Источники гражданского права

-функционального  анализа - для выявления функций  основных элементов четвертой  части и согласования их с  главной и основными функциями системы ГК РФ в целом, функциями других частей и разделов ГК РФ в частности, а также с функциями других отраслей права;

- структурного  анализа - для определения ограничивающих  возможности функционирования и  развития недостатков структуры четвертой части ГК РФ, совершенствования ее структуры и оптимизации места ее отдельных элементов в системе ГК РФ.

При этом под  термином "система" понимается общепринятое в науковедении понятие совокупности определенным образом взаимосвязанных  и взаимодействующих элементов для реализации требуемых функций⁵¹.

Главной целью  принятия четвертой части считается  совершенствование правового регулирования  отношений интеллектуальной собственности, но при этом четвертая часть имеет  название "Права на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации", а термин "интеллектуальная собственность" используется в ней только в ст. 1225, в смысле охраняемых результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации, которым предоставляется правовая охрана. Характерно, что в Основах гражданского законодательства были использованы термины "результаты творчества" и "результаты интеллектуальной деятельности" без упоминания термина "интеллектуальная собственность". Не упоминался термин "интеллектуальная собственность" в Патентном законе РФ от 23 сентября 1992 г., где в ст. 1 изобретения, полезные модели и промышленные образцы определялись как объекты промышленной собственности.

Термин "интеллектуальная собственность" в нашем гражданском  законодательстве впервые появился в Законе СССР "О собственности в СССР", а затем использовался в Законе РСФСР "О собственности в РСФСР", где речь шла уже о вполне безусловном признании интеллектуальной собственности, о ее объектах. После этого термин "интеллектуальная собственность" был введен в несколько статей Конституции РФ, а затем и в первую часть ГК РФ, несмотря на активную позицию неправомерности его использования ряда известных ученых и специалистов.

Вместе с  тем развитие рыночных отношений  и формирование правоприменительной практики, в том числе и требуемые международным сообществом, зачастую принимаемые как вынужденные, меры борьбы с пиратством в области интеллектуальной собственности, а также насущная потребность формирования основанной на знаниях и наукоемких технологиях постиндустриальной информационной экономики требовали и требуют соответствующих изменений и всего гражданского права в целом, и информационного права и права интеллектуальной собственности в частности. В связи с этим гражданско-правовые проблемы нормативного регулирования развивающихся отношений интеллектуальной собственности настоятельно требуют своего концептуального разрешения, поскольку именно от оптимального их решения зависят функции и место права интеллектуальной собственности и информационного права в системе современного российского гражданского права, а также возможность развития или даже торможения соответствующих общественно-экономических отношений в целом.

Необходимость включения института "интеллектуальная собственность" в систему современного российского гражданского права была обусловлена не только и не столько позицией сторонников проприетарной теории интеллектуальной собственности, сколько действием ряда международных соглашений, в которых участвует Россия, в частности в рамках Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС) и Всемирной торговой организации (ВТО).

В рамках ВОИС Россия с 1992 года приняла и ввела в действие гармонизированные с международным правом и международными соглашениями нормы специального законодательства в области авторского и патентного права. Специальные законы вполне оптимально регулировали преимущественно административные вопросы правовой охраны, регистрации и выдачи охранных документов, но явно недостаточно регулировали интенсивно развивающийся гражданский имущественный оборот информационных по своей природе результатов интеллектуальной деятельности (интеллектуальной собственности) и приравненных к ним средств индивидуализации.

Устранение  этого основного недостатка специального законодательства и определяло актуальность и необходимость кодификации интеллектуальной собственности в рамках ГК РФ, главной функцией которого является, как известно, регулирование именно имущественных и связанных с ними неимущественных отношений.

С момента начала разработки ГК РФ в 1991 году и вплоть до конца 2005 года в бурных дискуссиях решалась, но так до конца и не решилась главная проблема кодификации прав на результаты интеллектуальной деятельности (интеллектуальной собственности) - определение оптимального места соответствующих норм права в системе ГК РФ. Казалось, что для повышения эффективности реализации главной и основных функций гражданского законодательства вполне логичным было бы размещение связанных с интеллектуальной собственностью норм в структуре ранее принятых разделов I - VI ГК РФ. К этому, кстати, и пришли большинство специалистов в 2003 году в результате общественных обсуждений официальных и неофициальных проектов соответствующих разделов ГК РФ, но в 2005 году было принято, а в 2006 году реализовано решение законодателя о принятии и введении в действие с 1 января 2008 года четвертой части ГК РФ в виде отдельного раздела VII "Права на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации"⁵². В связи с этим целесообразно исследовать историко-правовые причины и возможные основания такого решения.

Главной причиной невключения связанных с интеллектуальной собственностью норм в структуру  разделов I - VI ГК РФ является, по нашему мнению, сложившаяся еще в советском  гражданском праве концепция о невозможности распространения права собственности на нематериальные, информационные по своей природе результаты интеллектуальной деятельности.

В отечественной  юриспруденции до сих пор преобладают  взгляды на собственность как  на главную составляющую часть вещного права. При этом собственность традиционно рассматривается как общественное имущественное отношение, основным объектом которого являются физически осязаемые вещи, которые объявляются наиболее значимыми для гражданского оборота благами и основными объектами имущества. В современных учебниках гражданского права и в научной литературе преобладает концепция, что в системе континентального права, включая и систему гражданского законодательства России, регулируемые гражданским правом имущественные права могут быть только вещными или обязательственными, а имущественные отношения гражданского оборота в современном российском гражданском праве регулируются соответственно вещным и обязательственным правом. Основанием данной концепции является то, что в современном российском гражданском праве содержание права собственности раскрыто в ГК РФ в разделе II "Право собственности и другие вещные права". Данная формулировка наименования раздела II ГК РФ однозначно определяет право собственности как один из видов вещных прав, и обычно предполагается, что поскольку право собственности является вещным правом, то оно непременно должно быть связано именно с вещами и соответственно не может распространяться на другие невещественные нематериальные, в том числе и информационные, объекты гражданских прав. По этой причине, по нашему мнению, возникли и до сих пор продолжаются интенсивные дискуссии и теоретиков, и практиков гражданского права по поводу возможности или невозможности распространения права собственности на нематериальные объекты имущественных отношений - безналичные деньги, бездокументарные ценные бумаги, информацию, информационные ресурсы, информационные по своей природе результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации.

В современном российском гражданском праве термин "вещные права" первоначально использовался в Основах гражданского законодательства 1991 года, где в разделе II "Право собственности. Другие вещные права" в ст. 47 определялось право полного хозяйственного ведения и в ст. 48 право оперативного управления как право на использование имущества собственника соответственно предприятиями и учреждениями.

Затем термины "вещное право" и "вещные права" стали использоваться в ГК РФ в  разделе II "Право собственности  и другие вещные права".

В настоящее  время в ст. 216 ГК РФ определено, что  вещными правами лиц, не являющихся собственниками, наряду с правом собственности  являются право пожизненного наследуемого владения земельным участком (ст. 265), право постоянного (бессрочного) пользования земельным участком (ст. 268), сервитуты (ст. ст. 274, 277), право хозяйственного ведения имуществом (ст. 294) и право оперативного управления имуществом (ст. 296).

Анализ содержания указанных статей ГК РФ показывает, что основным объектом вещных прав является именно имущество, но не отдельные вещи, а нормами вещных прав регулируются отдельные, частные случаи использования принадлежащего собственнику имущества другими лицами, не являющимися собственниками.

Таким образом, в действительности не право собственности является хотя и основным, но одним из видов вещных прав, а вещные права, по нашему мнению, являются частными случаями реализации права собственности в виде определенных законом прав на использование другими лицами принадлежащего собственнику имущества, включающего, как известно, и материальные телесные вещи, и нематериальные объекты в виде информации, информационных ресурсов и информационных по своей природе результатов интеллектуальной деятельности.

Некорректность  формулировки наименования раздела II ГК РФ привела к тому, что частные случаи реализации права собственности несобственниками имущества были объявлены родовыми понятиями, то есть частное было объявлено общим.

Это и определило, по нашему мнению, возникновение ситуации, когда в качестве объектов собственности стали пониматься только вещи, поскольку право собственности было объявлено одним из вещных прав, то есть связанных с вещами прав.

Информация, информационные ресурсы и информационные по своей  природе результаты интеллектуальной деятельности, а также приравненные к ним средства индивидуализации и связанные с ними имущественные и личные неимущественные права по причине своей нематериальности и других характерных отличий от вещей не вместились в "прокрустово ложе вещных прав" и соответственно стали объявляться чуждыми и вещному праву, и праву собственности.

Получилось, что  в настоящее время в составе  вещных прав в разделе II ГК РФ праву  интеллектуальной собственности, а  также и информационному праву  не находится соответствующего места, а других более подходящих мест в системе гражданского права найти при сохранении его современной структуры для них пока не удается.

Это, возможно, и привело законодателя к необходимости  разработки обособленной функционально  мало связанной с другими разделами ГК РФ четвертой части.

Решение данной проблемы представляется возможным  посредством незначительной корректировки  в ГК РФ наименования раздела II "Право  собственности и другие вещные права" путем удаления из названия данного  раздела слова "вещные" и добавления слов "на имущество", с соответствующим изменением наименования данного раздела на "Право собственности и другие права на имущество". То есть представляется целесообразным привести наименование раздела II ГК РФ в соответствие с основной функцией данного раздела ГК РФ - определять и фиксировать именно права на имущество во всем многообразии его объектов, а не только на вещи. Примерно так, как это было в гражданском законодательстве Российской империи до революции 1917 года, где вместо обобщающего понятия "имущество" использовалось многозначное понятие "имущества" как совокупности множества его различных по средствам и методам правового регулирования объектов, а право собственности законодательно распространялось на результаты творческой деятельности. Иначе получается, что раздел II ГК РФ в настоящей редакции его названия призван определять только вещные права, или, как это обычно в настоящее время трактуется, права на вещи, несмотря на то что гражданское право регулирует именно имущественные отношения, то есть отношения, связанные с имуществом, а не только с вещами. При этом общепризнанно, что в составе используемого в гражданском обороте имущества, особенно используемого в предпринимательской инновационной деятельности, в настоящее время вещи, как правило, не занимают доминирующей роли по сравнению с другими нематериальными объектами имущества, такими как безналичные деньги, акции, ценные бумаги, информация ограниченного доступа, информационные по своей природе результаты интеллектуальной деятельности, с приравненными к ним средствами индивидуализации и другими нематериальными объектами гражданских правоотношений.

После подобной незначительной корректировки названия в данном разделе ГК РФ рядом с  нормами права собственности, возможно, было бы вполне логично разместить соответствующие нормы и права интеллектуальной собственности и информационного права, а также и нормы различных вещных прав на имущество.

Аналогично  и в других разделах ГК РФ, после  незначительного терминологического согласования, можно было бы разместить соответствующие, необходимые для эффективного регулирования гражданского оборота, нормы права интеллектуальной собственности и информационного права среди общих и частных вопросов обязательственного, наследственного и международного частного права. Это позволило бы исключить деформирующее влияние некорректной формулировки названия раздела II ГК РФ⁵³, органично включить в систему гражданского права нормы права интеллектуальной собственности и информационного права, а также оптимально задействовать сложившиеся нормы правоприменительной практики, процессуального права, судебного права и исполнительного производства. Все это в совокупности способствовало бы преемственному эволюционному развитию имущественных отношений гражданского оборота информации, информационных ресурсов и интеллектуальной собственности. Вопросы соотношения собственности, интеллектуальной собственности и информации являлись и до сих пор являются объектом многочисленных научных исследований. В частности, возможность распространения права собственности на информацию и информационные ресурсы как составные части имущества системно исследовалась И.Л. Бачило, а возможность распространения права собственности на результаты интеллектуальной деятельности как составной части имущества исследовалась также автором. Вместе с тем решением законодателя четвертая часть принята и введена в действие, поэтому целесообразно провести системный анализ четвертой части для определения необходимости и возможности ее совершенствования и развития в системе ГК РФ.

Анализ раздела VII четвертой части ГК РФ показывает, что эти нормы преимущественно обеспечивают возможность реализации только одной их основных функций ГК РФ - определения оснований возникновения исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности (интеллектуальной собственности). Наименование и содержание § 3 и § 7 главы 72, § 3 главы 73 и главы 77 свидетельствуют о преимущественном раскрытии правомочия распоряжения исключительным правом, но не описывают в должной мере вопросы имущественного использования других правомочий правообладателя и особенностей использования результатов интеллектуальной собственности другими лицами с разрешения правообладателя. Данные обстоятельства подтверждаются известными выводами специалистов о том, что более 80% статей четвертой части практически дублируют положения отменяемых с 1 января 2008 года специальных федеральных законов в части в основном административных норм патентования, регистрации и иного определения возникновения исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности (интеллектуальной собственности).