Гендер как научная категория и проблемы гендерной поэтики в литературоведении

     Англо-американское направление феминистского литературного  критицизма (Элен Шоуолтер, Элен Моэрс, Джудит Феттерли, Аннет Колодны, Андриена Рич), рассматривает творчество женщин по признаку биологического гендерного авторства. Англо-американские исследователи  занимались построением социальной истории женской литературы (отдельно от мужской), выявлением уникальной непрерывной женской литературной традиции («преемственности женского авторства и взаимного влияния женщин-писательниц друг на друга, а также женской литературно-эмоциональной текстовой коммуникации»), разработкой новых интерпретативных стратегий, стратегий чтения, основанных именно на женской точке зрения. Одна из таких новых концепций чтения – концепция «чтения как пересмотра / перечитывания» Аннет Колодны. Мужчина – читатель, по мнению исследовательницы, «потеряется» в книге, написанной женщиной, потеряется в «женском письме среди незнакомых ему символических систем, составляющих женский опыт, будет отвергать эти системы как нерасшифровываемые, бессмысленные или тривиальные». Именно неспособностью читателя – мужчины беспристрастно относиться к женскому авторству феминистки объясняют вытеснение женских текстов из литературного канона большой литературы. Отсюда главная задача англо-американской феминистской критики: пересмотр устоявшихся канонов и эстетических критериев. [3]

     В целом гендерные исследования –  как теоретические, так и практические – являются детищем западной науки. В России сегодня они находятся  на стадии обобщения и трансляции западного опыта (в монографиях  И. Жеребкиной, И.Савкиной, Е. Здравомысловой и А.Темкиной, немногочисленных учебных  пособиях). Проводятся ежегодные конференции  в Екатеринбурге, Твери, Харькове. [11]

     Для русских филологов-литературоведов «гендер» не является специальной исследовательской проблемой, в отличие от лингвистов (гендерная проблематика становится предметом исследования в работах социолингвистов, психолингвистов, в лингвокультурных исследованиях, изучении речевой практики сексуальных меньшинств).

     Гендерные исследования русских художественных текстов появились на Западе еще в конце 1960-х годов и, по, мнению финской исследовательницы И. Савкиной, в последнее десятилетие XX века переживали настоящий бум. Это было связано с успехами гендерного литературоведения в изучении западного женского литературного творчества, с включением отечественной филологии последних десятилетий в западный контекст, с проведением международных семинаров и конференций, да и с самой художественной практикой – выходом многочисленных женских сборников прозы и поэзии в России и за рубежом. [11]

     Гендерный анализ, пришедший в литературоведение из сферы социальных наук, может служить исследовательским инструментом для интерпретации литературного текста.

     Не  случайно предметом пристального внимания отечественного литературоведения  в последние годы становится так  называемая «женская проза» – творчество писательниц, заявивших о себе в  годы «перестройки» (ставшие популярными В. Нарбикова, Л. Ванеева, С.Василенко, Н. Садур, М. Палей, Н. Горланова, Л. Улицкая, И. Полянская, Л. Петрушевская) и новое поколение 2000-х годов – И. Денежкина, К. Букша, Лулу С., А. Гостева, М. Рыбакова, А. Матвеева. В их прозе исследователи находят общие черты, характерные именно для «женского письма»: автобиографичность, семейная проблематика, тяга к подсознательному, телесность, самоидентификация женщины, власть мужского.

     В целом гендерный подход позволяет определить специфику творчества различных авторов именно как творчества мужчин или женщин и выявить особенности их индивидуальной поэтики.

     Таким образом, «гендер» можно рассматривать как важный фактор, влияющий на создание и интерпретацию литературных произведений.

     Работающие  в области гендеристики теоретики  не столько хотят создать особенное  поле исследования, сколько сформулировать новые способы размышления. Современное  образование, ориентированное на новую  модель человека и на формирование конкретно-востребованных знаний и  навыков индивида, неизбежно выходит  на проблему адресно-направленных образовательных  программ. Новые подходы (в первую очередь, гендерные) акцентируют внимание, прежде всего, на социокультурных доминантах, влияние которых определяет статус человека, формы его реализации, способность быстро ориентироваться в постоянно меняющемся мире.

     Попытки такого рода исследований уже имеются: в рамках гендерологии формируется  отдельная область литературоведения, которую можно условно назвать  «гендерной поэтикой». Это понятие  уже введено в обиход в современном  литературоведении. Одно из определений  принадлежит Е. 3. Тарланову. Он рассматривает  гендерную поэтику как «важнейший атрибут художественной платформы  модернизма», а Сапфо и ее творчество — в качестве «культурной модели декадентского модернизма и женщины-поэта». Но концепция Е. В. Тарланова не исчерпывает  всей сложности проблемы. Разработка основ гендерной поэтики весьма своевременна, актуальна и до сих  пор не раскрыта в полном объеме (а для некоторых исследователей весьма спорна). [15]

     Гендерные исследования в литературоведении  — весьма перспективная область  исследований. Гендерная поэтика  — это часть исторической поэтики, разработка которой стоит в ряду первостепенных задач современной  науки о литературе. Предметом  данного вида поэтики является гендер, который выступает не в качестве биологического пола, а как совокупность социальных репрезентаций, «культурная  маска пола» в границах тех  или иных социокультурных представлений, закрепившихся в данном обществе. В соответствии с данным подходом гендер рассматривается как важный концепт литературы и предстает  как измерение социальных моделей  поведения, укорененных в данном типе культуры.

     Важной  категорией гендера является гендерное  самосознание. [14] «Гендерное самосознание — это разновидность социального самосознания, которое обладает такими же признаками, как национальное или классовое самосознание». Соответственно феминность и маскулинность — основные формы гендерного самосознания, которые реализуются в определенном гендерном типе и способствуют формированию гендерной идеологии, реализуя ее в различных видах социального поведения. Наличие гендерного самосознания ведет к формированию гендерной поэтики.

     Как известно, категории поэтики подвижны, и от периода к периоду, от эпохи  к эпохе они меняют свой облик, вступают все в новые связи  и отношения, всякий раз складываясь  в особые, отличные друг от друга  системы. Характер каждой такой системы  обусловлен, на наш взгляд, не только литературным самосознанием эпохи, но и гендерным самосознанием, характерным  для данного периода. Именно гендерное  самосознание, в котором всякий раз  отражены историческое содержание той  или иной эпохи, его идеологические потребности и представления, отношения  литературы и действительности, определяет совокупность принципов литературного  творчества в их теоретическом и  практическом художественном освоении мира. Смена гендерных стереотипов  сознания находит отражение в  историческом движении поэтических  форм и категорий. Условно можно  выделить четыре наиболее общих и  устойчивых типа гендерного самосознания 1) архаический (основанный на принципе тождества); 2) нормативный, традиционный (иерархический); 3) модернистский (основанный на принципе реконструкции); 4) постмодернистский (где действует принцип деконструкции).

     Основы  гендерной поэтики были заложены еще Платоном, который ввел понятие  андрогинов, имея в виду образ первых людей, воплощающих единство мужского и женского. Исследование архаической  стадии гендерной поэтики нашло  отражение в работах таких  отечественных литературоведов, как  А. Ф. Лосев, О. М. Фрейденберг, которая  в «Поэтике сюжета и жанра», выявила  стадию архаической «гендерной поэтики», где дает себя знать «женский характер культа», указывая, что в этот период «активным творческим, оплодотворяющим  началом служит женщина, а не мужчина». Она пишет: «Теперь запевалой  и зачинателем хора является женщина, а не мужчина; это она — корифей, плакальщица, ведунья, поэтесса». [11]

     Другой  важной категорией гендерной поэтики  являются индивидуальные характеристики автора, как говорящего субъекта, и  персонажей. Поскольку язык по своей  природе не только антропоцентричен, но и андроцентричен, то есть отражает, прежде всего, маскулинный взгляд на мир, в связи с этим различие мужчины и женщины проявляется уже на языковом уровне: лексики (особенности организации словаря мужчины и женщины), фонетики, морфологии, орфографии, синтаксиса. А. В. Кирилина не без основания утверждает, что «андроцентризм, присущий всем языкам, функционирующим в христианских и мусульманских культурах, в разных языках проявляется с неравной степенью интенсивности», поэтому в гендерной поэтике при осмыслении литературного произведения необходимо учитывать стратегию и тактику речевого поведения полов в целом, мужской и женский дискурс. В связи с этим закономерно выявление гендерного: мужского или женского стилей письма, которые обусловлены и биологическими и социальными факторами, функциональной асимметрией мозга (ФАМ) и половым диморфизмом речевой деятельности. (Теория половой дихотомии А. Холода). [5]

     Методологической  основой гендерных исследований в литературоведении является концепция  субъекта, теоретические основы которого заложены в работах В. Вулф «Второй  пол», с ее концепцией «Другого», исследованиях  Ю. Кристевой, Люс Иригарай, Ж. Дерриды, Ф. Лакана, в которых была раскрыта особая роль женщины в оформлении структуры сознания человека. Ю. Кристева, синтезировав в своих работах  концепцию Лакана и Дерриды, отказавшись  от оппозиционности мужского-женского, от утвердившейся в традиционной культуре иерархии в структуре гендерного субъекта, сформулировала теорию двойной  детерминированности субъекта, в  соответствии с которой человек  предстает в борьбе двух начал: семиотического и символического. [11] В данном случае речь идет об ином типе человеческого сознания, человеке не как индивиде, то есть целостном, неразделимом субъекте, а как фрагментированном, разорванном, смятенном, лишенном целостности человеке Новейшего времени. «В современном представлении, — отмечает И. Ильин, — человек перестал восприниматься как нечто тождественное самому себе, своему сознанию, само понятие личности оказалось под вопросом, социологи и психологи предпочитают оперировать понятиями «персональной» и социальной идентичности», с кардинальным и неизбежным несовпадением социальных, «персональных» и биологических функций и ролевых стереотипов поведения человека». [4] Понятие Субъекта Ю. Кристевой соотносится с концепцией диалогизма, разработанной М. М. Бахтиным. [7]

     Гендерная система общества оказывает влияние  на создание, анализ и интерпретацию  литературного произведения, что  находит отражение и в содержании и в форме литературного произведения, а также особенностях читательского  восприятия. Большинство феминистских критиков отмечают, что существует специфически женский читательский опыт, которому приходится, по их представлению, преодолевать в самом себе навязанные с детства традиционные культурные стереотипы мужского сознания и, следовательно, мужского восприятия.

     Гендерная поэтика, формируясь в рамках традиционной поэтики, изучающей универсальные  свойства словесно-художественных произведений, учитывает и аспекты создания, восприятия и интерпретации текста, поэтому она оперирует не дихотомическим, но, прежде всего, многоуровневым подходом к литературному произведению. Ю. Кристева предполагает выделение в  составе художественного текста трех уровней: субъекта письма, получателя и внеположных им текстов, три  инстанции, пребывающие в состоянии  диалога. В статье «Бахтин, слово, диалог и роман» исследовательница отмечает: «В этом случае статус слова определяется а) горизонтально (слово в тексте одновременно принадлежит и субъекту письма, и его получателю) и б) вертикально (слово в тексте ориентировано  по отношению к совокупности других литературных текстов — более  ранних или современных). Гендер реализуется в этом случае на всех трех уровнях. [7]

     Формирующееся в литературоведении гендерологическое  направление, объектом которого являются зафиксированные в литературе социально-психологические  стереотипы фемининности и маскулинности, воплощаются в особой картине  мира, особой точке зрения автора и  героя, особой системе персонажей, в  особом характере авторского сознания, объектно-субъектной системе, реализуются  в особом типе женской-мужской литературы (речевых жанрах), репрезентирующихся в особенностях речевого поведения  мужчин и женщин, особом стиле женской  и мужской поэзии и прозы, а  также в жанровой системе, имеющей  также гендерное измерение. Речь в данном случае не идет о создании новых жанров, а об эволюции и  трансформации существующей жанровой системы. Все эти вопросы, связанные  с гендерной поэтикой, находятся  в процессе разработки и относятся  к числу наиболее перспективных  и приоритетных областей как гендерологии, так и современного литературоведения XXI века. Гендерные исследования дают возможность отойти от традиционных литературоведческих и социально-политических трактовок, анализировать произведения с точки зрения представлений  о понятиях «мужественное» и «женственное», являющихся конструктами культуры и  подвергающихся постоянной эволюции в  исторической перспективе. Гендерное  «измерение» способствует формированию нового взгляда на литературное произведение, а интерпретация их с учетом гендерной  дифференциации позволит найти формы, отражающие символы женского опыта, формируя тем самым гендерную  поэтику.