Кадетские корпуса в России

По указу от 10 октября 1802 г. Пажеский корпус был превращен  в военно-учебное заведение закрытого  типа. В уставе отмечалось, что “корпус  сей есть такое военное установление, где благородное юношество через  воспитание приуготовляется к воинской службе строгим повиновением, совершенною  подчиненностью и строгим принуждением, но добровольным выполнением должностей своих. Пажеский корпус — привилегированное  учебное заведение, цель которого —  доставить сыновьям заслуженных  родителей, предназначенным к офицерской службе преимущественно в войсках гвардии, как общее военное образование, так и соответствующее их предназначению воспитание”.

     В 1810 г. Пажеский корпус был переведен в здание бывшего Воронцовского дворца, где до 1801 г. располагался Капитул Мальтийского ордена, которому покровительствовал Павел I. Этот факт чисто внешней преемственности получил неожиданное развитие в системе воспитания пажей. Белый мальтийский крест стал его официальным знаком: Мальтийские кресты были изображены на корпусном знамени, они сохранились во внутренней отделке помещений. Знак Пажеского корпуса также был исполнен в виде мальтийского креста. Его получали выпускники корпуса. В корпусе помимо православной церкви в память о прежних владельцах здания осталась и католическая (Мальтийская) капелла — случай беспрецедентный в истории военно-учебных заведений России. Заветы мальтийских рыцарей, выбитые на стенах капеллы, были взяты воспитанниками Пажеского корпуса в качестве моральных и этических норм. Они гласили: «Ты будешь верить всему тому, чему учит церковь», «Ты будешь относиться с уважением к слабому и сделаешься его защитником», «Ты будешь любить страну, в которой родился», «Ты не отступишь перед врагом», «Ты будешь вести с неверными постоянную и беспощадную войну», «Ты не будешь лгать и останешься верным данному слову», «Ты будешь щедр и будешь всем благотворить», «Ты везде и повсюду будешь поборником справедливости и добра против несправедливости и зла».

Подчеркнутая исключительность корпуса отражалась и в самой  организации жизни пажей, призванных совмещать военную и придворную службу. Как отмечал выпускник  корпуса генерал-лейтенант П.М. Дараган, это учебное заведение по своей структуре более всего напоминало «аристократический придворный пансион», где роль ротного командира выполнял гувернер. Функциями же, которые в обычных военно-учебных заведениях исполнялись ротным командиром, здесь ведал гофмейстер пажей.

     Об уровне обучения в Пажеском корпусе его выпускники нередко имели диаметрально противоположное мнение. Если П.М. Дараган считал,  “что все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь”, то, по мнению Ф.Я. Мирковича,  “в эпоху, когда на учебные заведения не обращалось особого внимания со стороны правительства, воспитанники Пажеского корпуса выпускались с лучшим для того времени образованием”. Особенно удачно было поставлено преподавание русского языка и словесности, истории, статистики и математики. В курсе обучения иностранным языкам большое внимание уделялось устной практике и переводам (воспитанникам читались краткие курсы истории французской и немецкой литератур). С 1802 г. для пажей в качестве особого предмета было введено обучение деловой переписке не только на русском, но и на иностранных языках, изучаемых в корпусе.

     В декабре 1811 г. император Александр I лично экзаменовал пажей и остался доволен знаниями выпускников. Первым в этом выпуске был будущий декабрист  П.И. Пестель, а вторым — граф  Адлерберг, ставший в дальнейшем генералом и министром двора при императоре Александре II, близким другом и советником монарха. Он был одним из активных участников подготовки и проведения реформ 1860 —1870-х гг. И все же Пажеский корпус был прежде всего военным заведением. Это непосредственно отразилось и на учебном плане. В двух специальных классах, предшествующих выпуску, систематически изучались военная история, тактика, фортификация, артиллерия, топография и ряд других предметов.

С 1804 года для записанных в военно-сиротские отделения  солдатских сыновей были разработаны  особые правила, а сами воспитанники стали называться кантонистами; в 1824 году все кантонисты были подчинены  начальнику военных поселений графу  А. А. Аракчееву.

     В 1812 г. в Финляндии создается Гаапаньемский топографический корпус, переименованный в 1819 г. в Финляндский кадетский корпус, который был расформирован в 1903 г. Финляндский кадетский корпус сыграл важную роль в подготовке для российской армии военных топографов, необходимых для рекогносцировки края, для исследования судоходных рек. Первоначально в корпусе было 6 кадетов и 10 офицеров. Через четыре года специальный характер этого заведения изменился, и с увеличением средств на его развитие корпус начинает готовить молодых людей, уроженцев Финляндии, во все рода войск российской армии. В мае 1819 г. топографический корпус переводится в г. Фридрихсгамн и начинает именоваться Финляндским кадетским корпусом. По штату в корпусе было положено иметь 30 казенных и 30 своекоштных воспитанников.

     В  1815 г. в связи с присоединением к Российской империи Великого Герцогства Варшавского к ней одновременно перешел кадетский корпус, основанный в 1793 г. в Калише прусским королем Фридрихом Вильгельмом, когда Герцогство Варшавское находилось под властью Пруссии. С переходом к России из Калишского корпуса выпускались офицеры как в польскую армию, созданную в Царстве Польском, так и, по желанию кадетов, — в русскую.  Калишский кадетский корпус был расформирован в 1831 г. после Польского восстания.

     В царствование императора  Александра I в связи с войнами с французами произошло значительное увеличение армии. Существовавшие кадетские корпуса были не в состоянии обеспечить армию офицерами, а полная реорганизация гвардии при императоре Павле I, которая со времени Петра I была школой для подготовки к офицерскому званию унтер-офицеров для офицерских должностей в армии, лишила ее этой возможности. В 1805 г. по распоряжению императора при 2-м кадетском корпусе формируется отдельный  Волонтерный корпус для подготовки молодых дворян в офицеры для армии, в 1808 г. корпус переформирован в два дворянских батальона, а в 1810 г. это военно-учебное заведение получает наименование “Дворянский полк”. В  1855 г. Дворянский полк переименовывается в  Константиновский кадетский корпус. К концу первого года существования численность Дворянского полка составила 600 человек. Большинство неимущих дворян спешило воспользоваться данным им правом отдавать сыновей на казенное содержание. Вследствие этого в числе прибывавших в полк оказывалось значительное число неспособных к военной службе дворян. К началу 1808 г. из полка уже было выпущено 276 офицеров. К 1815 г. численность Дворянского полка достигла 2500 человек.

     При Александре I в корпусах продолжало укрепляться военное начало, заложенное Павлом I. Различия с системой гражданского образования становились все более очевидными. Дворянский полк, в частности, был нацелен больше на практическую (тактическую и строевую), а не теоретическую подготовку воспитанников к службе в офицерском звании. 3 года обучения в Дворянском полку давали возможность для получения унтер-офицерского звания, а 4 года — обер-офицерского (начиная с прапорщика и корнета), поскольку в Дворянский полк принималась молодежь в возрасте от 16 лет, как правило, уже имеющая среднее образование (в том числе студенты). В Дворянский полк направлялись выпускники кадетских корпусов, которые не имели специальных классов для аттестования выпускников корпуса в офицеры.

Стремясь повысить престиж  педагогов, правительство пошло  на введение для них сугубо  военной  льготы. В 1810 г. преподавателям 1-го и 2-го кадетских корпусов были пожалованы преимущества одного чина против их армейских  коллег. При этом размеры жалованья  существенно не возросли, но зато была затронута слабая струнка в сердце любого военного человека. Выше по формальному  положению теперь находились лишь офицеры-гвардейцы, имевшие преимущество в два чина. В 1811 г. такие же преимущества были распространены на офицеров Пажеского корпуса, а  в 1825 г. — на офицеров Военно-сиротского дома и Московского кадетского корпуса. По штатам 1816 г. в 1-м и 2-м кадетских  корпусах положено было иметь одну резервную, три мушкетерские и одну гренадерскую роту. В гренадерскую роту с 1811 г. кадеты переводились не по росту, а по успехам в учебе  и достойному поведению. В гренадерской роте подбирались унтер-офицеры  для других рот кадетского корпуса. Право на производство в офицеры  по окончании курса предоставлялось  унтер-офицерам и кадетам гренадерской роты. Организацией учебного процесса в каждом конкретном корпусе занималось командование корпуса. Строгого распределения  воспитанников по классам не было. Кадет, занимающийся математикой в  одном классе, мог состоять по другим предметам обучения двумя, а то и  тремя классами выше или ниже.

     К этому времени, как отмечает автор одного из наиболее полных исследований по истории кадетских корпусов  Лалаев, в кадетских корпусах сложились коллективы образованных корпусных офицеров, избранных главным образом из числа выпускников тех же корпусов. Хотя большинство из них были больше строевыми офицерами, чем воспитателями. Офицеров, как отмечают кадеты, они видели редко. Ротный командир появлялся только на дежурстве, ротном ученье или во время экзекуций.

     В корпусах поддерживалась  строгая дисциплина. Широко использовались телесные наказания. Командиры рот и другие офицеры имели право наказывать кадетов розгами. По замечанию одного из командиров кадетского батальона, “стыдно было дать гренадеру менее ста розг”. При отсутствии доброго и постоянного влияния офицеров-воспитателей на своих воспитанников внутренняя жизнь кадетов постепенно стала определяться самими кадетами. Появляется культ “старых кадетов”, начинает действовать фактор превосходства физической силы. В кадетской среде укореняются собственные понятия о чувстве чести и долга, прочно связывавшие однокашников духом бескорыстной дружбы не только в стенах корпуса, но и за стенами корпуса в течение долгих лет жизни. Воспитанники разных выпусков встречались между собой как родные братья. По приезде в Петербург каждый из них первым долгом считал посетить свой корпус.

В 1813 г. создается  Омское войсковое казачье училище, переименованное  в  1845 г. в  Сибирский кадетский  корпус.

В 1823 г. создается  Школа  гвардейских подпрапорщиков. Идея создания этой школы принадлежала будущему императору Николаю Павловичу. Командуя 2-й бригадой 1-й гвардейской дивизии, Николай  Павлович обратил внимание на слабую военную подготовку подпрапорщиков и поделился своей мыслью с  императором. Указом Александра I 9 мая 1823 г. учреждается Школа гвардейских  подпрапорщиков. Ее открытие состоялось 18 августа 1823 г., а 28 августа в школе  начались занятия. В 1826 г. при Школе гвардейских подпрапорщиков формируется эскадрон юнкеров гвардейской кавалерии, и с этого времени она именуется Школой гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров. В ней было положено иметь по штату 192 подпрапорщика и 99 юнкеров. Был установлен двухгодичный срок обучения. Первое время школа располагалась в казармах Измайловского полка. В дальнейшем на базе школы создаются  Николаевское кавалерийское училище и  Николаевский кадетский корпус.

     В  1824 г. в Екатерининских казармах г. Москвы размещается прибывший из Ярославля  Смоленский кадетский корпус. Тогда же корпус переименовывается в  1-й Московский кадетский корпус.

     При Александре I было положено начало  системе управления военно-учебными заведениями России из единого центра. В  1832 г. с целью дальнейшего усиления контроля военного ведомства над корпусами организуется  Штаб управления военно-учебными заведениями, позднее преобразованный в Главный штаб. Полномочия его начальника были приравнены к власти министра. В контексте этих преобразований следует рассматривать и последовательное ужесточение мер дисциплинарного характера; воспитанники находились под неусыпным контролем воспитателей. Их приказания не подлежали обсуждению. Выход из ворот корпуса для кадета был возможен лишь в сопровождении служителя или родственников.

     К концу царствования Александра I в России существовали следующие военно-учебные заведения:

1.  Пажеский корпус (170 воспитанников).

2.  1-й кадетский корпус (1000 воспитанников).

3.  2-й кадетский корпус (700 воспитанников).

4.  Императорский военно-сиротский  дом (500 воспитанников).

5.  Московский кадетский  корпус (500 воспитанников).

6.  Дворянский полк  с кавалерийским эскадроном (2236 воспитанников).

7.  Тульское Александровское  военное училище (86 воспитанников).

8.  Тамбовское военное  училище (80 воспитанников).

9.  Финляндский кадетский  корпус.

10.  Школа гвардейских  подпрапорщиков.

11.  Оренбургское Неплюевское военное училище.

12.  Омское казачье училище.

13.  Инженерное и Артиллерийское  училища.

14.  Калишский кадетский корпус (упразднен в 1831 г.).

     Первые восемь военно-учебных заведений находились в подчинении цесаревича Константина Павловича и главного директора кадетских корпусов. Остальные училища в то время не входили в состав ведомства военно-учебных заведений, и каждое из них подчинялось своему начальству. Морскому военному ведомству подчинялся  Морской кадетский корпус.

Наибольший вклад в  создание и развитие российских кадетских  корпусов внес император  Николай I  (1825 -1855). Существовавшие в первой четверти XIX в. военно-учебные заведения далеко не удовлетворяли потребности армии  в комплектовании ее офицерскими  кадрами. Военно-учебные заведения, развивавшиеся отдельно одно от другого, не имели надежной единообразной  организации, каждое заведение управлялось  по усмотрению своего непосредственного  начальника. Прием в корпуса зачастую производился без точно определенных правил и во многих случаях зависел непосредственно от директора корпуса. Не существовало единых программ, указаний и инструкций по учебно-воспитательной работе. Опыт одного учебного заведения служил примером для вновь создаваемого заведения. За период с 1800 по 1825 годы из Пажеского и 1-го и 2-го кадетских корпусов было выпущено в войска 4845 офицеров, т.е. среднее количество ежегодно выпускаемых офицеров составило 200 человек. По свидетельству Лалаева, перечисленные выше учебные заведения обеспечивали замену в армии не более шестой части всех открывавшихся ежегодно офицерских вакансий. Юнкерские школы впервые появились в России только в последний год царствования Александра I.

     Интерес к кадетским корпусам в качестве императора у Николая I проявился уже 25 декабря 1825 г., в день восстания декабристов, когда кадеты 1-го кадетского корпуса имели смелость оказать помощь участникам восстания на Дворцовой площади. Николай I, узнав об этом, выразил свое глубокое неудовольствие поведением кадетов. Однако вскоре он сменил гнев на милость.

     При Николае I  складывается наиболее стройная и рациональная система устройства кадетских корпусов и управление ими. Николай I решил “дать военно-учебным заведениям новое устройство, связать их вместе в одну общую отрасль государственного управления, для направления одною и тою же мыслию к одной и той же цели”. По мнению Николая I, кадетские корпуса ко времени его вступления на престол выполнили свою просветительскую функцию, первоначально возложенную на них при создании, и теперь должны были сосредоточить свое внимание на подготовке исключительно офицеров.