Трансформация традиционного казахского общества

       Прежде  всего, новые изменения заметно  обнаруживаются на примере стирания сословных границ. После ликвидации властных привилегий особенной части общества – «белой кости», богатая часть казахского общества  слилась с имущими слоями «черной кости», остальные пополнили разряд средних и мелких казахов [1, с. 188]. С отменой сословных делений господствующим принципом в казахском обществе стало богатство, именно наличие имущественного положения давало казахам как право выдвижения в местную администрацию, так и преобладание в общинах. Дальнейшее развитие общества требовало слияния двух привилегированных слоев в один господствующий класс, и, как уже отмечено, богатство было определяющим признаком этого процесса. Остановимся подробно на развитии торговли и торгово-денежных отношений, как они повлияли на изменение традиционного казахского общества.

       С середины XIX в. казахи начинают заниматься торговлей, в основном внутренней. В конце XIX – начале XX века в казахской степи существовало три основных вида торговли, которые в основном соответствовали трем видам хозяйства – кочевому, полукочевому и оседлому. К ним относилась разъездно-меновая, ярмарочно-периодическая и стационарная торговля.

       Разъездно-меновая  торговля находилась в основном в руках скупщиков – алыпсатаров. Они перепродавали товары казахским шаруа и покупали у них скот и сельскохозяйственное сырье для последующей продажи. Товары в степной край привозились из Москвы и других городов, преимущественно через Нижний Новгород и Ирбит. Степные торговцы брали у купцов эти товары за наличные деньги или в кредит и распродавали жителям аулов. От своего места жительства торговец рассылал приказчиков в разные концы, примерно в радиусе 60-100 верст. У крупного торговца, кроме приказчика, брали товары частично в долг или авансом. Эти товары – галантерею, бакалею, москательные – они грузили на телегу или сани и отправляли в степь. Через каждые 1-2 месяца алыпсатар возвращался с выменянным товаром, и, рассчитавшись с торговцем, вновь набирал товары и отправлялся в дорогу. Как отмечено в «Обзоре Семипалатинской области», «меновая торговля находится в руках торговцев, разъезжающих по степи с небольшими запасами разных товаров, необходимых в киргизском обиходе; в обмен на эти товары торговцы берут как скот, так и продукты киргизского скотоводческого хозяйства: сало, шерсть, кожи. Все это затем продается в городах, сбывают купленное а русских и даже заграничных рынках» [16, с.312].

       Отличительной чертой разъездно-меновой торговли был ростовщический характер. Средством наживы для скупщиков была и раздача товаров в долг, нередко на кабальных условиях. Казахи платили скотом, шерстью, кожами, а денежные знаки в большинстве случаев служили только мерилом стоимости товаров и во многих сделках совершенно не участвовали.

       Повышению роли денег в казахском хозяйстве  способствовала ярмарочная торговля. «Кроме постоянной торговли, приобретают крупное значение ярмарка – меновая торговля, делающая обороты на десятки миллионов рублей. Основным предметом торговли на ярмарках были скот и продукты скотоводства [2, с. 369].

       Ярмарки подразделялись на весенние, летние, осенние  и зимние. На каждой сезонной ярмарке  преобладала своя характерная номенклатура товаров. На зимних – продукты скотоводства, на осенних – скот, который после лета невыгодно было кормить в продолжительную зиму, на весенних ярмарках в основном продавался и покупался скот, на летних ярмарках в основном производился обмен своего скота и продуктов скотоводства на товары фабрично-заводской промышленности.

       Во  второй половине XIX – начале XX века очень быстрое развитие получает постоянная стационарная торговля: лавки, магазины, оптовые склады, скупочные пункты. В городах возникают торговые дома, организующие широкую сеть торговых заведений не только в городах, но в сельской местности. Для удовлетворения потребностей крестьянского хозяйства в машинах и орудиях труда переселенческим управлением были открыты сельскохозяйственные склады, которые вели торговля сельскохозяйственным инвентарем за наличный расчет и в кредит. Усилился спрос на транспортные услуги. Расширение рынков сбыта  сопровождалось созданием разветвленной сети банковских филиалов и кредитных учреждений.

       Развитие  торговли приводит к тому, что идет процесс усиленного разложения среднего слоя кочевников – непосредственных производителей общества. В форсировании этого процесса играли большую роль следующие факторы: во-первых, неэквивалентный и ростовщический торговый обмен, во-вторых, сокращение пастбищных территорий до минимума. По степени участия в торговых операциях среди казахов выделяются две категории людей – делдалы и алыпсатары. Делдалы представляли такую группу посредников: когда им удавалось накопить достаточно средств и изучить механизм этого промысла, они открывали свое дело, которое заключалось в перепродаже товаров, таких называли алыпсатарами. Алыптасары, как было отмечено выше, играли большую роль в разъездно-меновой торговле. Оба названных типа торговцев находились в сильной зависимости от крупных русских, татарских и сартовских купцов [1, с. 189].

       Большую часть казахских торговцев составляли самостоятельные торговцы – саудагеры. Торговые операции саудагеров были самыми разнообразными.  Большинство их занималось развозной торговлей в степи, товары либо закупали под проценты у производителей, либо осуществляли кредитные операции [1, с. 189]. Некоторая часть купцов оседала в городах, где они открывали харчевни, лавки, кумысные, постоялые двор, или же создавали кустраные предприятия по переработке кожи, по приготовлению мыла и т. д. Образование национального капитала сдерживалось колониальным положением Казахстана: российская буржуазия устанавливала низкие расценки на скот и скотоводческое сырье, что являлось основным товаром казахского купечества.

       С самого начала торговля в Казахстане сочеталась с ростовщичеством. Торговля в степи часто выступала в форме раздачи товара в долг. При неуплате с срок сумма увеличивалась. 80-90 гг. XIX в. – время самого безраздельного господства и распространения ростовщичества. К этому способу обращались как торговцы, так и богачи из лица местной администрации – ростовщики. Успешно занимались казахские баи, преуспевающие в торговой деятельности. Ростовщичество усилило разорение кочевников, но не только этим ограничиваются его действия, ростовщичество приводило к долговой кабале, отражалось на нравственном состоянии общества

       Таким образом, развитие торгово-денежных отношений  со второй половины XIX в. шло с постепенным вовлечением к российской экономике. Развитие торговли меняло традиционную социальную структуру, укореняя зачатки рыночных отношений. По мере развития товарных рынков на территории Казахстана все население втягивалось в товарно-денежные отношения. Спецификой развития капиталистической торговли в Казахстане был ее ростовщический характер. Товарное производство разрушило патриархальные отношения, способствовало обнищанию скотоводов, усилению эксплуатации бедноты. Появление торгового капитала  в степи, при отсутствии развитого капиталистического рынка, создало монопольное положение для аульного торговца и бая-ростовщика, разложило старые, истинно патриархальные отношения внутри рода  и привело к созданию классов имущих и неимущих. 
 

       3.3 Тенденции развития земледелия  в Казахстане. Его отражение на социальном облике казахского общества 

       До  начала XIX в. земледелие играло в хозяйстве казахов второстепенную роль, хотя в Семиречье, на склонах Каратау, по рекам Чу, Талас, Сырдарья, а также местами в Центральном Казахстане издавна существовали очаги ирригационного земледелия. В степных районах до середины XIX в. земледелием занимались жатаки, которые засевали просом, пшеницей самые небольшие клочки земли в черте своих зимовок.

       Наибольшее  распространение в казахском  ирригационном земледелии получила самотечная арочная система. Реку или  горный ручей перегораживали выше пашен плотиной, и там из нее выводили головной арык – тоган, из которого вода по ответвлениям – арык поступала на участки – тилик, обычно принадлежавшие патронимическим группам, а оттуда – в отдельные поля – такта [1, с. 205].

       В благополучные годы посев поливали три раза: весной – топырак су, через месяц – желке су и перед уборкой – орак су. На Сырдарье, Торгае, Нуре и других реках, текущих в глубинных руслах с незначительным уклоном, орошение осуществлялось путем подъема воды на поверхности. Самым упрощенным способом подъема был ручей, для чего использовали деревянные лодки на длинном шесте, подвешенном к треноге. Подобные сооружения встречались также при орошении у степных озер – Коргалжын, Шоптыколь и т.д. Хорошо известный у многих народов Средней Азии сложный водоподъемный механизм чигир встречался в Казахстане повсеместно. Издавна использовались казахами участки речных долин, обильно орошаемые поводковыми водами – так называемое – лиманное орошение – встречается везде, особенно в низовьях многочисленных степных рек.

       Традиционное  земледелие казахов претерпело изменения  в силу ряда причин, вызванных, прежде всего, переселенческой политикой  России.

       В конце XIX – начале XX века аграрный вопрос в Росси приобрел особую остроту. Одной из мер, предпринятых царским правительством, была столыпинская аграрная реформа, предусматривавшая переселение крестьян на окраины.

       Переселение крестьян и связанные с ним земельные изъятия привели к значительным изменениям  в хозяйственной жизни. Опыт неполивного земледелия (богарного) в северо-центральную часть Казахстана был привнесен русскими поселенцами, и оно стало быстро распространяться с 70-х гг. XIX в. Его развитию содействовало распространение русской сельскохозяйственной техники. Если казахи помогали переселенцам овладеть навыками орошаемого земледелия, то крестьяне-земледельцы помогали казахам навыками подъема ковыльно-типчаговых степей Казахстана. В Акмолинской и Торгайской областях в начале XIX в. богарное земледелие вытеснило орошаемое, разумеется там, где хватало осадков.

       Из  хлебов казахи больше всего сеяли  просо, а русские крестьяне –  пшеницу, затем идут овес, рожь, ячмень. Быстрое развитие земледелия среди  казахского населения, освоение новых  сельскохозяйственных орудий и приемов  обработки содействовали тому, что все больше места в казахских посевах стала занимать пшеница, меньше – просо. В последних десятилетиях XIX в. пшеница заняла ведущее место в посевах 20-ти уездов из 26, просо же продолжало занимать основное место в Актюбинском, Иргизском и Верненском уездах [1, с. 209].

       Господствующей  формой земледелия оставалась экстенсивная. Там, где удобных земель было меньше, появлялась залежно-паровая форма  земледелия. Ни плодосмены, ни законченного севооборота при этой системе  нет, земля засевается несколько лет (6-7 лет) подряд, сначала пшеницей и ядрицей, затем с истощением почвы, - овсом, ячменем и т. д. После нескольких лет эксплуатации пашни забрасываются. Такая залежная система полеводства характерна как для русских крестьян, так и для казахов.

       К началу XX века в Казахстане определились районы с развитым земледелием – Актюбинская, Тургайская, Семипалатинская области, а также Восточный Казахстан, носивший товарный характер и становившийся важной отраслью хозяйства. К группе районов, где земледелие играло такую же роль, как и скотоводство, можно отнести Павлодарский, Семипалатинский, Усть-Каменогорский, Зайсанский уезды. Удельный вес занятия земледелием у казахского населения к началу XX в. был очень высоким. По данным переписи 1908 г. В Актюбинском уезде земледелием занимались в различной степени 94,4%, в Аулие-Атинском 92,1%, в Верненском 79,2%.

       В итоге можно говорить о том, что  на рубеже XIX - XX веков земледелие охватило большую часть населения, становясь в отдельных областях самостоятельной отраслью хозяйства. Кочевник-казах находился под влиянием двух сил. Одна – традиции и привычки, которые удерживали его в состоянии кочевника. Другая – фатальная необходимость следовать за изменяющимися экономическими условиями, подчиняться им, которая и толкала его вперед, вынуждала приняться его за земледелие, следить за рынком и приспосабливаться  к этому.  
 

       4 Культура и религия в конце XIX – начале XX века  

       4.1 Религия казахского общества. Тенденции изменений под влиянием России

       На рубеже XIX–XX вв. ислам являлся господствующей религией в казахском обществе. Он опирается на многовековые традиции и обычаи казахского народа. Казахский ислам - это красивый симбиоз ислама и домусульманских культов.

       Кочевой образ жизни исключал возможность устройства специальных строений для богослужений, чем и объяснялся его случайный характер у казахов, а отсутствие постоянно функционирующих религиозных учреждений и постоянного духовенства затрудняло в кочевой среде развитие религиозного кругозора и укрепление ислама в его каноническом виде [27, с. 70].

       Еще в 80–90-е гг. XVIII в. Российская империя сама предпринимала попытки искусственного укрепления позиций ислама в казахской степи. Эти меры должны были способствовать интеграции казахского общества в общеимперское пространство, снизить межэтническую напряженность между мусульманскими поволжскими народами – башкирами, калмыками, с одной стороны, и казахами – с другой, возникающую на почве перераспределения пастбищных угодий. Наконец, исламизация мыслилась как масштабный культуртрегерский проект: привлекаемые мечетями казахи должны чаще посещать русские города и со временем перейти к оседлому образу жизни. Все меры по укреплению ислама среди населения предпринимались, так как население было разнородным по вероисповеданию.

       «Геродот казахского народа» А.И. Левшин в 1832 г. обращал внимание на тот факт, что казахи, отдавая предпочтение мусульманской религии (тем самым подчеркивалось, что они могли причислять себя и к другим религиозным системам), не отличались фанатизмом, свойственным другим мусульманским народам [28, с. 53].

       В середине XIX в. крупнейший казахский  востоковед Ч.Ч. Валиханов в своих  этнографических заметках отмечал: «У киргизов (казахов. – Ю.Л.) оно (шаманство. – Ю.Л.) смешалось с мусульманскими поверьями и, смешавшись, составило одну веру, которая называлась мусульманской, они не знали Магомета, верили в Аллаха и, в то же время, в онгонов, приносили жертвы на гробницах мусульманских угодников, верили в шамана и уважали магометанских ходжей» [29, с. 44].