Общение

Не следует абсолютизировать границы между разными коммуникационными  формами. Подражание, диалог, управление могут сливаться друг с другом, дополнять друг друга. Так, диалог может  стать методом управления, например, сократический диалог построен так, чтобы заставить оппонента признать правоту Сократа; диалог между учителем и учеником – обычная форма педагогического воздействия. Вообще говоря, любой содержательный диалог (бессодержательная болтовня не в счет) имеет целью оказать какое-то управленческое воздействие на сознание собеседников. Подражание – это вырожденный диалог, где коммуникант безучастен по отношению к реципиенту (игнорирует его), а реципиент ведет воображаемый диалог с коммуникантом.

Коммуникационные действия есть элементарные акты, можно сказать, атомы коммуникационной деятельности, но используются они и в некоммуникационной деятельности (познание, труд). Практически во всех видах коммуникационной деятельности обнаруживаются формы, рассмотренные нами, но преобладает одна из форм. Это позволяет коммуникационную деятельность и в целом на различных ее уровнях представить в виде диалогической, управленческой, подражательной, т.е. отождествить формы коммуникационной деятельности и формы элементарных коммуникационных актов.

2.2. Виды, уровни  и формы коммуникационной деятельности

В качестве коммуникантов и реципиентов могут выступать три субъекта, относящиеся к разным уровням социальной структуры: индивидуальная личность (И), социальная группа (Г), массовая совокупность (М). Они могут взаимодействовать друг с другом, например И –, Г – Г, М – М. или между собой, например И – Г, И – М, Г– М и т.д. Абстрактно говоря, получается 9 видов социальных коммуникаций. Но этого мало. Коммуникационные действия могут осуществляться в форме подражания, диалога, управления. Диалог есть взаимодействие равноправных партнеров, которое возможно между субъектами одинакового социального уровня, а не разных уровней, ибо разноуровневые субъекты, например, И и М, не являются равноправными. Между разноуровневыми субъектами может быть подражание или управление, но не диалог равных участников.

Примем следующие обозначения. Те виды коммуникационной деятельности, где в качестве активного, целенаправленного  субъекта выступает И, либо Г, либо М, будем называть соответственно микрокоммуникацией,  мидикоммуникацией,  макрокоммуникацией. Те виды, где И, либо Г, либо М выступают в роли объекта воздействия назовем соответственно межличностной, групповой и массовой коммуникацией, понимая под ними уровни социальных коммуникаций. 

Для полноты картины возможных  форм коммуникационной деятельности следует  учесть квазикоммуникацию, когда коммуникант обращается к воображаемому субъекту и обретает ощущение диалога с ним. Сюда относится феномен фетишизации, который Н.Д. Кондратьев описывал следующим образом: «людям начинает казаться, что вещи обладают особыми сверхъестественными свойствами быть ценностью, обладать прерогативами святости, величия, источника права и т.п. Иначе говоря, люди начинают наделять вещи физически не присущими им значительными свойствами, подобно тому, как дикари приписывали свойства всесильного божества истуканам». Сотворение всевозможных «кумиров», культ вождей и т.д. в конечном счете имеет целью создание всезнающего и всемогущего «квазикоммуникационного» партнера.

Теперь рассмотрим более  подробно перечисленные формы коммуникационной деятельности, распределив их по видам  социальной коммуникации: микро-, миди-,макрокоммуникация.

2.3. Виды коммуникационной  деятельности

2.3.1. Микрокоммуникация

   Содержание микрокоммуникации достаточно очевидно: на межличностном уровне – это либо усвоение форм поведения, умений, внешних атрибутов выбранного образца для подражания – копирование образца, либо обмен идеями, доводами, предложениями между собеседниками – дружеская или деловая беседа, либо указания для исполнения их подчиненному – команда, на групповом уровне возможны референция, то же подражание, но не отдельному человеку, а социальной группе, с которой индивид желает себя идентифицировать, например, подражание купцов дворянскому сословию или «новых русских» аристократам духа (отметим, что встречается отрицательная референция, когда человек сознательно избегает признаков отвергаемой им группы) или руководство коллективом – менеджмент, организация, лидерство в группе; наконец на массовом уровне коммуникационные действия служат для социализации – освоения человеком общепринятых в данном обществе норм, верований, идеалов, чтобы «быть как все», и авторитаризма, т.е. деспотического управления массами подвластных людей (абсолютизм, тирания, самодержавие – политические формы авторитаризма). Заметим, что диалогические отношения индивида с группой или массой исключаются, потому что диалог возможен только между равноуровневымипартнерами. Имитация дружеской беседы генерала с солдатами не в счет, ибо это «квазидиалог».

Возникает практически важный вопрос: можно ли научиться микрокоммуникации? Этот вопрос чрезвычайно значим для педагогов, деловых людей (бизнесменов), менеджеров, политиков, которые по сути дела являются профессионалами микрокоммуникационного общения. Интересует этот вопрос и людей, желающих иметь успех в обществе, достигать эффектного самовыражения и одобрения публики. Существует множество остроумных и занудных советов, рекомендаций, правил, например: молчи или говори что-нибудь получше молчания; употребляй расчетливо слова, не даром рот один, а уха два; сила речи состоит в умении выразить многое в немногих словах; люди слушаются не того, кто умнее других, а того, кто всех громче говорит и т.п.

Со времен античности развивается  риторика – учение о красноречии, освещенное авторитетом Платона и Аристотеля, в XX веке в качестве научной дисциплины оформилась стилистика, изучающая языковые нормы и области их применения, в учебных заведениях стали преподавать культуру речи, а менеджеров и политиков начали обучать правилам делового общения, социальной конфликтологии и искусству ведения споров. Нет недостатка в методических рекомендациях. Приведем некоторые из них.

– Не совершай непонятных речевых актов; смысл речи должен быть ясным для слушающих;

– Не совершай неискренних речевых актов; речь должна соответствовать реальным мыслям, намерениям, переживаниям говорящего;

– Будь последователен и следи, чтобы последующие речевые акты были логически связаны с предыдущими;

– Речь должна быть целенаправленной, у оратора должен быть замысел, реализуемый в речи и т.д.

Особенно много полезных советов касается невербальных средств микрокоммуникации: жесты, мимика, позы, расстояние между собеседниками, громкость и интонация произнесения речи. Однако знакомство с потоками учебной, научной и практической литературы приводит в однозначному выводу: микрокоммуникационнуюдеятельность нельзя «выучить» по книжкам, здесь нет готовых рецептов, потому что она представляет собой искусство, т.е. творчески-продуктивную, игровую, а не репродуктивно-ритуальную деятельность. Успех всякого устного выступления или письменного сообщения зависит прежде всего от способностей и талантов их авторов. Допустим, можно вызубрить «Письма к сыну» английского аристократа Филиппа Честерфилда (1694–1773) или проштудировать бестселлеры удачливого бизнесмена Дейла Карнеги (1888–1955), но это не гарантирует духовной свободы, умения «завоевывать друзей и оказывать влияние на людей» или уверенности в публичных выступлениях. Тем не менее очень полезно познакомиться с этими классическими произведениями.

2.3.2. Мидикоммуникация

  Пять форм мидикоммуникации включают такие социально-коммуникационные явления, как мода – основанная на подражании передача в социальном пространстве вещественных форм, образцов поведения и идей, эмоционально привлекательных для социальных групп (отметим, что мода – продукт неокультуры, палеокультура моды не знала); переговоры – обычный способ разрешения конфликтов и достижения соглашений между социальными группами; групповая иерархия складывается в крупных учреждениях (управленцы – рабочие), в армейских подразделениях, в сословно-кастовых обществах, где контакты между группами четко регламентированы; адаптация к среде превращается в коммуникационную проблему для национальных диаспор, живущих среди чужеземцев; для иноверцев, например, мусульман среди христиан; для революционеров-подпольщиков и т.п.; руководство обществом осуществляется со стороны творческих групп, генерирующих мировоззренческие смыслы, определяющие духовную (не материальную!) жизнь общества. Остановимся подробнее на этой форме мидикоммуникации.

  Мировоззренческие смыслы – это знания, объясняющие наблюдаемые явления, происхождение человека и Вселенной, смысл человеческой жизни, идеалы, нормы и стимулы социальной деятельности. Социальные группы, вырабатывающие эти смыслы и коммуникационные сообщения, в которых они запечатлены, оказываются в центре духовной жизни общества. Эти центры смещаются по ходу социально-культурной эволюции.

  Археокультуре свойственен мифоцентризм, хранителем которого была каста жрецов, владевшая священным эзотерическим знанием. Для палеокультуры характеренрелигиоцентризм, в русле которого находились литература, искусство, образование, философия. Западноевропейская неокультура с XVII века (век гениев-универсалов) развивалась под эгидой светского знания во главе с философией и в XIX веке постепенно перешла к наукоцентризму. Ученые-физики, экономисты, политологи определяли духовный климат в демократических западных странах. Иначе дело было в России.

Неокультурная модернизация началась, как известно с бурной реформаторской деятельности Петра I, которая в более мягкой манере была продолжена Екатериной П. Главной военно-политической и экономической силой российского общества XVIII века было дворянство. После 1761 г., когда согласно указу Петра III «О вольности дворянства», подтвержденному Екатериной, это сословие было освобождено от обязательной государственной службы и получило свободу рук для культурного творчества, была создана роскошная, блестящая, хотя и поверхностная, дворянская культура, золотой век которой начал Н.М. Карамзин, а закончил М.Ю. Лермонтов. В духовной жизни России XVIII – первой половины XIX века сложилось характерное «двоецентрие»: один идеологический центр – православная церковь (вспомним уваровскую триаду «православие, самодержавие, народность»), а другой центр находился в Западной Европе, откуда русские дворяне черпали то идеи Вольтера и Руссо, то либерализм мадам де Сталь и Бенжамена Констана, то утопический социализм А. Сен-Симона и Ш.Фурье.

Однако с пушкинских времен в духовной жизни России стало  происходить явление, неведомое  Западной Европе – центром духовной жизни сделалась художественная литература, а талантливые литераторы – писатели, поэты, критики стали «властителями мировоззренческих дум» русского общества, учителями и пророками. Вторая половина XIX века – эпоха русского литературоцентризма. К этому времени относятся хорошо известные слова А.И. Герцена: «У народа, лишенного общественной свободы, литература – единственная трибуна, с высоты которой он заставляет услышать крик своего возмущения и своей совести. Влияние литературы в подобном обществе приобретает размеры, давно утраченные другими странами Европы». Общеизвестная роль литературы в подготовке общественного мнения к отмене крепостного права (Д.В. Григорович, И.С. Тургенев, Н.А. Некрасов), в зарождении и развертывании нигилизма, народничества, толстовства, эмансипации женщин, героизации образов самоотверженных боевиков подпольной России. Складывается характерная для критического реализма тенденция учительства, проповедничества, обличительства. Литературоцентризм стал школой воспитания разночинной интеллигенции, расшатавшей колосс русского самодержавия.

  Явление литературоцентризма в русской истории интересно и поучительно в связи с тем, что оно показывает революционный потенциал, скрытый в недрах, казалось бы, самого мирного и безобидного социально-коммуникационного института – художественной литературы.

  Советское время – господство политикоцентризма, содержание которого определялось группой руководящих коммунистических идеологов согласно формуле Г у М. На основе ленинского принципа партийности была создана гигантская пропагандистская система. Эта система обладала следующими чертами:

–  допускался только управленческий монолог, излагающий идеологически выдержанные истины; сомнения, возражения, инакомыслие, плюрализм безоговорочно исключались, поэтому поля для диалога не было;

–   централизованное управление, обеспечивающее согласованность и координированность всех воздействий на массовое сознание;

–  мобилизация всех коммуникационных ресурсов: средств массовой коммуникации, художественной литературы, кино, изобразительного искусства, театра;

  В результате обеспечивалась высокая эффективность коммунистического воспитания человека новой формации – хомо советикус. 

Хомо советикус –продукт советской коммуникационной системы, ее родное детище, выращенное на плодородной почве социальной мифологии. Дело Ленина-Сталина, коммунистическое будущее человечества, партия – ум, честь и совесть эпохи, враждебное окружение и шпиономания, – это были сильные мифы, идеологически обеспечивающие и культ личности Сталина, и сплоченность народа в годы предвоенных, военных и послевоенных испытаний.

2.3.3. Макрокоммуникация

  Макрокоммуникационные формы коммуникационного взаимодействия, которые в табл. 2.1. названы заимствование достижений (М п М), взаимодействие культур (Мд М) и информационная агрессия (М у М), хорошо просматриваются в тысячелетней истории взаимодействия государства Российского и Европы. Причем легко замечаются колебания от подражания к диалогу и обратно. Информационная агрессия – явление относительно новое, появившееся лишь в XX веке.

  Крещение Руси в конце X века – бесспорный акт макрокоммуникационного подражания. Время Киевской Руси, Владимиро-Суздальского княжества, удельных междоусобиц и татаро-монгольского ига – это период «смиренномудного ученичества» у болгар и греков, когда русский книжник был «нищим духом, побиравшимся под окнами европейских храмов мудрости плодами чужого труда, крупицами с духовной трапезы, на которой ему не было места» (В.О. Ключевский). Но постепенно русская церковь обрела свои права духовного палеокультурного центра и высвободилась из-под опеки константинопольских патриархов. В 1346 г. московским митрополитом стал не грек, присланный из Царьграда, а русский человек Алексий. В 1380 г. Сергий Радонежский благословил Великого князя Московского Дмитрия на битву с Мамаем. XV век – время обретения Московским государством политической самостоятельности и самостоятельности идеологической, ибо константинопольская церковь, оказавшись с 1453 г. на территории Османской империи, капитулировала перед папством. Фаза М п М закончилась.