Постмодернизм и массовая культура

      План 

Введение. Актуальность и цель данной работы

1. Истоки постмодернизма в культуре и искусстве
2. Основные черты и особенности культуры постмодернизма
3. Постмодернизм и массовая культура
4. Постмодернизм в искусстве

      Заключение  
Введение. Актуальность и цель данной работы 

      Представленная мною работа посвящена теме "Основные характеристики культуры постмодерна". На мой взгляд, данная тема носит актуальный характер в современных условиях, т.к. живя современном обществе, люди почти ничего не знают о более ранних культурах, в частности, о культуре постмодернизма…

      Целью данной работы является кратко раскрыть следующие вопросы:

1. Истоки постмодернизма  в культуре и искусстве;

2. Основные черты  и особенности культуры постмодернизма;

3. Постмодернизм  и массовая культура;

4. Постмодернизм в искусстве. 

       1. Истоки постмодернизма  в культуре и  искусстве 

      Постмодернизм — совокупное обозначение наметившихся в последние 25-30 лет тенденций  в культурном самосознании развитых стран Запада. Постмодернизм (или «постмодерн») буквально означает то, что после «модерна», или современности.

      Однако  понятие «современность» не имеет  какого-нибудь строгого общепризнанного  определения. Исток «современности»  усматривают то в рационализме Нового времени, то в Просвещении с его  верой в прогресс и опорой на научное знание, то в литературных экспериментах второй половины XIX в., то в авангарде 10—20-х гг. XX в.— соответственно ведется и отсчет «постсовременности».

        Задача усложняется тем, что  термином Postmodern обозначаются две  различные тенденции нынешней культуры. Чтобы их не спутать, приходится воспользоваться двумя возможностями русского перевода — «постмодернизм» и «постсовременность».

      Генеалогия  термина «постмодерн» восходит к 1917 г. Впервые его употребил немецкий философ Рудольф Панвиц в работе «Кризис европейской культуры». Речь шла о новом человеке, призванном преодолеть упадок. Это был всего лишь парафраз ницшеанской идеи «сверхчеловека».

      Если  отвлечься от дальнейших спорадических  употреблений термина, то следующей  вехой, непосредственно ведущей к современным спорам, была литературоведческая дискуссия шестидесятых годов в США.

      Первоначально в ходе ее «постмодерн» указывал на кризисное состояние авангардистской литературы. Затем, однако, в термин вложили положительный смысл, обозначив им надежды на преодоление кризиса, в частности, разрыва между элитарной и массовой культурой.

      Этот  термин все чаще применяется для  характеристики новаций в литературе и искусстве, а также трансформации в социально-экономической, технологической и социально-политической сфере.

        Статус понятия постмодернизм   получает в 80-е гг.— прежде  всего, благодаря работам Лиотара,  распространившего дискуссию о  постмодернизме на область философии.

      Философии постмодернизма как таковой не существует — не только по причине отсутствия единства взглядов между относимыми к постмодернизму мыслителями, но и, главным образом, по той причине, что постмодернизм в философии возник как раз из радикального сомнения в возможности последней как некоего мировоззренческо-теоретического и жанрового единства.

      Уместно вести речь не о «философии постмодернизма», а о «ситуации постмодернизма»  в философии, сопоставимой с «ситуацией постмодернизма» в культуре вообще.

       2. Основные черты  и особенности  культуры постмодернизма 

      Культура  постмодернизма имеет онтологические, гносеологические,  историко-культурные и эстетические параметры. В онтологическом плане феномен постмодернизма связан с осмыслением того обстоятельства, что предмет противится человеческому воздействию, отвечая на него противодействием: что порядок вещей «мстит» нашим попыткам его переделать, обрекая на неизбежный крах любые преобразовательские проекты.

      Постмодернизм возникает как осознание исчерпанности  онтологии, в рамках которой реальность могла подвергаться насильственному  преображению, переводу из «неразумного» состояния в «разумное». Квалификация такой онтологии как «модернистской» и исторически исчерпавшей себя есть вместе с тем провозглашение новой эпохи — постмодернизма.

        Скептическое отстранение от  установки на преобразование  мира влечет за собой отказ от попыток его систематизации: мир не только не поддается человеческим усилиям его переделать, но и не умещается ни в какие теоретические схемы. Событие всегда опережает теорию (Бодрийар).

        Антисистематичность как характерная  черта постмодернизма не сводится к простому отказу от притязаний на целостность и полноту теоретического охвата реальности — она связана с формированием неклассической «онтологии ума». Дело заключается в объективной невозможности зафиксировать наличие жестких, самозамкнутых систем, будь то в сфере экономики, или политики, или искусства.

      В процессе интеллектуального освоения этой трансформации возникает мышление вне традиционных  понятийных  оппозиций (субъект — объект, целое — часть, внутреннее — внешнее,    реальное - воображаемое), мышление, не оперирующее какими-либо устойчивыми целостностями  (Восток—Запад,  капитализм — социализм,  мужское — женское).

        Возникновение постмодернизма вызвано  также и изменением эпистемологической ситуации, связанной с критикой классической философской парадигмы неклассической философией (марксизм, психоанализ, структурализм). Результатом этой критики был распад субъекта как центра системы представлений (репрезентаций), постмодернизм не только фиксирует, но и максимально заостряет эту ситуацию, создавая «скандальный», с точки зрения классических мыслительных навыков, тип философствования — философствование  без  субъекта.

      Противостояние  постсовременности и постмодернизма (как жизни и смерти культуры) особенно заметно в философии, где  оно возникло в самое последнее время. Первыми «э» сказали французы. Франсуа Льотар выступил с концепцией постмодернистского знания. В двух словах ее суть — «война целому» (именно так заканчивается его статья «Ответ на вопрос, что такое постмодернизм»).

      Гегель когда-то провозгласил: истина - это целое. Для постмодернистов дело обстоит наоборот: целое - опасное заблуждение мысли, идея тотальности ведет к тоталитаризму, а там и до террора рукой подать. Истина плюралистична.

      Французы  дали только имя тому, что немцам в ФРГ давно было известно. Одо Марквард назвал одну из своих книг «Апология случайного». Здесь опять-таки эскапада против Гегеля: великий диалектик считал, что философия должна устранить все случайное. Это значит,— восклицает Марквард,- философия без философов, без живых людей! Он считает себя «гожуалистом» (от английского слова usual - обычный), философом обыденной жизни, которая полна случайностей.

      Человек - чаще случай, чем выбор. Тут уже  выпад против тех разновидностей индивидуализма, которые делают ставку на свободную личность, сознательно избирающую свою судьбу. В постмодернизме исчезает понятие субъекта, наделенного сознательными целеполаганием и волей. На первый план выходят бессознательные компоненты духовной жизни. Отсюда живой интерес к мифу как панацее от рационалистических бед нашего времени. Но миф опять-таки рассматривается как форма утверждения неповторимого, не как способ объединить людей: мономифологизм, по Маркварду, столь же вреден, как и монотеизм. «Хвала политеизму» - провозглашает Марквард (так озаглавлена его статья в сборнике под выразительным названием «Прощание с принципиальным»).

      В постмодернистской философии остается без внимания важнейшая категория  нового мышления — время. Именно поэтому  неудачной выглядит попытка постмодернистов опереться на Хайдеггера - «последнего из могикан» великой немецкой философии. Он велик как философ культуры, предчувствовавший тот рубеж, которого культура ныне достигла. Стрелка на циферблате истории подошла к цифре 12, как бы отодвинуть ее назад! Этот образ владеет ныне умами ученых и политиков. А философ давно говорил о времени как об исполненном, как о некой целостности, в которой будущее, настоящее и прошлое сливаются воедино,

      Вот знаменитое место из книги «Бытие и время» Хайдеггера, шокирующее рационалистически-механическое мышление: «Времяпроявление не означает «смены» экстатических состояний. Будущее не позднее бывшего, а последнее не ранее настоящего. Времяположенность обнаруживает себя как будущее, пребывающее в прошлом и настоящем» (Heidegger M. Sein und Zeit. Tubingen, 1977.).

      Интересно, что к такому же пониманию времени  как исполненного, завершенного целого пришел Павел Флоренский. Для него это была очевидность, овладевшая им еще в детские годы: «Четвертая координата — времени - стала настолько живой, что время утратило свой характер дурной бесконечности, сделалось уютным и замкнутым, приблизилось к вечности. Я привык видеть корни вещей. Эта привычка зрения проросла потом все мышление и определила основной характер его — стремление двигаться по вертикали и малую заинтересованность в горизонтали» " (Флоренский П. Природа.– Литературная Грузия, 1985. № 10.).

      Речь, разумеется, идет не о физическом, а  о социально-культурном времени, о  том времени. Это время, подобно  пространству, можно охватить единым взором, в нем можно «передвигаться», используя тот или иной накопленный человечеством опыт. Здесь возможно осуществить мечту Фауста — остановить мгновение и мечту Н. Федорова - вернуть исчезнувшее.

      Разумеется, все это метафора, но столь плодотворная, что даже строгая философия не игнорирует ее. Вот ссылка на работу на работу безвременно скончавшегося нашего философа Н. Н. Трубникова, который ставит вопрос о возможном рассмотрении времени человеческого бытия в его завершенности. «Понятие осуществления выводит нас за пределы простой длительности существования... Структуры осуществления задают структурам существования иное временное определение и раскрывают возможность не одного только претерпевания времени, по и созидания времени, возможность исполнения времени... Человеческое осуществление жизни, т. е. нечто сугубо историческое в своей основе, сугубо социальное по своей сущности, сугубо личное по форме обнаруживает сверхисторический, сверхиндивидуальный, сверхличный характер» (Трубников Н. Н. Время человеческого бытия. М.: 1987.). Трубников завершает этими рассуждениями свою книгу; они остаются, к сожалению, неразвернутыми и сами по себе неясны. Но поставленные в контекст нынешних споров они обретают четкий смысл. Споры идут вокруг нового отношения к прошлому, к истории.

      Постмодернизм, выступая против идеи целого, разрывая «связь времен», не в состоянии проникнуть в суть проблемы, он просто игнорирует ее. Решить проблему призвана концепция постсовременности как высшего типа современности. Современность означает противостояние несовременному, устаревшему. Прошлое при этом рассматривается как предпосылка настоящего, как низшая ступень, «снятая» последующим развитием. Постсовременность отличается от современности тем, что видит в прошлом не просто предпосылку, а свою неотъемлемую составную часть; это слияние того, что есть, и того, что было. И другой важный момент - поиск в прошлом того, что утеряно в настоящем.

      Речь, разумеется, идет о культурных достижениях. Постсовременность сводит их воедино. Понятие современности - завоевание Нового времени как эпохи, противопоставившей себя предшествующим периодам развития общества. Именно тогда возник историзм - требование рассматривать явления в конкретных условиях его возникновения и в свете общего движения вперед. Осознание настоящего как постсовременности возникло в наши дни, оно предполагает не отмену, а углубление принципа историзма. Причинное объяснение остается, но оно дополняется непосредственным соотнесением достигнутого в прошлом результата с нынешней ситуацией, признанием эталонного, образцового характера этого результата.

      Идея  постсовременности как сверхсовременности особенно важна для нового политического мышления. Человечество подошло к опасному рубежу, за которым ничего нет, «конец истории» — ядерная вспышка и самоистребление. Единственно возможный разумный путь - назад, к «нулевому варианту», к уничтожению и запрещению атомного оружия. Идеальное состояние — в прошлом, когда мир не знал средств самоубийства, будущее возможно только как прошлое. Конечно же, это не будет простое его повторение, будут свои модификации, прежде всего новое понимание опасности бесконтрольного движения вперед, новый уровень науки и техники, целиком обращенных на благо людей.

       3. Постмодернизм  и массовая культура 

      В культурно-эстетическом плане постмодернизм  выступает как освоение опыта художественного авангарда («модернизма» как эстетического феномена). Однако в отличие от авангарда, ряд течений которого не порывал с характерным для классики  дидактически-профетическим пониманием искусства, постмодернизм полностью стирает грань между прежде самостоятельными сферами духовной культуры и уровнями сознания — между «научным» и «обыденным» сознанием, «высоким искусством» и «китчем».