Психологические проблемы связанные со старением-эйджизм

Реферат

Психологические проблемы, связанные со старением - эйджизм

Дискриминация - это одна из актуальнейших проблем  современного общества. Она представляет собой ограничение тех или  иных прав человека на основании признаков, которые объективно не влияют на его  возможность реализации этих прав. В гуманитарных исследованиях в  качестве потенциально дискриминационных  признаков чаще других исследуются  расовая и этническая принадлежность человека, пол, религиозные убеждения. Соответственно, меньше внимания уделяется  другим видам дискриминации, в частности, дискриминации по признаку возраста. Она обнаруживается в различных  сферах взаимодействия людей – семейной, профессиональной, педагогической, медицинского и социального обслуживания и  т.д.

Дискриминация по возрасту, или эйджизм, означает отрицательное или унижающее  отношение к человеку из-за его  возраста, пренебрежение и негативное отношение к любой возрастной группе, хотя чаще всего речь идет именно об отношении к пожилым и старым людям. Считается, что эйджизм присущ многим институтам общества. Батлер (Butler), автор этого термина, дал в 1969 г. первое и наиболее известное определение эйджизма по аналогии с расизмом и сексизмом. Он описал эйджизм как отражающий глубоко затаенную тревогу некоторых молодых и людей среднего возраста, их личностное отвращение и ощущение неприязни к стареющим людям, болезням, инвалидности, их страх беспомощности, бесполезности и смерти. Позднее им было дано определение эйджизма как процесса систематической стереотипизации и дискриминации людей по причине их старости, так же как расизм и сексизм по причине их цвета кожи и пола. Поэтому «эйджизм» часто толкуется как дискриминация или предубеждение, направленные против пожилых людей.

Некоторые считают, что ориентация общества главным  образом на молодых есть проявление эйджизма. Таким образом, эйджизм  в рассмотренных определениях является аттитюдом, или отношением, к человеку или группе людей. В этом контексте  представляется более точным другое определение эйджизма — оскорбительная демонстрация своей силы через отношения  возраста. Эйджизм включает в себя институциональный эйджизм (юридически закрепленную дискриминацию людей определенной возрастной группы) и внутренний эйджизм (обидные, унижающие межперсональные действия, негативные высказывания и поведение, например игнорирование, физическое или психическое насилие и пр.).

Прежде  чем сформулировать это определение, его авторы, Дж. Джонсон и Б.Битвей подвергли сомнению правомерность употребления нескольких ключевых слов, встречающихся в определении эйджизма: старость или пожилой возраст, стереотипизация, дискриминация. По их мнению, Батлер, например, относит концептуализацию эйджизма к группе людей, которые могут быть определены как «старые». Однако с ростом численности людей третьего возраста, учитывая радикальные изменения в регуляции выхода на пенсию, вопрос о спецификации критериев, которые определяют, кто есть «старый», становится все более обсуждаемым и дебатируемым. Другие понятия из определения эйджизма также сомнительны. К примеру, дискриминация — это акт, действие, которое производится в отношении всех людей определенной группы. Казалось бы, очевидное проявление эйджизма и дискриминации — в ограничении приема на работу из-за возраста, например: «старше 35 лет просим не беспокоиться». Но иной раз представители зрелого возраста оказываются в более выигрышном положении, например, когда указано: «Предпочтение отдается людям старше 35 лет». Другой пример, связанный со стереотипизацией. Напомним, что стереотипизация - приписывание ряда особых характеристик всем членам определенной группы. Термины, которыми наделяют пожилых людей (сенильный, ригидный, старомодный, консервативный), отражают негативное общественное мнение о них.

Негативные представления о позднем возрасте оказывают влияние как на политику и идеологию, так и на личностные ценности, опыт и самоощущение пожилых людей. Стереотипы, связанные со старением, являются своеобразной матрицей отношений. Как механизм идентификации и самоидентификации они ограничивают, прежде всего самих пожилых, принуждая их соответствовать негативным образам, вызывая изменения самооценки и формируя заниженные ожидания. Стереотипизация берет свое начало с некоторого обобщения, например «старые люди — типично бедные/больные/одинокие». Это классический стереотип, который благоприятствует расцвету эйджизма по отношению к людям позднего возраста.

Предрассудки  и предубеждения против пожилых могут усиливаться средствами массовой информации, массовой культуры, литературы, рекламы. Конечно, это не значит, что существует явный и осознанный заговор с целью распространения негативного образа позднего возраста. Но поскольку система представлений о старении пронизывает все сферы социальных взаимодействий, профессиональных и личных контактов, в какой-то мере они становятся осознанными и получают статус «правды», что усиливает страх старения у всего общества. Но стереотип включает в себя оценку определенного объекта и ее эмоциональную окраску, т.е. когнитивный и аффективный элементы, но не содержат поведенческого; наличие у индивида негативных представлений о стариках не означает, что он будет совершать «обидные» и «унижающие» действия в отношении этой группы или конкретного пожилого человека. Поэтому «процесс систематической стереотипизации» не отражает существа эйджизма.

Важность  стереотипов для человека объясняется  необходимостью сохранения своей идентификации  с группой и упорядочения своего статуса в ней. Человек держится за стереотип, так как он выражает и защищает его личные интересы или интересы социальной общности, к которой он принадлежит. Среди различных подходов к концептуализации эйджизма в литературе встречаются две основные тенденции. Первая показывает эйджизм как нечто, что соотносится исключительно со старыми людьми, т.е. существуют «пожилые люди», которые составляют группу меньшинства и которые общественным сознанием наделены негативными характеристиками, например считаются «бременем для государства». Иногда авторы, рассматривая случаи жестокого отношения к пожилым людям, прямо связывает эту проблему с распространением эйджизма: пожилые люди становятся уважаемы все меньше, чем остальные, поэтому с ними обходятся, как с людьми, не заслуживающими равных прав. Вторая тенденция характерна тем, что эйджизм распространяется не только на пожилых людей, но на всех, кого дискриминируют по возрастному признаку. На каждом этапе жизни человек сталкивается с ограничениями, связанными с его возрастом, т. е. эйджизм затрагивает всю жизнь человека, а не только поздний возраст. При этом дать определение понятия, которое отражало бы дискриминацию каждой возрастной группы, а не только группы пожилых, проблематично, хотя бы потому, что наше собственное отношение к разным возрастным категориям постоянно изменяется по мере нашего взросления/старения. Кроме того, авторы многочисленных теорий и исследований психического старения внушили обществу, что «человеческий организм ухудшается с возрастом». Из этого тезиса следует однозначный вывод, что с возрастом приходит и «более низкое положение». Поэтому вопреки всемерным усилиям социальных геронтологов, социальных и возрастных психологов, пытающихся создать более позитивный имидж «успешного» старения, модель «ухудшения положения пожилых с возрастом» все еще широко распространена.

Эта модель, однако, не может объяснить, почему молодые люди, которые еще не ведут  «обычную взрослую жизнь», так же, как  и пожилые, маргинализованы, стереотипизованы и дискредитированы. Допустим, взрослому человеку уместно сказать о том, что у него «началось старческое слабоумие», но ведь и ребенка можно одернуть: «Веди себя, как взрослый!» В основе всех этих высказываний лежит стереотипное представление о предпочтительном поведении людей среднего возраста. Эйджизм, таким образом, выделяет точку зрения людей работоспособного возраста, работающего населения, т. е. людей среднего, зрелого возраста, которые «угнетают» молодежь и пожилых. Но и сами взрослые люди находятся под прессингом эйджизма. Они боятся неадекватности, с которой связывают пожилой и преклонный возраст, и используют его в пике зрелости для того, чтобы выделять категории людей, к которым они принадлежат или от которых отличаются. Именно с этих пор они находятся под гнетом интерперсонального оценивания, ищут способы отделить себя от реальности старения. Пытаясь оставаться как можно дольше в группе зрелых/взрослых людей, несмотря на старение, боясь быть исключенными более молодыми, они испытывают необходимость видеть других «старых людей» как отдельную от себя группу.

Феномен эйджизма присущ менталитету всего  населения, включая самих пожилых  людей. Например, на любые жалобы пожилой  человек слышит: «А что вы хотите в вашем возрасте?» Все это  — «долговременный тренинг эйджизма»  в отношении к другим, иными  словами, именно взрослые/зрелые люди воспитывают эйджизм и «долговременный  страх возраста» у более молодых. Эйджистская дискриминация порождается  и закрепляется в возрастно-специфическом  законодательстве в отношении труда. Многие благотворительные организации, занимающиеся патронажем престарелых на дому, законодатели, готовящие законы, защищающие льготы пожилых и ветеранов, используют легитимную институциональную дискриминацию и явно демонстрируют эйджистскую позицию отделения «старых» и выражения обманчивого беспокойства об их страданиях.

Департаменты  и центры социального обслуживания так же восприимчивы к эйджизму, как и все общество. Многим социальным работникам свойственны эйджистские  тенденции. Например, недостаток социально-психологической компетентности у социальных работников и, как следствие, увеличение трудностей в общении с пожилыми, приобретение навыков манипулирования пожилыми, увеличение индексов агрессивности и враждебности по мере увеличения стажа работы - все это, во-первых, нарушает право пожилого на достоинство и уважение (основной принцип социальной работы) и, во-вторых, ориентировано на достижение скрытой (от пожилого человека) цели, не совпадающей с открыто декларируемой задачей.

Скорее  всего, сама психология не развита еще  до такой степени, чтобы оказывать  адекватную помощь пожилым, отсутствует  методология оказания такой помощи. Поэтому пожилые люди остаются редкими  клиентами практических и клинических  психологов, чаще всего они хотят  получать только медикаментозное лечение, «не ищут психологических подходов». Специалистам необходимо выделить три основных руководящих принципа в работе с пожилыми людьми:

 не позволять пожилым людям втягиваться в негативный имидж старения, например, нужно помогать им увидеть и понять, что источник их проблем лежит в ситуации, но не в них самих;

требовать от пожилых брать ответственность за свою жизнь там, где это возможно;

стимулировать деятельность пожилых людей, которая  поддерживает ощущение интеграции и  целостности жизни.

Пожилые люди иногда становятся эйджистами по отношению к своей возрастной группе. Поэтому задача тех, кто с ними работает, — мягко разрешать их собственное отношение к своему возрасту и к своей возрастной группе.

Недопустимо запугивать общество старением. Тем, кто  исследует связанные с этим процессом  проблемы, необходимо проверять свое собственное отношение к старости, чтобы оно не сказывалось на выводах  и рекомендациях. Наше поведение  не может быть свободно от эйджистских  стереотипов хотя бы потому, что  они пока еще являются частью культурной традиции, но надо стремиться к тому, чтобы у слова «пожилые» усиливались  позитивные коннотации уважения, достоинства  и авторитета. Следует предостеречь авторов от использования в СМИ  эмоциональных характеристик старения и старости, таких, например, как  «демографическая бомба замедленного действия» или «тихая эпидемия деменции». Это не только неэтично по отношению к старшим, но и безответственно с профессиональной точки зрения, ибо способствует консервации эйджистских стереотипов, что в будущем скажется на качестве жизни нынешних трудоспособных поколений.

Список  литературы

Психология  старости и старения: Хрестоматия: Учеб. пособие для студ. психол. фак. высш. учеб. заведений / Сост. О. В. Краснова, А. Г. Лидерс. – М.: Издательский центр «Академия», 2003. – 416 с.

Социальная  психология старения: Учеб. пособие для студ. психол. фак. высш. учеб. заведений / Сост. О. В. Краснова, А. Г. Лидерс. – М.: Издательский центр «Академия», 2003. – 416 с.