О специфике философского мировоззрения

Коллективное бессознательное, понимаемое как передающийся по наследству итог коллективной жизни рода, может служить объяснительной моделью поведения человека и общества. Если сознание не будет воспринимать опыт архетипов и откажется выступать как элемент самоорганизующейся системы, в которой идет постоянный энергийный обмен , психике грозит вторжение бессознательного в самых примитивных формах. А это, как утверждает Юнг, ведет к индивидуальным и массовым

434

психозам, лжепророчествам, волнениям и войнам. "Деликатное и разумное существо может превратиться в маньяка и дикого зверя"73. Теряя контакт с сознанием, бессознательное утверждает себя косвенным образом. "Прорываясь" в наше сознание, оно захлестывает и парализует рациональные психические структуры социального бытия личности.

Анализируя связь бессознательных архетипов и сознательных компонентов психики, Юнг указывает на две опасности: рост восточнорелигиозных культов, в которых личностное начало оказывается полностью растворенным, и европейская экспансия научно-рационального Я, искажающая сущность психической жизни Юнг предупреждает об опасности игнорирования бессознательного. Бессознательное не просто противоположно сознанию, оно является его модифицирующим противником-партнером. Бессознательное проистекает из самого стихийно-спонтанного жизненного потока, аккумулируя информацию как бы по ту сторону добра и зла, вне социальных предписаний.

На современном этапе развития объявлять бессознательное мистикой, не оказывающей никакого воздействия на жизнедеятельность, безграмотно. С физиологической точки зрения бессознательные процессы весьма целесообразны, Они выполняют охранную функцию, освобождая мозг от постоянного напряжения. О полном объеме хранящейся в памяти информации люди даже и не подозревают. Бессознательное выполняет функцию автоматизации человеческих действий. Если бы все элементы человеческой жизнедеятельности одновременно потребовали бы осознанности и контроля, человек не мог бы ни думать, ни действовать. Получилось бы как в известной сказке Оскара Уайльда о сороконожке. Ее спросили, как она ходит? Она задумалась... и перестала ходить. Даже у вполне развитого человека основной запас информации хранится за пределами непосредственного контроля сознания. Человек испытывает все физиологически доступные ему воздействия, но не все они становятся фактом сознания.

28*              435

Общая идея бессознательного имеет древнейшую историко-философскую традицию. Она восходит к деймонии Сократа, утверждающего, что он постоянно прислушивается к своему внутреннему голосу как к своего рода совести и непререкаемому авторитету. Проблема бессознательного в учении Платона связана с тематикой познания как воспоминания. Анамнесис — термин платоновской философии, обозначает состояние человеческой души, припоминающей в здешнем мире виденное ею в мире потустороннем. Платон уверен: человек не искал бы того, что ему неизвестно, если бы предварительно не имел этого бессознательно в своей душе. Идея бессознательного связывается с наличием в душе скрытых, неосознаваемых знаний, о которых сам субъект может и не предполагать.

В различных исторических условиях проблема бессознательного вызывала различное к себе отношение. В 17—18 вв. представления о неосознаваемых формах душевной деятельности выходят за рамки теологии и становятся предметом обсуждения философов. Декарт и Локк с порога отвергают идею "неосознаваемой психики", потому что за пределами сознания и психики может находиться только протяжение и чистая физиология. Это позволяло им избежать многих несообразностей (в самом деле, как же мы знаем, что мы имеем какие-либо представления, если мы не осознаем их?).

Лейбниц в концепции "неощущаемых восприятий", а также Кант, признавая область темных представлений ("dunkler Vorstellungen"), предпочли пойти навстречу логическим трудностям. Лейбницу удалось вполне отчетливо сформулировать концепцию бессознательного как низшей формы духовной деятельности, лежащую за порогом осознанных представлений, возвышающихся, подобно островкам, над океаном темных перцепций — восприятий. Мы можем опосредованным образом убедиться, считал он, что у нас есть определенное представление, даже если последнее нами не осознается. В "Монадологии" Лейбница учение о бессознательных восприятиях — "малых перцепциях" — использовалось для обоснования

436

непрерывности психической жизни и всеобщей взаимосвязи происходящих в мире процессов. В силу этой взаимосвязи любая монада — бестелесная субстанция — выступает зеркалом Вселенной.

В середине 19 в. можно вновь оказаться в атмосфере горячих споров, однако во многом отличающихся от тех, в которых Лейбниц и Кант противостояли Декарту и Локку. Наметились два истолкования бессознательного. Согласно первому, бессознательное — сугубо негативное явление, обозначающее работу мозга, утратившего по каким-то причинам качество осознаваемости. Это некая рудиментарная, "выродившаяся психическая деятельность", изучать которую следует лишь физиологически. Согласно второму, бессознательное — это позитивный момент душевной жизни, такая форма отношения к окружающей действительности, которая не может быть реализована на основе психической активности осознаваемого типа. Такую двойственность в подходе к проблеме бессознательного фиксировал немецкий философ-идеалист, физиолог и психолог В. Вундт (1832-1920).

Особое значение в выявление роли и значимости бессознательного имела концепция 3. Фрейда. Он представил бессознательное в виде могущественной иррациональной силы, антагонистичной деятельности сознания. Вместе с тем он полагал, что бессознательные влечения могут выявляться и ставиться под контроль сознания с помощью техники психоанализа. Фрейд опирался на представление о глубинном бессознательном пласте человеческой психики, в недрах которого происходит особая жизнь, еще недостаточно изученная, но весьма значимая для сознания.

Центральным понятием фрейдовской концепции является "либидо". В ранних работах Фрейда под "либидо" понимается энергия сексуального влечения. В дальнейшем Фрейд сводит "либидо" к "Эросу" Платона, отождествляя с ним энергию того, что охватывается словом "любовь": половая любовь, любовь к родителям и детям, любовь к людям вообще. У Юнга имеется более

437

широкое энергетическое толкование понятия "либидо" - как психической энергии, проявляющейся в жизненном процессе. Это поток витально-психической энергии, и все феномены сознательной и бессознательной жизни — суть проявления единой энергии либидо.

При рассмотрении фрейдовской концепции использовалось образное сравнение бессознательного с большой передней, где находились все душевные влечения, страсти и порывы. На пороге между передней и салоном стоял страж, разглядывающий каждое душевное влечение и решающий, пустить ли его из передней в салон, олицетворяющий собой область предсозна-тельного, где имеются память, мышление, привычки разумного Я. Если душевное влечение допускается в салон, оно имеет шанс стать сознательным при условии, если привлечет к себе внимание сознания. За прихожей и салоном располагалась келья — собственно обитель сознания. Этот пространственный топологический образ хорошо иллюстрировал взаимосвязь сознательного и бессознательного.

В работе Фрейда "Я и Оно"74 используется другая аналогия. Психика представляется состоящей из трех слоев Оно — Я — Сверх-Я. Бессознательное Оно (Эго) в своих недрах скрывает копошащиеся древние животные инстинкты, скрытые безотчетные влечения. Это "кипящий котел инстинктов". Сознательное Я — посредник между Оно и внешним миром — оказывает влияние на бессознательное, стремится к удовлетворению его влечений, допускаемых обществом. Сверх-Я — императивы и долженствования социальности, накладывает всевозможного рода запреты на проявление влечений. Я, таким образом, оказывается в тисках со стороны внешнего мира, вожделений Оно и строгости Сверх-Я". Психическая жизнь человека беспрестанно потрясается конфликтами, защищаясь от них, человек руководствуется двумя принципами. Первый — "принцип удовольствия" когда бессознательные влечения автоматически направляются в русло получения максимального удовольствия. Второй — "принцип реальности", задающий

438

ориентиры и характеризующий ход протекания душевных процессов в соответствии с требованиями окружающей среды, накладывающей вето на возможность сиюминутного удовлетворения влечений. Впоследствии Фрейд уточнил область применения этих принципов. Психическая деятельность бессознательного подчиняется "принципу удовольствия", а психическая деятельность предсознательного — "принципу реальности".

Желания человека, вытесненные в бессознательное, в любой момент могут прорваться наружу и стать причиной драмы. Активность неразряженного желания находит "окольные" пути" проникновения в сознание. Инстинктивный импульс может быть или разряжен в действии, или неразряженным вынесен опять в бессознательное, или лишен своей энергии посредством реактивных образований (стыд, мораль), сублимации. Сублимация понимается как энергия замещения социально низменных целей на культурно приемлемые. Сублимация — это процесс переориентации влечений на иную цель, отдаленную от сексуального удовлетворения, или преобразование энергии инстинктов в нравственно одобряемую деятельность.

Как же оценить феномен бессознательного? В полемику с Фрейдом и Юнгом вступает врач и философ Эрих Фромм. По Фрейду, бессознательное — в основном то в нас, что дурно, подавлено, — то, что несовместимо с требованиями нашей культуры и нашего внешнего Я. В системе Юнга бессознательное становится источником откровения, символом того, что на религиозном языке есть сам Бог. Фромм считает, что обе концепции односторонни. Наше бессознательное — это та часть самости, которая исключена из организованного Эго, которую мы отождествляем с нашим Я. Оно содержит и низшее и высшее, и худшее и лучшее. Мы должны подходить к бессознательному не как к Богу, которому следует поклоняться, и не как к дракону, которого следует убить, но со смирением, с глубоким чувством юмора; видеть эту другую часть нас самих такой, как она есть, без ужаса, но и без благоговения76.

439

В отечественной науке после скоропалительного увлечения в 20-е гг. проблематикой бессознательного в ее психоаналитическом варианте интерес к ней угас вплоть до 50-х гг. Благодаря Д. Узнадзе в качестве альтернативной модели фрейдовского "бессознательного" была создана "теория неосознаваемой психической установки", согласно которой действия, реакции, поступки и мысли человека всегда зависят от особого психического состояния — готовности к данному процессу. Кардинальной формой бессознательного оказывается установка, связанная с направленностью личности на активность в каком-либо виде деятельности, общей предрасположенностью к деятельности. Установка возникает при встрече двух факторов: потребности и ситуации удовлетворения потребности. Она определяет направление проявлений психики и характер поведения субъекта. Установка обладает сложной структурой, содержит эмоциональные, смысловые и поведенческие аспекты предрасположенности к восприятию или действию в отношении социальных объектов и ситуаций. Д. Узнадзе экспериментально и теоретически доказал, что установка как неосознаваемая психическая деятельность является составным элементом любого акта человеческого поведения. Особенно велика ее роль в творческих процессах и в области межличностного общения.

Абстрактная постановка вопроса о гегемонии одной из форм психической деятельности над другой недопустима. И сознание и бессознательное — это реальные стороны психики, обеспечивающие ее единство. Каждая их этих сторон имеет свои специфические функции. Однако психика человека всегда остается чем-то целостным и единым, в котором вычленение " ведущего" и "ведомого" имеет весьма условный характер.

МУСУЛЬМАНСКАЯ КУЛЬТУРА И ФИЛОСОФИЯ

Нападения, которым подверглись Восточная империя, Африка и Испания, в двух отношениях отличались от нападении северных варваров на Западную империю: во-первых, Восточная империя просуществовала до 1453 года, почти на тысячу лет больше, чем Западная; во-вторых, главные удары по Восточной империи были нанесены мусульманами, которые после завоевания не перешли в христианство, а создали свою собственную значительную цивилизацию.

Хиджра (20), открывающая мусульманскую эру, произошла в 622 году н.э.; десять лет спустя умер Магомет. Сразу после его смерти арабы начали свои завоевания, которые развивались с необычайной быстротой. На Востоке Сирия подверглась вторжению в 634 году и уже через два года была полностью покорена. В 637 году жертвой вторжения стала Персия; в 650 году ее завоевание. было закончено. В 664 году арабы вторглись в Индию. В 669 году (и еще раз в 716-717 годах) они осадили Константинополь. Движение в западном направлении было несколько менее стремительным. Египет они завоевали в 642 году, но Карфаген - только в 697 году. Испания, за исключением небольшого угла на северо-западе страны, была присоединена к арабским владениям в 711-712 годах. Продвижение мусульман на запад (кроме Сицилии и Южной Италии) было приостановлено в результате их поражения в битве при Type, происшедшей в 732 году, ровно через сто лет после смерти пророка. (Оттоманские турки, которые в конце концов завоевали Константинополь, относятся к более позднему периоду, чем тот, который мы сейчас рассматриваем.)

Различные обстоятельства облегчили продвижение мусульман. Персия и Восточная империя были истощены долгими междоусобными войнами. Сирийцы, державшиеся в большинстве своем несторианства, преследовались католиками, в то время как мусульмане относились терпимо ко всем сектам христиан, требуя взамен уплату дани. В Египте монофизиты, составлявшие основную массу населения, также приветствовали завоевателей. В Африке арабы объединились с берберами, которых римлянам так и не удалось никогда покорить полностью. Арабы и берберы совместно вторглись в Испанию, где им на помощь пришли еще евреи, терпевшие жестокие преследования со стороны вестготов.

Религия пророка представляла собой простой монотеизм, не опутанный сложной теологией доктрин о троичности и пресуществлении. Пророк не притязал на божественность; не выдвигали подобных притязании в его пользу и его последователи. Пророк возродил еврейский запрет идолов и воспретил употребление вина. Долг правоверных - завоевать во славу ислама столько стран, сколько удастся, но не следует преследовать христиан, евреев или зороастрианцев, "народов Книги", как называет их Коран, то есть тех, кто следует учению Священного писания.