«Трилогия вочеловечения» -дневник А. Блока

Стихотворение «Умри, Флоренция, Иуда…» Блок осуждает Флоренцию за то, что она отказалась от предыдущих красот, от старинных  предметов и обычаев:

<…>

Хрипят твои автомобили,

Твои уродливы дома,

Всеевропейской  жёлтой пыли

Ты предала  себя сама!  

Звенят в пыли велосипеды

Там, где святой монах сожжён,

Где Леонардо сумрак ведал,

Беато снился синий  сон!  

Ты пышных медичей  тревожишь,

Ты топчешь лилии свои,

Но воскресить себя не можешь

В пыли торговой толчеи!

Гнусавой мессы  стон протяжный 

И трупный запах  роз в церквах -

Весь груз тоски  многоэтажный -

Сгинь в очистительных  веках!

[3 том, с. 123]

Поэт не одобряет пренебрежительного отношения к предметам старины, созданными гениями. Это стихотворение из поэмы посвященной Флоренции.

Достаточно много  произведений посвященных итальянским  деятелям искусства: «Перуджия», «Фьезоле», «Эпитафия Фра Филиппо Липпи».

Этот цикл интересен  изменениями Блока, его просветлением и выходом из душевного кризиса. Для Блока небо Италии — чужое, поэт вслед за Ф. И. Тютчевым чувствует скорую гибель европейской цивилизации, не сумевшей сохранить исторические корни.

Раздел «Разные  стихотворения» (1908-1916) содержат действительно разные по своему содержанию стихи. Несколько из них посвящены теме «поэта и поэзии». 

Остановимся на стихотворении «Поэты». Со свойственной ему беспощадной искренностью Блок создает «групповой портрет» современных  поэтов, не исключая из их ряда и самого себя. Поначалу блоковские служители муз могут вызвать у читателя неприятие (они «напивались», «болтали цинично и пряно», «под утро их рвало», «потом вылезали из будок как псы»). Однако поэты у Блока, несмотря на все свои человеческие слабости, обладают огромным преимуществом перед благопристойными обитателями «обывательской лужи». Они способны ценить прекрасное, мечтать о «веке златом», способны, наконец, на бунт против лживых устоев жизни.

«Ты так светла, как снег невинный…» посвящено Л. Д. Блок. Это стихотворение перекликается с циклом «Стихов о Прекрасной Даме». Вновь Блок влюбиося в свою жену:

<…>

Ты так светла, как снег невинный.

Ты так бела, как дальний храм.

Не верю этой ночи длинной

И безысходным  вечерам. 

Своей душе, давно  усталой,

Я тоже верить не хочу.

Быть может, путник запоздалый,

В твой тихий  терем постучу.

[3 том, с. 150]

Цикл «Разные  стихотворения» из третьего тома сильно перекликается с разделом из второго  тома. Словно опять Блок начал поиск  темы для своих стихотворений, словно он заблудился в выражении своих мыслей.

Следующий цикл носит музыкальное название ─  «Арфы и скрипки». Это название дано не случайно. Для Блока музыка являлась первоосновой и внутренней сущностью бытия. Если скрипки могут  быть расстроенными и настроенными, то арфа для Блока — символ музыки, звучащей всегда в унисон с «мировым оркестром». Тематический диапазон цикла (наиболее объемного в томе) весьма широк. Верность или неверность человека «духу музыки» может выражаться в самых разнообразных проявлениях: от высоких взлетов души до ее подчинения «темным стихиям», падения, капитуляции перед «страшным миром». Поэтому многие стихотворения цикла находятся как бы в оппозиции друг другу.

Одно из ключевых стихотворений цикла — «На  смерть Комиссаржевской». Поэт чтит ее как великую актрису, как «художницу», которая «не лукавила, но была верна музыке», как воплощение «вечной юности». По убеждению Блока, истинный художник не уходит от нас бесследно.

<…>

Да, слепы люди, низки тучи...

И где нам  ведать торжества?

Залег здесь камень бел-горючий,

Растет у ног  плакун-трава...

Так спи, измученная славой,

Любовью, жизнью, клеветой...

Теперь ты с  нею - c величавой,

С несбыточной  твоей мечтой

[3 том, с. 221]

Данный сборник  также знаменателен подциклом «Три послания». Они посвящены Валентине Андреевне Щеголевой. Это драматическая актриса, с которой Блок познакомился в конце 1906 года в театре В. Ф. Коммиссаржевской. Первое «Все помнит о весле вздыхающем…» скорее посвящено прогулке с Щеголевой. Первоначально было заглавие «Белая ночь», возможно поэт хотел подчеркнуть светлые воспоминания об этой прогулке. Второе стихотворение «Черный ворон в сумраке снежном…» первоначально тоже имел другое название ─ «Валентина». Совсем иные мелодии звучат в стихотворении «Черный ворон в сумраке снежном...», где слышны отзвуки дисгармонии «страшного мира». Подлинного глубокого чувства герой стихотворения не испытывает (“В легком сердце — страсть и беспечность”). И не ведают опьяненные страстью влюбленные, что «Над бездонным провалом в вечность, // Задыхаясь, летит рысак». Этот удивительный по своей смелости и емкости образ-символ говорит и о мимолетности и зыбкости любовного чувства, да и вообще человеческой жизни, и напоминает о роковой зависимости человека от неподвластных ему мировых законов, а может рассматриваться и как некое апокалиптическое пророчество.

 Это было  прямое заявление о своем отношении  к Щеголевой. Это произведение  не сразу попало в подцикл  «Арф и скрипок». Изначально оно  было включено в цикл «Страшный  мир».  И последнее ─ «Знаю  я твое льстивое имя…». Оно прекрасно передает портрет Щеголевой:

<…>

И, готовый на новые муки,

Вспоминаю те вьюги, снега,

Твои дикие  слабые руки,

Бормотаний твоих  жемчуга.

[3 том, с. 191]

«Арфы и скрипки» достаточно большой цикл включающий в себя разнообразные стихотворения. Здесь и послания, и описание, н все объединяет музыкальность. На протяжении всего цикла Блок не отходит от темы музыки, от своих концепций.

Следующий цикл «Кармен» (1914). Он включает в себя небольшое  число стихотворений. Это последние  стихи о любви в творчестве Блока. Посвящены они знаменитой оперной певице Л.А. Дельмас, исполнительнице партии Кармен в одноименной опере Бизе. По мотивам и настроениям стихи этого цикла похожи на «Снежную маску» второго тома. Образ возлюбленной изменчив и прекрасен. Она - то гордая и страстная испанская красавица, за любовь которой можно заплатить «ценою жизни», то современная женщина, актриса, непостижимо «русская душою», потому что есть в стихотворениях этого цикла и вербы, и «весенняя таль», и плетень, и крик журавлей, и ячменный колос, и горячая молитва. 
Кармен ─ воплощение Прекрасной Дамы из первого тома. Это тот же идеал возлюбленной.

<…>

Ты - как отзвук забытого гимна

В моей чёрной и  дикой судьбе.

О, Кармен, мне  печально и дивно,

Что приснился  мне сон о тебе.

[3 том, с. 269]

С удивительной силой в цикле «Кармен» опять  зазвучали синкретические образы: «глухо зазвенят запястья», «певучий стан», «песня…нежных  плеч». Это блоковское открытие - музыка тела. Здесь, как всегда в стихотворениях Блока, конкретность становится толчком для развития образа: возлюбленная - актриса, оперная певица, но ее красота, гармония и грация сродни музыке. Образы стихии, символизирующие свободу, яркую индивидуальность героини, в цикле «Кармен» богаче, чем в «Снежной маске»: «Как океан меняет цвет», «Как небо, синь струящийся хитон», «И заливистый крик журавля»  так далее.

Следующий цикл носит название «Родина». Наконец  Блок обращается напрямую к своей стране, Отчизне. Этот цикл логически вытекает из  предыдущих революционных. Как и у Лермонтова, чувство простора, бесконечности, воплощенное в образах безбрежных лесов и степей, рек, «подобных морям», звучит в стихотворении Блока. Но у него ощущение простора рождается в образах ветра и пути. Лирический герой чувствует себя причастным и к этой нищете, и к этим далям, и к этому простору.

В третьем томе циклу «Родина» предпослан эпиграф - стихотворение 1906 года «Ты отошла, и я в пустыне…», которое Блок написал в связи с разрывом с Любовью Дмитриевной. Это было своеобразное прощание с Прекрасной Дамой.

Ты отошла, и  я в пустыне 

К песку горячему приник.

Но слова гордого  отныне

Не может вымолвить  язык.  

О том, что было, не жалея,

Твою я понял  высоту:

Да. Ты - родная Галилея 

Мне - невоскресшему  Христу.  

И пусть другой тебя ласкает,

Пусть множит дикую  молву:

Сын Человеческий не знает,

Где приклонить ему главу.

[3 том, с. 283]

Утративший свой идеал, поэт ощутил себя бездомным и  неприкаянным. Это ощущение и передано в стихотворении, в его образной системе – «пустыня», «песок горячий», жажда и немота. Но самое острое ощущение неприкаянности и бездомности - в последней строчке: «Сын Человеческий не знает, где приклонить ему главу». Библейские ассоциации прибавляют мотиву бездомности вселенский трагизм. Но произошло чудо. Утративший любовь обрел ее снова. Бездомный обрел дом. Отныне для Блока Родина, Россия - это его дом, его любовь, его Прекрасная Дама.

Удивительно в  цикле «Родина» стихотворение «Россия», которое словно связывает Блока  с поэтической традицией девятнадцатого века. Образ Родины в этом стихотворении словно оживает в облике женщины, сильной и прекрасной. Образ этот динамичен, он словно раздваивается, переходит, перетекает из одного в другое: сначала это Россия, потом женщина с «разбойной красой» и нелегкой судьбой, и снова Россия, родина, просторы – «лес да поле», и опять женщина – «плат узорный до бровей». В последней строфе с женским образом сливаются еще два любимых образа позднего Блока - образ дороги и образ песни. Однако блоку чужда идеализация образа Родины.

Последний цикл «трилогии вочеловечения» имеет  мечтательное заглавие ─ «О чем  поет ветер» (1913). Название это восходит к словам героя драмы Блока  «Песня Судьбы» ─ Германа. Сам  мотив ветра ─ один из «сквозных» в лирической «трилогии». Цикл включает в себя всего 6 стихотворений и все прямо или косвенно обращены к жене. По образно-тематическому единству его можно сравнить с небольшой поэмой связанных с итоговыми размышлениями о его супружеской жизни.

Мы забыты, одни на земле.

Посидим же тихонько в тепле.

В этом комнатном, теплом углу

Поглядим на октябрьскую мглу.

За окном, как  тогда, огоньки.

Милый друг, мы с  тобой старики.

Всё, что было и бурь и невзгод,

Позади. Что ж  ты смотришь вперед?

[3 том, с. 325 ]

Эти строки обращены к Л. Д. Блок. Александр признает свои ошибки:

<…>

Нетяжко бремя,

Всей жизни  бремя прожитой,

И песнью длинной  и простой

Баюкает и нежит  время...

[3 том, с. 327]

 Поэт называет  свою жену ангелом. Словно Блок  признал, что она, только она  его Прекрасная Дама:

<…>

За твоими тихими плечами

    Слышу  трепет крыл...

[3 том, с. 329]

Последний том  «трилогии» говорит о завершении творческого пути Александра Александровича Блока. Он прошел свой тяжелый тернистый  путь и пришел к логическому завершению. Его последний том полон противоречий. То поэт наблюдает ужасы  страшного мира, то предсказывает возмездие, то обращается к Италии, то к России, а завершается все возвратом к себе, своей любви, своей супруге, которая поймет и поддержит.

<…>

Жди, старый друг, терпи, терпи,

Терпеть недолго, крепче спи,

    Всё  равно всё пройдет,

Всё равно ведь никто не поймет,

Ни тебя не поймет, ни меня,

    Ни  что ветер поет

        Нам, звеня...

[3 том, с. 333] 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Заключение.

Мы провели  исследование на предмет поэтики  заглавий в «трилогии вочеловечения» Александра Блока. Мы выяснили, что заглавия очень гармоничны между собой. Большинство из них связаны с душевными переживаниями Блока, с его жизненным путем.

Все названия циклов соответствуют тому или иному  событию в жизни или творчестве поэта. Это можно проследить с самого первого: «Ante Lucem» − посвящен первой любви Блока, но тем не менее название переводящееся как «Перед рассветом» предвещает самую большую любовь в жизни Блока – Л. Д. Менделееву; «Стихи о Прекрасной Даме» посвящены будущей жене поэта и воспевают прелесть любви, любви недоступной; «Распутья» говорят о потере ориентира, о сомнениях Блока на какую дорогу встать, ведь Александр стоит на «перекрестке дорог». Этим завершается первый том «романа в стихах».