Неустойка как способ обеспечения исполнения обязательства

П. 1 ст. 353 Гражданского кодекса  Республики Казахстан предусматривает, что за неправомерное пользование чужими деньгами в результате неисполнения денежного обязательства либо просрочки в их уплате, либо их неосновательного получения или сбережения за счет другого лица подлежит уплате неустойка. Размер неустойки исчисляется, исходя из официальной ставки рефинансирования Национального банка Республики Казахстан на день исполнения денежного обязательства ил его соответствующей части.

В указанной статье используется термин неустойка, который заменил  ранее употреблявшийся вместо него термин «проценты».

В связи с этим исчезли  формальные основания для дискуссии: что из себя представляют проценты – разновидность неустойки или форму неустойки или форму убытков. От ответа на этот вопрос зависели определенные практические последствия – например, возможность снижения взыскиваемых сумм процентов. Однако замена терминологии отнюдь не делает ясным научный ответ на вопрос о подлинной природе санкции за пользование чужими деньгами.

Взгляды, существующие в  гражданско-правовой науке на природу  этой санкции (в гражданском законодательстве Российской Федерации это проценты за пользование чужими денежными средствами) довольно полно представлены в статье Л.А. Новоселовой.⁵³

Одна из выделенных ею групп авторов (Лунц Л.А., Новицкий И.Б., Брагинский М.И., Розенберг М.), рассматривают уплату процентов как плату за пользование чужим капиталом. В этом случае применяются правила исполнения основного обязательства, а не меры ответственности. В частности, проценты должны взыскиваться и при просрочке возврата денежных средств, допущенной без вины гражданина по обязательству, не связанному с осуществлением предпринимательской деятельности, т.к. в силу п. 2 ст. 359 ГК Республики Казахстан ответственность при осуществлении предпринимательской деятельности наступает без вины. Другая группа авторов (Садиков О.Н., Белов В.) видит в уплате процентов способ возмещения убытков. Для третьей группы (Гаврилов Э., Попов А.) уплата в процентах есть форма неустойки. Наконец, ряд авторов (Пугинский Б., Витрянский В.В.) предлагает относить уплату процентов к нетипичным, специальным мерам гражданско-правовой ответственности, без раскрытия характера такой нетипичности.

Новоселова Л.А. приводит убедительные, на наш взгляд, аргументы  в пользу того, что уплату процентов  следует считать формой гражданско-правовой ответственности (процентный рост денежных средств не является необходимым следствием какого бы то ни было денежного обязательства; уплата процентов при просрочке возврата долга может рассматриваться как дополнительное обременение должника; проценты «увязываются» в тексте закона с такими понятиями, как неисполнение денежного обязательства, неправомерность и др.)⁵⁴.

Новизна позиции Новоселовой  Л.А. – в обосновании утверждения, что проценты – это не просто форма ответственности, но мера, отличная от неустойки и убытков. Следует согласиться с мнением о различии между неустойкой, выраженной в процентов, выраженной в процентов, и процентами за просрочку исполнения денежного обязательства. Проценты, установленные законодательством или договором за несвоевременный возврат денежных средств, в отличие от процентов за пользование чужими денежными средствами являются разновидностью неустойки.

Правовая природа неустойки  иная, чему другого дополнительного  обязательства – отступного.

В настоящее время  закон (п. 1 ст. 354 ГК Республики Казахстан) позволяет сторонам определить в договоре, что уплата неустойки освобождает должника от исполнения обязательства в натуре.

ГК Российской Федерации  использует даже выражение: неустойка, установленная в качестве отступного.⁵⁵ На наш взгляд, названное правило и неудачная формулировка, использованная в ГК Российской Федерации, не делают неустойку и отступное однопорядковыми понятиями и для ограничения круга случаев.

Различие между неустойкой, которая освобождает должника от исполнения обязательства, и отступным состоит, прежде всего, в том, что за требованием о взыскании неустойки всегда стоит принудительная сила государства; уплата отступного – результат исключительно доброй воли должника. Поэтому неустойку можно потребовать через суд, а отступное – нельзя. Кроме того, такая неустойка не исключает взыскания убытков, а уплата отступного исключает. Наконец, отступное освобождает должника от исполнения обязательства, а подобная неустойка – от такого последствия неисполнения обязательства, как необходимость продолжать исполнение после его нарушения.

Проведение разграничения  неустойки и близких ей понятий  имеет практическое значение. В частности, гражданское законодательство не позволяет  суду снижать размер взыскиваемых убытков, а снижение размера неустойки законодательством допускается.

Важным качеством неустойки  и ее преимуществом для кредитора  является то, что она взыскивается независимо от того, привело ли нарушение договора к возникновению убытков у кредитора. Поэтому ст. 293 ГК Республики Казахстан предусматривает, что по требованию об уплате неустойки кредитор не обязан доказывать причинение ему убытков.

Неустойка – это денежная сумма, а не иные материальные ценности. Поэтому если в договоре предусмотрено взыскание какого-либо имущества, то такой способ обеспечения договора следует отнести к иным способам обеспечения обязательств, которые прямо не называются в ГК Республики Казахстан, но могут быть предусмотрены законодательством или договором (п. 1 ст. 292 ГК Республики Казахстан).     

Глава III Основания взыскания неустойки

 Так как неустойка является  способом обеспечения исполнения  обязательства в виде возможности  возложения на должника обязанности  по уплате денег в случае  нарушения обязательства, то для  возникновения требования кредитора об уплате неустойки достаточно нарушение должником обеспечиваемого обязательства, и это требование не связано с причинением либо доказательством причинения кредитору убытков. Но для взыскания неустойки необходимо наличие оснований в виде возникновения условий для привлечения должника к ответственности за нарушение обязательства.⁵⁶

 В соответствии  со ст. 359 Гражданского кодекса  Республики Казахстан, в которой  говорится об основаниях  ответственности  за нарушение обязательства, должник отвечает за неисполнение и (или) ненадлежащее исполнение обязательства при наличии вины. Данное положение в прежние годы носило характер генерального принципа гражданско-правовой ответственности⁵⁷. Однако затем сфера его применения была значительно сужена: наличие вины перестало служить необходимым основанием ответственности за нарушение обязательства при осуществлении предпринимательской деятельности (ч. 2 ст. 359 Гражданского кодекса Республики Казахстан).

Понятие вины в гражданском  праве не остается неизменным. В ГК Казахской ССР 1963 года отсутствовало легальное определение этого понятия, а наука и практика использовали определение, раскрываемое в Уголовном кодексе Казахской ССР как психическое отношение лица к своим действиям и к результату в форме умысла и неосторожности (ст. 8 и 9 УК), с той, однако, разницей, что в гражданском праве форма вины является лишь основанием ответственности и поэтому не влияет на ее размер. В Гражданском кодексе Республики Казахстан понятие вины определяется через положение о том, что должник признается невиновным, если докажет, что он принял все зависящие от него меры для надлежащего исполнения обязательства. Бремя доказывания отсутствия своей вины в случаях, когда наличие вины является необходимым основанием ответственности, возлагается на лицо, допустившее нарушение обязательства. Данное положение раскрывает суть принципа презумпции вины в гражданско-правовом обязательстве. Однако это не освобождает кредитора, предъявившего требование к должнику, от необходимости доказать факт нарушения обязательства, если их спор рассматривается в суде.⁵⁸

В течение многих десятилетий  и из текста закона, и из его доктринального толкования вытекало, что вина нарушителя в виде общего правила – необходимое  условие ответственности. Нет вины – нет и ответственности, хотя бы бесспорно был и сам факт нарушения, и причиненный кредитору этим нарушением материальный ущерб.

При этом под виной  подразумевалось психологическое  отношение нарушителя  к нарушению,  иначе говоря, ответственность зависела от того, предвидел ли должник, что его поведение ведет к нарушению обязательства, или хотя бы должен был по обстоятельствам дела предвидеть этот факт. Если да, то должник виновен и должен нести ответственность. Если нет, то он невиновен и потому не должен привлекаться к ответственности (ст. 212 ГК Казахской ССР).

Конечно, были и исключительные случаи безвиновной ответственности. Но исключения не нарушали общего правила.

С принятием в 1991 году Основ гражданского законодательства, затем и Гражданского кодекса Республики Казахстан (Общая часть) изменилось и понятие вины, ее значение для привлечения нарушителя к ответственности.⁵⁹

Во-первых, в прежнем  понимании вина выявлялась в чисто  психологических категориях (умысел, неосторожность). Статья же 259 ГК Республики Казахстан раскрывает вину через поведенческие категории: нарушитель не принял всех зависящих от него мер, чтобы не допустить нарушение обязательства. При этом под виной юридического лица понимается вина его работников, проявившаяся в процессе их служебной деятельности и вызвавшая неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства (ст. 362 ГК Республики Казахстан).

Это, конечно, не означает, что умыслу и неосторожности вовсе  не признается значение при оценке вины нарушителя обязательства. Конечно, придается, особенно в случаях, когда оба участника обязательства виновны в нарушении (ст. 364 ГК Республики Казахстан). Но критерий установления вины явно сместился к оценке использования должником возможности предотвращения нарушения и ограничения его объема.

Во-вторых, ст. 359 ГК Республики Казахстан устанавливает соотношение виновного и безвиновного основания ответственности не как правило и исключение, как это было прежде (ст. 212 ГК Казахской ССР), а как равнозначные основания, но применяемые в разных видах гражданских правоотношений (предпринимательская и непредпринимательская деятельность).

Субъект, нарушивший обязательство, не связанное с его предпринимательской  деятельностью, отвечает за нарушение, если он виновен в нем.

При этом должник может быть привлечен к ответственности не только тогда, когда он виновен в нарушении уже существующего обязательства, но и тогда, когда он умышленно или по неосторожности принял на себя обязанности, которые не в состоянии исполнить.⁶⁰

Напротив, субъект обязательства, связанного с предпринимательской деятельностью, отвечает за его нарушение и тогда, когда его личной вины в нарушении не было, когда обязательство не было исполнено надлежащим образом по обстоятельствам, объективно не зависящим от должника.

Для объяснения сути «безвиновной ответственности» цивилистами высказывались различные мнения. Так, Малеин Н.С. полагал, что «нельзя отождествлять качественно различные институты: имущественную ответственность и иные формы правового регулирования имущественных отношений (распределение убытков). Различие между ними состоит в том, что ответственность предполагает осуждение виновного поведения и наказания за него, в то время, как при распределении случайно возникших убытков осуждение, вина и наказание отсутствуют.⁶¹

Такая безвиновная ответственность опирается на риск, свойственный предпринимательству. Предприниматель, вступая в обязательство, сознательно берет на себя риск неисполнения (субъективный риск предпринимателя) и не вправе перекладывать убытки от допущенного нарушения на своего хозяйственного партнера или потребителя, ссылаясь на свою безвиновность.

Безвиновная ответственность  предпринимателя за нарушение обязательства  как проявления предпринимательского риска вытекает также из (ст. 360 ГК Республики Казахстан), которая так и именуется «Предпринимательский риск в обязательстве».

Безвиновная ответственность  применяется в силу прямого указания закона или договора. Закон, в частности, привязывает ее к ряду обязательств, не связанных с предпринимательской  деятельностью: возмещение ущерба, причиненного источником повышенной опасности (ст. 931 ГК Республики Казахстан), возмещение вреда, причиненного незаконными действиями государственных органов (ст. 922 ГК Республики Казахстан), за вред, причиненный гражданину незаконными действиями органов дознания, следствия, прокуратуры и суда (ст. 923 ГК Республики Казахстан), за ущерб, причиненный жизни, здоровью или имуществу гражданина недостатками товаров, работ, услуг (ст. 947 ГК Республики Казахстан), ответственность продавца за недостатки проданного товара (ст. 429 ГК Республики Казахстан).

Правило, предусмотренное  ст.ст. 359-360 ГК Республики Казахстан, носит  не императивный, а диспозитивный  характер. Это значит, что стороны  по своему соглашению вправе установить иные основания ответственности, в том числе и за нарушение обязательства, связанного с предпринимательской деятельностью. П. 3 ст. 359 ГК Республики Казахстан установлено лишь одно исключение: составленное заранее соглашение, освобождающее от ответственности должника за умышленное нарушение обязательства, является недействительным.

В отличие от уголовного права, где обвиняемый предполагается невиновным в совершении преступления, пока его вина не будет доказана и установлена судом (презумпция невиновности), при нарушении гражданского обязательства нарушитель, как правило, предполагается виновным и потому может быть привлечен к ответственности. Для этого кредитору достаточно сказать, что со стороны должника имело место нарушение, и оно вызвало убытки в определенном размере. Когда же ответственность сведена к неустойке, доказывается лишь факт нарушения.