Число дел против должностных лиц,  обладающих процессуальным иммунитетом, растет, и особенно – в отношении замешанных в коррупции. За первое полугодие 2008 г.  Следственным комитетом при прокуратуре РФ возбуждено более 700  уголовных дел в отношении лиц с особым правовым статусом. В этом списке – 95 следователей, в том числе 12 сотрудников Следственного комитета, 13 прокуроров, 18 судей, 72 адвоката, более 90 депутатов законодательных (представительных)  органов власти субъектов РФ и органов местного самоуправления,  а также три кандидата в депутаты Государственной Думы РФ.¹⁴

     Коррупция приобрела тотальный характер,  ею пронизаны все ветви власти.  В июле 2008 г. был принят Национальный план по противодействию коррупции. Согласно разделу 1 п. 1 подп. «в» указанного документа необходимо сократить перечень категорий лиц,  в отношении которых применяется особый порядок производства по уголовным делам. А в силу п. 2 подп. «б» этого же раздела следует уточнить требования к судьям,  лицам,  претендующим на замещение должностей судей,  членам Совета Федерации Федерального Собрания РФ и депутатам Государственной Думы,  депутатам законодательных (представительных)  органов государственной власти субъектов РФ и органов местного самоуправления муниципальных образований,  членам избирательных комиссий,  Председателю Счетной палаты РФ,  его заместителю и аудиторам.¹⁵

    В свете подобных реформ назрела необходимость усовершенствования производства в отношении отдельных категорий лиц. Это важно, чтобы обеспечить эффективную деятельность правоохранительных органов по пресечению попыток избежать ответственности за совершенные преступления в силу занимаемого особого положения.  В таких условиях становится особенно актуальным поиск путей эффективного законодательного регулирования процессуального порядка привлечения отдельных категорий лиц к уголовной ответственности.

    Проблема реализации, исходит из того, что процессуальный иммунитет сам по себе далеко не всегда и отнюдь не автоматически способен вызывать отрицательные последствия и выступать препятствием на пути осуществления социально значимой и осуществляемой от имени государства функции уголовного преследования. Это становится возможными чаше всего тогда, когда иммунитет используется вопреки предусмотренным целям и применяется с целью ограждения деятельности, не совместимой с полномочиями, возложенными Конституцией Российской Федерации, федеральными законами в рамках реализации государственных и межгосударственных социально-значимых функций, либо в целях злоупотребления правами. В этом многие авторы видят основную проблему реализации иммунитета. Но в то же время в современной социальной системе установление оснований и создание условий для возложения уголовной ответственности на определенное лицо не является приоритетной задачей уголовного процесса.

    Проблема  свидетельского иммунитета является глубоко нравственной проблемой. Для ее решения, как показала практика, допустимы далеко не все правовые средства. Здесь право не должно идти «дальше морали» и выдвигать сугубо правовые требования. При свидетельстве близких родственников возникает конфликт между двумя обязанностями (двумя ограничениями): с одной стороны, правовая обязанность, требующая говорить правду, с другой — нравственная, требующая не наносить вреда близкому человеку. Подобная коллизия ведет либо к нравственным потрясениям (распаду семьи, разрыву родственных отношений и т. п.), либо к преступлениям (лжесвидетельству, уклонению от дачи показаний). Именно поэтому следует поддержать ст. 51 Конституции РФ 1993 г., в которой установлены положения, выводящие правовые предписания из состояния противоречия с моральными и укрепляющие тем самым нравственные основы права. Установки данной статьи ориентированы на международные стандарты, гарантирующие неприкосновенность личности, полностью согласуются с Международным пактом о гражданских и политических правах 1966 г. (ст. 14).

    В соответствии с нормами и принципами, заложенными в основе парламентского иммунитета, мне кажется, что решения палат парламента по вносимым представлениям, не должны рассматриваться как разрешение внутренних проблем, но воплощать интересы большинства в обществе, связанные с сохранением чистоты депутатского корпуса. В этом аспекте, надлежит руководствоваться, с определенной поправкой на терминологию, разделом 14 Конвенции о привилегиях и иммунитетах Объединенных Наций от 17.09.1946 г., в соответствии с которой «член Организации Объединенных Наций и Член Организации Совета Европы не только имеет право, но и обязан отказаться от иммунитета своего представителя в каждом случае, когда, по их мнению, иммунитет препятствует отправлению правосудия, причем этот отказ может быть произведен без ущерба для цели, с которой иммунитет был предоставлен».

    По  мнению ученых А. Чувилева и Ф. Агаева, Федеральный закон «О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» вышел за рамки конституционных положений о депутатской неприкосновенности, расширил содержание депутатского иммунитета, что вряд ли можно признать оправданным.

    Касаясь недостатков в существующей регламентации механизма парламентского иммунитета, проявляющихся в несогласованности ряда процессуальных норм и норм Федерального закона «О статусе члена Совета Федерации и депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации», выявляются противоречия в субъектном составе и неопределенность в пределах предоставленной субъектам компетенции, как в стадии возбуждения уголовного дела, так и в стадии предварительного расследования.

    Рассмотрение  проблем процедурного механизма  иммунитета судьи делает очевидным расхождения в составе участников, предусмотренном законодательством о судебной системе и УПК РФ. Нормы УПК РФ содержат положения, частично дублирующие положения ст. 16 Закона РФ «О статусе судей в Российской Федерации» по сфере правоотношений и противоречащие составу субъектов и вопросам, отнесенным к их компетенции. В частности, УПК РФ вообще ничего не говорит о порядке и участниках рассмотрения представлений, компетенции прокурора, указывая лишь на критерии отказа в даче согласия Конституционным Судом и квалификационными коллегиями по представлениям, вносимым уполномоченными субъектами.

    Неоправдан разрыв между содержанием ч. 2 и ч. 4. ст. 450 УПК РФ, положения которых не вполне согласуются между собой и со ст. 6 Закона «О статусе судей» в части уровня суда, принимающего решения по поступившему представлению. Не представляется обоснованным и срок, в течение которого принимается решение о даче согласия на избрание в отношении судьи в качестве меры пресечения заключения под стражу или о производстве обыска, который явно завышен по сравнению с обычным. Соответственно в ст. 450 УПК РФ может быть сокращен срок принятия решения, а также уточнено, судом какого уровня принимаются решения о производстве процессуальных действий в отношении судей Верховного Суда, суда субъекта Федерации, районного суда.

    Рассмотрев  теоретические позиции в части упрощения механизма иммунитета судей, становится очевидным, что они ведут как к нарушениям Европейской хартии о «О статусе судей» от 10 июля 1998 г., в соответствии с которой «в национальные законы не могут вноситься изменения, «направленные на снижение уровня гарантий, уже достигнутых в соответствующих странах», так и противоречат позициям Конституционного Суда, выраженным в ряде постановлений, признавших конституционность законодательных актов о судебной системе. Суть этих положений сводится к тому, что статус судьи, обеспечивающий исполнение возложенной на суды задачи по защите прав и свобод человека и выступающий гарантией общего конституционного статуса личности, подлежит конституционно-правовой защите, уровень которой не должен снижаться по отношению к ранее достигнутому. Данное требование прямо закреплено в ч. 4 ст. 5 Федеральном конституционном законе «О судебной системе Российской Федерации» (в иерархии законов по уровню он находится выше УПК РФ), согласно которой в Российской Федерации не могут издаваться законы и иные правовые акты, отменяющие или умаляющие самостоятельность судов, независимость судей. Это означает, в частности, что ни законодательство, ни правоприменительная практика не вправе снижать гарантии от необоснованного вовлечения судьи в уголовное судопроизводство в качестве подозреваемого, обвиняемого, необоснованного ограничения его прав в уголовном судопроизводстве. Таким образом, основным критерием принятия правильного решения становятся моральные установки, а также высокое правосознание судей, принимающих решение по представлениям не только в интересах самого судьи, но и в интересах правосудия.

    Представляется, что, учитывая положения ч. 2 ст. 55 Конституции, позицию Конституционного Суда, дальнейшее совершенствование механизма процессуального иммунитета может осуществляться в следующих основных направлениях:

    1) уточнение пределов свидетельского  иммунитета;

    2) уточнение компетенции состава  субъектов, обязанных обеспечить  действие механизма иммунитета  как парламентского, так и судейского в соответствии с целями, с которыми он был предоставлен и участвующих в решении вопросов, возникающих при его реализации;

    3) изменение регламентации сроков  принятия окончательного решения  по каждому представлению; 

    4) уточнение порядка обжалования заключений квалификационных коллегий с целью соблюдения прав граждан, предусмотренных ст. 45 Конституции РФ, чьи интересы, по их мнению, нарушены необоснованным отказом в даче соответствующего согласия квалификационной коллегии.

    Касаясь проблем реализации механизма международно-правового иммунитета, следует обратить внимание на отсутствие регламентации процедуры обращения по поводу согласия государства аккредитации, международной организации на производство процессуальных действий или согласия членов соответствующего персонала на их участие в следственных действиях, а также субъектов, уполномоченных на подобное обращение. Ориентируясь на ст. 458 УПК РФ, регулирующую направление материалов уголовного дела для осуществления уголовного преследования за рубежом, определяющую субъектов данных правоотношений, диссертант полагает, что такое согласие должно запрашиваться Генеральным прокурором через Министерство иностранных дел и предлагает авторскую редакцию ч. 2 ст. 3 УПК РФ.

     Заключение

     С феодальных времен институт иммунитета претерпел значительные изменения. Но изучив историю становления этого института в российском праве можно сделать вывод, что соответствующее законодательное закрепление он не получил до сих пор.

     Написав работу и проведя исследования можно сделать вывод о ее актуальности. Средства массовой информации сейчас очень тщательно рассматривают каждое противоправное деяние должностных лиц, в частности лиц обладающих процессуальным иммунитетом. И гражданами этот иммунитет понимается не как особая гарантия и привилегия, которая, несомненно, необходима для нормального функционирования должностных лиц, а как «гарантия безнаказанности».

     Изучив  труды за последние двадцать лет, можно сделать вывод, что по данной теме было написано немного книг, т.к. установление и подробная регламентация иммунитетов не является приоритетной задачей государства.

     Задачи  полностью получили разрешение а  именно:

     - исследовано законодательство об  иммунитетах, которое пока что  не очень развито. Поэтому,  на мой взгляд, следовало бы издать специальный закон, в котором бы подробно оговаривались категории лиц обладающих иммунитетом, порядок снятия иммунитета, и более конкретно оговорены рамки неприкосновенности отдельных категорий лиц;

     - выявлены особенности предварительного расследования в отношении отдельных категорий лиц;

     - выявлены основные проблемы, возникающие  при привлечении к ответственности  лиц, обладающих иммунитетом. 
 
 

     Библиографический список

Нормативно-правовые акты:

1. Конституция  Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ). // Собрание законодательства РФ, 26.01.2009, N 4, ст. 445

2. Российская Федерация. Законы. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 года № 174-ФЗ. Принят Государственной Думой 22 ноября 2001 года // Собрание законодательства РФ, 24.12.2001, N 52 (ч. I), ст. 4921

3. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР (утв. ВС РСФСР 27.10.1960) // Ведомости ВС РСФСР, 1960, N 40, ст. 592

4. Указ Президента РФ «О гарантиях Президенту Российской Федерации, прекратившему исполнение своих полномочий, и членам его семьи» // Российская газета. 2000. 5 янв.

Судебная  практика:

1. Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 6 февраля 2004 года № 26-О об отказе в принятии к рассмотрению запроса губернатора Эвенкийского автономного округа о проверке конституционности положений ст.447 УПК РФ (ВКС РФ. 2004. №5).

2. Определение  Конституционного Суда Российской Федерации от 18 июля 2006 г. № 281-О об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гр-на Малкова на нарушение его конституционных прав положениями ст.406, 412 и 447 УПК РФ.

Учебники, авторефераты и учебные  пособия: