Классическим  западным методом является информационная деполитизация политического события. В частности, Лос-анжелесское восстание 1992 года подавалось западными средствами массовой информации как преимущественно уголовный феномен с частично расовой окраской.

      …. Таким образом, становится очевидным, что российская mass media осваивает классические приемы западных средств массовой информации – в частности, их продуманные реакции на «негативную» информацию. По уровню совершенства этих манипуляций российские средства массовой информации уже приблизились к западным странам с традиционно сильными левыми оппозиционными партиями и организациями (например, к Франции), но еще довольно далеки от «одномерных» США, – судя по отсутствию такого важного феномена, как отлаженная система создания и трансляции через средства массовой информации псевдособытий.»

      Эта статья выглядит, на первый взгляд, весьма убедительно и производит гнетущее впечатление. Однако автор не раскрыл нам секрет, кто же все-таки манипулирует средствами массовой информации, скажем, в США. Может быть правительство, конгресс, ЦРУ? Или теневой кабинет? Мафия? И каким образом злодеи делают это? Ведь в тех же США сотни самостоятельных телеканалов, не говоря даже о прессе.

      Думаю, следует сделать скидку на ярко выраженную левую ориентацию товарища Тарасова. Иначе он не назвал бы печально известные негритянские бесчинства в Лос-анжелесе к восстанию угнетенных бедняков против буржуев. Более того, уверен, что додумался до этих методов автор статьи потому, что сам применил бы их, если бы имел такую возможность.

      Но кое в чем Тарасов прав. Все выше перечисленные методы, судя по всему, используют средства массовой информации и у нас в стране, и за рубежом. Так, например, все наши средства массовой информации, будто сговорившись, стали поддерживать сербов в югославском конфликте, замалчивая, по возможности, всю негативную информацию, показывающую их деятельность с нехорошей стороны. В данном случае, как и во многих других, средства массовой информации искажают действительное положение вещей неосознанно, без какого-либо злого умысла. Например, в случае с Югославией, общественность и журналисты, как неотъемлемая часть общества, по некоторым причинам изначально были более расположены к сербам, нежели к другим участникам конфликта. Другой пример – информационная война против России, развернутая Мовлади Удуговым во время боевых действий в Чечне. Российские средства массовой информации немало потрудились для подписания Хасавюртских соглашений. Фактически, средства массовой информации, работали за министерство пропаганды Чечни. Такое положение можно сравнить с тем, когда во время Великой Отечественной войны речи Геббельса транслировало бы советское радио. Некоторые деятели прямо обвиняют в поражении прессу. Так, генерал Пуликовский утверждал, что, якобы, к моменту подписания Хасавюртских соглашений большая часть Чечни контролировалась федеральными войсками и чеченские группировки были практически разгромлены, а захват Грозного боевиками был всего лишь жестом отчаяния со стороны Масхадова. К месту, можно вспомнить вьетнамскую кампанию в США. После выхода американцев из Вьетнама, вояки вопили, что их остановили в тот самый момент, когда победа была у них уже в руках и что во всем виноваты газеты. Позже некоторых особо отличившихся журналистов кое-кто даже обвинял в том, что они были подкуплены чеченцами. Но это весьма и весьма маловероятно. И в этом случае я не вижу злого умысла в действиях журналистов, ибо они всего лишь улавливали и усиливали недовольство общества неудачной и неумелой войной. Аналогичная реакция прослеживалась и у политиков. Они видели реакцию населения на неудачно складывающуюся Чеченскую кампанию и не упускали случая заработать политический капитал. Когда, спустя время, произошли известные события и началась, по сути, вторая чеченская кампания, мы видим совершенно другую реакцию, как со стороны средств массовой информации, так и со стороны всего общества, политиков. На примере чеченских событий можно хорошо проиллюстрировать, что не средства массовой информации манипулируют общественным мнением, а, скорее, общественное мнение манипулирует ими. Здесь наблюдается явление, которое можно назвать резонансом между обществом и средствами массовой информации. В ходу даже такое словосочетание «общественный резонанс». Все это прекрасно подтверждает описанные Розиным (см. выше) факторы, влияющие на освещение событий; персоналистический, манифестационный, публичный. Хочу привести здесь такие слова⁴. «Телевидение в последнее время поменялось ролями с обществом: еще несколько лет назад телевидение оказывало очень серьезное влияние на жизнь в нашей стране, а общество практически не могло воздействовать на него. Сегодня телевидение выполняет социальный заказ общества, именно поэтому и изменилось как бы соподчинение этих двух реальностей. Естественно, что, выполняя социальный заказ, телевидение волей или неволей должно отвечать тем потребностям, тем вкусам, которые есть в обществе, - востребованы и «мыльные оперы», и большое количество кинофильмов, зачастую невысокого качества, и информационные программы. Таким образом, телевидение сейчас выполняет  в основном информационную функцию и функцию релаксатора». У меня есть еще много наблюдений, подтверждающих неразрывную связь средств массовой информации, журналистов с аудиторией на которую они вещают. Например, я замечаю, что так называемые «центральные» средства массовой информации иногда забывают, что еще существует какая-то жизнь за пределами Садового кольца, а если вспоминают, то выдают полное незнание провинциальных реалий. Здесь, очевидно, сказывается персоналистический фактор в работе столичных журналистов, а отчасти, возможно, публичный. Публичный, персоналистический и манифестационный факторы сказываются и на идеологической ориентации центральных средств массовой информации. Так как основная масса москвичей является сторонниками рынка, центральные средства массовой информации занимает антикоммунистические позиции. И наоборот, где ни будь в глубинке с депрессивной экономикой и ностальгирующем по советскому прошлому населением, средства массовой информации носят ярко выраженную коммунистическую ориентацию. Иная позиция будет просто-напросто невостребованна.

      Есть  и сознательное манипулирование  средствами массовой информации. Заказные материалы. Это тот фактор, о котором не упомянул Розин. В качестве примера можно привести потуги в манипулировании общественным мнением – это так называемые информационные войны между известными олигархами. Средства массовой информации, контролируемые противоборствующими силами, на одни и те же события реагируют совершенно противоположным образом. Но это работа на конкретного, как правило, постоянного хозяина, пытающегося добиться каких-то политических целей.

      Пожалуй, не меньший, а может, и больший размах имеет работа журналиста на случайных, непостоянных заказчиков, которые пытаются добиться конкретных коммерческих выгод; устранить конкурента, добиться заключения выгодного контракта и т.п. Читаешь, например, статью в одной из центральных газет, в ней описана во всех ужасах ситуация с радиоактивным загрязнением реки Кама, которое происходит вследствие проведенных ядерных взрывов в Пермской области. Рассказано, что Кама впадает в Волгу, Волга впадает в Каспийское море. Тут же приведена карта Прикамья из которой, следует, что город Пермь расположен, как минимум, в ста километрах от реки Кама. Написано, что для ликвидации загрязнения требуются громадные средства. Через некоторое время в этой же уважаемой газете публикуется небольшая заметка, о том, что одна из нефтедобывающих организаций подписала выгодное соглашение, с условием  ликвидации последствий ядерных взрывов. Цель «экологической» статьи достигнута. Стоить только, отметить, что все описанные ужасы являются не более чем плодом больного воображения автора, перевозбудившегося вследствие большого гонорара. И подобных материалов, за которыми трудно разглядеть истинного заказчика, великое множество и на телевидении, и на радио, и в прессе.

II СМИ и предвыборные кампании в России.

2.1 Предвыборные технологии.

      Современные предвыборные кампании – это политическое шоу, остро нуждающееся в СМИ. Наибольшие шансы имеет тот, кто больше примелькался на телевидении. Где был бы сейчас Владимир Вольфович Ж., если бы не телевидение?

       Димитриади. Д. Н. в статье «Политическая реклама⁵» касается предвыборных технологий.

      «Неизбежные этапы предвыборной кампании.

      На  идентификационном этапе в сознании или подсознании избирателей  формируется некий размытый образ потенциального кандидата или блока. Этот образ «очеловечивается» за счет создания псевдонепредвзятой картины того, как кандидат учился в школе, занимался спортом, работал и т.д.;

      - затем следует аргументационный  этап, когда подсознательно воспринятые  положительные черты кандидата более четко очерчиваются на уровне аргументов. Выпускаются в свет экономические, политические и иные программы. Здесь начинает работу конфликтогенный, который базируется на том, что большая часть аргументов обращена не к разуму, а к чувствам;

      - на этапе исследования оппозиции  отслеживаются слабые места в  деятельности оппонентов в виде  лживых заявлений, компонентов  частной жизни и прочее. Естественно, эмоциональный климат в обществе обостряется еще больше.

      - заключительный этап – приглашение  на выборы. Избирателям внушается,  что без их участия все разрушится, ничего не состоится и т.п.

      Но  во всех случаях степень остроты  конфликтов также может быть смягчена».

      Мы  видим, что без участия средств  массовой информации предвыборные кампании немыслимы. Я бы выделил два больших направления в предвыборных технологиях. Первое – это непосредственная работа с населением; встречи с электоратом, организация различных агитационных акций и т.п. Второе – это агитация электората через средства массовой информации. И на сегодняшний день в нашей стране ведущее значение имеет именно работа со средствами массовой информации. Одной из причин этого, помимо большого охвата населения средствами массовой информации, является то, что основная масса существующих сегодня в России политических партий, блоков, движений, не имеют сильной партийной организации с достаточным количеством членов. Я бы, в шутку, назвал такие партии и движения виртуальными. Поэтому возможность пропагандистской и агитационной деятельности на местах сильно ограничена и политическим движениям поневоле приходится уделять особое внимание средствам массовой информации. В более выгодном положении находится КПРФ, обладающая сильной, хорошо организованную партийную организацию с большим количеством сторонников и сильным влиянием на местах.

2.1 «Несправедливые выборы».

      2). В.М. Сергеев⁶ пишет: «Выборы проводились при полном доминировании исполнительной власти в электронных СМИ и при огромных преимуществах «партии власти», также и в доступе к источникам финансирования. Особенных формальных нарушений отмечено не было. Можно ли, тем не менее, такую систему организации выборов назвать справедливой и предоставляющей равные возможности всем участникам? Навряд ли. Результаты выборов показали едва ли не в первую очередь высокую эффективность «избирательных технологий» с использованием телевидения и прессы для промывания мозгов».

      Господину Сергееву вторит и Засурский в статье «Политика, деньги и пресса в современной России».

      «И  все же освещение президентских  выборов было преимущественно тенденциозным. Геннадий Зюганов не смог предложить четкой позиции блока по вопросу о прессе. В целом, президентской команде удалось убедить общественное мнение и прессу в том, что приход к власти коммунистов будет означать серьезные проблемы для бизнеса и новых общественных институтов. Фактически уже в ходе предвыборной кампании к первому туру голосования пресса была мобилизована как институт  и поставлена на защиту государственного строя от коммунистической угрозы.

      Согласно  докладу европейского института  прессы EMI,  в котором подводятся итоги проводившегося группой наблюдателей анализа предвыборной кампании – 96 как телевидение, так и печать в целом продемонстрировали в ходе ее поддержку Ельцину, делая это с нарушением закона о ходе ведения предвыборной кампании, принятого 24 марта 1996 года.

      Согласно  мониторингу EMI, Ельцин получил 53 % всего эфирного времени кандидатов в президенты.

      Государственное телевидение (ОРТ и РТР), по мнению EMI, было в освещении выборов значительно менее объективным, чем на выборах президента в 1991 году. Политика НТВ значительно отличалась от государственного телевидения. Вывод, который делают авторы доклада: деятельность СМИ во время выборов не была шагом к демократии.

      Да, пресса зависима. Но не столько от государственной машины (это справедливо только в отношении государственных СМИ), сколько от финансовых интересов. А политический механизм по самой своей природе предполагает воздействие интересов, их борьбу и взаимовлияние.

      Да, для капитала была неприемлема коммунистическая партия и пресса оказалась в альянсе с партией власти. Но не факт, что пресса будет поддерживать на следующих выборах именно партию власти, а не демократическую оппозицию».

      На  этих выборах действительно средства массовой информации в массе выступили  за одного кандидата. Но даже если бы сложилась  иная ситуация и телевидение, пресса не сплотились в поддержке одного кандидата, нереально, чтобы все партии получили одинаковый доступ к средствам массовой информации. Даже удивительно слышать высказывания  политиков, которые обижаются, что соперник (соперники) имели больше эфирного времени. Ведь это естественный процесс. С чего ради партия, не имеющая веса и влияния в обществе должна получать столько же внимания со стороны средств массовой информации, как и мощные, влиятельные партии и движения? Кроме того, существенным является то, сколько средств выделяют политические партии на оплату рекламы.

      Конечно, кандидаты, партии, движения, блоки, имеющие  больше средств, или имеющие влияние  на СМИ имеют преимущество.

     «Мнение большинства еще не есть воля большинства, - напоминает Цуладзе⁷. Рейтинг превратился в единственное мерило значимости политика, что, конечно же, неверно. Это произошло вследствие подмены реальных политических шагов и решений их имитацией. 

     Ориентация  на рейтинг превратила ведущих российских политиков в законченных популистов. Они говорят то, что хотят слышать  от них избиратели. Путин пришел к власти благодаря рейтингу, но вынужден постоянно поддерживать его на высоком уровне. Для этого он совершает «подвиги Геракла», цель которых - угодить толпе⁸.

     Разумеется, в создании виртуальной (управляемой) демократии средства массовой информации служат всего лишь посредниками между манипуляторами и их жертвами - народом.

     Пресса, как совершенно справедливо заметил  наш президент, хороший индикатор  состояния дел в стране. Увлечение  манипулированием привело к тому, что в России нет реальной сильной  оппозиции власти, СМИ впали в  большую, чем прежде, зависимость  от своих хозяев, а демократические  институты так и не окрепли. Все это вызывает определенную тревогу: не наблюдается ли откат нашей страны назад?

     Время покажет.

      Выводы:

      В этой главе описаны этапы раскручивания  кандидата в предвыборной гонке, выделены два основных направления предвыборной гонки: первое это работа с населением и второй это агитация населения через СМИ, второе направление в России сейчас более оправдано. То есть в народ верит телевизору, а многие даже его и слушают. Показано что в России выборы являются несправедливыми, в том плане, что происходит неравное распределение эфирного времени кандидатов.

Заключение

        В конце написанного можно  подвести некоторые итоги. Итак, мы пришли к выводу, что средства  массовой информации играют важную  роль в обществе. Для того чтобы  подчеркнуть это иногда средства  массовой информации образно называют «четвертой властью». Мы также пришли к выводу, что на сегодняшний день средства массовой информации и общество оказывают влияние друг на друга. Независимые средства массовой информации – не более чем миф, иллюзия. Однако масса зависимых, в каждом конкретном случае, от разных сил, средств массовой информации в целом могут дать более иле менее объективную картину.