Символ и образ в психологии К. Юнга

Следует сравнить представления об архетипах К.Г. Юнга и его последователей.

К.Г. Юнг проводил чёткое различие между архетипом и архетипическим образом.

«...архетипические представления (образы и идеи), переданные нам бессознательным, не следует путать с архетипом как таковым. Они очень разнообразны … и указывают на нашу основную «непредставимую» базовую форму. Последняя характеризуется определёнными формальными элементами и определёнными фундаментальными значениями, хотя их можно постичь только приблизительно». [26, с. 54]

Коллективное бессознательное является тем «резервуаром», где сконцентрированы все архетипы.

Для лучшего понимания стоит дать определение «коллективному бессознательному». Наиболее доступным нам может показаться определение, данное В.И. Овчаренко: «Коллективное бессознательное — понятие аналитической психологии К. Юнга, обозначающее совокупность наследуемых людьми универсальных неосознаваемых психических структур, механизмов, архетипов, инстинктов, импульсов, образов и т. д., передаваемых от поколения к поколению как субстрат психического бытия, включающий в себя психический опыт предшествующих поколений. Согласно Юнгу, основное содержание коллективное бессознательное составляют инстинкты и архетипы.» [21]

    Как архетипы, так и коллективное бессознательное в конечном счете оказываются внутренними продуктами психики человека, представляя наследственные формы и идеи всего человеческого рода [11].

    Карл Юнг пишет [23]: «Эти коллективные паттерны, или типы, или образцы, я назвал архетипами, используя выражение Блаженного Августина. Архетип … определенное образование архаического характера, включающее равно как по форме, так и по содержанию мифологические мотивы. В чистом виде мифологические мотивы появляются в сказках, мифах, легендах и фольклоре. Некоторые из них хорошо известны: фигура Героя, Освободителя, Дракона (всегда связанного с Героем, который должен победить его), Китом или Чудовищем, которые проглатывают героя. Мифологические мотивы выражают психологический механизм интроверсии сознательного разума в глубинные пласты бессознательной психики. Из этих пластов актуализируется содержание безличностного, мифологического характера, другими словами, архетипы, и поэтому я называю их безличностным или коллективным бессознательным». «…Энергетику архетипов можно почувствовать по особому очарованию, сопровождающему их появление. Они как будто завораживают». [24]

Архетипы коллективного бессознательного можно представить как ДНК человеческой души. Все человеческие существа имеют общую физическую наследственность и предрасположенность к примерно определенным физическим формам (например, иметь две руки, одно сердце), и точно так же все мы имеем врожденные психологические предрасположенности в виде архетипов, которые и образуют коллективное бессознательное [5].

Архетипы — это врожденные универсальные прототипы идей, и они могут быть использованы для интерпретации результатов исследований. Группа воспоминаний и связей вокруг архетипа, называется комплексом. Например, материнский комплекс связан с материнским архетипом. Юнг рассматривал архетипы как психологические органы, по аналогии с органами тела, так как в тех и других есть морфологические задатки, которые проявляются в ходе развития [8].

Однако следует упомянуть о том, что Юнг никогда не был уверен относительно точного наследования архетипов, т.е. того, как они передаются, но он проводил параллели с такими явлениями, как цыплята, которые вылупляются из яиц, птицы, которые строят гнёзда, и другими типами спецефического поведения, свойственными определённым видам. [23, с. 55]

К.Г. Юнг писал [23, c. 58]: «Критики довольствовались утверждением, что не существует никаких архетипов. Конечно, они не существуют, так же как ботаническая система не существует в природе! Но станет ли кто-нибудь отрицать существование в природе семейств растений на этом основании?»

Поэтому можно сделать характерный вывод: основная идея Юнга относительно архетипических моделей состояла в том, что это «биологические нормы психической деятельности». [23, с. 56]

К.Г. Юнг выделял множество различных архетипов, но особое место занимали персона, анима и анимус, тень и самость.

«Персона» (Persona) – своеобразная маска, которую надевает личность в ответ на требования социального окружения. Если «Я» отождествляется с «Персоной», то личность предстает в виде отчужденного существа, играющего определенную социальную роль, которую ей навязало общество.

«Анима» (Anima) – абстрактный образ, представляющий женский архетип в мужчине. Посредством анимы достигается взаимопонимание между обоими полами.

«Анимус» (Animus) – абстрактный образ, представляющий мужской архетип в женщине. Посредством него также достигается взаимопонимание между полами.

«Тень» (der Schatten) – архетип, состоящий из животных инстинктов и являющийся средоточием темных, низменных сторон личности. Агрессивные и антисоциальные устремления «Тени» могут не проявляться в открытой форме, поскольку они скрываются под маской «Персоны» или вытесняются в индивидуальное бессознательное.

«Самость» (der Selbst) – это центральный архетип личности, вокруг которого концентрируются все психические свойства человека. Сфера «Самости» - что-то среднее между сознательным и бессознательным, центр тотальной личности [11].

По контрасту с объективным миром субъективная реальность архетипов не может быть полностью измерена количественными методами исследования. Она может быть лишь открыта через исследование символической коммуникации человеческой души — в искусстве, сновидениях, религии, мифе и в рисунке человеческих отношений и поведения. Юнг посвятил свою жизнь задаче открытия и понимания коллективного бессознательного, он предполагал, что определенная символическая тематика существует во всех культурах, всех эпохах и в каждом отдельном человеке.

Архетип – это бессознательное содержание, которое изменяется, становясь осознанным и воспринятым, претерпевает изменения под влиянием того индивидуального сознания, на поверхности которого оно возникает [6].

Так же стоит сказать о связи архетипа и саморегуляции. Юнг говорил о саморегулирующейся психике, но это не означает, что идеальный психический баланс или гармония достижимы или даже желательны, но то, что происходит (например, сны) можно рассматривать как попытку всего организма достичь гомеостаза. Основывая на этом, можно сказать о том, что человеку необходимы моменты ощущения интеграции, даже если в целом она не достижима.

Хорошо известные выражения архетипов – мифы и сказки.

Мария-Луиза фон Франц в своей книге «Психология сказки» говорила о том, что в мире архетипов нет градации ценностей: любой архетип по своей сути является не только одной из форм коллективного бессознательного, но и его отражением в целом. Архетип – это относительно закрытая энергетическая система, пронизывающая своим потоком все аспекты коллективного бессознательного. Однако не следует рассматривать архетипический образ как статический, неподвижный, застывший, так как он представляет собой сложный символический процесс, который включает в себя и другие образы. Иными словами можно сказать, что архетип – это специфический психический импульс, действующий наподобие отдельного луча радиации и одновременно как единое магнитное поле, распространяясь по всем направлениям. Таким образом, архетип в качестве потока психической энергии системы пронизывает все другие ее архетипы.

Видоизмененные архетипы – это уже не содержание бессознательного; они приобрели осознаваемые формы, которые передаются с помощью традиционного обучения в основном в виде тайных учений, являющихся вообще типичным способом передачи коллективных содержаний, берущих начало в бессознательном. Отношения между архетипом и опытом – это система обратной связи; повторяющийся опыт создаёт остаточные психические структуры, которые становятся архетипическими структурами. Но эти структуры оказывают влияние на опыт, стремясь организовать его в соответствии с уже существующей моделью [4].

Архетип обязательно одновременно образ и эмоция. К.Г. Юнг полагал, что каждый архетип связан с тенденцией выражать определенного типа чувства и мысли в отношении соответствующего объекта или ситуации. Заряженный эмоцией образ имеет сакральность (психическую энергию), он становится динамичным, вызывающим существенное последствие. Это куски самой жизни, которые через эмоции связаны с живым человеком. Вот почему невозможно дать универсальную интерпретацию любого архетипа. Стоит сказать и о архетипической биополярности: архетипы выражают врожденную биополярность между положительным и отрицательным аспектами переживаний и эмоций. В случае, если реальные переживания усиливают любую из крайностей, тогда эволюция человеческого образа какого-либо архетипа (например, отца)  нарушается. Человек подчинён только одной стороне из всего диапазона архетипических возможностей; это жестокая депривация [3].

Следует дать определение из психологического словаря для более целостного понимания понятия архетипа.

«Архетипы представляют собой чистые формы, которые для каждого человека наполняются конкретным содержанием. Обнаружить воплощение архетипов можно в сновидениях, мифах, ритуалах, сказках, других видах творчества. Архетипами индивидуальной психики являются, например, Эго, Персона, Тень, Анима, Анимус и Самость – центральный архетип, к которому человек идёт путём индивидуации – самореализации, самоосуществления». [23, с. 25] 

Прослеживается связь архетипа и инстинкта, архетипа и структурализма. Можно говорить о том, что архетип – это вид, способ, с которым бессознательное действует на сознание. Эти «виды действия» происходят от инстинктов и заложены в природе человека. При рождении у человека уже есть в потенциале все архетипы, поэтому и говорится о коллективном бессознательном – совокупности архетипов. Архетипы являются структурообразующими элементами коллективного бессознательного, согласно Юнгу, они — универсальные модели бессознательной психической активности, спонтанно определяющие человеческое мышление и поведение. При воздействии на сознание определенного архетипа, действует как бы «все бессознательное». В любом случае, это движение всего воздуха, а не отдельных его частей, также как и каждый архетип – воздействие всего бессознательного. Собственно архетипы не имеют конкретного психического содержания (Юнг уподоблял их осям кристалла, которые определенным образом предопределяют формирование кристалла в исходном растворе, не существуя сами при этом материально. Их материальное существование проявляется лишь в способе и форме кристаллизации ионов, а затем и молекул. Нельзя обнаружить наличие архетипа самого по себе, как нельзя обнаружить и наличие инстинктов, пока они не проявят себя в чем-то конкретном).   Сами архетипы – суть формы, паттерны и наполняются конкретным личным содержанием только при воздействии на определенное сознание. Поэтому и говорится, что наследуются не «архетипические представления», а именно паттерны – пустые формы, сам вид, форма воздействия. Образы, в которые проецируются архетипы, называются архетипическими представлениями, архетипическими образами и т.д. - например мандала, как архетипический образ Самости.

В книге Самюэлса уделено внимание моменту того, как же передаются архетипы [13]:

«Можно сказать о том, что никогда не было уверенности относительно точного наследования архетипов, т.е. того, как они передаются. Если архетипические структуры наследуются, то как именно это происходит и в какой части человеческого организма их искать? Ответы предлагалось искать в области биологии и неврологии. К.Г. Юнг сделал ряд предположений относительно связи архетипов с генами, особенно в случае архетипов противоположных полов, анимуса и анимы, которые, по его предположению, возможно, имеют генетическое происхождение.

Позднее Фордхам провёл связь между архетипами и генами, утверждая, что «наследуется только то, что содержится в оплодотворённом яйце» и заключив, что когда говорят, что архетипы – это наследственные функции, имеется в виду, что они каким-то образом должны быть представлены в исходных клетках. Стивенс уточняет это, говоря, что нам следует рассматривать саму ДНК, чтобы определить местоположение и способ передачи архетипов.

Другие попытки рассмотрения метода передачи архетипов связаны с областью нейрологии и изучения структуры мозга. Росси  полагает, основываясь на установленное разделение на функции и характеристики между левым и правым полушарием, что это помогает нам определить место архетипов в правом полушарии мозга. Существует и другая модель Маклена, он считал, что в мозгу есть три филогенетически различные системы системы: социокультурный мозг, лимбическая система и , «рептильный» мозг, расположенный в гипоталамусе и в основании мозга, которая отвечает за основные драйвы. Этот рептильный мозг – самая старая часть мозга, и она может содержать не только драйвы, но также и архетипические структуры».

К.Г.Юнг говорит об архетипе как о «системе готовности в действию».

Обобщая, можно отметить:

а) архетипические структуры и модели – это кристаллизация опыта с течением времени;

б) они сосредотачивают опыт в соответствии с врожденными схемами и санкционируют последующий опыт;

в) образы, происходящие из архетипический структур, вовлекают нас в поиск аналогий в окружающем мире.

Теория архетипов неоднократно подвергалась критике. Определённые моменты этой теории были взяты последователями К.Г. Юнга. Архетип – это формальное понятие без материального существования, и его следует отличать от архетипических образов и представлений – центральное положение, но Юнг придерживается этого различия, согласно Хобсону, только тогда, когда он подробно рассматривает эти понятия. Однако, к сожалению, он часто использует этот термин свободно и небрежно, говоря об архетипических формах, мотивах и даже об очень детализированных образах фантазий. [23, с. 65]

Для Гловера понятие архетипа – как юнгианская красная тряпка для псиоаналитического быка. И тем не менее, его фронтальная атака содержит несколько важных моментов. Он сомневается, насколько старое (каковым считаются архетипы) следует считать мудрым или почётным. Вторая мысль Гловера состоит в том, что то, что кажется называемым архетипическим материалом, просто содержит остаточные части детского дореального мышления, остатки деятельности первичного процесса.

Драй критикует Юнга сходным образом. Ей не нравится акцент на мифе, легенде и сказке. Она указывает, что существует серьёзный академический спор относительно «культурного растворения психического единства», и считает, что Юнг принял последнее слишком некритично. [15]