Возмещение вреда, причиненного здоровью работника при исполнении им трудовых (служебных) обязанностей

Вопрос об отраслевой принадлежности отношений, возникающих вследствие причинения вреда здоровью в связи с работой, имеет свою историю. Общественные отношения, возникающие из причинения вреда рабочим и служащим повреждением их здоровья на производстве, впервые были урегулированы в Своде законов Российской империи т. X, ч. 1 (при издании Свода в 1851 г.), который носил название «Законы гражданские»³⁵. Так, в ст.683 содержались правила об ответственности железнодорожных и пароходных предприятий за причинение смерти или вреда здоровью как посторонним лицам, так и своим служащим. Позднее были приняты отдельные законы: Закон от 2 июня 1903 г., где предусматривалась ответственность предприятия за несчастный случай, если только хозяин предприятия не докажет злой умысел или грубую неосторожность рабочего (служащего), не оправдываемую условиями и обстановкой производства работ (ст. 2)³⁶; Закон от 28 июня 1912 г. «О вознаграждении пострадавших вследствие несчастных случаев служащих, мастеровых и рабочих на железных дорогах, открытых для общего пользования, а равно членов сих семейств лиц»³⁷. Эти Законы закрепляли принципы гражданско-правовой ответственности за вред, причиненный здоровью работника³⁸.

Впоследствии общественные отношения, возникающие из причинения вреда рабочим и служащим повреждением их здоровья на производстве, были урегулированы  гражданскими кодексами союзных республик 1920-х гг.³⁹ Затем эти положения были восприняты Основами гражданского законодательства⁴⁰ и принятыми гражданскими кодексами всех союзных республик. Такой подход законодателя соотносился с правовой доктриной, согласно которой отношения по возмещению ущерба рабочим и служащим убедительно квалифицировались как гражданско-правовые.

Вместе с тем, уже в 1920-е гг. в литературе отмечалось, что поскольку  участие в хозяйственной жизни  трудящихся масс регулируется нормами  права, находящимися вне сферы гражданского законодательства (трудовым кодексом), то регулирование последствий уменьшения трудоспособности не может охватываться правилами гражданского кодекса⁴¹.

П.И. Стучка отмечал, что принципы гражданского права, т. е. начала товарного оборота, как бы они не видоизменялись применительно к случаям возмещения ущерба за утрату трудоспособности, остаются по существу принципами буржуазного права и буржуазных отношений. Он возражал против объединения в одном разделе ГК правил об уплате за разбитое стекло и за причинение смерти человеку. Говоря о смешении двух видов отношений (из причинения вреда имуществу и здоровью), П.И. Стучка писал, что к такому смешению привела буржуазная точка зрения о товарности всего без исключения. А это не применимо в условиях социализма⁴². О необходимости выделять институт возмещения вреда личности из гражданского права писал также Г.Н. Амфитеатров⁴³.

К числу ученых, признающих общественные отношения по возмещению ущерба, причиненного здоровью рабочих  и служащих, трудовыми, присоединились многие авторы в 1960-е гг.⁴⁴ Объясняется это, в частности, фактом принятия 2 октября 1961 г. Указа Президиума Верховного Совета СССР «О порядке рассмотрения споров о возмещении предприятиями, учреждениями, организациями ущерба, причиненного рабочим и служащим увечьем либо иным повреждением здоровья, связанным с их работой»⁴⁵ и 9 октября 1961 г. – постановления Совета Министров СССР № 921 «О Правилах возмещения предприятиями, учреждениями, организациями ущерба, причиненного рабочим и служащим увечьем либо иным повреждением здоровья, связанным с их работой»⁴⁶. В соответствии с этими актами Государственный Комитет Совета Министров СССР по вопросам труда и заработной платы и Президиум ВЦСПС 22 декабря 1961 г. утвердили Правила возмещения предприятиями, учреждениями, организациями ущерба, причиненного рабочим и служащим увечьем либо иным повреждением здоровья, связанным с их работой⁴⁷. С принятием Основ законодательства о труде⁴⁸ и Кодекса законов о труде РСФСР (КЗоТ)⁴⁹ позиция сторонников признания трудовой природы рассматриваемых отношений еще более укрепилась. В. С. Андреев и С. А. Голощапов включили соответствующие разделы о возмещении вреда, причиненного здоровью рабочих и служащих, в учебники советского трудового права, предназначенные для юридических институтов и факультетов⁵⁰. 

 Однако вопрос о  принадлежности исследуемых правоотношений  к гражданскому или трудовому  праву оставался открытым. В связи  с этим Е. И. Астрахан высказал  мнение, согласно которому норма  трудового права, включенная в  акт другой отрасли (в виде самостоятельной статьи или в такую статью, где отдельные части относятся к разным отраслям), имеет двойственную природу, «двуликий образ». Поскольку данная норма регулирует трудовые (или связанные с ними) отношения, налицо, бесспорно, норма трудового права. Но когда такая норма включена в акт другой отрасли, она одновременно является нормой и той, и другой отрасли законодательства⁵¹. Позже эту точку зрения поддержали С. В. Поленина⁵², Т. Кенжетаев⁵³, которые высказывались за признание норм, регулирующих рассматриваемые обязательства, комплексным «пограничным» институтом гражданского и трудового права. Так, по мнению С. В. Полениной, вред, причиненный работнику на предприятии, с которым он состоит в трудовых отношениях, не может быть признан вредом, возникшим «вне договорных отношений» (на что ранее обращала внимание Е. А. Флейшиц), а «наличие трудового договора обусловливает определенную модификацию отношений, возникающих между причинителем вреда и потерпевшим…»; при этой модификации «трудовой договор наряду с деликтом служит элементом сложного фактического состава, из которого возникают обязательства из причинения вреда жизни и здоровью…»⁵⁴.

Изложенные доводы сторонников  «трудовой» природы исследуемых  правоотношений и представителей признания их комплексным, «пограничным» институтом гражданского и трудового права уже были подвергнуты обоснованной критике в юридической литературе сторонниками цивилистической природы этих отношений⁵⁵. Мы присоединяемся к ним и исходим из гражданско-правовой принадлежности исследуемых правоотношений по возмещению вреда. Такую же позицию занимает и законодатель: как нам представляется, это следует из гл. 59 ГК РФ. Обязательства, возникающие вследствие причинения вреда здоровью работников (служащих) при исполнении ими трудовых обязанностей обладают общими чертами с другими обязательствами вследствие причинения вреда личности. Для всех этих обязательств характерно то, что они возникают на основе аналогичного юридического факта – повреждения здоровья гражданина. Естественно, что аналогичные факты порождают сходные по своей правовой природе обязательства. Так как все эти обязательства порождаются повреждением здоровья гражданина, то всем им присущи однородные цели, длящийся характер, аналогичное содержание  и т. п. Поэтому очевидно, что и нормы, регулирующие ответственность за вред, причиненный личности, объединяются одним институтом гражданского права – институтом обязательств вследствие причинения вреда (гл. 59 ГК РФ). Круг лиц, имеющих право на возмещение вреда, порядок определения размера возмещения вреда, изменение размера возмещения вреда в случае изменения состояния трудоспособности потерпевшего и др. должны быть общими для всех случаев причинения вреда здоровью гражданина.   

Согласно ст. 184 Трудового  кодекса РФ⁵⁶ «при повреждении здоровья или в случае смерти работника вследствие несчастного случая на производстве либо профессионального заболевания работнику (его семье) возмещаются его утраченный заработок (доход), а также связанные с повреждением здоровья дополнительные расходы на медицинскую, социальную и профессиональную реабилитацию либо соответствующие расходы в связи со смертью работника. Виды, объемы и условия предоставления работникам гарантий и компенсаций в указанных случаях определяются федеральными законами». Согласно ст. 220 ТК РФ «в случае причинения вреда жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей возмещение указанного вреда осуществляется в соответствии с федеральным законом». Однако наличие в Трудовом кодексе РФ норм о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью работника, не может служить доказательством «трудовой» природы этих отношений. Прежде всего, недопустимо правовую природу правоотношений ставить в зависимость от того, в какую кодификационную единицу включена та или другая норма права. Такой подход к вопросу отождествляет два различных понятия: отрасли права (системы права) и так называемой систематики правовых норм (системы законодательства)⁵⁷.  Отрасль права – это совокупность объективно детерминированных норм, регулирующих отношения в соответствующей сфере общественной жизни⁵⁸, в то время как систематика права (правовых норм) – это изложение правовых норм в соответствующем порядке по критериям субъективно подобранным законодателем (кодификатором), исходя из определенной цели⁵⁹. В связи с этим О.С. Иоффе и М.Д. Шаргородский убедительно обосновали, что попытки разграничить отрасли права по кодификационным единицам не выдерживают элементарной критики⁶⁰. Кроме того (и это главное), содержание приведенных норм ТК РФ не оставляет сомнений в том, что интересующие нас правоотношения не рассматриваются законодателем как отношения трудового права. Эти нормы не регулируют обязательств по возмещению вреда, причиненного здоровью работника, а являются отсылочными. В рассматриваемом случае производится отсылка к Федеральному закону от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний»⁶¹.   

Вместе с тем такая отсылка  законодателя направила теоретический спор о правовой природе и отраслевой принадлежности обязательств вследствие причинения вреда здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей в несколько иное русло, сделав его еще более актуальным. Так, сторонники выделения самостоятельной отрасли российского права – права социального обеспечения отмечают, что «с 2000г. в России введено обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний и гражданско-правовая ответственность работодателей заменена страховым обеспечением»⁶². И далее: «С этого времени общественные отношения по возмещению вреда, причиненного здоровью работника при исполнении им своих трудовых обязанностей стали регулироваться нормами права социального обеспечения, в системе которого появился новый правовой институт»⁶³.

Аналогичные взгляды  на природу исследуемых отношений  уже высказывались ранее в  юридической литературе. Так, характеризуя нормы об ответственности за повреждение  здоровья или причинение смерти, Н.А. Безрук писала, что в данном случае имеется «сочетание положений Гражданского кодекса о возмещении вреда, причиненного здоровью или жизни, с принципами социального страхования»⁶⁴. Этой же точки зрения фактически придерживался С.С. Алексеев, который считал неоправданным полное игнорирование факта проникновения в область гражданско-правового регулирования начал, специфических для отношений по материальному обеспечению⁶⁵. Здесь истоки отношений по возмещению ущерба усматриваются в отношениях по социальному страхованию. Подобный взгляд получил поддержку со стороны В.В. Караваева, который изменил ранее высказанную им точку зрения о природе этих отношений, как трудовых. В.В. Караваев полагает, что возмещение ущерба, причиненного здоровью, - «это институт права социального обеспечения»⁶⁶.  

Ряд современных авторов  высказывается аналогичным образом. Так, С.М. Ковалевский пишет, что институт обязательного социального страхования  от несчастных случаев на производстве «является самостоятельным институтом особенной части права социального  обеспечения»⁶⁷.

На наш взгляд, А.М. Эрделевский справедливо подчеркнул, что «отношения, возникающие в связи с причинением вреда (хотя бы и при наличии трудовых отношений между причинителем и потерпевшим), являются гражданско-правовыми»⁶⁸. Мы исходим из позиции, что обязательства по возмещению вреда, причиненного здоровью работников при исполнении ими трудовых обязанностей, как до, так и после вступления в силу Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» по своей правовой природе являются внедоговорными обязательствами гражданско-правового характера⁶⁹. Данный Федеральный закон, содержащий специальное правовое регулирование, учитывающее специфику обстоятельств причинения вреда работнику в связи с исполнением трудовых обязанностей, не ограничивает права работников на возмещение вреда в соответствии с законодательством Российской Федерации в части, превышающей обеспечение по страхованию: работодатель несет ответственность за вред, причиненный здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей, в порядке, закрепленном главой 59 ГК РФ. Такой вывод следует из содержания нормы п. 2 ст. 1 ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», где прямо закреплено положение о том, что «настоящий Федеральный закон не ограничивает права застрахованных на возмещение вреда, осуществляемого в соответствии с законодательством Российской Федерации, в части, превышающей обеспечение по страхованию». На это не раз обращал внимание Конституционный Суд РФ⁷⁰.

Убедившись в обоснованности квалификации обязательства по возмещению вреда, причиненного здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей, в качестве гражданско-правового, перейдем к определению его понятия.

Причинение увечья, иного  повреждения здоровью работника  порождают обязательство по возмещению вреда, которое может быть предварительно охарактеризовано как правоотношение, в силу которого лицо, ответственное за причинение вреда здоровью,  обязано в полном объеме возместить причиненный потерпевшему вред, а потерпевший вправе требовать от причинителя вреда полного его возмещения. Данное определение вытекает из ст. 1064 ГК РФ.

Основанием (условиями) возникновения обязательства вследствие причинения вреда здоровью работника является: 1) наличие вреда у работника, 2) противоправность действий (бездействия) причинителя вреда, 3) причинная связь между противоправными действиями (бездействием) и вредом и, как правило, 4) вина лица, причинившего вред⁷¹. 

Субъектами (сторонами) обязательства  по возмещению вреда здоровью работника  являются потерпевший (управомоченное лицо, кредитор) и причинитель вреда (обязанное лицо, должник).

Потерпевшим (кредитором) признается работник, которому причинен имущественный ущерб и (или) моральный вред в результате повреждения здоровья; ему принадлежит право требовать возмещения причиненного вреда. В рассматриваемом правоотношении потерпевшим может быть только гражданин, ибо здоровье – это такое благо, которое может принадлежать лишь физическим, но не юридическим лицам.

Причинитель вреда (должник) – это работодатель, в результате противоправного поведения которого наступило повреждение здоровья работника. Должником может быть и лицо, хотя и не являющееся непосредственным причинителем вреда (работодателем), но по закону обязанное его возместить (ст. 1064 ГК РФ). В данном деликтном обязательстве должником может являться как гражданин, так и юридическое лицо. В случаях, предусмотренных законом, в качестве обязанного лица в обязательстве вследствие причинения вреда здоровью работника может выступать государство⁷².

Объектом обязательства  вследствие причинения вреда здоровью работника являются только положительные  действия, направленные на полное возмещение имущественного ущерба и (или) компенсацию морального вреда. Воздержание от действий не может быть объектом деликтного обязательства, поскольку вред бездействием не возместишь. В действующем законодательстве (ст. 1082 ГК РФ) предусматривается два способа возмещения вреда: 1) возмещение в натуре (предоставление вещи того же рода и качества, исправление поврежденной вещи и т. п.); 2) возмещение причиненных убытков (п. 2 ст. 15 ГК РФ). Следует отметить, что вред, причиненный здоровью работника, повлекший его травму, увечье или смерть, не может быть возмещен в натуре. Это обстоятельство определяет специфику рассматриваемого деликта.