Место России в истории мировой цивилизации

Из сказанного выше вытекает новый подход к критериям периодиза­ции истории.                                    

Прежде всего необходимо в значительной мере оспорить широко рас­пространенный подход к логике исторического процесса, где первотол­чком начала перехода к следующей исторической эпохе считается форми­рование очередной ступени в развитии материальных производительных сил – средств производства (орудий и предметов труда, источников энер­гии, технологий, вовлеченных в производство сил природы), отражающих уровень знаний и навыков человека, его целенаправленную волю, продук­ты трудовой деятельности. Главная производительная сила — это сам че­ловек в совокупности его ипостасей: потребностей и способностей, зна­ний и навыков, желания и воли. Неудовлетворенная потребность по­буждает человека мобилизовать свой разум для нелегкого преобразования окружающего мира, порождает жажду знаний и понимание необходимос­ти активной деятельности. Скачкообразный рост потребностей каждого последующего поколения людей служит мощным импульсом к поиску пу­тей более полного их удовлетворения на основе кардинальных преобразо­ваний в материальном и духовном воспроизводстве, в формах собственно­сти, социальном и политическом устройстве.

Производственные отношения, формы собственности, при всей их значимости в обществе, не могут служить главным и решающим критери­ем при периодизации исторических эпох. Формы присвоения средств и результатов производства, их смена зависят от того, насколько они спо­собствуют удовлетворению растущих потребностей человека. Радикаль­ные нововведения в жизни общества происходили потому, что люди осо­знавали их необходимость и сознательно осуществляли в меру своего по­нимания. Изменения в сознании предшествовали переменам в обществен­ном бытии – в материальном производстве, формах собственности. Лю­ди являются творцами своей истории.

Построенная на базе смены форм собственности, периодизация исто­рических эпох далека от совершенства. Нужно искать новые критерии пе­риодизации истории. Предлагаемый ниже подход исходит из первенства духовного, общественного начала в движении человечества от эпохи к эпохе, из примата осознанных потребностей, которые побуждают людей овладевать новыми знаниями и навыками, преобразовывать окружающий мир, осуществлять производство и обмен материальных благ и услуг, ме­нять способы присвоения средств и результатов производства, формы со­циально-политических и государственных отношений, нормы права. При­чем движение это происходит неравномерно, через смену кризисов и про­рывов – периодами относительно плавного, эволюционного развития, с выходом в авангард исторического прогресса то одних, то других стран и народов. Именно у лидеров наблюдается взлет человеческого духа, напря­женная интеллектуальная деятельность, которая охватывает все сферы об­щества; затем интенсивность ее ослабевает.

Достигнув вершины очередной ступени, общество стагнирует. Исчер­павшие свой потенциал технологические системы и экономические фор­мы не в состоянии удовлетворить быстро растущие потребности. Правя­щая элита пытается решить это противоречие за счет внешних источни­ков, захвата других территорий; но это углубляет милитаризм, отвлекает от производительного труда молодых работников, которые в большинстве своем не возвращаются в производство, усугубляет предпосылки кризиса, ведет к застою. Рано или поздно разражается кризис, который неизбежно ведет к разрушению и потере части производительных сил, технологиче­ской и моральной деградации общества. Но одновременно зреют семена нового прорыва на обновленной базе.

Цивилизации: понятие и структура

Термин «цивилизация» введен сравнительно недавно – около двух столетий назад – французскими просветителями для обозначения граж­данского общества, в котором царствуют свобода, справедливость, право­вой строй. Но вскоре этому быстро привившемуся понятию стали прида­вать различное значение. Так, американский антрополог Л. Морган и вслед за ним Ф. Энгельс определяли цивилизацию как стадию развития человеческого общества, которая наступила вслед за дикостью и варварством и характеризовалась упорядоченностью общественного строя, возникновением классов, государства, частной собственности. О. Шпенглер понимал под цивилизацией фазу заката культурно-историче­ского типа, его разложения, употреблял этот термин в негативном смысле. А. Тойнби писал о локальных цивилизациях как различных культурно-ис­торических системах, рассматривая их как динамические образования эволюционного типа. Сейчас стало модным говорить о развитых демокра­тических странах как о цивилизованном мире, в отличие от тоталитарных или диктаторских режимов.                                 

Каждый волен употреблять кажущийся ему подходящим термин «цивилизация», если он четко определил, какой смысл в него вкладывается, либо присоединиться к любому из существующих.

Этот термин используется в двух смыслах: миро­вые и локальные цивилизации. Мировая цивилизация — этап в истории человечества, характеризующийся определенным уровнем потребностей, способностей, знаний, навыков и интересов человека, технологическим и экономическим способом производства, строем политических и общест­венных отношений, уровнем развития духовного воспроизводства; по су­ти дела речь идет о сверхдолгосрочном (многовековом) историческом цикле. Смена мировых цивилизаций выражает поступательное движение исторического прогресса, саморазвитие человечества, Некоторые историки оспаривают правомерность самого понятия «ми­ровая цивилизация». Так, Л.И. Семенникова считает, что «говорить о еди­ной цивилизации, по крайней мере, преждевременно, а может быть, и не­возможно. Это скорее мечта интеллектуальной элиты высокоразвитых стран, чем реальность. Об общечеловеческой цивилизации можно гово­рить лишь в том смысле, что на планете существует сообщество разумных существ, которое развивается в соответствии с естественными и общест­венными законами и имеет общие интересы. Само человеческое сообще­ство неоднородно, его историю невозможно понять, исходя из общеплане­тарного подхода... концепция единой мировой цивилизации отрицает многовариантность развития... под ее флагом вновь предлагается идея унифицированного развития».

Такой подход не нов: его отстаивали О. Шпенгаер, в какой-то мере А. Тойнби. При этом отрицается всемирная история: она превращается в конгломерат изолированных процессов развития локальных цивилизаций. Отбрасывается взаимовлияние их динамики в рамках общеисторических ритмов развития человечества как единой общности (что не исключает, а предполагает растущее разнообразие ее составляющих). Тем более удиви­тельно встречаться с таким пониманием истории в конце XX в., когда общность исторических судеб всех народов Земли стала очевидной. Кро­ме того, если продолжать логику рассуждений Л.И.Семенниковой, то нужно отказаться и от понятия локальной цивилизации, в том числе и рос­сийской, поскольку и она весьма неоднородна, состоит из множества на­ций, регионов, городов, сел, каждый из которых имеет свою специфичес­кую, неповторимую историческую ритмику. Одинаково неразумно как иг­норировать эту специфику, так и отрицать общность исторической дина­мики локальных и мировых цивилизаций.

Локальные цивилизации выражают культурно-исторические, этничес­кие, религиозные, экономико-географические особенности отдельной страны, группы стран, этносов, связанных общей судьбой, отражающих и преломляющих ритм общеисторического прогресса, то оказываясь в его эпицентре, то удаляясь от него. Каждая локальная цивилизация имеет свой почерк, свой ритм, более или менее синхронизированный с ритмом мировых цивилизаций. Наиболее полная каталогизация локальных циви­лизаций проведена А. Тойнби в его многотомном труде «A Study of History» (1934 — 1961 гг.), основное содержание которого издано на рус­ском языке в 1991 г. под названием «Постижение истории». К чему же сводится концепция круговорота цивилизаций Тойнби?

Исследуя структуру человечества последнего тысячелетия, Тойнби об­наружил пять живых цивилизаций:

1) западное общество, объединяемое западным христианством;

2) православно-христианское, или византийское, общество, располо­женное в Юго-Восточной Европе и России;

3) исламское общество — от Северной Африки и Среднего Востока до Великой Китайской стены;

4) индуистское общество в тропической субконтинентальной Индии;

5) дальневосточное общество в субтропическом и умеренном районах Юго-Восточной Азии.

Исследования предыстории этих обществ привели Тойнби к выводу, что это цивилизации третьего поколения: каждой из них предшествовали цивилизации второго и первого поколения. Всего было нанесено на культурную карту Старого и Нового Света 37 цивилизаций, из них 21 были тщательно исследованы и описаны за 6 тыс. лет человеческой истории. В отличие от своих предшественников – примитивных обществ, которые обладали сравнительно короткой жизнью, территориально ограничены и малочисленны, — жизнь цивилизаций «более продолжительна, они зани­мают обширные территории, а число людей, охватываемых цивилизация­ми, как правило, велико. Они имеют тенденцию к распространению путем подчинения и ассимиляции других обществ».

Цивилизации постоянно развиваются, имеют свой жизненный цикл; они «представляют собой не статические формации, а динамические об­разования эволюционного типа». Каждая из них проходит в своем развитии фазы – возникновения (генезиса), роста, надлома и рас­пада. Причины генезиса цивилизаций следует искать не в расовых чувст­вах или окружающей среде, а в ответе на вызов, в реакции на кризис, в ко­тором оказывается общество.

Следствием территориальной экспансии становится военизация обще­ственной жизни, милитаризм, который «является на протяжении четырех или пяти тысячелетий наиболее общей и распространенной причиной надломов цивилизаций. Милитаризм надламывает цивилизацию, втягивая локальные государства в междоусобные братоубийственные войны. В этом самоубийственном процессе вся социальная ткань становится горю­чим для всепожирающего пламени Молоха». Социаль­ный распад становится благоприятным условием для географической экс­пансии. «Общество, переживающее упадок, стремится отодвинуть день и час своей кончины, направляя все свои жизненные силы на материальные проекты гигантского размаха, что есть не что иное, как стремление обма­нуть агонизирующее сознание, обреченное своей собственной некомпе­тентностью и судьбой на гибель».

А. Тойнби подробно раскрывает механизм распада цивилизаций, что имеет важное значение для понимания содержания переходного периода. Он отмечает, что «по мере укрепления власти над окружением начинается процесс надлома и распада, а не роста. Проявляется это в эскалации внут­ренних войн. Череда войн ведет к надлому, который, усиливаясь, переходит в распад». Нарастают социальные трещины, начинается раскол общества – вертикальный, когда «общество распадается на ряд ло­кальных государств, что служит основанием для кровопролитной междо­усобной войны» (и горизонтальный, когда общество рас­падается на три типа групп: доминирующее меньшинство, не желающее расстаться со своим господствующим положением и создающее для его поддержания универсальное государство; внутренний пролетариат, рожда­ющий вселенскую церковь; внешний пролетариат, который организуется в мобильные военные отряды, наносящие удары по гибнущей цивилизации. В борьбе между этими тремя силами происходит распад цивилизации. «В истории падения любой цивилизации можно уловить ритм распада... за спадом, который начинается в момент надлома, следует оживление, что сов­падает с моментом основания универсального государства. Однако и этот процесс завершается в свою очередь надломом, знаменующим начало ново­го спада, за которым уже не наступит оживления, но последует окончатель­ный распад». В распаде цивилизаций видную роль могут играть сторонние влияния, то, что Тойнби называет внешним пролетариа­том, который нередко взрывает границы стагнирующего общества. Концепция Тойнби ценна тем, что она дает развернутую картину жиз­ненных циклов локальных цивилизаций, механизмов смены их поколе­ний. Но эта смена поколений, распад локальных цивилизаций в значи­тельной мере является следствием ритма мировых цивилизаций, форми­рующих симфонию общечеловеческого исторического прогресса и син­хронизирующих стадии жизненных циклов локальных цивилизаций.

Родственная для понятия мировая цивилизация категория – общест­венно-экономическая формация, до последнего времени общепринятая в научных трудах и учебниках и используемая для характеристики крупных, объективно обусловленных этапов в развитии общества.

2. Древняя Русь и факторы, способствующие становлению

древнерус­ской цивилизации

Исторический феномен России формировался в основ­ных чертах в условиях Московского государства. Тогда же родилось и закрепилось само название страны, которое существует до сегодняшнего дня. Однако феномен России имеет глубокие исторические корни, которые являются общими для всex народов: русского, украинского и белорусского. Ис­токи связаны с эпохой Киевской Руси, которая охватывает IX–XII вв.

Есть все основания говорить о том, что в древности на территории Киевской Руси развитие шло по прогрессивному пути. Восточные славяне как самостоятельная ветвь выделись из славянства в VI в. и постепенно заселили европейскую равнину. Они представляли собой смешение различных расовых линий: индоевропейских и арийскик ощутимым добавлением урало-алтайских ветвей монгольских, тюркских и финских народов. Они рассматривали себя как часть европейского мира, осознавали свою близость с ним. Развивалось сельское хозяйство, ремесла, возникли города. Широкие торговые связи прослеживаются как с Западом, так и с Востоком. Важным шагом на пути общественного прогресса было появление государства. Государственность в древности начала складываться в нескольких регионах. Киев первым положил начало объединению земель. Здесь правила династия Киевичей, потомков основателя города. В начале IX в. основы государственности появились в земле вятичей, на Северо-Востоке. Она формировалась из союза племен, во главе которого стояла иерархия аристократии во главе со "светлым князем". Северо-Западные земли призвали на княжение варяжского конунга Рюрика с братьями. После смерти Рюрика в 882 г. другой варяжский конунг Олег обманом захватил Киев, объединив земли. Появилось древнерусское государство, которое принято называть Киевской Русью к имени столицы. Киевское государство постепенно стало 6ольшим и процветающим. С запада оно граничило с христианскими народами и языческими, которые постепенно приобщались к христианству. На востоке его соседями были принявшая ислам Волжская Булгария, иудейский Хазарский каганат в междуречье Волги и Дона. На северо-востоке территории были заселены финскими племенами. Приазовские и прикаспийские степи представляли собой мир кочевников. Хозяевами степных просторов были печенеги, принявшие ислам, а затем сюда пришли и язычники-половцы. Таким образом, изначально геополитическое пространство, которое станет полем исторической деятельности русских, находилось на стыке разных миров. Население Древней Руси находилось под мощным влиянием разнонаправленных цивилизационных факторов, прежде всего христианского и мусульманского.