Курс лекций по дисциплине "Экономическая теория"

4. Проблема субъекта (актора) экономического действия. Очевидно, что рассматривать экономические действия в отрыве от субъектов, которые их совершают, бессмысленно. Речь идет о раскрытии содержания таких категорий и понятий как «экономическая мотивация», «экономическое предпочтение», «экономический стереотип», «экономическое сознание». Однако проблема носителя (субъекта) экономического действия в рамках современной экономической социологии еще не получила должного развития. Мы имеем в виду три важнейших аспекта этой проблемы. Во-первых, теоретический анализ самой категории «социальный (экономический) субъект». (В номиналистской (М. Вебер) и реалистской (Э. Дюркгейм) трактовках социальная природа реальных носителей экономической активности интерпретируется полярным образом.) Во-вторых, социологический анализ экономических субъектов, являющихся традиционным предметом экономической теории, таких как фирма, корпорация, акционерное общество, товарищество. В-третьих, функционально-ролевую трактовку социальных носителей экономической активности, которые дифференцируются по уровням специализации и являются контрагентами экономического обмена. Говоря о разработке проблемы экономических контрагентов, мы имеем в виду социологическую интерпретацию множества полярных статусов, которыми обладают субъекты экономических отношений (индивиды, организации, домашние хозяйства и т.д.). Включаясь в процесс экономического обмена, они постоянно «конвертируют» свои статусы, одновременно выступая в качестве продавцов и покупателей, кредиторов и заемщиков, арендаторов и арендодателей, агентов и контрагентов (работников и работодателей).

Этот комплекс проблем разрабатывается в теории экономического выбора, с помощью которой пытаются объяснять поведение всех экономических агентов, вынося за скобки их своеобразие, индивидуальность и те уникальные условия, в которых они действуют. В связи с этим очевидно, что одной из главных задач социологического анализа является конкретизация «условностей» теорий экономического выбора, путем перехода от абстрактного феномена принятия решений к тем конкретным носителям (субъектам), которые эти действия реально совершают. Речь идет о конкретных параметрах их поведения – специализации, компетенции, мотивации, экономическом статусе и определенном социально-экономическом и культурном контексте, в рамках которого они действуют.

5. Проблема социального (экономического) неравенства. Нам представляется, что в рамках экономической социологии необходимо расширение классических основ теории социальной стратификации путем интерпретации таких чисто экономических категорий как «монополия» и «конкуренция». Они подробно разработаны в рамках экономической теории, однако их социологический анализ оставляет желать лучшего.

Монополия – не только экономический, но и социальный феномен, который весьма многообразно проявляется во всех сферах общественной жизни. Можно привести многочисленные примеры существования социальных монополий. Прежде всего, это стратификация социальных статусов различных слоев и социальных групп, которые имеют неравные возможности социального воспроизводства, реализации жизненных, экономических, профессиональных и других целей. Естественно, что социальное неравенство обусловливается многими факторами. Однако самое существенное здесь – не констатация социального неравенства, которое является «вечной проблемой» для всех социальных систем. Главное – это изучение функционирования внутри них тех социальных институтов и механизмов, которые не воспроизводят жесткие сословные и кастовые барьеры в течение столетий, а могут обеспечить необходимую мобильность и перераспределение статусов для большинства людей в рамках реальной временной перспективы одного-трех поколений.

Именно современный рыночный порядок постоянно разрушает сложившиеся в процессе социальной эволюции стартовые условия социального неравенства, поскольку он предоставляет гораздо больше альтернатив и шансов всем тем, кто пытается изменить свое социальное положение в рамках постоянно возникающих матриц социальной несправедливости. Разумеется, что рынок, не является универсальным фактором оптимизации и перманентной перестройки социальной структуры современного общества. Однако он обладает рядом существенных преимуществ по отношению к традиционным каналам социальной мобильности, так как оценивает людей не по сословным и кастовым критериям, а, прежде всего, по критериям компетентности и предприимчивости. Достаточно сказать, что популяция наиболее активных агентов рынка – предпринимателей – рекрутируется из самых различных слоев общества.

В рамках развитого рыночного общества действуют две противоречивые тенденции, которые, уравновешивая друг друга, постоянно «взбалтывают» социальную структуру общества. Первая тенденция – монополизация экономической власти в рамках возможностей и альтернатив тех агентов рынка, которые добились успеха. Вторая тенденция – конкурентные усилия тех, кто пытается минимизировать преимущества монополистов. И эти тенденции неотделимы друг от друга. С одной стороны, институты защиты предпринимательства, существующие в рыночном обществе, обеспечивают преимущества тем, кто способен предвидеть и опережать конъюнктуру рынка. С другой стороны, эти институты не гарантируют стабильности и постоянства этих преимуществ в случае появления более эффективных экономических альтернатив.

6. Проблема экономической культуры. Очевидно, что культурная матрица экономического поведения является самым важным компонентом, который определяет качественную специфику экономических действий. Однако она является самой неуловимой и трудно измеряемой субстанцией. Мы убеждены, что рациональность экономического выбора определяется системой предпочтений, которые задаются в рамках определенной экономической культуры. Именно система ценностей является конкретным ориентиром экономического выбора и тех рациональных процедур, которые используются в плане достижения конкретных экономических целей. Поэтому можно сказать, что разум «обслуживает» ценности, которые первичны по отношению к действующим субъектам, а не наоборот. Представляется, что интерпретация и изучение социокультурных матриц экономических культур и субкультур является одой из важнейших проблем, которые должны разрабатываться в рамках экономической социологии.

В заключение необходимо повторить, что излагаемый далее материал является развитием поведенческой парадигмы социологического и экономического анализа, весомый вклад в развитие которого внесли такие авторы как М. Вебер, В. Парето, Г. Зиммель, Н. Кондратьев,     Т. Парсонс, Л. Мизес, Ф. Хайек и многие другие ученые.

Лекция 2.

КЛАССИЧЕСКИЕ НАПРАВЛЕНИЯ АНАЛИЗА ЭКОНОМИЧЕСКОГО ПОВЕДЕНИЯ

1.Типологический подход в «понимающей» социологии М. Вебера

М. Вебер анализирует экономическое поведение как априорно-типологический конструкт рационального выбора, репрезентативный всем моделям социальных действий, реализуемых в хозяйственной сфере. Сам способ выделения сущностных сторон поведения такого рода базируется, прежде всего, на феноменологическом анализе и дополняется обширнейшей аргументацией, которая обосновывает возможность и вероятность появления цивилизованной формы рационального выбора, воплощенной в так называемом «духе капитализма». Мы не будем рассматривать особенности генетико-исторической аргументации М. Вебера и той гипотетической конструкции, с помощью которой он объясняет появление этого феномена. Тем более, что при всей грандиозности замысла и результатов его теоретической реализации, они встречают серьезные возражения1. Главное, что нас интересует – это структура экономического поведения, которая в процессе рационализации социальной жизни приобретает комплекс внутренних и внешних свойств, позволяющих относить его к определенному типу цивилизованно-рациональных форм социального действия, характерных для развитого капиталистического общества.

С точки зрения М. Вебера, экономическое действие – это цивилизованный (мирный) способ контроля над ресурсами со стороны субъекта, который, осуществляя его, субъективно и сознательно ориентируется на соображения выгоды.

Таким образом, ориентация субъекта на получение выгоды (целеполагание) является основным элементом экономического действия. При этом важным аспектом последнего является фактор значения (ценности) процессов и объектов, которые выступают не только в качестве целей, но также в качестве средств, препятствий и продуктов действий людей2.

Сам факт значения (в данном случае не важно какого) совершаемого экономического действия предполагает другой его элемент – планирование (в узком смысле – калькуляцию). Причем планирование имеет гибкую структуру самонастраивающегося автокефального (автономного) действия, не ограниченного жесткими рамками целей и интересов других субъектов, действующих аналогичным образом. Автокефальность экономического действия предполагает наличие свободы выбора, которая является критериальным признаком рационального экономического поведения. Разумеется, что эта автокефальность не абсолютна и ограничивается рамками определенных ценностей (этика протестантизма).

Еще один важнейший аспект (элемент) экономического действия – это конкретная форма его реализации – техника (технология). По Веберу, не всякий тип действия, являющийся рациональным с точки зрения выбора средств, может быть назван рациональным экономическим действием, поскольку техника любого действия характеризует лишь используемые средства, но не значение и не цель, на которую оно ориентировано3.

Технологическое действие (технологическую рациональность), даже если оно осуществляется в определенном, в том числе экономическом контексте, можно рассматривать в чистом виде независимо от чьих-либо целей и желаний4. Вместе с тем М. Вебер выделяет два полярных значения техники как таковой: рациональная техника, которая является производной высшей формы рациональности – научного знания и не зависит от экономических интересов и целей преследующих свою выгоду субъектов; и алгоритм (техника) рационального экономического действия, который неотделим от совершающих его субъектов.

Нам представляется, что разделение целеполагания, планирования и выбора средств действия, а также упорядочение этих и других возможных элементов действия в реальном, живом, а не абстрактном экономическом поведении не совсем правомерно. Любой поведенческий акт является структурной целостностью. Поэтому только в очень большом приближении можно сказать, что выбор цели, являясь одной из фаз экономического действия, в конечном счете, сменяется технологией ее достижения. Добавим, что желание получить выгоду (интерес), инструментально-рациональная ориентация (планирование) и техника (алгоритм) достижения результата (технология) не могут быть реализованы без компетенции, которая связывает в единое целое все элементы, как индивидуального акта экономического действия, так и групповых (массовых) его актов, интегрированных в определенной организационной форме (предприятии).

Рассматривая трактовку идеального типа экономического действия М. Вебера как своеобразного теоретического эталона, с которым можно сравнивать реальные экономические действия различного рода, следует обратить внимание на саму сущность рациональности, а также на проблему легитимности экономического поведения.

Как известно, М. Вебер различал «формальную» рациональность (рациональность как таковую), построенную на калькуляции, полностью исчерпывающей социальное действие, и «материальную (содержательную)» рациональность, которая не может быть до конца (или вообще) рассчитана, и которая основана на «ценностных постулатах». Он считал, что рациональность второго типа характерна для традиционализма, и по мере развития общества формальная рациональность будет все более и более преобладать над содержательной. В связи с этим, на наш взгляд, становится трудноразрешимой проблема этичности и связанная с ней проблема легитимности экономического поведения.

Далее. Согласно веберовскому определению, основополагающим компонентом экономического действия является легальная и легитимная установка субъекта действовать рационально с целью достижения выгоды. Отсюда следует, что такая «рациональность» охватывает не все модели максимизирующего поведения. В частности экономически ориентированные действия, связанные с насилием или только с экономическими соображениями, лишенными сознательного максимизационного содержания, не могут относиться к категории экономических действий. Однако такая трактовка рациональности представляется дискуссионной.

Современная практика цивилизованных экономических действий демонстрирует множество примеров отклонения от веберовского образца, где принуждение (и даже насилие) в той или иной форме является дополнительным средством получения выгоды. И существование этих явлений является скорее правилом, чем исключением. Ведь сам принцип рациональной максимизации выгоды содержит в себе элементы явно эгоистического действия, не всегда и не обязательно ориентированного на того, кто лишается своих преимуществ, имея дело с субъектом, получающим прибыль.

Можно привести огромное число примеров, когда экономические субъекты ориентируются только на свой экономический интерес, игнорируя этические и институциональные запреты. Причем это касается не только отдельных индивидов, групп, организаций, фирм, корпораций, но и отдельных государств и даже государственных союзов. Перечислим лишь некоторые факты эгоистических действий экономических субъектов, максимизирующих свою утилитарную, прагматическую функцию: монопольные эффекты; недобросовестная конкуренция; экологический дисбаланс окружающей среды, создаваемый за счет форсирования производства (особенно токсичных его видов); оппортунистическое поведение партнеров по бизнесу; алчность транснациональных монополий и корпораций; коррумпированность государственных чиновников; рестрикционизм наемного персонала и эксплуатационные действия работодателей; зомбирование потребителей с помощью рекламы; отток ресурсов и капитала из развивающихся стран; экономическая преступность и нелегальный бизнес; военные конфликты и промышленный (экономический) шпионаж; минимизация налогов; эксплуатация гастарбайтеров и т.п.

Таким образом, режим максимизации выгоды экономических субъектов не исключает нарушения правил игры и легитимных форм обмена преимуществами, если для этого имеются (появляются) необходимые условия. Вероятно, многочисленные проявления максимизационного эгоизма и являются причиной того, что работа по классификации различных форм капитализма и типологии экономических действий по степени рациональности не может найти в настоящее время своего окончательного и непротиворечивого завершения5.