Психология паники

Только что упомянутая сцепка локтями — одна из хорошо известных мер противодействия  паническим настроениям. С одной  стороны, ощущение физической близости товарищей повышает психологическую  устойчивость. С другой стороны, такая  позиция мешает противнику (провокаторам или полиции) расчленить ряды, после  чего растерянность, ощущение беспомощности  и паника станут почти неизбежными.

Ещё один многократно апробированный приём — коллективное пение хорошо всем известной ритмической песни. Ранее говорилось о том, что действующая  толпа аритмична и поэтому  ритмический звук стимулирует превращение  её в экспрессивную или, в данном случае, препятствует превращению экспрессивной  толпы в действующую (паническую). Но если для блокирования массовой агрессии применяются быстрые ритмы, то фактором противодействия панике служит более медленный размеренный  ритм марша или гимна.

Такой ритм может сыграть  позитивную роль и после того, как  паника уже началась. Во всех случаях, конечно, желательно наличие соответствующей  музыки и динамиков, но и при отсутствии таковых не следует терять голову.

Вот хрестоматийный случай из предвоенной жизни Европы. В 1938 году на трибунах парижского национального  велодрома по окончании соревнования возник небольшой пожар. Сотрудникам  удалось быстро локализовать огонь, но уже десять тысяч зрителей с  чрезмерной энергичностью двинулись  к единственному выходу. Ситуация грозила стать смертельно опасной. По счастливой случайности в толпе  оказались двое психологов, которые  смогли вовремя сориентироваться и  принялись громко скандировать: «Ne-pousse-pas!» (Не-пус-па — Не-тол-кай). Ритм подхватили окружающие, он волной прошел по толпе. Через несколько минут тысячи людей дружно скандировали эту фразу; толпа превратилась в экспрессивную, страх и суета сменились общим задором и все благополучно покинули трибуны…

В преддверье и на ранней стадии развития паники может быть очень продуктивно использован  юмор. Известны яркие случаи в разных странах, когда своевременная шутка  снимала паническое напряжение, а  выступление популярного юмориста решающим образом изменяло настрой  массы. Часто это бывает связано  с игрой слов и прочими языковыми  двусмысленностями, которые трудно пересказывать на другом языке. Поэтому  приведу только один пример из недавней российской истории.

20 августа 1991 года, в самый  напряжённый момент у Белого  Дома, когда ожидали штурма чуть  ли не с участием танков, перед  собравшимися «живьём» предстал  популярнейший сатирик Геннадий  Хазанов. Имитируя голос М.  С. Горбачёва, ещё находившегося  в Форосе, он медленно произнес: «Политику нельзя делать грязными  трясущимися руками…». Это был  парафраз известного мотива, который  часто звучал в выступлениях  Президента СССР (про грязные  руки в политике) — он был  дополнен упоминанием о трясущихся  руках самозванного председателя ГКЧП, показанного по телевидению днём ранее. Речь Хазанова — «Горбачёва» была встречена общим смехом облегчения и бурными аплодисментами. Многие из участников события считают тот момент психологически переломным в эпопее неудавшегося переворота…

Обсуждая способы ликвидации возникшей паники, полезно вспомнить  о том, что ранее говорилось про  психологический момент . Известны приёмы возвращения этого момента, который, повторю, является наиболее подходящим для начала эффективного руководства.

Например, используется привычное  стимулирование. Люди привыкли неподвижно застывать при исполнении национального  гимна, и этот условный рефлекс может  актуализоваться при громком  включении первых же актов.

Другой приём — применение более сильного шокового воздействия. Например, выстрел в закрытом помещении  способен произвести новую «оторопь», люди на секунду застывают — и  становятся доступны для организующего  воздействия.

Во время боя, в шуме канонады, выстрел едва ли произведет желаемый эффект. Его могла бы заменить внезапная стрельба в упор по своим  убегающим солдатам, но я даже не хочу комментировать такую рекомендацию. Из литературы, правда, известны удивительные случаи прекращения паники на поле боя неожиданным приказом.

Командир дивизии увидел, что один из его полков в ужасе  побежал от несуществующего противника. Встав на пути убегающих, он громко крикнул: «Стойте! Снимайте сапоги!». Окрик  и вправду возымел действие. Солдаты  принялись снимать сапоги, их внимание было переключено с мифической опасности  на конкретное действие, после чего удалось привести полк в боеспособное состояние.

Если эта история достоверна (а по-моему, она из числа тех, которые, как говорится, нарочно не придумаешь), то, вероятно, роль шокирующего стимула  в нем сыграла смысловая неожиданность  действий комдива.

Ещё более остроумное решение  принял наполеоновский маршал М. Ней. Когда  его войска в панике побежали с  поля боя, он послал адъютантов передать приказ, что солдаты должны пробежать  без остановки ровно 10 километров. По получении такого приказа войска пробежали ещё примерно 3 километра, затем остановились, пришли в себя и восстановили состояние боеспособности.

Последний случай чрезвычайно  поучителен, психологически интересен  и заслуживает специального анализа. Антиволевым действиям солдат было умело возвращено субъективное качество произвольной планомерности, и это оказалось фактором отрезвления. Такой приём хорошо применим и во «внештатных» ситуациях мирной жизни.

Разумеется, все эти приёмы предполагают наличие людей, не поддавшихся  общему состоянию и готовых взять  руководство на себя, а если таковых  нет, то не о чём и говорить. Поэтому  при правильной организации массовых мероприятий, кроме службы охраны, работает специально подготовленная команда (по-русски, кажется, даже нет специального термина, в Латинской Америке же её называют el equipo antipanico — «противопаниковая команда»). Она находится поодаль от массы, не принимая участия в общих действиях, чтобы избежать эмоционального кружения, и вооружена не дубинками, кастетами и прочими орудиями уличного боя, а музыкальными записями, динамиками и мегафонами. И, главное, — знаниями, опытом и интуицией, которая есть дочь информации…

 

Заключение

 

Итак, этимологически термин «паника» предполагает массовый характер явления. Однако в современных языках этот корень улавливается слабо, и, во всяком случае, в психологии принято  различать массовую и индивидуальную панику.

Приведенное определение  охватывает все формы коллективной и индивидуальной паники, и многое из сказанного далее также применимо  к индивидуальным состояниям наряду с коллективными.

«Панику обычно характеризуют  как индивидуалистическое и эгоцентрическое  поведение. Это справедливо в  том смысле, что целью такого поведения  служит попытка личного спасения, которая не укладывается в признанные нормы и обычаи. Однако паника —  это одновременно и массовое поведение, поскольку при ее возникновении  осуществляют свое действие механизмы  циркулярной реакции, внушения и  психического заражения — характерные  признаки многих видов стихийного массового  поведения».

Посредством изучения природы, факторов возникновения, психологического развития, а также ликвидации и  предотвращения паники я в полной мере раскрыла тему «Психология паники».

Размещено на A

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список литературы

 

1. Андреева Г.М. Социальная  психология. - М., 2009.

2. Асп Э.К. Введение в социологию. – М., 2007.

3. Бэрон Р., Бирн Д., Джонсон Б. Социальная психология. Ключевые идеи. – СПб: Питер, 2008.

4. Гаврилец И.Г. Психофизиология человека в экстремальных ситуациях. — Киев, 2008.

5. Молярко В.А. Особенности проявления паники в условиях экологического бедствия // Психологический журнал. — 2007. — Т. 13. — №2. — С. 66-73.

6. Мудрик, А.В. Социальная  педагогика: учеб. пособие для студентов  вузов / А.В. Мудрик. – М.: «Академия», 2007.

7. Назаретян А.П. Психология стихийного массового поведения. – М.: АСТ-Пресс, 2008.

8. Ольшанский Д.В., Психология  масс. - М., 2008.