Советская Россия в бурные 20-е годы. Выбор пути экономического развития

НЭП в торговле.

          Развитие торговли было одним из элементов государственного капитализма. Первоначально, в марте 1921 года, предполагалось во имя подлинной «смычки города и деревни» проводить широкий товарообмен в пределах местного хозяйственного оборота. Для этого предусматривалось обязать государственные предприятия сдавать продукцию в специальный товарообменный фонд республики. Но неожиданно для руководителей страны местный товарообмен оказался тесным для развития экономики, и уже в октябре 1921 года он превратился в свободную торговлю со всеми ее необходимыми признаками. В этот период В.И. Ленин называл торговлю основным звеном в хозяйственной политике, «за которое надо всеми силами ухватиться», чтобы построить фундамент социализма.

          В свете этого был взят курс на всемерное развитие торговли, перестройку хозяйственных органов, ведающих вопросами внутренней торговли. В мае 1921 года вопросы торгового регулирования были переданы от ВСНХ и Наркомпрода в специально созданную комиссию Комвнуторг, которая в 1924 году была преобразована в самостоятельный Наркомат внутренней торговли.

          В сферу торговли был допущен частный капитал в соответствии с полученным разрешением от государственных учреждений на производство торговых операций. Особенно заметным было присутствие частного капитала в розничной торговле, где его удельный вес в общем обороте достигал 83%. Но в оптовой торговле основные позиции занимало государство: до 77% товарооборота принадлежало государственным торговым организациям, 8% - кооперации, 15% - частному капиталу. При этом частный каптал совершенно не допускался в сферу внешней торговли, которая осуществлялась исключительно на основе государственной монополии. Международные торговые соглашения заключались только с органами Наркомвнешторга.

Концессионная политика.

          Одним из признаков нэпа явилось развитие концессий, то есть предприятий, действующих на основе договора между государством и иностранными фирмами как в добывающих, так и обрабатывающих отраслях. Несмотря на большевистские лозунги, призывавшие идти на  «последний и решительный бой» против мировой буржуазии,  Советское правительство понимало, что нужны огромные средства для выхода из экономического кризиса, и своими силами восстановить разрушенное хозяйство без иностранной помощи страна не сможет.

          К тому же руководители государства рассчитывали использовать опыт концессионных предприятий, их воздействие на повышение производительности труда и организацию работ на аналогичных отечественных предприятиях. С помощью иностранных предпринимателей Советская Россия рассчитывала завязать необходимые международные связи на мировом рынке, утраченные после революции.

          В апреле 1922 года в г. Рапалло (Италия) был подписан советско-германский договор, по которому были восстановлены дипломатические отношения между двумя странами. После подписания Рапалльского договора начался период признания Советской республики многими странами мира. Это позволило заключить различные экономические договоры, причем многие из них не ограничивались, только сферой международной торговли, но охватывали также технические и технологические связи, прежде всего с Германией, США, Англией.

          После заключения Рапалльского договора более двух тысяч немецких инженеров и техников прибыли в Россию для участия в восстановлении промышленности. Особый интерес представляло германо-советское военное сотрудничество. Поскольку Версальский договор 1919 года запретил Германии иметь и производить современное вооружение (самолеты, танки), то некоторые немецкие фирмы перевели часть своих мощностей в Советский Союз. Таким образом, Германия могла обходить Версальский договор и получать новейшее оружие, которое создавалось на советской территории. Советская сторона, в свою очередь, получала доступ к новейшим технологиям.

          Зарубежные фирмы ожесточенно конкурировали между собой, предлагая свои услуги Советскому Союзу, они приобретали концессии, поставляли новую технику, оборудование, принимали у себя советских инженеров-стажеров. Так, в 1925-1926 годах стажировку на западных предприятиях прошли 320 инженеров из Советского Союза, в 1927- 1928 годах - более 400, а в 1928- 1929 годах - более 500 человек.

          Советский Союз умело использовал конкуренцию между западными фирмами. В середине 1929 года были заключены соглашения с 27 германскими и 15 американскими фирмами, а в конце 1929 года - уже 40 американских фирм сотрудничали с СССР (хотя официально США признали нашу страну лишь в 1933 году).

          Исходя из всего этого, следует сказать, что многочисленные утверждения советского руководства о международной  «блокаде», «экономической изоляции», враждебном отношении «капиталистических акул» к советской стране не вполне соответствовали действительности. Имеются данные о том, что до 95% советских промышленных предприятий получали в 1920-е годы западную техническую помощь, которая помогла достаточно быстро восстановить многие отрасли экономики. Но как только зарубежное оборудование и технологии осваивались нашими специалистами, Советское правительство разрывало договоры о концессиях и других формах сотрудничества с иностранными партнерами.

          В некоторых отраслях удельный вес концессионных предприятий и смешанных акционерных обществ, созданных с участием иностранного капитала, был весьма заметным. В середине 1920-х годов они давали более 60% добытого свинца и серебра, почти 85% марганцевой руды, 30% золота, 22% производимой одежды и галантереи. Однако в целом роль концессий была невелика: в 1926-1927 хозяйственном году насчитывалось всего 117 действующих соглашений, они охватывали предприятия, на которых работало всего 18 тыс. человек и выпускалось чуть больше 1% промышленной продукции.

          Это объяснялось тем, что иностранные предприниматели не очень надеялись на стабильность как советской власти в целом, так и на продолжительность нэпа, поэтому не спешили с крупными капиталовложениями. К тому же они еще не забыли об аннулировании государственных долгов и конфискации имущества иностранцев после Октябрьской революции. Попутно заметим, что многие отечественные руководители промышленных предприятий опасались, что они не выдержат конкуренции с концессионными, поэтому постоянно требовали от государства всяческих ограничений притока иностранного капитала, что неизбежно вело к идеологии «опоры на собственные силы», к экономической замкнутости страны.

          Кроме капиталов, в нашу страну направился поток рабочих-эмигрантов из многих стран мира, и прежде всего из США. Более ста квалифицированных рабочих с заводов Форда в 1921-1922 годах налаживали производство на Московском автомобильном заводе (АМО). С помощью американских профсоюзов была создана Российско-американская индустриальная корпорация (РАИК), которой были переданы шесть текстильных и швейных фабрик в Петрограде, четыре - в Москве. Иностранные рабочие помогали восстанавливать угольные шахты Донбасса, десятки инженеров работали на различных заводах страны.

           С сентября 1920 по сентябрь 1921 года в Советскую Россию прибыли более 10 тыс. американцев, в том числе 2,6 тыс. квалифицированных промышленных рабочих. В 1921 году в Кузбассе была создана Автономная индустриальная колония (АИК «Кузбасс»). Американские колонисты добывали уголь на шахтах, работали на заводах по производству кокса. Для создания образцовых хозяйств на селе американцы привезли породистый скот, трактора, удобрения. К концу 1923 года в АИК работало около 8 тыс. человек. В 1927 году эта колония была реорганизована в государственный трест. Всего же в 1920-1925 годах в СССР приехало 20 тыс. иммигрантов из США и Канады. 

Смешанные общества.

СМЕШАННЫЕ ПРЕДПРИЯТИЯ — предприятия с  участием государственного и частного капиталов. 

Преобразование  в финансовой системе. Денежная реформа.

          Немаловажное значение для проведения нэпа имело создание устойчивой денежной системы и стабилизации рубля. У истоков этой сложной и огромной работы стоял нарком финансов Г.Я. Сокольников, который еще в 1918 году возражал против безудержной денежной эмиссии. Но в тот момент Сокольников не был понят, эмиссия продолжалась, и только чудом не был воплощен в жизнь план полного аннулирования денег и закрытия наркомата финансов за ненадобностью.

          Теперь, в новых хозяйственных условиях, для оздоровления финансовой системы следовало, с одной стороны, снять запреты на все виды торговли. С другой стороны, надо было ликвидировать огромный бюджетный дефицит путем резкого сокращения государственных расходов и развития эффективной налоговой системы. Эти мероприятия позволяли ликвидировать колоссальный “денежный навес”, образовавшийся за предыдущие годы. Наркомфин во главе с Сокольниковым настаивал на том, чтобы снять с государственного обеспечения массу мелких убыточных предприятий, сократить огромный бюрократический аппарат советских учреждений и численность бойцов Красной Армии.

          Г. Сокольников постоянно подчеркивал, что государство и предприятия промышленности и торговли не должны ничего давать друг другу бесплатно, а только на основе хозяйственного (финансового) расчета. Но большинство “красных хозяйственников” не соглашались с этим и требовали все больше денег, настаивали на дополнительной эмиссии. Они выступали против Сокольникова, упрекая его в стремлении к “диктатуре Наркомфина”.

          Под руководством Г. Сокольникова заново создавались финансовые органы в центре и на местах, подбирались квалифицированные работники. Так, для подготовки денежной реформы был приглашен опытный финансист Н.Н. Кутлер, который участвовал в проведении знаменитой реформы С.Ю. Витте в 1895-1897 годах.

          В течение всего 1922 года шла острая дискуссия о том, как проводить денежную реформу, что взять за мерило ценности при переходе на новые деньги. Предлагался так называемый “товарный рубль”, который был бы связан лишь со средним курсом товаров, или с товарным индексом. Сокольников же настаивал на золотом стандарте, и к концу 1922 года было решено проводить реформу на основе золотого стандарта.

           Для стабилизации рубля была проведена деноминация денежных знаков, то есть изменение их нарицательной стоимости по определенному соотношению старых и новых знаков. Сначала в 1922 году были выпущены так называемые совзнаки. Новый рубль приравнивался к 10 тыс. прежних рублей.

           Г. Сокольников, выступая постоянно против денежной эмиссии, предлагал повесить возле ВСНХ лозунг: «Эмиссия - опиум для народного хозяйства».

          В 1923 году были выпущены другие совзнаки, один рубль которых равнялся 1 млн. прежних денег и 100 рублям образца 1922 года.

          Одновременно с выпуском новых совзнаков, в конце ноября 1922 года была выпущена в обращение новая советская валюта - «червонец», приравненный к 7,74 г чистого золота, или к дореволюционной золотой десятирублевой монете. Новые «золотые банкноты» на 25% обеспечивались золотом, другими драгоценными металлами и иностранной валютой, на 75% - легкореализуемыми товарами, векселями и прочими обязательствами. Выпуск червонцев означал перелом в развитии финансовой системы России. Было строго запрещено использовать червонцы для покрытия бюджетного дефицита. Они предназначались, прежде всего, для кредитования промышленности и коммерческих операций в оптовой торговле.

           И хотя на 1 января 1923 года доля червонцев в денежной массе была ничтожна - всего 3%, во втором полугодии они почти вытеснили совзнаки из крупногохозяйственного оборота. Уже осенью крестьяне соглашались продавать зерно только за червонцы, порой даже снижая цены, лишь бы получить «золотые банкноты». Устойчивость червонца подтверждалась тем, что Госбанк обменивал все предъявляемые банкноты на иностранную валюту по твердому курсу.

          Осенью 1922 года были созданы фондовые биржи, где разрешалась купля-продажа валюты, золота, облигаций государственных займов по свободному курсу. Если курс червонца поднимался выше официального паритета. Госбанк скупал золото и иностранную валюту на бирже, выпуская дополнительное количество червонцев, и наоборот. В результате этого в течение 1923 года курс червонца повышался по отношению к иностранным валютам. Так, если на 2 января 1924 года курс доллара на московской бирже составлял 2 руб. 20 коп., то к 1 апреля 1924 года он достиг 1 руб. 95,5 коп. и на этом уровне остановился. То же самое происходило с фунтом стерлингов, франком, маркой и другими валютами. Уже в 1925 году червонец стал конвертируемой валютой, он официально котировался на различных валютных биржах мира.

          Заключительным этапом реформы была процедура выкупа совзнаков. В марте 1924 года был определен фиксированный курс из расчета 50 тыс. руб. совзнаками 1923 года за 1 рубль золотом казначейскими билетами. Но так как деноминация 1923 года приравняла в свое время 1 руб. образца 1923 года к 1 млн. руб. знаками дореволюционного и революционного образцов до 1921 года включительно, то это означало обесценивание бумажного рубля в 50 млрд. раз. Но это была не самая рекордная цифра. Если говорить о мировой практике, то в тот период Германия превзошла ее.

          Одновременно с денежной была проведена налоговая реформа. Уже в конце 1923 года основным источником доходов государственного бюджета стали отчисления от прибыли предприятий, а не налоги с населения. Логическим следствием возврата к рыночной экономике был переход от натурального к денежному налогообложению крестьянских хозяйств. И хотя процесс проходил очень медленно, основная линия просматривалась достаточно четко. В этот период активно разрабатываются новые источники получения денежного налога. В период между августом 1921 и февралем 1922 годов были установлены налоги на табак, спиртные напитки, пиво, спички, мед, минеральные воды и другие товары. К последнему кварталу 1922 года Сокольников заявил, что треть всех поступлений бюджета получена за счет денежного налогообложения, меньше трети - за счет выпуска банкнот, а остальная часть - за счет натурального налога.