Портрет в эпоху Возрождения

Основной проблемой  портрета, мучившей художников всех времен, является проблема сходства. Картина  лишь тогда становится портретом  или приобретает портретные черты, когда в изображенных на ней лицах  угадывается сходство с действительными людьми.

С одной стороны, художник пытается передать на полотне  внутренний мир и внешние атрибуты портретируемого. А с другой стороны, словно не обращая на них внимания, строит свой мир, в котором портретируемому  отведена не всегда главная роль. Разрешить этот парадокс поможет взгляд на историю портрета.

Говоря о  портрете, мы попадаем в сферу философских  и психологических споров о соотношении  личности и индивидуальности в человеке, о том, как человек видится  людям и каков он на самом деле. Личность  есть как раз то, что видят  другие. Индивидуальностью же называют присущее только данному человеку, то, что составляет его существо.

И портрет замечательно различает эти два понятия. Портрет  показывает не столько самого человека, сколько его социальные связи, его личность².

Важнейшей портретной проблемой для живописца является передача человеческого лица и его  рук. Лицо и руки передают нам практически  всю информацию о конкретном человеке. С чисто живописной точки зрения медленное художественное завоевание человеческого лица началось с глаз. Вслед за глазами художники учились оживлять на человеческом лице губы, очерчивать контуры носа и окрашивать щеки.

В эпоху Возрождения  человеческое лицо начинает жить под  пером художника как единый организм. Но даже здесь единство достигается за счет лишения в лице движения самой жизни. При всем своем мастерстве художник создает скорее идеализированную маску, представление о лице, нежели живую плоть. Потому так глубоки и прекрасны рисованные портреты и так сухи и безжизненны живописные портреты.

Искусство Высокого Возрождения является суммированием достижений XV века, но в то же время это новый качественный скачок, как в теории искусства, так и в его воплощении. Необычайную «уплотненность» этого периода можно объяснить тем, что количество одновременно (в один исторический период) работающих гениальных художников является неким рекордом даже для всей истории искусства.

Различие в идеалах  искусства раннего и Высокого Возрождения заключалось в смене «натурализма» идеализацией образов. Главным стало изображение отдельной личности и почти полное отсутствие пейзажного фона. Особое значение в этот период приобрело отображение различных движений, часто не мотивированных сюжетно, а передаваемых ради красивой пластики линий, ритма, эффектного ракурса, как в знаменитых фигурах сикстинского плафона Микеланджело.

Отдельные тенденции  искусства Высокого Возрождения  предвосхищались в творчестве выдающихся художников XV в. И выражались в стремлении  к величавости, монументализации и обобщённости образа.

II. Титаны эпохи Высокого Возрождения

1. Леонардо да Винчи

В истории человечества нелегко найти другую столь же гениальную личность, как основатель искусства Высокого Возрождения Леонардо да Винчи (1452-1519). Всеобъемлющий характер деятельности этого великого художника  и ученого стал ясен только тогда, когда были исследованы разрозненные рукописи из его наследия. Леонардо посвящена колоссальная литература, подробнейшим образом изучена его жизнь. И, тем  не менее, многое в его творчестве остается загадочным и продолжает будоражить умы людей.

Значение его всеобъемлющей  деятельности, научной и художественной, стало ясно только тогда, когда были исследованы разрозненные рукописи Леонардо. В его заметках и рисунках - гениальные прозрения в самых различных областях науки и техники. Он был ,по выражению Энгельса ,“не только великим живописцем, но и великим математиком, механиком, инженером, которому обязаны важными открытиями самые разнообразные отрасли физики».

Искусство для Леонардо было средством познания мира. Многие его зарисовки служат иллюстрацией научного труда, и в то же время это произведения высокого искусства. Леонардо воплощал собой новый тип художника - учёного, мыслителя, поражающего широтой взглядов, многократностью таланта.

Леонардо родился в  селении Анкиано, недалеко от города Винчи. Он был внебрачным сыном нотариуса  и простой крестьянки. Учился он во Флоренции, в мастерской скульптора и живописца Андреа Верроккио. Одна из ранних работ Леонардо - фигура ангела в картине Верроккио “Крещение” - выделяется среди застывших персонажей тонкой одухотворённостью и свидетельствуют о зрелости её создателя.

К числу ранних произведении Леонардо относиться и хранящаяся в  Эрмитаже “Мадонна с цветком” (т.н. “Мадонна Бенуа”, ок. 1478 г.), решительно отличающаяся от многочисленных мадонн XV в. Отказываясь от жанровости и тщательной детализации, присущих творениям мастеров раннего Возрождения, Леонардо углубляет характеристики, обобщает формы. Тонко моделированные боковым светом фигуры матери и младенца заполняют почти всё пространство картины .Естественны и пластичны движения фигур , органически связанных между собой. Они ясно выступают на тёмном фоне стены. Открывающееся в окне чистое голубое небо связывает фигуры с природой, с необъятным миром в котором господствует человек. В уравновешенном построении композиции чувствуется внутренняя закономерность. Но она не исключает теплоты, наивной прелести, наблюдаемой в жизни.

В 1480 г. Леонардо уже имел свою  мастерскую и получал заказы. Однако страстное увлечение часто отвлекало его от занятий искусством. Недописанными оказались большая алтарная композиция “Поклонение волхвов” и “ Святой Иероним”. В первой художник  стремился к преобразованию  сложной монументальной композиции алтарного образа в пирамидально построенную, легко обозримую группу, к передаче глубины человеческих чувств. Во второй - к правдивому изображению сложных ракурсов человеческого тела, пространства пейзажа.

Не найдя должной  оценки своего таланта при дворе  Лоренцо Медичи с его культом изысканной утончённости, Леонардо поступил на службу к миланскому герцогу Лодовико Моро. Миланский  период творчества Леоонардо оказался самым плодотворным. Здесь во всю мощь раскрылась многократность его дарования как учёного, изобретателя и художника.

Свою деятельность он начал с исполнения скульптурного  монумента - конной статуи отца герцога  Лодовико Моро Франческо Сфорца. Большая  модель монумента, получившая единодушную  высокую оценку современников, погибла  при взятии Милана французами в 1499 г. Сохранились лишь  рисунки - наброски различных вариантов монумента изображения то вздыбленного, полного динамики скакуна, то торжественно выступающего коня, напоминающего композиционные решения Донателло и Верроккио. Видимо, этот последний вариант и был претворён в  модель статуи. Это произведение позволяет считать Леонардо одним из крупнейших скульпторов того времени.

К миланскому периоду  относятся живописные произведения зрелого стиля - “Мадонна в гроте  “ и “Тайная вечеря”.

“Мадонна в гроте “ (1483 -1494) - первая монументальная алтарная композиция Высокого Возрождения. Её персонажи Мария, Иоанн, Христос и ангел приобрели черты величия, поэтическую одухотворённость и полноту жизненной выразительности. Объединённые настроением задумчивости и действием - младенец Христос благославляет Иоанна - в гармоничную пирамидальную группу, словно овеянные лёгкой дымкой светотени , персонажи евангельской легенды представляются воплощением идеальных образов мирского счастья.

В мир реальных страстей и драматических чувств переносит самая значительная из монументальных росписей Леонардо - “Тайная вечеря”, исполненная в 1495 -1497 гг. Для монастыря Санта Мария делла Грацие в Милане. Отступив от традиционного толкования евангельского эпизода, Леонардо даёт новаторское решение темы, композиции, глубоко раскрывающей человеческие чувства и переживания. Сведя к минимуму обрисовку трапезной, нарочито уменьшив размеры стола и выдвинув его к переднему плану, он сосредотачивает внимание на драматической кульминации события, на контрастных характеристиках людей различных темпераментов, проявлении различной гаммы чувств, выражающихся и в мимике и в жестикуляции, которыми апостолы отвечают на слова Христа: «Один из вас предаст  меня». Решительный контраст апостолам составляют образы внешне спокойного Христа, находящегося в центре композиции, и облокотившегося на край стола предателя Иуды, грубый хищный профиль которого погружён в тень. Смятение, подчёркнутое жестом руки, судорожно сжимающей кошелёк,  и мрачный облик выделяют его среди апостолов, на чьих освещённых лицах выражены удивление,  сострадание, возмущение. Композиция фрески поражает цельностью, единством, она строго уравновешена, центрична по построению. Леонардо гениально решает проблему синтеза живописи и архитектуры.

После взятия Милана Леонардо покинул город. Начались годы странствий. По заказу Флорентийской республики он исполнил картон для фрески “Битва при Ангиари “. В полной драматизма и динамики композиции Леонардо, эпизоде  битвы за знамя, дан момент высшего напряжения сил сражающихся, раскрыта жестокая правда войны.

К этому времени относится  создание портрета Моны Лизы, одного из самых прославленных  произведений мировой живописи.

Пластически проработанная, замкнутая по силуэту, величественная фигура молодой женщины господствует над отдалённым, окутанным голубоватой дымкой пейзажем со скалами и вьющимися среди них водными протоками. Сложный полуфантастический пейзаж тонко гармонирует с характером и интеллектом  портретируемой. Кажется, что зыбкая изменчивость самой жизни ощущается в выражении её лица, оживлённого едва уловимой улыбкой, в её спокойно - уверенном, проницательном взгляде. Лицо и холёные руки патрицианки написаны с удивительной бережностью, мягкостью. Тончайшая, словно тающая, дымка светотени (т. н. сфумато), окутывая фигуру, смягчает контуры и тени; в картине нет ни одного резкого мазка или  угловатого контура .

Так как Мона Лиза, жена Франческо дель Джокондо, рассказывал Вазари, была очень красива, Леонардо, дабы меланхолия не исказила ее черты, прибег к следующему приему: во время писания портрета он приглашал музыкантов, которые играли на лире и пели, и шутов, которые постоянно поддерживали в ней веселое настроение. Ухищрения, к которым прибегал Леонардо, чтобы добиться нужного выражения на лице модели, показательны для творческого метода великого художника, который считал, что хороший живописец должен писать не только человека, но и состояние его души. В «Джоконде», ставшей своеобразной «визитной карточкой» эпохи Возрождения, да Винчи создал неповторимый по тонкости психологический портрет человека, поместив Мону Лизу на фоне странного идеалистического пейзажа, состоящего из гор, пересеченных водными потоками и окутанных испарениями, сквозь которые с трудом пробивается свет. Это не увиденный где-то пейзаж и не игра воображения, a natura naturans (природа созидающая), т.е. циклический переход материи из одного состояния в другое, где собственно портрет является конечным звеном ее постоянного развития. Именно в этом глубоком единстве и гармонии всех ее частей природа выступает как всеобщее явление, как красота.

В последние годы жизни  Леонардо большую часть времени  уделял научным изысканиям. Он умер во Франции, куда приехал по приглашению  французского  короля Франциска I и где прожил всего два года.      

2. Рафаэль Санти

Рафаэль Санти рано достиг высших почестей. Римский папа хотел  увенчать его небывалой для живописца  наградой, и лишь преждевременная  смерть помешала Рафаэлю стать кардиналом.

Первую по времени  характеристику Рафаэля мы находим  в письме сестры герцога Урбинского, которая называет художника - ему тогда был двадцать один год (1504) - “скромным и милым юношей”. Описание же его личности по Вазари, следует привести почти полностью.

“Чтобы дать себе отчет, - пишет Вазари, - насколько небо может проявить себя расточительным и благосклонным, возлагая на одну лишь голову то бесконечное богатство своих сокровищ и красот, которое оно обыкновенно распределяет в течение долгого времени между несколькими личностями, надо взглянуть на столь же превосходного, как и прекрасного, Рафаэля Урбинского. Он был от природы одарен той скромностью и той ласковостью, что можно иногда наблюдать у людей, которые более других умеют присоединять к естественному благорасположению прекраснейшее украшение чарующей любезности, проявляющей себя во всем и при всех обстоятельствах одинаково милой и приятной. Природа сделала миру этот дар, когда, будучи побеждена искусством Микеланджело Буонарроти, она захотела быть побежденной одновременно искусством и любезностью Рафаэля”.

В Рафаэле, свидетельствует  Вазари, блистали “самые редкие душевные качества, с которыми соединялось  столько грации, трудолюбия, красоты, скромности и доброй нравственности, что их было достаточно, чтобы извинить все пороки, как постыдны они ни были бы. Таким образом, можно утверждать, что те, кто так счастливо одарен, как Рафаэль Урбинский, не люди, но смертные боги, если только так позволено выразиться... В течение всей своей жизни он не переставал являть наилучший пример того, как нам следует обращаться как с равными, так и с выше и ниже нас стоящими людьми. Среди всех его редких качеств одно меня удивляет: небо одарило его способностью иначе себя вести, нежели это принято среди нашей братии художников; между всеми художниками, работавшими под руководством Рафаэля царило такое согласие, что каждый злой помысел исчезал при одном его виде, и такое согласие существовало только при нем. Это происходило от того, что все они чувствовали превосходство его ласкового характера и таланта, но главным образом благодаря его прекрасной натуре, всегда столь внимательной и столь бесконечно щедрой на милости, что люди и животные чувствовали к нему привязанность... Он постоянно имел множество учеников, которым он помогал и которыми он руководил с чисто отеческой любовью. Поэтому, отправляясь ко двору, он и был всегда окружен полсотней художников, всё людей добрых и смелых, составлявших ему свиту, чтобы воздать ему честь. В сущности, он прожил не как художник, а как князь”.

Конечно, нельзя приписать  одной гениальности Рафаэля подобное отношение современников. По-видимому, характер творчества Рафаэля и в то же время сама его личность соединяли в себе все, что считалось тогда совершенством. Поэтому он и был всем близким и понятным и казался воплощением всех человеческих достоинств.