Условия применения крайней необходимости

Оглавление

Введение ………………………………………………………………………….3 

Глава I. Понятие, значение и история крайней необходимости  и действие условий крайней необходимости во времени, в пространстве, по кругу лиц…………………………………………………………………………5

1.1 Историческая эволюция крайней необходимости в российском законодательстве………………………………………………………………...5

1.2   Понятие крайней необходимости……………………………………….10

1.3 Действие условий крайней необходимости во времени, в пространстве, по кругу лиц…………………………………………………...11

Глава II. Квалификация крайней необходимости…………………………13

Глава III. Условия применения крайней необходимости………………...15

3.1 Условия, характеризующие опасность………………………………….15

3.2 Условия, характеризующие действия, направленные на устранение опасности………………………………………………………………………...21

Заключение……………………………………………………………………...28

Список источников и использованной литературы……………………….30

Введение

Охрана интересов личности, общества и государства является основной задачей уголовного законодательства России (ст. 2 УК РФ). Осуществляется она в основном уголовно - правовыми нормами запретительного характера, когда под страхом уголовного наказания запрещается совершение определенных законом действий или бездействие. Таковы все нормы особенной части Уголовного кодекса. Однако среди норм уголовного права есть и такие, которые разрешают при определенных условиях причинение вреда правоохраняемым объектам. К их числу относится, в частности, институт крайней необходимости, предусмотренный в ст. 39 УК РФ. Принятый в 1996 г. Уголовный кодекс внес в этот институт ряд новшеств, которые требуют теоретического и практического осмысления, особенно если учесть, что в правоприменительной практике имеет место разнобой в толковании тех или иных признаков крайней необходимости.

Уголовный закон (ст. 39 УК РФ) так раскрывает содержание понятия "крайняя необходимость": "Не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в состоянии крайней необходимости, то есть для устранения опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица или иных лиц, охраняемым законом, интересам общества или государства, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами и при этом не было допущено превышение пределов крайней необходимости".

Как видно из приведенного определения, крайняя необходимость - это коллизия двух правоохраняемых интересов, когда предотвратить большой вред одному из них возможно через причинение меньшего вреда другому. Практика свидетельствует, что подобные прецеденты не так уж редки. Например, выборочные исследования, проведенные Академией МВД России[1], показали, что почти половина всех рассмотренных случаев, когда сотрудники органов внутренних дел применяли огнестрельное оружие, была связана именно с крайней необходимостью (45,4%). Для сравнения скажем, что в 36,4% случаев они действовали в состоянии необходимой обороны, а в 18,2% - в состоянии причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление.

Для правильного понимания и применения на практике положений относительно крайней необходимости в теории уголовного права признаки, ее характеризующие, подразделяются на условия, относящиеся к опасности, и условия, относящиеся к ее устранению.

Условия, относящиеся к опасности при крайней необходимости: угроза правоохраняемым объектам; опасность причинения существенного вреда; наличная опасность; действительная опасность.

Объектом исследования - являются являются общественные отношения и интересы, возникающие при причинении уголовно-значимого вреда лицом, находящимся в состоянии крайней необходимости.

Предмет исследования определенный в границах объекта представляет собой комплекс правовых норм, образующих уголовно-правовой институт крайней необходимости.

     Цель исследования состоит в изучении     крайней необходимости, его  юридической     природы,    практики    применения.   

    Для достижения  данной  цели  необходимо  решить   следующие

задачи:

- рассмотреть понятие, значение и история крайней необходимости  и действие условий крайней необходимости во времени, в пространстве, по кругу лиц;

- раскрыть квалификацию крайней необходимости;

- изучить условия применения крайней необходимости.

Методологической основой исследования стал диалектический метод познания социальных явлений и процессов, позволяющей рассматривать их в постоянном развитии, тесной взаимосвязи и взаимозависимости.
В качестве теоретической основы изучались научные работы в области философии, социологии, уголовного права, криминологии, психологии и других наук общественного профиля.

Нормативную базу исследования составили исторические источники уголовного права России, Конституция Российской Федерации, действующее уголовное, уголовно-процессуальное и уголовно-исполнительное законодательство Российской Федерации, а также нормативные правовые акты других отраслей права.

В процессе исследования нормативного материала, правоприменительной практики, выработки рекомендаций комплексно использовались исторический, сравнительно-правовой, системно-логический, статистический и другие частно-научные методы исследования.

Теоретической основой исследования послужили труды ученых-правоведов, принадлежащих к различным научным направлениям и школам. Так, базу исследования составили научные разработки ведущих ученых в области общей теории права и государства, уголовного, конституционного права: Ю.В.Баулина,   Н.Д.Дурманова,   В.Ф.  Кириченко,  В.Н.  Козака,  Н.Н. Паше-Озерского, Н.С. Таганцев, В.И. Ткаченко, А.Н. Трайнин, М.Д. Шаргородский, М.И. Якубович и др.

Структура исследования состоит  из  введения,  трех глав, заключения и списка использованной литературы.

   Глава I. Понятие, значение и история крайней необходимости и действие условий крайней необходимости во времени, в пространстве, по кругу лиц

1.1 Историческая эволюция крайней необходимости в российском законодательстве

Институт крайней необходимости относится к числу древнейших институтов уголовного права. Исторические данные свидетельствуют, что первые нормы, устраняющие ответственность лица, причинившего вынужденный вред общественно значимым интересам, возникли в результате эволюции обычного права. Постановления о допустимости причинения вреда с целью защиты более ценного блага были известны уже римскому праву. Древнеримское право допускало разрушение дома в случае пожара с дальнейшим предъявлением иска к виновному, самовольное изъятие чужой вещи во время угрожающей ей опасности. Принципы крайней необходимости применялись к вопросам о принудительных сделках, невозможности исполнения обязательств и т. п. Вместе с тем общего законодательного определения крайней необходимости в римском праве не существовало. Общие принципы крайней необходимости применялись лишь для защиты имущественных интересов[2].

В отечественном законодательстве XVII века можно встретить постановления о крайней необходимости. Они носят весьма отрывочный, бессистемный характер - но в них нашел отражение своеобразный «переворот» в российской юридической мысли: вынужденное причинение вреда в ряде обстоятельств не влекло уголовной репрессии.

Так, например, в Соборном Уложении 164 9 года указывалось на то, что «кто собаку убьет ручным боем, бороняся от себя, и ему за ту собаку не платить и в вину ему того не ставить» (гл. X «О суде», ст. 283) . Сравним с предыдущей статьей: «А будет кто у кого собаку убьет нарочным делом, и на нем по сыску велеть за ту собаку».[3]

Таким образом, по Уложению царя Алексея Романова, «нарочное» умерщвление собаки расценивается как преступление; но такое же «нарочное» деяние «не ставится в вину» (считается непреступным) при одном условии - человек спасает себя от нападения животного («боронится»).

Спасение собственной жизни и здоровья, по мнению законодателя XVII века становится тем обстоятельством, которое допускает совершение деяния, при прочих условиях считавшегося бы преступным. При этом (как бы по умолчанию) предполагается, что Уложение признает жизнь человека несравненно более важным интересом, нежели жизнь домашнего животного, и по этой причине разрешает вышеописанное деяние, совершаемое «по нужде».

Конечно, на одном примере некорректно делать вывод о формировании уголовно-правового института крайней необходимости в российском законодательстве уже в середине XVII века, но и игнорировать данный факт также нельзя.

Социальные преобразования Петра I Великого одним из следствий имели модернизацию отечественного уголовного (и прочего) законодательства по европейскому (в первую очередь, германскому) образцу. В Воинском Артикуле 1715 года нормы о крайней необходимости описаны гораздо более подробным и «универсальным» образом[4].

Так, 154 артикул относит к убийству только те случаи причинения смерти, которые были совершены «без нужды и смертного страха». Далее, в артикуле 180 имеется прямое указание на непреступность истребления имущества, совершаемого («востребуемого») «по необходимой нужде». Наконец, в артикуле 195 говорится о том, что «наказание воровства обыкновенно умаляется или весьма оставляется, ежели кто из крайней голодной нужды (которую он доказать имеет)" съестное, или питейное, или иное что невеликой цены украдет»[5].

И хотя в толковании к артикулу 154 ничего не говориться собственно о «нужде» (кроме состояния обороны причинителя смерти), по причине которой происходит «смертоубийство», таковое обстоятельство рассмотрено в иных статьях Артикула. И уже в артикуле 180 петровский законодатель, говоря о «необходимой нужде», полностью освобождает от ответственности лиц, сломавших либо сжегших «дворы, бревна, заборы» или «хлеб на поле стравивших». В артикуле 195 речь идет не об освобождении от ответственности, а об уменьшении («умалении») наказания за «вынужденные» кражи - при этом прямо указано на источник такой «нужды» - голод.

Таким образом, в российском законодательстве начала XVIII века институт крайней необходимости приобретает двойственный характер - с одной стороны, состояние нужды является основанием исключения преступности и наказуемости деяния, с другой - обстоятельством, смягчающим наказание. При этом впервые законодательно определено юридическое основание «нужды», а именно - предотвращение причиненным вредом вреда более значимого (например, кража ради предотвращения голодной смерти). Воинский Устав Петра I, явившийся, по существу, первым отечественным кодифицированным Уголовным законом, сделал своеобразные исключения из самого себя в плане определения преступности определенных деяний (убийства, воровства), связав эти исключения с обстоятельствами обороны и необходимости.

В Артикуле Воинском мы можем проследить рецепцию правовой регламентации состояния крайней необходимости из уголовного законодательства западноевропейских государств, в первую очередь, Германии.

Так, уже в Каролине можно встретить указание на «кражу из голодной нужды». В дальнейшем, вплоть до Имперского уголовного кодекса, германское уголовное право допускало ссылку на необходимость «при защите тела и жизни». По существу, такой же подход имел место и в российском законодательстве вплоть до принятия Уголовного Уложения 1903 года.

Уголовное уложение 1903 г. различало два вида крайней необходимости. В одном случае лицо освобождалось от уголовной ответственности вследствие того, что деяние было совершено в обстановке устранения смертельной опасности. В другом случае освобождение от ответственности было обусловлено стремлениями лица предотвратить опасность, угрожающую правовому благу. В ст. 46 Уложения указывалось: «Не почитается преступлением деяние, учиненное для спасения собственной жизни или жизни другого лица от опасности, которая произошла вследствие угрозы незаконного принуждения или иной причины и которая была неотвратима в то время другими средствами»[6]. В данном случае наказание исключалось по причине отсутствия общих условий вменения.

Уложение 1903 г. оговаривало крайнюю необходимость, возникающую в сфере государственной службы. В ст. 637 отмечалось: «Не почитается превышением власти, когда служащий в каких-либо чрезвычайных обстоятельствах учинит по службе действие, не предоставленное ему законом или возложенным на него поручением, которое было необходимо ввиду государственной пользы или по настоятельности дела не могло быть отложено до получения на то разрешения без видимой опасности или вреда для службы»[7].

Институт крайней необходимости был воспринят советским уголовным правом. Статья 20 УК РСФСР 1922 г. гласила: «Не подлежит наказанию уголовно-наказуемое деяние, совершенное для спасения жизни, здоровья или иного личного или имущественного блага, своего или другого лица от опасности, которая была неотвратима при данных обстоятельствах другими средствами, если причиненный при этом вред является менее важным по сравнению с охраняемым»[8]. Защиту общественных интересов актом крайней необходимости допускали Основные начала 1924 г. В ст. 9 говорилось о защите в состоянии крайней необходимости Советской власти и революционного порядка.

Уголовное законодательство прошлых лет содержало статьи, тесно взаимосвязанные с практикой применения правила о крайней необходимости. Так, согласно ст. 109 УК РСФСР в ред. 1924 г. злоупотребление властью или служебным положением признавалось преступлением в том случае, когда действия виновного не были вызваны служебной необходимостью[9]. Служебная необходимость в данном случае рассматривалась как частный случай крайней необходимости. Статья 140 УК РСФСР 1960 г. предусматривала ответственность за производство аборта, однако в законе делалась оговорка, о том, что производство аборта не должно расцениваться как преступление, когда продолжение беременности представляет угрозу жизни или грозит тяжелым ущербом здоровью беременной женщины. Очевидно, толкование данной нормы следовало производить с учетом положений, регламентирующих институт крайней необходимости.