Игровая зависимость как следствие социально-психической дезадаптации

    Важную роль играют психосоциальные условия — курение родителей, учителей и других взрослых (тенденция к идентификации) и особенно влияние курящих друзей (солидарность). Продолжение однажды начатого курения зависит от многих факторов. Курильщик научается определять действие сигарет на психические функции, особенно на чувство неудовольствия и напряженности (оперантное обуславливание), этому способствуют часто повторяемые однотипные манипуляции прикуривания, вдыхания и т. д. Дальнейшее курение к тому же обусловлено фармакологически: соматическое привыкание, необходимость повышения дозы, преодоление проявлений абстиненции (в основном вегетативного характера) в результате повторного курения. Страстное курение близко к алкогольному и барбитуратному типу зависимости. Поэтому неудивительно, что курение коррелирует с алкоголизацией, а также с наркотической зависимостью.

    Нехимические  аддикций

    К нехимическим относятся азартные игры (гэмблинг), сексуальная и любовная аддикции, аддикция отношений, работогольная  аддикция, аддикция к трате денег, ургентные аддикции, а также аддикция к еде (переедание и голодание[12]. Из вышеперечисленных два термина — аддикция отношений и ургентная аддикция — требуют пояснения.

    Аддикция  отношений характеризуется привычкой  человека к определенному типу отношений. Аддикты отношений создают, например, группу «по интересам». Члены этой группы постоянно и с удовольствием ходят друг к другу в гости, где проводят много времени. Жизнь между встречами сопровождается постоянными мыслями о предстоящей встрече.

    Ургентная аддикция проявляется в привычке находиться в состоянии постоянной нехватки времени. Пребывание в каком-то ином состоянии способствует развитию у человека чувства отчаяния и  дискомфорта.

    Любовные, сексуальные аддикции и аддикции избегания.

    Существует  три вида аддикции, соприкасающихся  друг с другом, к ним относятся  любовные, сексуальные аддикции и  аддикции избегания. Анализ лиц, предрасположенных  к возникновению трех вышеперечисленных  аддикции, показывает наличие у этих людей проблем с самооценкой, адекватный уровень которой для себя они не могут установить. Они не обладают способностью любить себя, имеют трудности в установлении функциональных границ между собой и другими людьми. Им присущи проблемы с умеренностью в поведении, в проявлении чувств, в реализации активностей и т. д. Таким людям свойственны проблемы контроля, при которых они позволяют другим контролировать себя или пытаются контролировать других [7].

    Любовная  аддикция — это аддикция отношений  с фиксацией на другом человеке, для которой характерны отношения, возникающие между двумя аддиктами. Поэтому отношения, в которые вступает любовный аддикт, называются соаддиктивными. Наиболее типичным для них вариантом являются отношения любовного аддикта с аддиктом избегания.

    Соаддиктивные отношения между двумя аддиктами основаны на нездоровых эмоциях. Термин «здоровые» подразумевает разные эмоциональные реакции с широкой представленностью эмоций. При соаддиктивных отношениях на первый план выступает интенсивность эмоций и их экстремальность как в положительном, так и в отрицательном отношении. Эти отношения могут возникать, например, между мужем и женой, между родителями и ребенком, между друзьями, профессионалом и клиентом, реально существующим человеком и популярной социальной фигурой, с которой у человека не было личных контактов.

    Аддикт  избегания так же обладает эмоциональными нарушениями, ему так же присущ страх, но представленность страха носит обратный, по сравнению с любовным аддиктом, характер. На уровне сознания, «на поверхности» у аддикта избегания присутствует страх интимности, репрессированный в подсознание у любовных аддиктов. Это происходит потому, что аддикт избегания боится, что при вступлении в интимные отношения он потеряет свободу.

    Трудность в получении прямых ответов на вопрос, касающийся этой проблемы, связана с социальными табу, представленными в ряде обществ. Сексуальных аддикции в действительности больше, чем кажется, но в общественном сознании создается впечатление об исключительности такого поведения.

    По  механизму возникновения сексуальные аддикции подразделяются на глубокий, протрагированный вид, который начинает формироваться очень рано на фоне общего аддиктивного процесса, и поздно возникающие сексуальные аддикции, пришедшие на смену другой формы аддиктивного поведения, например, работоголизма[7].

    Работоголизм

    Современный работоголизм неразрывно связан с аддиктивными свойствами организаций, в которых  работают работоголики. Проблема работоголизма  выходит как на аддиктивность  общества, так и аддиктивность  отдельных организаций, существующих в социальных системах. Под системой понимается единица, включающая свойственное ей определенное содержание, а также определенные роли, идеи и процессы. Система предполагает определенную законченность и ограниченность.

    Все системы требуют от людей, участвующих в ней, определенного поведения, соответствующего структуре системы, которая награждает человека в случае совпадения его поведения с принятыми в системе нормами.

    Организация сама по себе может функционировать  как аддиктивная субстанция. Этот процесс может проявляться в постановке цели и месте, которое организация занимает в жизни каждого из сотрудников, например, в отношении к работоголизму, как к социально приемлемому и приветствуемому феномену. Таким образом, работоголизм выглядит в рамках этой системы продуктивным и желательным.

    Аддиктивные организации непосредственно стимулируют  работоголизм, поощряют постоянную занятость  людей в рамках организации, даже если она не касается работы. Цель работоголизма, направленная на работу как на средство ухода от проблемы, коварна, так как она не замечается человеком, легко убеждающим себя в том, что он работает для зарабатывания денег или для реализации какой-то другой абстрактной цели. Такая психологическая защита, к сожалению, акцентируется многими членами общества. Человек не понимает, что такой способ «затрачивания» себя приводит к остановке развития, к не использованию потенциальных возможностей, что является тупиковым и губительным.

    Аддикции  к еде. Переедание.

    Аддикция  к еде возникает тогда, когда еда используется в виде аддиктивного агента, применяя который, человек уходит от не устраивающей его субъективной реальности. В момент раздражения, неудовлетворенности, неудачи и скуки возникает стремление «заесть» неприятность, используя для этого процесс еды. И это часто удается сделать, так как во время приема пищи происходит фиксация на приятных вкусовых ощущениях и вытеснение в подсознание материала, имеющего психологически неприятное содержание. Такой способ ухода от реальности может оказаться достаточно эффективным способом контроля своего настроения, провоцируя, таким образом, быстрое формирование зависимости. Аддикция к еде — особый способ зависимости. С одной стороны — это психологическая зависимость, а с другой — происходит «игра» на удовлетворении голода. По мере того, как еда начинает использоваться уже не как средство утоления голода, а как средство психологического ухода от проблем, происходит определенное влияние на драйв удовлетворения голода с искусственным его стимулированием [7].

    Этот  процесс носит психофизиологический характер, потому что переедающий  человек входит в зону другого  обменного баланса. Таким образом, процесс осложняется тем, что  на каком-то этапе переедания наряду с психологическими механизмами  использования еды как средства ухода начинают реализовываться физиологические механизмы, и человек начинает стремиться к еде потому, что ему хочется есть.

    Голодание.

    Механизм  возникновения голодания может  быть объяснен двумя причинами. Первый вариант медицинский, обусловлен использованием разгрузочной диетотерапии. Разгрузочная диетотерапия применялась у пациентов с очень разными нарушениями. Фаза вхождения в зону голода характеризуется трудностью, связанной с необходимостью справиться с аппетитом. Через какое-то время происходит изменение состояния, появляются новые силы, аппетит исчезает (в прежнем смысле этого слова), повышается настроение, усиливается двигательная активность, голод переносится легко. Такое состояние выдерживается в течение определенного времени, и постепенно человек выводится из него. Некоторые пациенты стремятся продолжить это состояние, так как оно их устраивает, ибо происходящее субъективно им нравится. На уровне достигнутой эйфории происходит потеря контроля и человек продолжает голодать даже тогда, когда голодание становится опасным для жизни [7].

    Помимо  медицинского варианта голодания существует и немедицинский вариант. Этим вариантом  начинают пристально интересоваться в  связи с учащением такого рода голодания в странах с высоким  уровнем жизни. Голодание обычно регистрируется у девочек-подростков, воспитывающихся в достаточно обеспеченных и внешне благополучных семьях. Голодание начинается с ограничения количества принимаемой пищи, нередко придумывается специальная схема. Одним из психологических механизмов, провоцирующих голодание, является желание изменить себя физически, выглядеть «лучше».

     2. Роль азартных  игр в развитии  социально-психологической  дезадаптации личности

    2.1. Патологический гэмблинг  как вариант зависимости

    В связи с распространенностью, социальными и медицинскими последствиями большое внимание привлекает к себе патологическое влечение к азартным играм (патологический гемблинг - от англ. слова Gamble - рискованное предприятие, азартная игра). Вместе с тем ему принадлежит одно из видных мест в концепции болезни зависимого поведения [8].

    Значимость  этой проблемы подтверждается следующим:

    поражение лиц молодого возраста;

    быстрая десоциализация этих людей, влекущая значительный прямой и косвенный экономический  ущерб для каждого из них, их семей и общества в целом;

    высокая общественная опасность этого расстройства - криминализация и виктимизация больных;

    наличие большого отряда коморбидных расстройств  и лиц;

    отсутствие  единого понимания природы, психопатологии, клинической динамики, подходов к терапии и профилактике данного расстройства.

    К критериям F 63.0 (по МКБ-10) диагноза "Патологическое влечение к азартным играм" относятся:

    повторные эпизоды азартных игр в течение  одного года;

    возобновление этих эпизодов, несмотря на отсутствие материальной выгоды, нарушения социальной и профессиональной адаптации;

    невозможность контролировать интенсивное влечение к игре, прервать ее волевым усилием;

    постоянная  фиксация мыслей на азартной игре и  все, что с ней связано [4].

    Патологическое  пристрастие к азартным играм объясняется неправильной работой мозга.

    У патологических игроков нарушены такие  психические функции как сила воли и способность к принятию решений. Эти функции связаны  с префронтальной областью коры головного  мозга.

    Синдром измененной реактивности проявляется ростом толерантности - увеличением продолжительности и кратности игровых эксцессов, изменением форм исполнения - переход от случайных эпизодов к периодическим или систематическим, окончательное формирование предпочтительности игр. По аналогии с изменением форм опьянения можно говорить о выходе на первый план релаксирующего, гомеостабилизирующего и тонизирующего компонента психотропного эффекта.

    Поведенческими  предикторами патологического гемблинга  могут служить отношение к  спортивным мероприятиям (включая собственный спортивный азарт и явление "спортивного фанатизма"), а также отношение к азартным играм в семье пациента.

    На  доклиническом этапе, по мере повторных  игр, как бы "накапливается опыт" игрового поведения и формируется  определенная предпочтительность игр. Все обследованные пациенты, говоря об "азарте", определяют его как сочетание чувства риска, опасности и желания выигрыша (денег на "халяву"), не прилагая к этому старания. При реализации желаемого возникает иллюзорно-компенсаторное восприятие действительности, что делает ее привлекательной, приводит к увеличению частоты и продолжительности игровых эксцессов. Длительность этой стадии, по современным наблюдениям, составляет от 2 до 5 лет. На клиническом этапе клиника достигнет своей структурной завершенности и приобретает сходство с "большим наркоманическим синдромом" [6].