Таможенный налог

Анализируя  систему должностных преступлений по УК РСФСР 1922 г., нужно обратить внимание, что в нее наряду с составами общих должностных преступлений, которые могут быть совершены в любой сфере деятельности и любым субъектом, относящимся к категории должностных лиц, были включены и составы специальных преступлений по службе, которые в последствии (в УК РСФСР 1960 г.) были выделены как преступления против правосудия.

К числу должностных (служебных) преступлений Кодекс относил  присвоение должностным лицом денег или иных ценностей, находящихся в его ведении в силу служебного положения.

В качестве субъектов всех общих должностных преступлений назывались должностные лица, определение которых давалось в примечании к ст.105 УК РСФСР: лица, занимающие постоянные или временные должности в каком-либо государственном (советском) учреждении или предприятии, а также в организации или объединении, имеющем по закону определенные права, обязанности и полномочия в осуществлении хозяйственных, административных, просветительских и других задач. Понятие должностного лица сформулировано исходя из характера функций. Однако в ст.114, устанавливающей ответственность за получение взятки, в качестве субъекта называлось не должностное лицо, а лицо, состоящее на государственной, союзной или общественной службе.

Злоупотребление властью определялось законом как  «совершение должностным лицом действий, которое оно могло совершить единственно благодаря своему служебному положению и которое, не будучи вызвано соображениями служебной необходимости, повлекло за собой нарушение правильной работы учреждения или предприятия, или общественного порядка, или частных интересов отдельных граждан ». Решающим для признания служебного действия должностного лица преступлением считалось, таким образом, наступление указанных последствий при сознании виновным того обстоятельства, что эти действия не вызываются служебной необходимостью. Мотивы подобного поведения могли быть различными, однако ответственность значительно повышалась (ч. 2 ст.105), если эти действия совершались должностным лицом «в корыстных или иных видах» или имели особо тяжелые последствия.

Ответственность за злоупотребление властью, превышение или бездействие власти, а также за халатное отношение к службе значительно усиливались, если в результате такого поведения следовало расстройство центральных или местных хозяйственных аппаратов производства, распределения или снабжения, расстройство транспорта, заключение явно невыгодных для государства договоров и сделок, всякий иной подрыв и расточение государственного достатка в ущерб интересам трудящихся (ст.110 УК РСФСР).

Переход от политики военного коммунизма к НЭПу сопровождался значительным увеличением должностных преступлений и прежде всего взяточничества. Ударная компания по борьбе с взяточничеством началась 10 октября 1922 г. Значительно повышалась ответственность за дачу взятки, посредничество во взяточничестве, оказание какого-либо содействия или непринятие мер противодействия взяточничеству, размеры ответственности за дачу взятки приравнивались к ответственности за получение взятки.

Постановлением  ВЦИК от 22 ноября 1926 г. был введен в действие новый Уголовный кодекс РСФСР. Глава III Должностные (служебные) преступления Особенной части УК включала в себя практически те же составы преступлений, что и УК 1922 г. Внесенные новым УК изменения в описание данных преступлений имели преимущественно редакционно - уточняющий характер. Так, вместо составов злоупотребления властью и превышение власти УК 1926 г. говорит о злоупотреблении властью или служебным положением (ст.109) и превышении власти или служебных полномочий (ст.110). Составы бездействия власти и халатного отношения к службе были объединены в одной статье [18, c.16].

При описании признаков  получения взятки было, внесено небольшое, но существенное уточнение в характеристике действий, за выполнение или не выполнение которых должностное лицо получало вознаграждение. Если раньше акцентировалось, что это действия, входящие в круг служебных обязанностей лица, то в новой редакции данной нормы (ст. 117) говорится более широко — действие, «которое должностное лицо могло или должно было совершить исключительно вследствие своего служебного положения». Из числа квалифицирующих признаков получения взятки было исключено нанесение (или возможность нанесения) государству материального ущерба в результате взятки.

В отличие от УК 1922 г., уголовное преследование по ст.119 УК 1926 г. наступало и за провокацию получения взятки в целях последующего изобличения лица, получившего взятку. Принципиальным новшеством было то, что лица, виновные в получении взятки, ни при каких условиях не освобождались от уголовной ответственности.

С небольшими уточнениями, касающимися главным образом  размеров санкций и критериев  разграничения должностных преступлений от служебных упущений и проступков, такое законодательное регулирование составов преступлений по службе сохранялось вплоть до принятия УК РСФСР 1960 г. Единственным серьезным дополнением было включение в Уголовный кодекс 9 сентября 1929 г. ст.111-а, установившей специальную ответственность должностных лиц государственных органов и коопераций, в обязанности которых входили регистрация и контроль за деятельностью кооперативов, за содействие в организации так называемых лжекооперативов, попустительство в их деятельности, а равно за оказание лжекооперативам содействия иными должностными лицами в той или иной форме (льготный отпуск материалов и товаров, предоставление льгот по арендной плате и т.д.), если это имело место в силу злоупотребления властью, бездействия власти или халатного отношения к своим обязанностям [31, с.317].

Реформы 50-х  гг., разработка проектов нового уголовного законодательства вызвали повышенный интерес к должностным преступлениям. Одна за другой появляются работы В.Ф.Кириченко [19, c.132], В.Д. Меньшагина [24, c.75], А.Б. Сахарова [33, c.89] и других ученых. В этих работах, в частности, было сформулировано понимание должностных преступлений как деяний, посягающих на деятельность советского государственного аппарата (в широком смысле), совершаемых лицами, входящими в состав государственного аппарата (должностными лицами), использующими при этом свое служебное положение. Должностными лицами предполагалось считать лишь тех работников государственных и общественных учреждений и предприятий, которые осуществляют оперативно-распорядительные, административно- хозяйственные функции или иные обязанности, связанные с возможностью совершать действия, имеющие юридическое значение. Были разработаны и доктринальные системы общих и специальных должностных преступлений.

Эти положения  были положены в основу решения вопроса  об ответственности за должностные преступления в Уголовном кодексе РСФСР 1960 г.

Уголовный кодекс РСФСР, принятый 27 октября 1960 г., вступил  с действие с 1 января 1960 г. Глава 7 Особенной  части УК «Должностные преступления» включала в себя всего шесть статей, содержащих описание следующих преступлений: злоупотребление властью или служебным положением (ст.170), превышение власти или служебных полномочий (ст.171), халатность (ст.172), получение взятки (ст.173), дача взятки (ст.174), должностной подлог (ст. 175). Несколько позднее, 25 июля 1962 г. была включена ст. 174 «Посредничество во взяточничестве». И уже в период перестройки 13 марта 1992 г. глава УК о должностных преступлениях была дополнена ст. 175 «Нарушение антимонопольного законодательства». Включение данного состава в число должностных преступлений было явно ошибочным. И по объекту посягательства, и по характеристике субъектов его совершения (должностное лицо органа власти, управления или хозяйствующего субъекта) нарушение антимонопольного законодательства правильнее считать не должностным, а хозяйственным преступлением.

Глава «Должностные преступления» УК 1960 г. предусматривала  составы только «общих» должностных преступлений, т.е. тех, которые могли быть совершены в любой отрасли (сфере) государственного управления и любым должностным лицом. Составы «специальных» должностных преступлений, а также составы иных преступлений, совершенных должностными лицами, содержались в других главах Кодекса (выпуск недоброкачественной продукции, приписки и другие искажения отчетности о выполнении планов, нарушение законодательства о труде, хищение социалистического имущества путем злоупотребления служебным положением, привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности, заведомо незаконный арест или задержание и др.).

В определении  должностного лица как субъекта должностных  преступлений уже без всяких оговорок указывалось, что таковым является, в частности, лицо, занимающее в любом государственном или любом общественном предприятии, учреждении, организации должность, связанную с выполнением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных обязанностей.

Злоупотребление властью или служебным положением понималось как умышленное использование  должностным лицом своего служебного положения вопреки интересам службы. Обязательными условиями возникновения уголовной ответственности было совершение этого деяния из корыстной или иной личной заинтересованности и причинение им существенного вреда государственным или общественным интересам либо охраняемым законом правам и интересам граждан. Квалифицирующее обстоятельство преступления - причинение тяжких последствий.

Превышение  власти или служебных полномочий заключалось в умышленном совершении должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его прав и полномочий, если они причинили вред государственным или общественным интересам либо охраняемым законом правам и интересам граждан. Ответственность значительно повышалась, если превышение власти или служебных полномочий сопровождалось насилием, применением оружия или мучительными и оскорбляющими личное достоинство потерпевшего действиями.

Существенный  вред рассматривался и как необходимое  последствие халатности - единственного  неосторожного должностного преступления, суть которого заключалась в невыполнении должностным лицом своих обязанностей вследствие небрежного или недобросовестного к ним отношения.

Напротив, никаких  последствий не предусматривал состав должностного подлога - внесение должностным лицом в корыстных целях или иных личных побуждений в официальные документы заведомо ложных сведений, подделка, подчистка или пометка другим числом, а равно составление и выдача им заведомо ложных документов или внесение в книги заведомо ложных записей.

Не вносились  изменения и в описание признаков  основного состава преступления получения взятки, который характеризовался как получение должностным лицом лично или через посредников в каком бы то ни было виде взятки за выполнение или не выполнение в интересах дающего взятку какого-либо действия, которое должностное лицо должно было или могло совершить с использованием своего служебного положения. А вот квалифицированные виды этого преступления с течением времени законодатель описывал по-разному. В момент вступления УК 1960 г. в действие квалифицирующими обстоятельствами получения взятки признавались: 1) ответственное положение должностного лица, получившего взятку; 2) судимость за взяточничество; 3) неоднократность получения взятки; 4)вымогательство взятки.

Менялось толкование понятия должностного лица, занимающего  ответственное положение, как субъекта квалифицированного (особо квалифицированного) состава получения взятки. В Постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 31 июля 1962 г. разъяснялось, что «вопрос об ответственном положении должностного лица, обвиняемого в получении взятки, решается судом в зависимости от конкретных обстоятельств дела с учетом характера занимаемой должности и важности осуществляемых им функций» [26, c.21]. Это разъяснение позволило признать должностным лицом, занимающим ответственное положение, любого представителя власти (в том числе рядового работника милиции) и любого оперативного работника ревизующих и контролирующих органов (инспектор ГАИ, торговый инспектор, ревизор и т.п.).

В постановлении  № 15 от 23 сентября 1977 г. "О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность рабочих и служащих за ущерб, причиненный предприятию, учреждению, организации» Пленум Верховного Суда СССР наряду с названными выше критериями обязал учитывать при оценке положения должностного лица также права и полномочия виновного и характер организации, в которой он работает [25, c.27]. Давая такое разъяснение, Пленум стремился сузить круг субъектов, признаваемых занимающими ответственное положение. Об этом прямо говорилось в констатирующей части постановления пленума. Это же подчеркивал в статье, комментирующей постановление, заместитель Председателя Верховного Суда СССР Е. А. Смоленцев, отметивший, в частности, что категория работников, являющихся представителями власти, «включает в себя широкий круг лиц с различными полномочиями, например, рядового милиционера и начальника районного, городского отдела милиции. Было бы неправильно не делать различия между ними и всех их считать должностными лицами, занимающими ответственное должностное положение» [34, с. 30].

Исключительную  роль в уяснении содержания уголовного закона сыграло постановление Пленума Верховного Суда СССР от 30 марта 1990 г. №4 «О судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге» [27, c.37]. В нем впервые дано официальное толкование таких понятий, как: организационно-распорядительные и административно-хозяйственные обязанности, составляющие содержание полномочий должностного лица, существенный вред, корыстная и иная личная заинтересованность и ряда других сложных вопросов. Многие из этих разъяснений сохранили свою значимость и применительно к положениям Уголовного кодекса Российской Федерации 1996г.

Как показывает анализ нормативных актов дореволюционной России и советского периода нашей страны, должностные злоупотребления всегда были «язвой» на теле отечественной государственности. Об этом свидетельствует и желание законодателя предусмотреть как можно большее количество возможных злоупотреблений по службе, и весьма строгие санкции за их совершение. Научная мысль стремилась исследовать саму суть преступлений по службе, провести тонкий юридический анализ различий между служебными преступлениями, в результате чего было выработано понятие должностного лица, а также доктринальная система общих и специальных должностных преступлений.