Биографические данные, характеристика творчества Николая Степановича Гумилева

  Вячеслав Иванов тогда же в  "Аполлоне" (1910) писал о Гумилеве  по поводу "Жемчугов", как об  ученике Брюсова, говорил о  его "замкнутых строфах"  и "надменных станцах", о его экзотическом романтизме.

 

 

 

 

«И вот вся жизнь! Круженье, пенье,

Моря, пустыни, города,

Мелькающее отраженье

Потерянного навсегда».

Мир экзотических стран в поэзии Николая  Гумилева

Любовь  к Африке, страсть к путешествиям, жажда приключений определили темы и мотивы творчества Гумилева, среди  которых одним из ведущих является мотив экзотики. Экзотическая тема присутствует во всех книгах поэта.

Страна  Николая Гумилева – какой-то остров, где-то за «водоворотами» и «клокочущими пенами» океана. Там есть пленительные, всегда «ночные» или вечно «вечереющие» горные озера, где «на траурно – чёрных волнах ненюфары» (из стихотворения «Озёра») и прекрасные

 

Рощи  пальм и заросли алоэ,

Серебристо-матовый  ручей,

Небо, бесконечно голубое,

Небо, золотое от лучей.

(Стихотворение  «Рощи пальм и заросли алоэ»)

 

Но  эти рощи полны «мандрагорами, цветами  ужаса и зла». По стране бродят вольные  дикие звери: «царственные барсы» и  «блуждающие пантеры» (стихотворение  «Северный раджа»), «слоны-пустынники и обезьяны» (стихотворение «Лесной  пожар»). Герои Гумилёва – это  или темные рыцари, или старые конквистадоры, заблудившиеся в неизведанных цепях  гор(стихотворение «Старый конквистадор»), или капитаны – открыватели новых земель (стихотворение «Капитаны»), или царицы, правящие неведомыми народами чарами своей небывалой красоты (стихотворения  «Царица», «Варвары»), или просто бродяги, странствующие по пустыням (стихотворение «В пустыне»):

И кажется, в мире, как прежде, есть страны,

Куда  не ступала людская нога,

Где в солнечных Рощах живут великаны

И светят в прозрачной воде жемчуга.

И карлики  с птицами спорят за гнезда,

И нежен  у девушек профиль лица …

Как будто не все пересчитаны звезды,

Как будто наш мир не открыт до конца!

(стихотворение  «Капитаны»)

 

Поэт  стремился противопоставить отвлеченности  и рефлексии символизма богатую  красками и звуками реальную действительность и сильного человека, живущего в  гармонии с природой. Поэтому в  его творчестве раскрывается своеобразный мир экзотических стран Африки, Востока  и Южной Америки. В этих стихотворениях можно выделить ряд основополагающих мотивов:

• утверждение мужества и независимости человеческой личности («Орёл», «Адам», «Туркестанские генералы», «Варвары», «У камина», «Наступление», «Старый конквистадор»);
• восхищение Африкой и любовь к ней («Вступленье», «Красное море», «Леопард», «Судан», «Суэцкий канал», «Абиссиния»);
• враждебность природе цивилизации и людей, причастных к ней («Либерия», «Занзибарские девушки», «Невольничья», «Египет»);
• воспевание Музы Дальних Странствий («Снова море», «Открытие Америки», «Дон Жуан», «Капитаны», «Следом за Синдбадом – Мореходом»);
• красота «экзотических стран» («Озера», «Рощи пальм и заросли алоэ…», «Озеро Чад», «Рыцарь с цепью», «Колдунья, «Царица»).

Экзотическая  тема, как и все творчество поэта, эволюционировала: от декоративных, многоцветных образов и картин поэт пришел к  философским размышлениям о мире и о себе, и экзотика стала в  поздний период деятельности Гумилева фоном и средством передачи мыслей, порой трагических. Но на всем протяжении творчества Н.С.Гумилева его поэзию не покидали мир прекрасной и благородной романтики, свежий ветер мужества, любовь к жизни, ее вечная и таинственная красота.

Манящие экзотические места и красивые, музыкою звучащие названия, яркая почти безоттеночная живопись воплотились в стихотворении "Жираф" (1907), надолго ставшее "визитной карточкой" Гумилёва в русской литературе.

 

ЖИРАФ

Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд

И руки особенно тонки, колени обняв.

Послушай: далёко, далёко, на озере Чад

Изысканный  бродит жираф.

 

Ему грациозная стройность и нега дана,

И шкуру  его украшает волшебный узор,

С которым равняться осмелится только луна,

Дробясь и качаясь на влаге широких  озер.

 

Вдали он подобен цветным парусам корабля,

И бег  его плавен, как радостный птичий полет.

Я знаю, что много чудесного видит  земля,

Когда на закате он прячется в мраморный  грот.

 

Я знаю веселые сказки таинственных стран

Про чёрную деву, про страсть молодого вождя,

Но  ты слишком долго вдыхала тяжелый  туман,

Ты  верить не хочешь во что-нибудь кроме  дождя.

 

И как  я тебе расскажу про тропический  сад,

Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав.

Ты  плачешь? Послушай... далёко, на озере  Чад

Изысканный  бродит жираф.

 

Некая сказочность в стихотворении "Жираф" проявляется с первых строчек:

 

Послушай: далеко, далеко, на озере Чад

Изысканный  бродит жираф.

 

  Читатель переносится на самый  экзотический континент - Африку. Гумилёв пишет, казалось бы, абсолютно  нереальные картины: 

 

Вдали он подобен цветным парусам корабля,

И бег  его плавен, как радостный птичий полёт…

 

  Поэт предлагает читателю взглянуть  на мир по-иному, понять, что  "много чудесного видит земля", и человек при желании способен  увидеть то же самое. Поэт  предлагает нам очиститься от "тяжёлого тумана", который  мы так долго вдыхали, и осознать, что мир огромен и что на  Земле ещё остались райские  уголки. Кольцевое обрамление демонстрирует  желание поэта снова и снова  рассказать о "рае на Земле". В своём сказочном стихотворении  поэт сравнивает два пространства, далёкие в масштабе человеческого  сознания и совсем близкие  в масштабе Земли. Про то  пространство, которое "здесь", поэт почти ничего не говорит,  да это и не нужно. Здесь  лишь "тяжёлый туман". В мире, где мы живём, остались лишь  грусть да слёзы. Это наводит  нас на мысль, что рай на  Земле невозможен, но Николай  Гумилёв пытается доказать обратное: "…далеко, далеко, на озере Чад / Изысканный бродит жираф". Мир, в котором живёт читатель, совершенно бесцветен, жизнь здесь как будто течёт в серых тонах. На озере Чад мир блестит и переливается.

Лирический  герой, кажется, настолько увлечён  этим миром, его богатой цветовой палитрой, экзотическими запахами и  звуками, что готов без устали рассказывать о бескрайних просторах  земли. Этот неугасаемый энтузиазм  непременно передаётся читателю.

Экзотика, присущая жирафу, очень органично  вписывается в контекст сказочного повествования о далёкой земле. Одним из наиболее примечательных средств создания образа этого экзотического животного является приём сравнения: волшебный узор шкуры жирафа сопоставляется с блеском ночного светила, "вдали он подобен цветным парусам корабля", "и бег его плавен, как радостный птичий полёт".

Мелодия стихотворения сродни спокойствию  и грациозности жирафа. Звуки неестественно  протяжны, мелодичны, дополняют сказочное  описание, придают повествованию  оттенок волшебства. В ритмическом  плане Гумилёв использует пятистопный  амфибрахий, рифмуя строки при помощи мужской рифмы (с ударением на последнем слоге). Это в сочетании  со звонкими согласными позволяет автору более красочно описать изысканный мир африканской сказки. Гумилев расширяет нам мир познания неизведанным и заманчивым.

 

«Жаркое сердце поэта

Блещет, как звонкая  сталь».

Акмеизм Гумилева

20 октября  1911 года была создана организация «Цех Поэтов», первоначально объединявшая различных поэтов, но вскоре давшей толчок к возникновению акмеизма, который, как литературное течение, противопоставил себя символизму. В 1912 году Гумилёв заявил о появлении нового художественного течения — акмеизма, в которое были включены члены «Цеха поэтов». Акмеизм провозглашал материальность, предметность тематики и образов, точность слова. Появление нового течения вызвало бурную реакцию, по большей части негативную. В том же году акмеисты открывают собственное издательство «Гиперборей» и одноимённый журнал, а в конце года Николая Степановича приглашают заведовать отделом критики в “Аполлоне”, и журнал превращается в рупор нового течения.

Атаки на символизм начались с выходом  журнала “Аполлон” (1909). В программных статьях

H. Гумилева “Жизнь стиха”, М. Кузмина “О прекрасной ясности” содержались идеи, в дальнейшем вошедшие в программу акмеистов.

Начиная с 1909 идейным главой художников, отрицающих в искусстве любые абстракции и ставящих во главу угла мастерство и формальные поиски, становится Гумилев, стихотворение “Капитаны”:

Быстрокрылых ведут капитаны,

Открыватели новых земель,

Для кого не страшны ураганы,

Кто отведал мальстремы и мель,

 

Чья не пылью затерянных хартий, —

Солью моря пропитана грудь,

Кто иглой на разорванной карте

Отмечает  свой дерзостный путь.

 

Гумилев выделял такие основные принципы акмеизма:

а) жизнеприятие (наиболее используема в героике поэта);

б) первобытно-звериный взгляд на мир, “адамизм” (африканская тематика в лирике);

в) формальное совершенство, интерес к проблемам  поэтики (статьи Гумилева “Анатомия  стихотворения”, “Письма о рус. поэзии”);

г) стремление видеть и показывать мир вещно  и четко;

д) внимание к конкретному смыслу слова (“слово — материал для строительства, соединение многих элементов, образующих содержание”  — Мандельштам).

Однако  и противники, и сторонники возникнувшего течения отмечали два важнейших недостатка программы:

1) жизнеприятие и эстетизм в конечном счете должны были обернуться примирением со “страшным миром”;

2) отрицание  запредельности, тайны бытия грозило  лишить творения акмеистов философской глубины и значимости.

К началу Первой мировой войны интерес к акмеизму угасает, а с уходом Гумилева на фронт распадается “Цех поэтов”.

Позже были сделаны две попытки возродить  былое содружество: Цех-11 (1917; Г. Иванов, Г. Адамович), Цех-111 (1921; Н. Гумилев, И. Одоевцева, Вс. Рождественский, издание альманаха “Дракон”).

Провозглашенный Гумилевым акмеизм в его собственном  творчестве всего полнее и отчетливее выразился в вышедшей именно в  это время (1912 г.) сборнике "Чужое небо». Одно из четырех стихотворений Готье, вошедших в "Чужое небо" ("Искусство"), может рассматриваться как своего рода кредо акмеизма:

Всё прах. — Одно, ликуя,

Искусство не умрет.

Статуя

Переживёт народ.

…………..

И сами боги тленны,

Но  стих не кончит петь,

Надменный,

Властительней, чем медь.

 

В конце 1912 года Гумилёв поступает на историко-филологический факультет Петербургского университета (изучает старофранцузскую поэзию).

1 октября  того же года у Анны и  Николая Гумилёвых родился сын  Лев.

 

 

 

 

«Мечтаю я, чтоб сказали

О России, стране равнин:

Вот страна прекраснейших  женщин

И отважнейших  мужчин».

Влияние военного периода на творчество

Начало 1914 года было тяжёлым для поэта: перестал существовать Цех, возникли сложности в отношениях с Ахматовой, наскучила богемная жизнь, которую он вёл, вернувшись из Африки.

После начала Первой мировой войны в  начале августа 1914 года Гумилёв записался  добровольцем в армию. Патриотический порыв тогда охватил все русское общество. Он сам, в позднейшей версии уже упоминавшихся "Пятистопных ямбов", сказал об этом всего лучше:

 

И в  реве человеческой толпы,

В гуденьи проезжающих орудий,

В немолчном  зове боевой трубы

Я вдруг  услышал песнь моей судьбы

И побежал, куда бежали люди,

Покорно повторяя: буди, буди.

 

В сентябре и октябре 1914 года проходили учения и подготовка. Уже в ноябре полк был переброшен в Южную Польшу. За ночную разведку перед сражением  он был награждён знаком отличия  военного ордена (Георгиевского креста) 4-й степени и переименован в  ефрейтора. Он был произведён в унтер-офицеры.

В конце  февраля в результате непрерывных  боевых действий и разъездов Гумилёв  заболел простудой.Месяц поэт лечился в Петрограде, потом вновь был возвращён на фронт.