Исследование проблемы биологического и социального в работах отечественных психологов

       Эти результаты, кстати сказать,  полностью согласуются с фактом, отмеченным проф. Тейлором (Кейптаун). По словам этого автора, "тональная глухота" (tone deafness) при отсутствии физиологических дефектов, составляя обычное явление в Англии или Америке, практически не известна среди африканских племен, чей язык использует интонирование гласных".

       Конечно, результаты опытов с  вьетнамцами не дают еще прямого  доказательства гипотезы.

       Чтобы формировать процесс, нужно  предварительно представить себе  структуру данного процесса, его  физиологический механизм.

       В настоящее время существуют, как известно, две точки зрения  на общий механизм сенсорных  процессов. Одна из них, более старая, состоит в том, что ощущение есть результат передачи в сенсорные зоны возбуждения, возникшего в органе-рецепторе. С другой, противоположной точки зрения, обоснованной в ХIХ в. выдающимся русским физиологом Сеченовым, сенсорные процессы необходимо включают в свою структуру также моторные акты с их проприоцептивной сигнализацией. Существует интимная связь между возбуждением слухового нерва и иннервацией органов вокализации.

       В результате этих измерений  оказалось, что между величиной  порогов выделения основной частоты и средней ошибкой ее вокализации существует очень высокая корреляция: r=0,83 при mr = 0,03.

       В результате оказалось, что  у всех испытуемых включение  вокализации каждый раз понижало  пороги выделения. [7,c.425]

Итак, включение в процесс восприятия основной частоты звуков вокальной деятельности (пропевания) дает отчетливое уменьшение порогов выделения.

       Для проверки этого положения  были проведены некоторые контрольные и дополнительные эксперименты. Они полностью подтвердили вывод о решающей роли в выделении основной частоты активности вокального аппарата.

       Изложенное здесь исследование  касается формирования функциональных  органов только одного, относительно  элементарного типа. Конечно, процесс  формирования таких мозговых систем, которые реализуют, например, акты "усмотрения" (Einsicht) логических или математических отношений, протекает иначе. Все же, как это показывают материалы всей совокупности исследований, можно выделить некоторые особенности, общие для всех онтогенетически складывающихся функциональных органов. [7,c.426]

       Их первая особенность состоит  в том, что, сформировавшись, они далее функционируют как единый орган. Поэтому процессы, которые они реализуют, с субъективно-феноменологической точки зрения кажутся проявлением элементарных врожденных способностей. Таковы, например, процессы непосредственного схватывания пространственных, количественных или логических структур ("гештальтов").

       Вторая их особенность - это  их устойчивость. Хотя они формируются в результате замыкания мозговых связей, однако эти связи не угасают, как обычные условные рефлексы. Достаточно сказать, что, например, способность визуализации осязательно воспринимаемых форм, которая формируется, как известно, онтогенетически, не угасает после потери зрения десятки лет, хотя никакое подкрепление соответствующих связей в условиях слепоты, разумеется, невозможно. Этот факт был показан как клинически, так и посредством электрофизиологического метода М.И.Земцовой и Л.А.Новиковой

       Третья особенность функциональных органов, о которых идет речь, состоит в том, что они формируются иначе, чем простые цепи рефлексов или так называемые динамические стереотипы. Конституирующие их связи не просто калькируют порядок внешних раздражителей, но объединяют самостоятельные рефлекторные процессы с их двигательными эффектами в единый сложно-рефлекторный акт. Такие "составные" акты вначале всегда имеют развернутые внешне-двигательные компоненты, которые затем затормаживаются, а акт в целом, меняя свою первоначальную структуру, все более сокращается и автоматизируется. В результате этих последовательных трансформаций и возникает та устойчивая констелляция, которая функционирует как целостный орган, как якобы врожденная способность.

       Наконец, четвертая их особенность заключается в том, что, как это особенно подчеркивают последние серии наших опытов, отвечая одной и той же задаче, они могут иметь разное строение. Этим и объясняется почти безграничная возможность компенсаций, которая наблюдается в сфере развития специфически человеческих функций.

       Введение понятия функциональных органов в вышеуказанном смысле позволяет перенести проблему биологического и социального в психических процессах человека на почву точных лабораторных фактов. Начавшееся систематическое исследование формирования этих органов и соответствующих им способностей уже сейчас позволяет сделать некоторые важные общие выводы.

       Главный из них состоит в  том, что у человека биологически  унаследованные свойства не определяют  его психических способностей. Способности  человека не содержатся виртуально  в его мозгу. Виртуально мозг  заключает в себе не те или  иные специфически человеческие способности, а лишь способность к формированию этих способностей.

       Иначе говоря, биологически унаследованные  свойства составляют у человека  лишь одно из условий формирования  его психических функций и  способностей, условие, которое,  конечно, играет важную роль. Таким образом, хотя эти системы и не определяются биологическими свойствами, они все же зависят от последних.

       Другое условие - это окружающий  человека мир предметов и явлений,  созданный бесчисленными поколениями  людей а их труде и борьбе. Этот мир и несет человеку истинно человеческое. Итак, если в высших психических процессах человека различать, с одной стороны, их форму, т. е. зависящие от их морфологической "фактуры" чисто динамические особенности, а с другой стороны, их содержание, т. е. осуществляемую ими функцию и их структуру, то можно сказать, что первое определяется биологически, второе - социально. Нет надобности при этом подчеркивать, что решающим является содержание.[7,c.427]

       Процесс овладения миром предметов  и явлений, созданных людьми в процессе исторического развития общества, и есть тот процесс, в котором происходит формирование у индивида специфически человеческих способностей и функций. Было бы, однако, громадной ошибкой представлять себе этот процесс как результат активности сознания или действия "интенциональности" в смысле Гуссерля и других. [12,с.188]

       Процесс овладения осуществляется  в ходе развития реальных отношений  субъекта к миру. Отношения же  эти зависят не от субъекта, не от его сознания; а определяются конкретно-историческими, социальными условиями, в которых он живет, и тем, как складывается в этих условиях его жизнь.

       Таким образом,вот почему проблема перспектив психического развития человека и человечества есть прежде всего проблема справедливого и разумного устроения жизни человеческого общества - проблема такого ее устроения, которое дает каждому человеку практическую возможность овладевать достижениями исторического прогресса и творчески участвовать в умножении этих достижений. 
 

Глава 3. Исследование   проблемы биологического и социального в работах отечественных психологов

Любое социальное отправление, любое действие, любое проявление социальной жизни в человеке обеспечиваются биологическими механизмами, прежде всего – механизмами нервной системы. С другой же стороны, все биологические функции организма человека до такой степени подчинены выполнению его социальных функций, что вся биология становится здесь лишь формой проявления совсем иного по природе начала. Поэтому тут всегда и возникает возможность двух полярных толкований любого конкретного, любого частного случая. А именно – можно биологические функции  организма рассматривать как форму проявления социальных, исторически определенных функций данного индивида, а можно – как раз наоборот – рассматривать социальные функции как форму проявления естественно-природных, «родовых» особенностей человеческого организма, как лишь внешнюю форму обнаружения органически встроенных в этот организм функций.

     Но  натуралистическое объяснение известных  социальных феноменов может иметь  и не только охранительный, но и разрушительный характер и направленность. Например, французская буржуазия в 1789 году поднялась на революцию во имя так называемой «природы человека», объявив сословно-феодальный строй – «неестественным», противоречащим «природе», естественноприродной организации человеческого существа. Так, естественным было объявлено право частной собственности, свободы частной собственности. Поэтому-то и кажутся не только нелепыми, но и вредными рассуждения о генетической заданности умственных способностей человека. Ибо практическим выводом из этих рассуждений всегда оказывается ложная стратегия в деле сотрудничества педагога и врача, в деле налаживания этого сотрудничества, которое столь необходимо, когда речь идет о задаче всестороннего развития каждого человека, то есть основной задачи коммунистического преобразования.[12] Отправляясь от идей Л. С. Выготского о единстве внешнего и внутреннего, о превращении «интрапсихологического в интерпсихологическое», А. Н. Леонтьев создал новое научное направление, приступив совместно с сотрудниками, начиная с 30-х годов, к изучению чувственно-предметной деятельности субъекта, которая ранее всегда рассматривалась как нечто внеположенное психологии, как та область действительности, которая не имеет прямого отношения к предмету психологического исследования.[11]

     В итоге проведенной работы были обнаружены общие и специфические особенности  структуры различных видов деятельности, их основные компоненты и динамические составляющие, а также закономерности преобразования внешней деятельности во внутреннюю психическую деятельность субъекта.

Деятельностный  подход к анализу закономерностей  психического развития был осуществлен  А. Н. Леонтьевым, в частности при  изучении проблем происхождения  ощущения и механизма чувственного отражения, считавшихся долгое время  неразрешимыми, представляющими, по выражению Э. Геккеля, «центральную психологическую тайну». В своих статьях А Н. Леонтьев, критикуя и разоблачая научную несостоятельность предпринимавшихся ранее попыток объяснить возникновение чувствительности, исходя из имманентно присущих якобы живому существу качеств, либо из воздействий на него экзогенной среды, рассматриваемой самой по себе, выдвинул гипотезу, согласно которой переход от материи живой, но еще лишенной психики, к живой материи, уже обладающей этим свойством, обусловлен в первую очередь изменением характера взаимодействия живого существа с окружающей средой. Такого рода изменения происходят при переходе организма от жизни в гомогенной вещно неоформленной среде к жизни в более сложной, вещно оформленной среде, состоящей из отдельных предметов, за счет которых животное удовлетворяет свои потребности. В этих условиях живое существо оказывается отделенным от предмета своей потребности и для овладения этим предметом ему необходимо действовать, ориентируясь на такие его свойства, которые сами по себе витально безразличны, но тесно связаны с другими, жизненно значимыми его свойствами, сигнализирующими о наличии (или об отсутствии) последних.[7,c.430]

Именно  благодаря тому, что деятельность животного приобретает предметный характер, происходит превращение раздражимости в чувствительность, возникают простейшие формы психического отражения, являющегося, в отличие от его допсихических аналогов, отражением предмета, обладающего совокупностью взаимосвязанных свойств (витально значимых и о них сигнализирующих).

В целях  проверки выдвинутой гипотезы А. Н. Леонтьев разработал и использовал чрезвычайно  интересную модель генетического эксперимента, позволяющего воспроизвести в совершенно искусственных условиях процесс  возникновения нового ощущения. По ходу этого эксперимента неощущаемые обычно человеком раздражители (воздействия световых волн различной длины на кожу руки), когда им придавалось сигнальное значение в деятельности испытуемого, начинали им ощущаться и использоваться в качестве ориентиров при решении поставленных задач.

Таким образом, была предпринята первая в  истории психологии плодотворная попытка  подвергнуть объективному научному анализу условия происхождения  элементарной психики и выделить объективные критерии ее возникновения. Если упомянутое исследование посвящалось выяснению особенностей той формы жизнедеятельности, которая обусловливает появление чувствительности, то в последующем А. Н. Леонтьев предпринял изучение тех механизмов, при посредстве которых осуществляется чувственное отражение объекта.

     Критический анализ сложившейся в классической физиологии органов чувств XIX века так  называемой рецепторной концепции  ощущения как пассивного, чисто созерцательного  процесса, приводит А. Н. Леонтьева к  выводу о том, что научная несостоятельность этой концепции и ее по существу субъективно-идеалистический характер определяются неправомерным в методологическом отношении способом рассмотрения чувственных образов обособленно, в отрыве от деятельности, от практики субъекта.[9,c.195]

     Исходя  из положений, выдвинутых И. М. Сеченовым  и И. П. Павловым, указывавшим на то, что по своей физиологической  природе сенсорные процессы носят  рефлекторный характер, А. Н. Леонтьев положил начало разработке нового психологического учения о восприятии как об активном процессе, как о процессе своеобразного перцептивного действия, осуществляемого, например, ощупывающей предмет рукой, глазом, прослеживающим контуры видимого объекта, или, наконец, голосом, с помощью которого субъект, пропевая и воссоздавая слышимые звуки, обеспечивает их адекватное восприятие. Эти своеобразные ориентировочно-исследовательские действия, согласно А. Н. Леонтьеву, служат обследованию воспринимаемых объектов и по ходу своего выполнения приводятся в соответствие, «уподобляются» особенностям этого объекта, создавая его копию, его чувственный образ.