История развития правового законодательства Московской Руси в XV-XVII в.в.

При покупке земель и объеме поместий и вотчин крестьян могли  переселять на новые земли также  со всем движимым имуществом (ст. 31 гл. 11).

Крестьянин имел право  на возмещение вреда, причиненного его  имуществу и посевам, и сам  нес ответственность за причиненный  вредный, но земля частновладельческих  крестьян не могла быть предметом  ответственности. В среде черносошных крестьяне выступали в судебных тяжбах о земле в качестве истцов и ответчиков.

И частновладельческих, и  черносошные общины могли проводить  внутри земельные переделы по собственной  инициативе, в обычаи крестьян государство  и феодалы не вмешивались.

3. ОБЯЗАТЕЛЬНОЕ ПРАВО  В МОСКОВСКОЙ РУСИ

 конца XV-середины XVIII вв.

3.1. Общая характеристика.

В обязательственном праве  рассматриваемого периода проявились весьма противоречивые тенденции. Если в XVI в. наблюдается активизация договорных отношений, которая способствовала усилению договорных связей, то спустя столетие была подготовлена почва для ограничения договоров в податных сословиях. В силу этого на фоне преобладания имущественной ответственности постепенно развивается ограничение сделок в среде податных лиц.

К концу XV в. оформились основные виды обязательств, большинство договоров, связанных с недвижимостью, требовало  письменной формы, и государство  совершенствовало делопроизводство в  этой области.

В XVI в. споры о земле  становятся подавляющими во всех сословиях. Известна масса актов о продаже, пожаловании, обмене и аренде земельных  наделов.

3.4.Обязательства и договоры  в Соборном уложении 1649 г.

Во второй половине XVI –  первой половине XVII вв. обязательственное  право развивалось по нескольким направлениям. Совершенствовалась правовая регламентация сделок. Движимое имущество  находилось в обороте, в распоряжение недвижимостью активно вмешивалось  государство, сделки на землю всех сословий ограничивались и контролировались. Особое внимание уделялось договорам  займа, купле-продаже земли, залогу земли и договору займа (кабального). В документах о владении недвижимостью  часто упоминается возраст в 15 лет, по договору которого лицо в праве  было совершать сделки. Сужаются права  церкви на совершении сделок с недвижимостью. Большинство видов сделок с недвижимостью  ставятся под контроль государства.

В договоре займа, который  в быту был основной формой преодоления  хозяйственных трудностей, государство  стало использовать так называемые правежи – это битье батогами на площади с целью заставить должника выплатить долг – поскольку имущественная ответственность не срабатывала.

В Уложении 1649 г. отражена достаточно развитая для того времени система  обязательств. Но на нем сказались  и крепостнические тенденции, чем  объясняется некоторая размытость положения субъектов обязательств из разных сословий.

Обязательства по договорам  в Уложении преобладают. Оно предписывает имущественную ответственность  при нанесении ущерба. Сделки, заключенные в состоянии опьянения, считались недействительным. Имущество в договорах должно принадлежать контрагентам на законном основании. Прекращение договоров имело место при их исполнении, расторжении, смерти лица. В некоторых случаях государственные органы принудительно прекращали договоры или продлевали их. Согласно общему правилу, смерть должника могла служить основанием для переноса имущественной ответственности на его родственников (жена, дети, братья).

Однако, проследить конкретное содержание такой ответственности не представляется возможным. Во всяком случае, статья об этом, помещенная в главе “о суде”, не упоминает сословности лиц и имеет, видимо, общее значение. Ответственность по долгам распространялась на все виды имущества, есть прямое указание, что взыскания обращаются на “поместья, вотчины и живот” (ст. 142 гл. X).

Купля-продажа регламентируется в различных главах Уложения, условия  ее базируются, как на товарном обмене, так и сословности участников. Основой выступало свободное  волеизъявление сторон. Для воинских чинов покупка имущества и  провианта предписывалась “без всякого  насилия” по “прямой цене”. Цена зависела от рынка и государственного регулирования. Применивший насилие покупатель или обманщик-продавец возмещали  разницу прямой цены (гл. VII). При совместном ведении торговых операций потерявший свою часть денег или товаров  в результате стихийного бедствия или  грабежа не выплачивал “товарищу” никаких убытков (ст. 276 гл.X) Продажа поместных земель в “вотчину” разрешалась только с именного государетва указа” (ст. 9 гл. XVII.) Вотчины в свободном обороте были только купленные, с соответствующим документальным оформлением. На родовые и выслуженные вотчины существовало право “родового выкупа” родственниками (сроком в 40 лет). Купля – продажа крестьян Уложению не известна, они являлись самостоятельным субъектом договоров. Но законодатель не проводил грани между крестьянами и их имуществом: при возврате беглых крестьян прежним хозяевам возвращалось все их имущество.

Для рассмотрения судами споров по займам требовалось оформить договор  в письменной форме при нескольких свидетелях. За неграмотных лиц письменные договоры составляли священники или  дьяки (ст. 246 гл. X). Частичное возвращение  долга фиксировалось в документе  во избежании претензий. Запрещалось взимать проценты при займах, сумма долга оговаривалась в письменном документе (хотя она могла быть и выше взятой суммы – своего рода обходный “маневр”) Этот запрет основывался на постановлениях церкви, поскольку христианство запрещает заимство.

Уплата долга полностью  так же фиксировалась в документе  при свидетелях. Если взявший взаймы пропивал долг, то он отдавался кредитору  до полной отработки (ст. 206, гл. X). Но приоритетной была имущественная ответственность. По всей видимости пьянство представляет собой единственный случай личной ответственности. В других ситуациях ответственность должника переносилась на его родных. Разорившемуся вследствие стихийного бедствия или в результате грабежа заемщику предоставлялась рассрочка сроком до трех лет в выплате долга без процентов. Он давал подписку о невыезде и представлял поручителей. В случае смерти должника или его бегстве взыскания переносились на его родственников и поручителей (ст. 203, 204 гл. X) По истечении трех лет должник отдавался кредитору “головою до искупа”, то есть до полной отработки долга. Но, видимо, во всех случаях прежде отработки применялся правеж. Закон устанавливал месяц правежа за 100 руб. долга. После этого имущество должника распродавалось. А сам он начинал положенную отработку недостающей суммы.

Существовали сословные  запреты на продажу имущества  за долги. Дворье, лавки торговцев и посадских людей в городах продавались посадской общине и не могли переходить к феодалам “беломестцам” (ст.269 гл. X)

 Мена движимого имущества  была свободной, хотя во избежание  последующих претензий обмен  оформлялся документально в присутствии  свидетелей. Мена поместий регистрировалась и проводилась через государственные органы (ст. 2-3гл. XVI), поскольку все поместья были “переписаны” для всех “чинов”.

Обмен производился из расчета  один к одному, пустошь на пустошь. Примерно так же осуществлялся обмен  вотчинами.

Требовалось документальное оформление и договора поклажи.

Без того имущественные претензии  судами не принимались. Для служилых воинских чинов поклажа могла  осуществляться без такого оформления, при свидетелях. Разновидностью поклажи  был заклад имущества за деньги, при просрочке выплаты имущество  переходило в собственность хранителя.

Система ответственности  в Уложении весьма тщательно разработана. Если имущество пропадало от стихийного бедствия или вследствие грабежа  вместе с имуществом хранителя. То решался  вопрос о полном прощении долга. Если погибало имущество заложенное, то убытки распределял суд. При случайной гибели заложенного скота (“без хитрости”) требовалась к уплате половина его стоимости (ст. ст. 194,197 гл. X). Лицо, закладывающее имущество, могло опечатать его своей печатью, и трогать его запрещалось. Нарушение печати влекло полную имущественную ответственность нарушителя (ст.195 гл. X).

Дарение сколько-нибудь значительных вещей должно было документально  оформляться при свидетелях, даже если это касалось родственников, дабы избежать споров и претензий. Для  дарения недвижимости требовалась  регистрация и разрешение государственных  органов.

Подряд на выполнении каких либо работ имел, видимо, широкое распространение. От сторон зависело, какие доказательства они могут предъявить суду в случае спора. Окончательно вопрос решался судом.

Уложение специально оговаривает  ювелирные и высокоценные подряды. Порча украшений, алмазов, драгоценных камней обязывала мастера выплатить стоимость испорченной веши по оценке сторонних экспертов. Кроме того, возвращалась и сама вещь (ст.272-274 гл. X). Это правило можно признать действующим для всех форм подряда.

Найм мог быть имущественный и личный. Имущественный найм зависел от условий договора на основе свободного волеизъявления сторон. Возвращались оговоренная сумма и само имущество. Особое значение имел личный найм, отражавший потребности хозяйства в свободном труде. Уложение устанавливало, что крестьянам “вольно поступать в найм” без оформления крепостей. Но здесь требовалось соблюдение пропорций между государством и владельцем поместья во исполнение повинностей. Найм подразумевался самый различный: обработка земли, охрана имуществ, хозяйственные работы и т.д. Если договор был связан с сохранностью имущества, то наемное лицо выплачивало его стоимость при повреждении или сгорании.

Договор перевозки через  реки или в иной форме осуществлялся  по взаимному соглашению сторон. Подробно он не регламентировался, но существовало правило (гл. IX), согласно которому перевозка  лиц, состоящих на “государевой службе”, при ее исполнении осуществлялась бесплатно.

Обязательства из причинения вреда строилось по общему правилу, согласно которому убийство животного  влекло возмещение двойной стоимости ущерба. Однако в ряде случаев закон устанавливал твердые штрафы за истребление имущества.

Аренда недвижимости (земли, водоемов и т.д.) имело широкое  распространение в крестьянской среде. Основную роль здесь играли свидетели, способные в случае споров подтвердить  условия договора.

4. СЕМЕЙНО–НАСЛЕДСТВЕННОЕ  ПРАВО

4.2. Семейно-наследственное  право в Уложении 1649 г.

В XVIII в. господство мужчины  в семье и власть родителей  над детьми были законодательно утверждены. Согласие на брак родителей было обязательным. Дети обязаны были чтить родителей  и повиноваться им. Жалобы детей  на родителей Уложение запретило  под страхом наказания. Муж имел право отдавать жену и детей для  отработки долга в услужение. Убийство родителей детьми наказывалось “нещадной смертью”, убийство детей  родителями – годом тюрьмы и церковным  покаянием. В брак разрешалось вступать трижды, четвертый брак запрещался. Внебрачные дети не имели наследственных прав. Для заключения брака требовалось  разрешение архиерея (“венечная память”) священнику на венчание, на основании  чего проверялось, нет ли препятствий  к браку (наличие кровного родства, прошлого брака и т. д.). После церковного венчания брак вступал в силу и  был юридическим основанием для  возникновения наследственных прав.

 Уложение допускало  к наследованию женщин и разделяло  наследование по закону и по  завещанию. В нем много говорится  вотчинах и поместьях, но не  раскрывается ситуация в крестьянской  среде, где еще было сильно  влияние обычного права. Наследование  у прикрепленных к земле крестьян  было направлено к переходу  земли к семье с сохранением  на крестьянском наделе налогов  и повинностей. Поэтому в перераспределении  наделов большую роль играла  община, завещательные отказы были  ограничены. Свобода завещаний в  посадской среде ограничивалась  из-за стремления сохранить городские  земли в посадских общинах.  Купленные вотчины могли передаваться  по завещанию, родовые и выслуженные  сохранялись внутри рода, их не  имели права передавать посторонним  лицам и женщинам. Завещать недвижимость  церкви запрещалось. Действовал  ранее сформировавшийся принцип  обеспечения имущественных интересов всех членов семьи законной долей на “прожиток” при завещании кому-то другому. Движимостью собственник распоряжался свободно.

5. УГОЛОВНОЕ ПРАВО МОСКОВСКОЙ  РУСИ

(конец XV- середина XVII вв.)

5.1.Общая характеристика.

 В XV в. оформилась идеология национального единения, основанная на борьбе за независимость. Традиции терпимости и гуманности, несмотря на свойственную средневековью жестокость, в русском уголовном праве были значительно сильнее, чем в западных странах. Интересы сохранения населения и налогоплательщиков в условиях постоянных войн являлись весьма значительными факторами, препятствующими развитию террора, членовредительства и прочих бесцельных жестких наказаний. Огромную роль в сдерживании жестокости сыграло православие.

5.2. Развитие понятия «преступление».

 В едином Русском  государстве понятия преступления  как “обиды” уже не существовало. К XVI в. имела место известная неотделенность уголовно наказуемых деяний от гражданскоправовой сферы и процессуальной деятельности, хотя и оформилось деление уголовного права как бы на два направления: одно – для обычных правонарушений, другое – для “лихого дела” (профессиональной преступной деятельности, наиболее сурово караемой).

5.2.1 Субъект преступления.

Возраст преступника не был  достаточно четко определен. Однако преступление одновременно рассматривалось  как грех, а в религиозной теории считалось, что человек может  грешить с семи лет. Именно этот возраст  был минимальным порогом привлечения  к уголовной ответственности. Полную уголовную ответственность в XV-XVII вв. несли женщины, достигшие 12-летнего  возраста, и мужчины - с 14-ти лет. Это  возраст вступления в брак по церковным законам, приобретения всех имущественных и семейных прав. В Уложении 1649 г. и в последующее время произошло, видимо, увеличение возраста, с которого наступала ответственность (в Уложении возраст клятвопринесения определен в 15 лет).