Национальные символы России: · Герб · Гимн · Флаг

Одно из последних  звучаний «Марсельезы» как гимна  Временного правительства, выслушанного стоя, происходило, возможно, в день открытия и разгона Учредительного собрания, 5 января 1918 г. После этого  один из вариантов «Марсельезы» - «Отречемся от старого мира» - остался в числе  революционных песен страны. 

ГИМН ПРОЩАНИЯ. 

Еще один музыкальный  символ завоевал в России общенародную любовь и признание. Сквозь всю трагичную  историю нашего народа в XX в. прошел марш «Прощание славянки». Его создателю - Василию Ивановичу Агапкину  

(1884 - 1964) - посвящена  отдельная книга. 

Агапкин родился  в центре России - в Рязанской  губернии, в семье батрака и  в  

9 лет остался без  отца и матери. Судьба оказалась  благосклонной к круглому сироте - из беспросветной нищеты ему  удалось вырваться благодаря  абсолютному слуху: в 1894 г. он  был принят воспитанником-корнетистом  в 308-й пехотный батальон, стоявший  в Астрахани, и стал там лучшим  солистом. Увлеченность музыкой,  трудолюбие и талант позволили  юноше с 1899 по 3904 г. по­очередно играть в нескольких военных оркестрах на Кавказе. Отбыв службу в Тверском драгунском полку под Тифлисом, Агапкин поступил штаб-трубачом в 7-й запасной кавалерийский полк в Тамбове и там же стал учиться в музыкальном училище. 

В 1912 г. началась война  четырех небольших балканских государств - Сербии, Черногории, Болгарии и Греции с Османской империей. Как и  в 1877 г., 

из России на помощь братьям-славянам ехали врачи и  сестры милосердия. Собралось до 20 тысяч  воинов-добровольцев. Газеты сообщали о храбрости черногорских и сербских героев и о сербских женщинах, участвовавших  в боях. Сердце штаб-трубача откликну­лось на тревожные события маршем «Прощание славянки», который стал ярчайшим свидетельством русского сочувствия к братьям по крови и языку на Балканах. К тому времени в России было известно несколько сотен маршей, но никому не известный молодой музыкант вложил в свое творение такое вдохновение славянской идеей, такую пронзительность эмоций, что его марш стал любимейшим в нашей стране. 

Под этот марш русские  солдаты прощались с мирной жизнью и уходили навстречу неизвестности  и в первую мировую, и в гражданскую, и в Великую Отечественную  войны. Марш удивительно точно выразил и чувство прощания, и рвущую боль разлуки, и сожаление о рухнувшей мирной жизни, и высокое русское мужество, готовность к смерти, верность долгу и родной земле. Жизнь в советское время сложилась v Агапкина удачно. С весны 1918 г. он два года был капельмейстером Первого Красного гусарского Варшавского полка на Южном и Западном фронтах, потом работал в оркестре при штабе войск ВЧК в Тамбове, а затем капель­мейстером в Москве. Подтянутый, аккуратный, с достоинством носивший военный мундир, Агапкин успешно руководил разными оркестрами, в том числе с 1947 по 1955 г.- образцовым оркестром МГБ СССР. Еще несколько произведений принадлежит Василию Ивановичу Агапкину - вальсы «Голубая ночь», «Волшебный сон», «Стон Варшавы» (написанный после варварского обстрела польской столицы немцами во время первой мировой войны). «Встречный марш для кавалерии». «Монгольский марш» (уже в советское время) и некоторые другие. Но ничто не могло сравниться по популярности с «Прощанием славянки». Военные уставы старой русской армии предписывали: «Музыкантам, трубачам и горнистам при исполнении внешних нарядов в морозы свыше 10 градусов не играть». На Красной площади в день 24 годовщины Октября стояла стужа под 30 градусов. Музыканты окоченевшими руками прятали на груди трубы, отогревали их под шинелью. Ноги мучительно стыли от долгого стояния, а у капельмейстера Агапкина сапоги примерзли к помосту. Один из участников парада 7 ноября 1941 г., В. Ф. Ноздрев, вспоминал: «Всколыхнулись, затрепетали в светлом, мощном порыве такты марша. Не узнать их было нельзя. То была «Славянка». Мелодия марша росла, ширилась, придавая силу каждому нашему шагу, каждому движению души и тела. Она проникала в самое сердце и наполняла его гордостью за то, что ты принадлежишь этой земле, этой стране, этому народу и нужен ему в эти дни грознейших испытаний. Она была созвучна прекрасным поэтическим строкам: «Да возвеличится Россия, да сгинут наши имена!». И так же, как раньше «Преображенский марш» и «Гром победы», на фронтах Великой Отечественной войны провожала наших героев в атаку «Славянка». Через четыре года В. И. Агапкин снова стоял на Красной площади в торжественный день Парада Победы и управлял огромным сводным оркестром вместе с инспектором военных оркестров Советской Армии С. А. Чернецким. 

Под щемящие звуки  «Славянки» до сих пор провожают  призывников и отслуживших солдат, а также отходящие пассажирские поезда на вокзалах некоторых городов. Мелодия перешагнула границы  нашей страны, и за рубежом ее считают своей, например в Польше, где на эту мелодию пели партизанскую песню «Расшумелись плакучие ивы». Помимо «Прощания славянки» в России хорошо знали и другую песнь славянской солидарности - «Гей, славяне!». 

ГИМН СЛАВЯНСКОЙ ВЗАИМНОСТИ. 

Этот гимн был  создан словацким поэтом, евангелическим пастором Само Томашиком (1813-1887) в ту глухую пору, когда славяне, казалось, спали летаргическим сном - полным ходом шли их онемечивание в Германии, Австрии и мадьяризация в Венгрии. Сын священника, Томашик, как было положено тогдашнему интеллигенту в Центральной Европе, обладал широким кругозором, знал латынь, немецкий, венгерский, польский, чешский языки, изучал древнееврейский и древнегреческий, философию, увлекался собиранием русских, польских, чешских, хорватских, украинских, немецких и венгерских песен. Вдохновляясь «Славней», раскинувшейся «от Альп до Кавказа, от Балтики до Царьграда», он писал на латинском и чешском языках романтические стихи о будущем славянства. Общеславянское самосознание не позволяло ему быть узким националистом. Томашик сочувствовал полякам, поднявшимся в 1830 г. против русского царизма, но в год их восстания создал вдохновенные стихи об освобождении русской армией болгарской Варны от турок-османов. 

С горечью наблюдал Томашик, как в онемеченной «Златой Праге» пустовал национальный чешский театр, как «образованные» чехи-обыватели предпочитали немецкую речь. «Неужели исчезновение славян в море чужеземщины может быть реальным?» - спрашивал поэт. И вопреки судьбе 2 ноября 1834 г. криком души на боевой мотив «Еще Польска не згинела» выплеснулись слова: 
 

                                      

                                     Гей, славяне! Все свободней 

                                     Речь славянства льется. 

                                     Пока верно наше сердце 

                                     За народ нам бьется. 

                                     Жив он, жив он, дух славянский, 

                                     Будет жить вовеки! 

                                     Гром и пекло - нас не сгубят 

                                     Вашей злобы реки. 
 

Пастор из Словакии стал «будителем и апостолом» славянского мира. Эмоциональный резонанс «Мазурки Домбров-ского» в соединении с пламенными строками Томашика оказался настолько велик, что его песню запели по всем славянским окраинам Австро-Венгрии и Германии. Польский гимн и «Геи, славяне!» стали родоначальниками гимнов у славянских народов: в 1833 г. хорват Людевит Гай написал «Еще Хорватия не погибла», в 1840 г. серб-лужичанин Гандрий Зейлер откликнулся «Еще Сербство не погибло», в 1861 -1862 гг. украинец П. А. Антонович-Чубинський сложил песню «Ще не вмерла Украина». 

До последнего времени  считалось, что Томашик создал песнь для словацкого народа «Гей, словаки!», которая лишь в чешском варианте стала звучать как «Гей, славяне!». Сейчас доказано, что он написал именно общеславянский гимн «Гей, славяне!», который в Словакии, естественно, пелся как «Гей, словаки!». 

В «весну народов» 1848 - 1849 гг. «Гей, славяне!» стал революционной  песнью пражских баррикад. На славянском съезде 1848 г. он был принят как гимн славянского возрождения и братства, который крепил веру в великое  будущее славянства и России. Этот гимн не только помогал единению и  стойкости славян, но и способствовал  распаду Австро-Венгерской империи. Оригинальной была роль этой патриотической песни в политической борьбе конца XIX в., когда она стала символом отпора имперско-немецким амбициям. В Венском парламенте, чтобы заглушить голоса немецких оппонентов, музыканты, нанятые славянскими делегатами, играли «Гей, славяне!». (В свою очередь, немцы отвечали своими национальными мелодиями - указание историка И. И. Попа.) 

В России, где сочувственное  отношение к зарубежным славянам усиливалось в результате внутриполитических репрессий, гимн «Гей, славяне!» был  хорошо известен. Он неоднократно печатался, особенно после «войны за славян»  

1877- 1878 гг., а также  среди «Гимнов союзных наций»  в период первой мировой войны,  которая начиналась под лозунгом  «Час славянства пробил». Во  всяком случае, фронтовые русские  солдаты и офицеры были с  ним знакомы. Томаш Масарик, первый президент Чехословакии, писал, что в первую мировую войну славян-перебежчиков из австро-венгерской армии русские поначалу не отличали от австрийцев и соответственно с ними обходились. После демаршей Масарика русские предложили вместо пароля петь при переходе линии фронта «Гей, славяне!». Вербовка словаков и чехов и сбор пожертвований в армию США в первую мировую войну проходили также под звуки «Гей, славяне!». После  

1917 г. гимн славянской  солидарности был похоронен вместе  с «буржуазным» славяноведением,  и хотя оно было восстановлено  в правах с 1943 г. и был  основан даже журнал «Славяне»,  гимн ни разу не исполнялся  и не публиковался при советской  власти, в СССР о нем знали  понаслышке, лишь по бессмертному  роману Я. Гашека «Похождения  бравого солдата Швейка». Сейчас популяризация исторического гимна была бы полезна для укрепления славянской солидарности. Вполне реально и к месту было бы использовать «Гей, славяне!» на международных научных съездах славистов, на двусторонних съездах славянских делегаций и во время «Дней славянской письменности и культуры». 25 мая 1992 г. впервые после Октябрьской революции песнь славянского братства была исполнена в Колонном зале Дома Союзов на открытии Конгресса славянских культур. Гимн «Гей, славяне!», сыгравший такую важную роль в национальном возрождении южных и западных славян, в наши дни может стать музыкальной эмблемой сотрудничества всех пятнадцати равноправных славянских народов белорусского, болгарского, боснийского, лужицко - сербского, македонского, польского, русского, русинского (карпато-русского), сербского, словацкого, словенского, украинского, хорватского, черногорского и чешского. 

В заключение хотелось бы представить общий перечень гимнов России, как официальных, так и  неофициальных. 
 

ГИМНЫ РОССИИ (XVIII в. - 1917 г.). 

1. Старейший русский  «Преображенский марш Петра Великого»  (первая четверть XVIII в.). Автор музыки неизвестен. С 1917 г. - гимн Добровольческой армии и русского зарубежья. 

2. Первый неофициальный  гимн «Гром победы, раздавайся»  (с 1791 г.). Слова  

Г. Р. Державина (1743- 1816), музыка О. А. Козловского (1757 - 1831). 

3. Национальный духовный  гимн «Коль славен наш Господь  в Сионе»  

(1790-е гг.). Слова  М. М. Хераскова (1733 - 1807), музыка  Д. С. Бортнянского (1751 - 1825). 4 Первый официальный гимн «Молитва русских» (1816 - 1833). Слова В. А. Жуковского (1783 - 1852), автор музыки неизвестен. 

5. Второй официальный  гимн «Боже, царя храни» (1833 - 1917). Слова В. А. Жуковского, музыка  А. Ф. Львова (1798-1870). 

6. Государственный  гимн (1834). Музыка М. И. Глинки (1804 - 1857). Гимн РФ с 1990 г 

7. Неофициальный  гимн русского народа «Славься»  (1836). Слова Е. Ф. Розена (1800- 1860), музыка М. И. Глинки. 

8. Гимн Российской  демократической республики «Марсельеза» (со 2 марта по 25 октября 1917 г.). Слова  П. Л. Лаврова (1823 - 1900), музыка  К. Ж. Руже де Лиля (1760 - 1836) в обработке А. К. Глазунова (1865- 1936). 9. Общенародный марш «Прощание славянки» (1912). Музыка В. И. Агапкина (1884- 1964). 

10. Гимн славянской  взаимности «Гей, славяне!» (1834). Слова Само Томашика (1813 - 1887), музыка - польская мазурка. 

Подобно всем общенациональным символам, гимны каждого народа - это сокровища национальной культуры. В отличие от прочих музыкальных  произведений, гимны способны с необычайной 

силой  воскрешать забытые  эмоции и образы прошедших  эпох.  Более того, гимны утверждают преемственность прошлого, настоящего и будущего в исторической жизни  народа. Музыкальные эмблемы России, как и в других странах Европы, создавались схожим образом. Как  и в большинстве европейских  государств, в России существовало одновременно несколько патриотических и национально-духовных песнопений. В XVIII в.- «веке маршей» - они также  сочинялись в военно-маршевой форме. 

Гимны влияли на нравственную атмосферу общества и поведение  людей. «Коль славен» нес воспитательные функции, заказные официальные гимны, написанные в XIX в., формировали монархическое мышление и несли лишь одну идею - монархическую. После ее дискредитации в глазах общества самодержавие не желало и не могло отказаться от монархического гимна в пользу непревзойденных по красоте глинковских гимнов, которые несли идею патриотизма. 

Некоторые из гимнов, согласно эпиграфу к этому очерку, выражали такие черты русского характера, как мужество и бесстрашие («Преображенский  марш», «Гром победы»), широту души («Славься»), способность вдохновиться глубоким религиозным чувством («Коль славен»). 

После потрясений 1917 г. Россия временно приняла не национальные, а международные гимны - «Марсельезу» и «Интернационал». Исторические гимны  России и в наши дни могут поддерживать самосознание и стойкость народа. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Заключение.

В нашей работе я  провел социологический опрос, в  резуль-

тате которого установил процентное отношение населения

г. Рубцовска к  национальным символам России, в промежутке со

времени распада  Советского Союза до принятия нового гимна 

2002г. Сделав вывод,  я установил, что теперь люди  более 

информированы о  государственных символах, так как  прави-

тельство Российской Федерации вследствие конкурсной основы