но владевшие своей землей временно, по 
«копиям» – средневековым документам, продление действия которых после установленного срока целиком зависело от лендлорда – феодального собственника земли.

В связи с развитием английской суконной промышленности резко возросла потребность в сырье для нее, что повлекло в конце 15 – начале 16 века стремительный рост овцеводства. В стране шло массовое превращение принадлежавших крупным землевладельцам пахотных земель в пастбища. 
Лендлорды резко расширили практику так называемого «огораживания» – захвата и огораживания общинных земель, в которые входили и исконные крестьянские наделы. Такое огромное число крестьян было разорено и согнано со своих земель, что даже бурно развивающаяся промышленность не могла обеспечить их занятость.

Одновременно английское государство установило так называемые законы о бродяжничестве, которые получили в истории наименование «кровавого законодательства».

Буржуазия с момента своего возникновения была обременена своей собственной противоположностью, при каждом крупном буржуазном движении вспыхивали самостоятельные движения того класса, который был более или менее развитым предшественником современного пролетариата. К их числу относились движения Т.Мюнцера и анабаптистов во время Реформации и крестьянской войны в Германии в нач. 16в., Г.Бабефа – в годы французской буржуазной революции конца 18в.

Учение Т.Мора об идеальном государстве возникло в эпоху, когда противоречия буржуазных общественных отношений уже начинали сказываться, несмотря на сохранение основ феодализма, но вопрос о правильном устройстве общества еще не мог быть тогда решен в силу отсутствия капиталистического производства и порождаемого им промышленного пролетариата.

Мор-гуманист и «Утопия».

Хорошо зная социальную и моральную жизнь своей родины, английский гуманист, Томас Мор, проникся сочувствием к бедствиям ее народных масс. 
Эти его настроения и получили свое отражение в знаменитом произведении с длинным заголовком в духе того времени - "Весьма полезная, как и занимательная, поистине золотая книжка о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопия...". Она была издана при ближайшем участии Эразма 
Роттердамского, близкого друга, посвятившего ему свою "Похвалу глупости", законченную в доме Мора, в 1616 г. и сразу приобрела большую популярность в гуманистических кругах.

Гуманистическое мировоззрение автора "Утопии" привело его к выводам большой социальной остроты и значимости, особенно в первой части этого произведения. Проницательность автора отнюдь не ограничивалась констатацией ужасной картины социальных бедствий, подчеркнув в самом конце своего произведения, что при внимательном наблюдении жизни не только 
Англии, но и "всех государств", они не представляют собой "ничего, кроме некоего заговора богатых, под предлогом и под именем государства думающих о своих выгодах".

Уже эти глубокие констатации подсказали Мору основное направление проектов и мечтаний во второй части "Утопии". Многочисленные исследователи этого произведения констатировали не только прямые, но и косвенные ссылки на тексты и идеи Библии (прежде всего евангельские), в особенности же античных и раннехристианских авторов. Из всех произведений, оказавших на Мора наибольшее воздействие, выделяется платоновское "Государство". 
Многие гуманисты, начиная с Эразма, видели в "Утопии" долгожданную соперницу этого величайшего творения политической мысли, произведения, существовавшего к тому времени почти два тысячелетия.

Если ли не самую характерную, определяющую черту социально- философской доктрины, лежащей в основе "Утопии", составляет антиинди- видуалистическая трактовка общественной жизни, мыслимой в идеальном государстве. Последовательный же антииндивидуализм с необходимостью требует отмены частной собственности. Максимальное равенство в размерах собственности и сопутствующего им уравнения в потреблении - нередкое требование народно-оппозиционных движений в эпоху средневековья, получавших обычно религиозное обоснование. Элементы его имеются и у Мора как активного сторонника "христианского гуманизма", взывавшего к первоначальному христианству с его идеалами всечеловеческого равенства.

. Общественный строй «Утопии».

Европейскому обществу XVI столетия, основанному на социальном неравенстве, Т. Мор противопоставлял свой идеал - глубоко продуманную схему общественного строя, при котором нет частной собственности. Все материальные блага принадлежат здесь большинству. Общими в Утопии являются не только природные богатства - земля и ее недра, но и вся продукция общественного производства, которая также поступает в распоряжение всех граждан. Государство в лице сената производит учет и распределение продуктов потребления в интересах всего общества. В отличие от некоторых древних утопий, например государства Платона, главное внимание уделявших общественному потреблению и провозглашавших общность потребления, Т. Мор основное значение придавал поиску справедливой системы организации производства. В Утопии изобилие всех материальных благ. Каковы его источники? Прежде всего, в Утопии нет частной собственности, а производительный труд обязателен для всех. Здесь нет праздных: кроме земледелия, которым заняты все, каждый изучает какое- либо ремесло как специальное, а иногда даже и несколько ремесел. Таким образом, в Утопии совсем нет людей, которые бы вели паразитический образ жизни.

Поскольку в Утопии все население занято общественно полезным трудом, там изобилие продуктов, необходимых "для жизни и ее удобств", и действует и действует справедливый принцип распределения всех материальных благ - по потребностям.

Большое внимание Мор уделял организации труда в совершенном обществе, специально рассматривая проблему продолжительности рабочего дня. Последнее всегда имело большое значение для мелкого крестьянского хозяйства. 
Особенную красоту приобретает проблема рабочего времени в период появления капиталистической мануфактуры и фермерства. В XVI в. это не менее важная проблема и для цеховой промышленности. Мастера стремились, как можно больше увеличить рабочий день, принуждая подмастерьев и учеников отработать от зари до зари. Предприниматели-мануфактуристы (например, в суконной промышленности) доводили продолжительность рабочего времени до 12- 
15 часов в сутки.