Рыцарство в социокультурной системе Средневековья

К XIII веку турнир начал приобретать более символико-ритуализированный, игровой характер. Это выражалось, прежде всего, в попытках регламентировать сражение. Вокруг четырехугольного ристалища возводился двойной деревянный барьер, рядом воздвигали помосты, где сидели судьи и зрители, среди которых было немало дам, охочих до подобного рода кровавых развлечений. Герольды провозглашали имена участвовавших в турнире рыцарей, перечисляли подвиги, прославившие их ранее. Условия турниров были разнообразными. Как правило, в классическую эпоху они начинались с поединка отдельных рыцарей, получивших во Франции название «жюте». Задача могла заключаться в нанесении противнику удара копьем в определенное место (в грудь или центр щита) или в том, чтобы повергнуть противника на землю, выбить его из седла. В XIII веке создается Status Armarium – свод турнирных правил. В нем запрещается направлять удар копья в ноги или в правую руку противника.

Тем не менее, турниры продолжали оставаться опасным мероприятием, дававшим выход природной агрессии воинов. Импульсивный характер человека той  эпохи нередко приводил к тому, что разгоряченные противоборством  рыцари забывали о том, что это  всего лишь праздничная имитация военной авантюры. Нередко такие  турниры оборачивались жертвами. Бывали случаи, когда в ход турнирного сражения вмешивались вооруженные  слуги и оруженосцы участников. Поэтому  со временем мечи и копья для турниров стали притуплять и появился запрет зрителям и слугам участников турнира  появляться возле поля в доспехах и с оружием. Ограничивается время  проведения турниров – нельзя преломлять копья с пятницы по понедельник  и в большие церковные праздники. Символической стала и награда  победителю – теперь он получал  лишь часть доспеха своего неудачливого соперника - шпору или плюмаж со шлема.

Если на раннем этапе спонтанность турнира допускала участие и  простолюдинов, то в классическую эпоху  благородное происхождение участника  поединка также превратилось в необходимое  условие. «Гербовой король» и  герольды строго следили за составом участников. Более того, постепенно для турниров начали использовать специальный  доспех - более закрытый и тяжелый, чем боевой. Появились и разные доспехи для разных видов поединков  – конных и пеших. Стоимость такого снаряжения автоматически исключала  из рядов участников неимущих.

Одновременно турниры  стали ярче и зрелищнее. Большую  роль начали играть дамы – иногда они  определяли победителя турнира (кон. XIV в.). С XIII века в среде рыцарства появилась традиция носить цвета своей дамы и прикреплять к шлему или копью вещицы дам, дарованные как знак расположения – это могли быть вуаль, рукав, платок. К XIV веку стало модным открывать турнир процессией, в которой дамы вели своих рыцарей на золотых или серебряных цепях.

Со временем пышность, церемониальность рыцарских поединков начали подвергаться осмеянию. Многочисленные маргиналии пародируют рыцарский поединок как  состязание обезьян, скачущих на козлах навстречу друг другу с копьями  наперевес, в шлемах, с гербами  на щитах. В маргиналиях на страницах  рыцарского романа «Ланселот Озерный», рыцарь изображен скачущим верхом на петухе. А чего стоит образ Дон  Кихота в знаменитом романе Сервантеса - вместо реального противника «рыцарь  печального образа» сражается с  ветряными мельницами, источником вдохновления становится простая селянка, превращенная воображением чудака в Прекрасную Даму – Дульсинею Тобосскую. Несмотря на это осмеяние и трансформацию  обычая (дуэли Нового времени не поставили точку в его истории), он продолжал жить и в более  поздние эпохи. Живучесть традиции придавало и придает одно - желание  утвердить свое «Я» в прямом и  честном противоборстве с противником.

Неудивительно, что бюргерская среда, отринувшая многие ценности рыцарской  культуры, тем не менее, позаимствовала культурную символику рыцарских  поединков. Так, в Магдебурге на протяжении XIII-XV веков в последнюю субботу накануне Великого поста неженатые «дети» богатейших бюргеров – так называемые кунстабелен, «имели обычай» организовывать рыцарскую игру, «как это делал Роланд». В рамках одного из таких праздников «сотоварищ» кунстабелен, поэт Брун фон Шенебек соорудил «Грааль» - замок на острове Эльбы около Магдебурга. Поединки начались после богослужения и совместного праздничного застолья, победителю была предназначена в качестве приза благосклонность Прекрасной Дамы – все это выглядит как формальное соответствие рыцарским обычаям. Хотя пародирование обычая налицо – Дамой была горожанка далеко не безупречного поведения, но сами поединки носили нешутейный характер.

В зените средневековья стремление к самоутверждению, лежавшее в основании  традиции турнирных сражений дает о  себе знать постоянно, в том числе  и в повседневной жизни, будь то будни  мирного времени, будь то военные  действия. Герцог Бургундский Филипп Добрый поклялся на кресте, что готов  когда угодно один на один сразиться  с Великим Турком, если тот примет вызов. Фруассар описывает поединок во время Столетней войны Эдуарда III с французским дворянином Эсташем де Рибмоном. Английский король выбирает в первой схватке с французами именно этого рыцаря, имевшего репутацию сильного и смелого воина. Несмотря на достоинства противника, Эдуарду III удалось одержать над ним победу. О том, что он сражался с королем, рыцарь узнал только после того, как получил в дар новую одежду и приглашение отужинать в замке Кале со своим могущественным соперником.

Обычай устраивать личные поединки накануне сражения перед строем двух войск сохранился вплоть до конца  средневековья. Так знаменитый Баярд  в сражении за Италию в 1501 году вызвал Сотомайора на поединок, который получил  название «Вызов при Барлетте». Нередко  на месте памятного поединка ставился камень, к которому рыцари совершали  своеобразные паломничества.

Подобного рода поединки –  явление, известное многим культурным мирам. Гектор и Ахилл, Пересвет и  Челубей – этот перечень имен может  быть с легкостью продолжен. Однако европейская средневековая цивилизация  являет их в своеобразии собственного социокультурного ландшафта. Такого рода событие как поединок правителя  и поданного, пусть рыцаря, пусть  дворянина, но человека, стоявшего в  системе иерархических отношений  безусловно ниже властителя - явление  достаточно органичное на европейской  почве. Нечто подобное трудно представить  себе в арабском, китайском, древнерусском  обществах. Рыхлость европейской средневековой  государственности, относительная  сила феодальной элиты во взаимоотношениях с королевской властью, породившая идею рыцарей круглого стола, создавали  особую атмосферу эгалитаризма, в  которой и возможен был поединок между королем и дворянином как  символически равными фигурами на игровом поле европейской культурной традиции.

Этот эгалитарный дух  отражают и рыцарские праздники. Пример тому – празднества Артурова цикла в английском королевстве (сочетание пиршеств за круглым столом с рыцарскими поединками), в ходе которых утверждался союз между  королем и его рыцарями.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Средневековая цивилизация  Запада и рожденная в ее лоне культура рыцарства – явления, которые  можно понять лишь в режиме «большого  времени». Истоки этих феноменов в  варварском мире, их культурный резонанс во многом определяет характер культурных ценностей современного европейца. Идеалы героизма, мужества, честности, верности долгу, «высокой» любви, словом все-то, что составляет «сухой остаток» живой и многообразной картины  рыцарской культуры Западной Европы, имели ярко выраженную индивидуалистическую интонацию.

Именно специфика социокультурного ландшафта рождения и бытования  рыцарской культуры в Европе придала  ей своеобразное звучание и оформление в соответствующих эпохе понятиях и ценностях. Подчеркнем, что в  этом смысле чрезвычайно значимыми  оказались исторические условия  генезиса рыцарства, элита которого обладала относительно широкими материальными  и властными ресурсами, чтобы  «держать дистанцию» по отношению к  правителю. Значимыми оказались  и отношения внутри рыцарской  среды, позволившие сформироваться относительно автономной человеческой личности мелкого и небогатого рыцаря. В этом смысле образ д΄Артаньяна, культовый образ для европейца, является квинтэссенцией мироощущения свободной личности, для которой  понятия долга и чести опосредованы ее личным выбором.

Именно это своеобразие  вкупе с теми смыслами, которые  были переданы средневековому Западу античной и христианской культурными  традициями со свойственными им персонализмом  и гуманизмом, зададут рыцарской  среде особое интонирование темы человека. При этом важно подчеркнуть, что при всей своей избыточности, или, что одно и то же, романтизации, рыцарские идеалы и ценности во многом будут направлять духовные поиски европейцев последующих эпох. Как и культура варварской Европы, культура рыцарского мира внесет свой вклад в тот культурный багаж, который ляжет в основу европейского гуманизма, пронизанного ценностью и значимостью человеческого  «Я» во всех проявлениях его диалога  с окружающим миром.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

 
1. Абрамсон М.Л. Социальная структура  крупного южноитальянского города (ХИ-ХШ вв.) // Классы и сословия  средневекового общества. М., 1988. С. 116-121.  
2. Августин. О Граде Божием. Спб.-Киев, 1998. 68 с.  
3. Аверинцев С.С. Августин. Августианство // Философский энциклопедический словарь. М,, 1980. С. 8-9.  
4. Аврелий Августин. Исповедь // Творения блаженного Августина. М 1991.488 с.  
5. Альтамира-и-Крева Р. История средневековой Испании, СПб., 2003. 608 с.  
6. Амбелен Р. Драмы и секреты истории. М., 1993. 304 с.  
7. Аннерс А. История европейского права. М, 1994. 397 с.  
8. Бассовская Н.И. Столетняя война: леопард против лилии. М. 2002.430 с.  
9. Бессмертный Ю.Л. Жизнь и смерть в средние века. М., 1991. 240 с.  
10. Благой Д.Д. О традициях и традиционности // Традиции в истории культуры. М., 1978. С. 28-36.  
11. Блок М. Апология истории или ремесло историка. М., 1986. 256 с.  
12. Блок М. Феодальное общество. М., 2003. 504 с.  
13. Блунчли И.К. История общего государственного права и политики от 16 века по настоящее время. СПб., 1874. 391с.  
14. Бэкон Ф. История правления короля Генриха VII. М., 1990. 324 с.  
15. Варьяш О.И. Донос и его социальная роль в эпоху рецепции римского права // Право в средневековом мире. СПб., 2002. С.210-218.