Исследуя  педагогический потенциал студенческого  самоуправления, В.М. Певзнер выделяет три важных критерия: 1) успешная реализация воспитательной функции студенческой организации, связанной с социальным и профессионально-личностным воспитанием студентов; 2) осуществление образовательной функции студенческого самоуправления, связанной использование самоуправления как ресурса самоорганизации учебной деятельности студентов; 3) эффективное осуществление развивающей функции самоуправления, обеспечивающей развитие у студентов организаторских, коммуникативных и творческих способностей⁶.

      Г.В. Гарбузова исследует влияние  студенческого самоуправления на формирование у будущих специалистов профессиональной идентичности. Она исходит из представления о профессиональной идентичности как об интегративной характеристики личности, обусловленной уровнем сформированности профессионального самосознания, выражающей устойчивое положительное отношение человека к себе как к субъекту профессиональной деятельности, позволяющей самостоятельно осуществлять стратегию профессионального самоопределения и развития⁷.

      В своем исследовании она убедительно  обосновывает, что среди многообразия основных направлений студенческого самоуправления, в рамках которых собственно и осуществляется формирование у будущих специалистов профессиональной идентичности, в качестве ведущего аспекта следует рассматривать усиление личностной направленности самоуправления студентов, а также его ориентацию на формирование базовых личностных и профессиональных ценностей.

      И.Ф. Ежукова рассматривает студенческое самоуправление в рамках воспитательной системы вуза. Она полагает, что  оно является «действенным средством  воспитания и направлено на становление специалиста – интеллигента, обладающего высокими общечеловеческими, нравственными, эстетическими, профессиональными качествами, широкими коммуникативными и адаптационными возможностями». По существу, она имеет в виду общечеловеческие, нравственные, эстетические и профессиональные ценностные ориентации, которые могут быть сформированы у студентов, вовлеченных в различные формы студенческого самоуправления⁸.

      Э.О. Столярова исследует возможности  студенческого самоуправления в обеспечении социализации молодежи. Она говорит о том, что студенческое самоуправление, став реальной социальной практикой, создает условия, при которых самая активная часть молодежи обретает навыки общественного, социально-ориентированного управления: планирования, мобилизации ресурсов, достижения поставленных целей⁹.

      Она считает, что студенческое самоуправление создает оптимальные условия  для осознания студенческой молодежью  своего места и роли в управлении социально-образовательными процессами, повышает уровень их ответственности за качество получаемого образования, позволяет овладеть практическими навыками в системе социального взаимодействия как на микроуровне университета, так и на макроуровне общественно-политических, общественно-экономических и социально-культурных отношений. При этом, по мнению автора, превращение студенчества в социального партнера администрации вуза и профессорско-преподавательского состава открывает доступ к раскрытию социального потенциала молодежи, способствует воспитанию самоорганизующихся ответственных граждан с устойчивыми ценностными ориентациями¹⁰.

      Важным, с точки зрения нашего исследования, является и следующее положение  Э.О. Столяровой, в котором она  утверждает, что студенческое самоуправление в своей наиболее развитой форме призвано содействовать формированию как ценностей коллективизма и солидарности, так и навыков цивилизованного демократического лидерства, основанного на индивидуальных общественно-значимых заслугах и авторитете личности¹¹.

      Итак, исходя из проведенного анализа, можно утверждать, что в системе студенческого самоуправления создаются благоприятные возможности для развития аксиологического потенциала студентов, потому что здесь решаются следующие задачи:

• реализация сущностных сил студентов, их потребностей, способностей и интересов в различных сферах и формах социальной деятельности;
• повышение сознательности студентов и их требовательности к уровню своих знаний, умений и способностей; воспитание патриотического отношения к духу и традициям вуза;
• содействие в реализации общественно значимых молодежных инициатив;
• вовлечение студентов в формирование общественного мнения о студенческой молодежи как реальной силе и стратегическом ресурсе развития российского общества.

      Итак, можно сделать вывод о том, что студенческое самоуправление в различных его проявлениях оказывает существенное педагогическое влияние на студенческую молодежь. Спектр такого влияния выходит далеко за рамки основного образовательного процесса и не сводится только к обеспечению высокого качества профессиональной подготовки будущих специалистов. Студенческое самоуправление, в первую очередь, направлено на реализацию сущностных сил студентов, их потребностей, способностей и интересов в различных сферах и формах социальной деятельности. Иными словами, основной смысл деятельности студенческого самоуправления состоит в обеспечении получения студентами опыта самоорганизации своей жизни.

      Эти обстоятельства позволяют говорить о направленности студенческого  самоуправления на развитие у студентов  устойчивой иерархии ценностных ориентаций, которые определяют характер их социальной деятельности. Студенческое самоуправление обладает ценностно-ориентирующей функцией, что обеспечивает мировоззренческое осмысление студентами социальной и профессиональной реальности, их отношений с окружающими людьми. По существу, речь идет о направленности студенческого самоуправления на развитие аксиологического потенциала студентов.

1.2. Ментальность личности  и внутренние механизмы  динамики социальной  направленности

      В отношении личности к социальной и духовной формам бытия, в определении «генеральной» линии в социальной направленности деятельности при внимательном рассмотрении обнаруживается некоторая двойственность, которая, несомненно, накладывает отпечаток на внутренний механизм динамики этой направленности: на уровне обобщенного символического целого она фиксируется в рациональных подобиях политических, юридических, моральных норм, а на уровне обыденных взаимодействий личностей она представляется совсем другими схемами поведения, не поддающимися абстрактным определениям, не имеющим четкого выражения. Эти схемы не накапливаются, не синтезируются, не обретают связанного понятийного выражения. Их можно рассматривать как некий творческий «хаос» жизни индивидов, который, по мнению Н.О. Лосского, является следствием «недостатка средней культуры». Проблема самоидентификации личности в ценностных ориентациях связывается, прежде всего, с политической, экономической и социальной стабильностью и социума. Такой подход вместе с тем (при соответствующей целевой установке) позволяет выявить механизмы формирования и функционирования социально-политических ориентаций, саморегуляции социальной направленности личности, исследовать социальное мышление личности в целом. В этом смысле особую значимость приобретает рассмотрение сущности процесса становления на основе соответствующей ментальности более устойчивого, «магистрального» социально-психологического феномена – социальной направленности, которую можно определить как устойчивую систему компонентов, выявляющих тенденцию поведения личности в различных ситуациях и определяющих ее социальный облик¹².

      В процессе анализа возможности ментальных изменений личности возникает настоятельная  необходимость социально-философской  детерминации понятия «личность», а  также подробного рассмотрения механизмов внутриличностного саморегулирования и способов реализации социальной направленности личности. Вмешательству общества в личное мироощущение индивид помимо возможного (но необязательного) внешнего протеста противопоставляет внутреннюю систему защиты. Ментальность видится нам одним из способов сохранения личностью своей целостности.

      При этом важно помнить, что в феномене ментальности личности важную роль играет не только сознание индивида, но и его  связь с человеческой общностью, а также системой установок общества в целом. Особенностью личности, представляющейся нам как человек, обладающий необходимым минимумом прав, достоинств и соответствующих гарантий, как самобытный индивидуум (обладающий даже минимумом этой самобытности), способный регулировать, ограничивать свое поведение различными стандартами: юридическими, экономическими, техническими, является то, что сама по себе она противостоит среде, ее окружающей, так как по сути своей личность автономна, самостоятельна в занятиях и свободна в решениях. Но в то же время личность принадлежит среде, так как делает свой выбор, принимает решения и действует в рамках социума, строит поведение по стандартам, которые установлены в этом обществе, а также ограничена со стороны других личностей, находящихся в плоскости одного с ней социального пространства. Надо сказать, что и со стороны каждой конкретной личности в адрес других исходит определенное ограничение.

      С чего начинается процесс и сам  механизм утверждения и динамики социальной направленности? С общих представлений? Или с предметного действия? А может быть, с определенной идеи? Философия и психология сегодня, в начале XXI века, оставляют все варианты ответов на эти вопросы открытыми, но это не значит вовсе, что все возможные ответы равнозначны. Нам представляется, что истоки этого процесса следует искать в определенном понимании и «развертывании» самосознания человека, в более или менее стройной системе отбора, фильтрации извне поступающей (навязываемой) информации, актуализации его интеллектуальных и нравственно-психологических сил, его «энергетического потенциала».

      Самосознание  всегда расшифровывается некоторым  образом как умение смотреть на самого себя как бы со стороны, т.е. глазами  другого человека, глазами рода человеческого, как умение контролировать свои собственные действия под углом зрения внутренней логики восприятия социальной среды. Самосознание как единство (тождество) сознания и воли, то есть согласие, совпадение теоретического и практического отношения к предмету, возникает лишь на определенном этапе развития индивидуума, самосознание которого и система его установок выявляют свое «бытие-для-себя». А до этого оно существует как безличный по отношению к индивидууму разум «самосознание-в-себе». При такой постановке вопроса проблема формирования самосознания начинает совпадать с проблемой становления человеческой индивидуальности, личности, ее «мотивационного фона», социальной направленности, поскольку переход самосознания от «бытия-в-себе» к «бытию-для-себя», то есть от разума (предметно и объективно представленного в деятельности других людей) к субъективному единству самосознания рассматривается как присвоение и освоение отчужденной от индивидуума «разумной» формы, которую она делает своей.

      Личность, «Я» – субъективное единство противоположностей сознания и воли. Только так понимаемое «самосознание» непосредственно тождественно «Я». Следовательно, «Я» – это постоянно расширяющийся возвратно-поступательный процесс диалектического саморазвертывания, самоопределения изначально наличествующей у всех индивидов активной силы – самосознания. Кстати, согласно Канту, самосознание обусловливает, «сопровождает» реальную деятельность по производству образов сознания, динамику социальной направленности. Вся полнота реальности сознания обеспечивается деятельностью самообогащающегося «Я».

      Ни  один вид направленности действия не начинается на пустом месте, а возникает  на определенной психологической и  мировоззренческой основе, которую  можно назвать предориентацией, преднастроенностью, предуготовленностью к поступкам и действиям. Иначе говоря, устойчивая система установок «задает тон» внутренним механизмам динамики социальной направленности личности. Сознание человека (и соответствующий его мотивационный фон) внутри себя создает «точки опоры» – духовные символы, опираясь на которые оно способно к самоочищению, освобождению себя, хотя бы в какой-то мере, от того, что навязывается ему обществом, господствующей идеологией.

      Личность  в процессе своей деятельности, как  известно, вступает в самые разнообразные отношения с обществом, его институтами, с другими людьми. Личность – объект общественных отношений, она впитывает в себя общественные идеалы, нормы и ценности, существующие на данный момент. Но она же является и субъектом этих отношений, и потому должна иметь автономную, относительно устойчивую целостность, которая дает возможность личности сохранить в жизни свою определенность. Иными словами, человек не только в какой-то мере зависит от внешних обстоятельств, но, несомненно, и сам их создает, а также оказывает формирующее влияние на общество и его основные личностнонаправленные установки.

      Известна  внутренняя противоречивость сознания личности, подвергающегося активному  внешнему, социальному воздействию, что закономерно отражается на внутреннем механизме становления и развертывания социальной направленности личности. Здесь, в этом процессе «работают» различные уровни сознания личности (обыденное сознание или здравый смысл, состояние сомнения, восприятие глубинного смысла происходящего, способность человека артикулировать с помощью смыслов свое отношение к реальной ситуации) и, следовательно, проявляет себя та или иная система жизненных установок – внутренняя, нравственно-психологическая основа социальной направленности субъекта. В итоге общепсихологический когнитивный механизм, как индивидуально-личностное образование, вырастает в определенный социокультурный феномен.