Постмодернизм

В такой ситуации наблюдалось  практически полное отсутствие внешних  признаков классового конфликта. Фактор общей социальной напряженности  появился в Западной Европе и США  только к концу пятидесятых годов. Но в течение десяти послевоенных лет восстановление экономики имело первостепенное значение, отодвигая на второй план классовые противоречия. Молодые люди в течение этого периода не имели ни “своей” музыки, ни “своей” одежды, ни “своих” форм проведения досуга, которые могли бы быть символически противопоставлены культуре старшего поколения. Молодежь, познавшая на себе тяготы военного времени, рано повзрослела и в последний раз являла собой просто более молодую версию своих родителей. В отличие от молодежи последующих десятилетий, эти молодые люди не считали необходимым хоть в чем-то отличаться от представителей старшего поколения. Характерно, что именно рост благосостояния стал причиной возникновения первых молодежных субкультур в Великобритании (“teddy-boys”, “теды” - первая рабочая субкультура или “субкультура свободного времени”, 1956 год), США (“битники” - первая субкультура среднего класса или “субкультура образа жизни”, 1956 год) и других странах запада. Если выделение молодежи в особую социальную группу стало признаком вхождения человека в индустриальный век, Новое время, то появление молодежных субкультур ознаменовало наступления эпохи постмодернизма и постиндустриального общества.

Молодежь, как социальная группа, появилась  примерно со времен начала Индустриальной революции и является продуктом увеличения переходного периода от детства к взрослости, что в свою очередь связано с усложнением разделения труда и производственных процессов. Вторым важным фактором появления молодежи оказалось обусловленное фабричной системой производства разделение дома и работы, приведшее к тому, что в обстановке бурного развития промышленного производства переход в статус взрослого становится связан для молодежи с оставлением дома и достижением независимой позиции на рынке труда, в также с возникновением специальной системы обучения, позволяющей приобрести формальные навыки и квалификации. Образовательные функции, таким образом, переходят от их традиционного носителя - семьи к школе. Итак, исторически и социологически, молодежь, как социальная группа, является продуктом коренных изменений взаимоотношений между семьей школой и работой.

В ранних обществах переход в  статус взрослого чаще всего носил  ритуальный характер (обряд инициации), знания и навыки приобретались естественным образом в процессе взросления. Молодежи как таковой просто не существовало. Напротив, в индустриальном (постиндустриальном) обществе наблюдается значительный структурный разрыв между семьей, в которой дети воспитывались, и социально-экономической системой, где они должны занять место, став взрослыми. Переход к статусу взрослого является долгим и сложным процессом и молодежь при этом занимает важную структурную позицию.

В современном обществе растет подчинение гражданского общества технократическому  государству, жизненный мир все  более определяется логикой эффективности  и инструментализма. Способ производства основывается на твердых научных знаниях, а власть - на владении информацией. Отдельный человек постоянно испытывает на себе проявления репрессивной природы общества. Культура, в том числе традиционные ценности, разрушаются от экспансии административной рациональности и бюрократизма, так называемой “внутренней колонизации”. Электронная техника создает “новую революцию” (научно-техническую и технико-технологическую), способствуя формированию нового типа сознания, отличительными чертами которого становятся единообразие, стандарт, унификация.

В наше время социальные движения, возникающие в гражданском обществе, вызваны целью не изменить государственный  строй, а защитить общество от самого технократического государства  и развить альтернативные стили жизни внутри общества. Источники конфликтов скорее культурные, нежели экономические и политические. Молодежь, изъятая обществом из семьи и не участвующая в управлении обществом, а значит и в решении собственной судьбы, вступает в стихийную оппозицию к господствующей системе. Стремясь обрести и закрепить некий более или менее прочный статус в обществе, молодежь идет на создание собственной культуры, собственной системы ценностей, альтернативной доминирующей культуре, то есть субкультуры.

Впервые понятие “субкультура”, как  научный термин, появилось сравнительно недавно - примерно в тридцатых годах  ХХ века. Термин объединил такие  ранее существовавшие понятия, как  “люди одного круга”, “золотая молодежь”, “богема”. Выделение в теории культуры этого понятия имеет важное общеметодологическое значение, так как указывает на внутреннюю дифференцированность культуры. В нем находит отражение потребность в культурном разграничении и самоопределении людей, как членов определенных социальных групп. Такая потребность выражается в специфичных для каждой группы культурных признаках, которые можно обобщить в категориях “образ” и “стиль” жизни, отличающих данную группу от других групп и общества в целом.

Субкультура - мир “для себя”, она  содержит набор качеств, своеобразные черты сознания и поведения, отличающие данную общность от общества. В то же время, субкультура подчеркивает внутреннее единство группы и социокультурную идентичность включенных в нее членов.

Субкультуру с полным правом можно  отнести к типу социальных групп, возникших в результате естественного хода исторического процесса. Молодежная субкультура - устойчивая общность людей, выделившаяся на возрастной основе и имеющая собственные регуляторы социального поведения, а именно: нравы, традиции, обычаи. Субкультура имеет в наличии четко отработанный механизм воспроизводства, а также сохранения исторически сложившейся общественной практики, формирующей образ жизни группы. Под особым образом жизни субкультуры понимается наличие особых форм общения, особого рода контактов, личностных связей, механизмов социального регулирования, особой шкалы ценностей, сферы потребления и, что самое важное, своего языка, знаковой системы и системы символов, ритуалов и собственной мифологии. Молодежь, включенная в субкультуру, оказывается отрезанной от общества, ее социальная жизнь проходит лишь внутри группы в общении со сверстниками. Внутри этой группы молодой человек живет практически не имея каналов связи с остальным миром, не принадлежащем к его культуре.

В послевоенной западной социологии утвердилось мнение, что нацеленность молодежи на самостоятельные творческие поиски новых культурных ценностей связаны с особыми психическими свойствами юности. Вследствие этого именно молодежь оказывается постоянно лидирующей группой в истории. Сталкиваясь с культурным наследием и жизненными ценностями “отцов”, молодежь во все эпохи стремилась сбросить с себя оковы прежних установок, что и обеспечивало культурную динамику. Развивая эту исходную посылку, западные исследователи пришли к выводу об историческом мессианстве молодежи.

Впервые этот вывод был сформулирован  К. Мангеймом, пытавшимся выявить движущие силы исторического развития. К. Мангейм  рассматривал молодежь в качестве стимулятора  изменений. Он полагал, что история  движется рывками, пока одно поколение не примет эстафету другого. Чтобы общественная жизнь не стояла на месте, необходим кто-то, кто должен постоянно “щелкать бичом”, функцию которого и берет на себя молодежь.

К. Мангейм рассматривал проблему молодежной культуры в рамках концепции социализации. Предполагается, что приобщение к культурным ценностям, вхождение в мир господствующей культуры - процесс сложный и противоречивый, связанный с определенными психологическими и иными трудностями. Это порождает особые жизненные устремления молодежи, присваивающей себе из культурного наследия “отцов” только то, что отвечает ее жизненным принципам. Так, по мнению К. Мангейма, рождаются определенные культурные циклы, обусловленные в общем сменой поколений.

К. Мангейм идеализировал сознание и поведение молодежи, программа действий которой была, по его мнению, заложена в самой биологической природе поколений. Отсюда выходило, что любые действия, совершаемые молодежью, носят заведомо позитивный характер в силу самого факта их существования, так как, приходя на смену “отцам” молодые люди становятся творцами жизни и общества. Главная задача молодежи по К. Мангейму состоит в том, чтобы раскрепостить инстинкты и, отвергнув заповеди старшего поколения, выполнить свою “историческую миссию”.

В шестидесятые годы идеи К. Мангейма получили “подтверждение” в молодежном движение, когда казалось, что юное поколение совершит тот “исторический  скачок”, который приведет к утверждению  нового общества. Молодежная культура шестидесятых утверждала себя через комплекс идей, норм и ценностей, выражающих самосознание молодого поколения в противовес доминирующей в обществе культуре. Это противостояние получило в литературе название “контркультура” и понималось как новый жизненный стиль, новая система норм и ценностей, альтернативная традиционной западной культуре.

Контркультура, употребляемое в  литературе общее обозначение разнородных  по идейно-политической ориентации ценностей  определенных групп молодежи, противопоставляемых  официальным ценностям. Этот протест принимает различные формы, от пассивных до экстремистских. Общедемократические цели нередко сочетаются с анархизмом, “левым” радикализмом; “неприобретательский” образ жизни проникнут культурным нигилизмом, технофобией, религиозными поисками.

Контркультура и комплекс явлений, обозначаемый этим понятием, стали предметом активного обсуждения на Западе на рубеже шестидесятых-семидесятых годов. Факт этот засвидетельствован появлением двух философско-художественных бестселлеров: книг Т. Розака “Создание контркультуры” 1969 и Ч. Рейча “Зеленеющая Америка” 1970 годов, где контркультура впервые была представлена как идеологически упорядоченное целое мировосприятия, стиля поведения и образа жизни. Самоопределение контркультуры осуществляется здесь в форме ее противопоставления идеологии и политической практике “новых левых”. Причины и характер молодежного бунта Т. Розак стремится подать как имеющие надполитический характер культурного феномена, неполитического движения. Богемность выделяется Т. Розаком как общая черта, объединяющая битников, хиппи и другие молодежные субкультуры. Контркультура, согласно Т. Розаку, объединяет в себе новую левую социологию Ч. Милза, фрейдомарксизм Г. Маркузе, анархизм П. Гудмана, апокалиптический мистицизм Н. Брауна, дзен-буддистскую психотерапию А. Уотса и оккультизм пророка ЛСД Т. Лири. Если брать контркультуру в более узком смысле, то ей окажется нечто объединяющее все формы молодежного протеста второй половины двадцатого века, - особый тип сознания, мироощущения и образа жизни.

Наиболее влиятельные деятели  контркультуры не принадлежали к  молодому поколению. Так что сама контркультура была созданием людей  среднего и пожилого возраста, которые  внесли ее в среду молодежи, так  как верили, подобно К. Мангейму, в мессианскую роль молодого поколения. Средоточием контркультуры, как культурного феномена, стали общины хиппи, воодушевленных идеей о трансформации общества силой собственного примера.

В начале семидесятых годов американский публицист О. Тоффлер писал, что  современное общество переживает эпоху “взрывообразного роста субкультур, дробления общества на мини-культуры”. Мини-культуры, по его мнению, способствуют духовной и социальной стратификации, усиливают влияние моды и внешних символов, характерных для той или иной группы, обществу “предстоит приспосабливаться к череде стремительно меняющих друг друга субкультур”. Как отмечают современные британские социологи, несмотря на сорокалетнее исследование проблемы молодежной субкультуры, все еще остается неясным, что является основополагающим фактором ее развития. Кроме того, само понятие субкультуры предполагает наличие легко распознаваемой доминирующей культуры. Однако всплеск субкультурной активности в шестидесятых-семидесятых годах привел к фрагментации “приспособившейся” господствующей культуры, что делает проблематичным ее распознавание.

В восьмидесятые годы в западной культурологии происходит переосмысление проблемы молодежной субкультуры. В  трактовке этого социального  и культурного феномена возникают  принципиально новые позиции, а сама проблема перестает восприниматься как периферийная, частная. Западные исследователи приходят к выводу, что само исследование данного вопроса позволяет наконец приблизится к осмыслению самой культуры как явления. Проблема субкультуры, интересовавшая прежде главным образом социологов и психологов, становится предметом пристального изучения культурологов и историков.

Парадокс, который удерживает внимание западных культурологов к проблеме молодежной субкультуры, состоит в  том, что контркультурные ценности и идеалы, рожденные в конце пятидесятых - начале семидесятых годов, не исчезли, не растворились в общественном сознании последующих поколений. Несмотря на то, что молодежные движения в начале восьмидесятых пошли на убыль, жизненные ценности субкультур органично вплелись в контекст современной западной культуры. Из этого следует, что молодежные субкультуры обладают высоким культуротворческим потенциалом и таят в себе возможности преобразования культуры вообще. Например, контркультура шестидесятых изменила взгляде человечества на то, какую одежду можно носить, какую музыку слушать, каково место молодежи в современной политической жизни. Современный религиозный и культурный плюрализм также берут начало в шестидесятых.

4. Место и роль хиппи в становлении  постмодернизма.

Молодежная субкультура хиппи (англ. hippie) сформировалась в Великобритании и США к середине шестидесятых годов. Членами этой субкультуры  была молодежь, происходившая преимущественно  из среднего класса: студенты-гуманитарии, богема. Термин “хиппи” относится к достаточно широкому спектру субкультур, основное ядро которых составляет молодежь, оставившая высшее образование и занятое поиском путей “исхода” из технократического, материалистического общества. К таким путям относились и уход в наркотические грезы, и попытки возрождения пасторальной невинности.

К предтечам хиппи можно отнести  “движение перелетных птиц”, гаммлер  или капелони, охватившее Германию в двадцатых - начале тридцатых годов. Современник описывает их так: “Удивительные  люди пришли в наш город. С длинными, спадающими на плечи волосами парни одеты в короткие до колен штаны, в пестрый жакет… Девушки - в холщевых платьях с роскошными косами, закинутыми вперед или уложенными в виде венка. Распевая песни, молодежь шествовала по улицам, танцевала на площадках, в кружок, подобно малым детям… Все было как в сказке. Казалось, что нет больше нужды, нет жестокой борьбы между людьми…”. Характерно, что в движении гаммлер, как и в молодежных субкультурах второй половины ХХ века участвовала молодежь первого послевоенного поколения. Причины появления гаммлер также были схожи с причинами появления хиппи и других субкультур, однако “движение перелетных птиц” носило локальный характер и прекратило свое существование с приходом Гитлера к власти в 1933 году.

Непосредственными предшественниками  хиппи являлись “битники” (от англ. beat generation - “разбитое поколение”), литературное и молодежное движение, появившееся  в США в 1956 году, то есть одновременно с британскими тедами, но состоявшее преимущественно из представителей молодой американской интеллигенции. Битники провозглашали добровольную бедность, бродяжничество, эротическую свободу, анархический гедонизм, отрешенность от социальных проблем, увлекались дзен-буддизмом. Поколение битников пустило в оборот идей пансексуализма и ввело в оборот марихуану, как “социальный наркотик” американской молодежи. “Разбитое поколение” дало Америке таких писателей, как Дж. Керуак, Л. Ферлингетти, А. Гинсберг, тяготевших в своем творчестве к бессюжетности, свободному стиху, метафоричности языка, шокирующей лексике, натуралистичности описаний. Отчасти литературные традиции “разбитого поколения” нашли продолжение в “Тарантуле” Боба Дилана и поэзии Джима Моррисона. В начале шестидесятых неоавангардистские и нигилистические тенденции обусловили распад движения битников.