Уголовное право

В отличие от умышленной вины неосторожная вина возможна только при совершении

преступлений с  материальным составом, т. е. когда в  диспозициях статей УК

предусмотрены общественно  опасные последствия, являющиеся результатом  тех или

иных действий (бездействия) виновного.

Содержание внутреннего  отношения субъекта к наступившим  последствиям главным

образом и составляет вину в двух ее видах: легкомыслия  и небрежности.

Психологический механизм поведенческого акта при неосторожных деяниях не

отличается от механизма умышленных преступлений. И в тех, и других есть то

или иное отношение  лица к своим действиям (бездействию) и наступившим

последствиям. Различия носят нормативный характер. Из юридических формул

преступного легкомыслия  и преступной небрежности исключен признак осознания

лицом общественной опасности (вредности) своих действий или бездействия.

В реальной действительности такие действия (бездействие), в результате

которых наступают  общественно опасные последствия, существуют и в

неосторожных деяниях, о чем упоминается в ст. 26. Но сами по себе они не

являются преступными, в связи с чем и отсутствуют  формальные составы в

неосторожных деяниях. Но действия (бездействие) в неосторожных преступлениях,

как правило, являются административными, дисциплинарными, производственными,

технологическими  и иными нарушениями писаных  правил или правил элементарной

осторожности. Именно поэтому и возникает вопрос о  необходимости предвидения

лицом возможности  наступления общественно опасных  последствий в результате

совершаемых нарушений  и об уголовной ответственности  при их наступлении.

При легкомысленной вине субъект, совершая соответствующие  действия

(бездействие), как  и при косвенном умысле предвидит возможность наступления

общественно опасных  последствий. И если при косвенном  умысле он, не желая их

наступления, допускает  их или относится к их наступлению  с безразличием, то

при легкомысленной вине лицо рассчитывает на их предотвращение, хотя и

самонадеянно.

Самонадеянность субъекта свидетельствует о том, что его предвидение было

абстрактным и  неопределенным, без точного представления  развития причинных

связей между  своим поведением (нарушением) и  возможными последствиями.

Адекватность предвидения развития причинных связей и характера общественно

опасных последствий  исключала бы самонадеянный расчет на их предотвращение.

Закон указывает, что расчет на предотвращение общественно  опасных последствий

является самонадеянным, когда он осуществляется без достаточных к тому

оснований. К ним  относится профессиональный опыт, знания, навыки, реальные

представления о  механизме причинных связей, объективная  оценка собственных

возможностей и  способностей. Критерием оценки недостаточности  оснований,

положенных субъектом  в основу своего поведения, служит объективное

наступление прогнозируемых последствий при субъективной надежде  на их

предотвращение.

Выезжая на перекресток  при красном свете, водитель автомашины осознает, что

грубо нарушает правила  дорожного движения и предвидит, что в результате этого

может произойти  столкновение с пересекающим дорогу транспортом и наступление

тяжких последствий, в том числе и для себя, но он надеется на мобильность

своей машины, ее высокую  скорость, внимательность других водителей, прежний

успешный опыт таких действий и, наконец, на тормоза  своей машины в случае

необходимости. Расчет оказывается ошибочным, значит и  самонадеянным, так как

для него не было достаточных  оснований.

При небрежной  вине, в отличие от легкомысленной, лицо, совершая действие или

бездействие, не предвидит  возможности наступления общественно  опасных

последствий, но при  соответствующей внимательности и  предусмотрительности оно

должно было и  могло по своим объективным и  субъективным возможностям

предвидеть эти  последствия.

Обязанность лица предвидеть общественно опасные  последствия своих действий

(бездействия), выраженная в законе словами "должно было", может вытекать из

писаных или обычных, но общеизвестных правил предусмотрительности. Например,

лицо, выбрасывая из окна квартиры, находящейся на 5 этаже, горшок с цветами в

ночное время, не предвидит, что в эти часы под окном могут быть люди, но

элементарные правила  осторожности обязывали его осознать неправильность таких

действий и не совершать их или хотя бы предварительно посмотреть вниз, куда

он намеревался  бросить горшок.

Применяя этот объективный критерий должной предусмотрительности, судебная

практика исходит  не только из существующих писаных  или обычных правил

предосторожности, но и из усредненного понимания степени  предусмотрительности

людьми, применительно  к любому "среднему" человеку в  обществе или к группам

лиц определенной профессии или вида деятельности. Объективный критерий не

учитывает индивидуальных особенностей конкретных лиц.

Субъективная возможность ("могло") предвидеть вытекает из индивидуальных

особенностей субъекта, его возраста, жизненного опыта, образования,

квалификации, эмоционального состояния и из той конкретной ситуации, в

которой он действовал. Субъективный критерий в силу законодательно

закрепленного принципа виновной ответственности и психологической  теории вины

является главным.

Нормативное определение  неосторожности в ее двух видах формально  не содержит

указания на осознание  лицом общественной опасности (вредности) своих действий

или бездействия, но оно существует. Установление судом  действительного

психического отношения  субъекта к нарушению писаных или обычных и

общеизвестных правил предосторожности, которое привело  к общественно опасным

последствиям, помогает уточнить интеллектуальный момент легкомысленной вины и

как-то заполнить "психологический вакуум" при  небрежности.

Расширительному толкованию неосторожной вины, особенно в виде небрежности в

пограничных случаях  с казусом, препятствуют два обстоятельства: 1) нормативное

определение признаков  невиновного причинения вреда (см. комментарий к

ст. 28) и 2) требование закона о том, что деяние, совершенное по

неосторожности, признается преступлением только в том случае, если это

специально предусмотрено  в статьях Особенной части.

В новом УК уголовная ответственность за неосторожные деяния

предусмотрена, как  правило, там, где установлены необходимые правила (нормы,

стандарты, технологии) безопасного поведения и профессиональной деятельности.

Не опираются  на писаные правила лишь составы  неосторожных бытовых преступлений

против личности, собственности и некоторых других объектов, где действуют

обычные и общеизвестные  нормы безопасного поведения.

    

Преступления  с двумя формами  вины 

В подавляющем  большинстве случаев преступления совершаются с какой-то одной

формой вины. Но иногда усиливается ответственность  за умышленное

преступление, если оно по неосторожности причинило последствие, которому

придается значение квалифицирующего признака. В таких  случаях возможно

параллельное существование  двух разных форм вины в одном преступлении.

Сочетание умысла и неосторожности в одном преступлении часто «смешанной»,

«двойной» или  «сложной» формой вины. Две формы  вины могут параллельно

сосуществовать  только в квалифицированных составах преступлений: умысел как

конструктивный  элемент основного состава и  неосторожность в отношении

квалифицирующих последствий.

Понятие преступлений с двумя формами вины в научный  оборот введено

сравнительно давно. Но законодательное закрепление  оно нашло лишь в УК 1996

г., ст. 27 которого называется «Ответственность за преступление, совершенное

с двумя формами  вины и гласит: «Если в результате совершения умышленного

преступления причиняются  тяжкие последствия, с которыми закон  связывает более

строгое наказание  и которые не охватывались умыслом  лица, уголовная

ответственность за такие последствия наступает  только в том случае, если лицо

предвидело возможность  их наступления, но без достаточных  к тому оснований

самонадеянно рассчитывало на их предотвращение, или в случае, если лицо не

предвидело, но должно было и могло предвидеть возможность  этих последствий. В

целом такое преступление признается совершенным умышленно.

Реальная основа для существования преступлений с двумя формами вины заложена

в своеобразной законодательной  конструкции отдельных составов преступлений.

Это своеобразие  состоит в том, что законодатель как бы сливает в один состав,

т.е. юридически объединяет, два самостоятельных преступления, одно из которых

является умышленным, а другое — неосторожным, причем оба могут существовать

самостоятельно, но в сочетании друг с другом образуют качественно иное

преступление со специфическим субъективным содержанием. Составляющие части

такого преступления обычно посягают на различные непосредственные объекты, но

могут посягать и  на один (например, незаконное производство аборта, повлекшее

по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшей). При этом

важно иметь в  виду, что каждая из составляющих частей не утрачивает своего

преступного характера  и при раздельном существовании.

Таким образом, субъективные особенности подобных преступлений производны от

специфической конструкции объективной стороны: сосуществование двух различных

форм вины в  одном преступлении обусловлено  наличием двух самостоятельных

предметов виновного  отношения субъекта — умысел (прямой или косвенный)

является субъективным признаком основного состава преступления, а

неосторожность (в  виде легкомыслия или небрежности) характеризует психическое

отношение к последствиям, играющим роль квалифицирующего признака. При этом