Общество как предмет криминологического изучения

 

Проверялось также, связаны  ли различия в интенсивности преступности с половозрастной структурой населения. Например, не выше ли там преступность, где больше мужчин молодого возраста. Оказалось, что примерно одинаковая половозрастная структура населения  встречалась в регионах с высокими и низкими коэффициентами преступности. А различия общих коэффициентов  преступности были связаны примерно с такими же различиями специальных  коэффициентов мужчин и женщин, несовершеннолетних, молодежи. Другими словами, различия общих коэффициентов преступности отражают различия не столько в половозрастной структуре населения, сколько в степени криминальной активности одних и тех же социальных групп.

 

Судя по полученным данным, половозрастная структура населения  определяет не столько интенсивность  фактической преступности, сколько  ее структуру. Где выше коэффициенты преступности несовершеннолетних и  молодежи, там выше коэффициенты общеуголовной преступности, как корыстной, так и насильственной.

 

Исследование не подтвердило  ранее высказывавшийся в литературе тезис о том, что более высоким  или низким коэффициентам преступности соответствуют более высокие  или низкие коэффициенты всех ее видов. В ряде регионов за более низкими, чем в других, общими коэффициентами преступности скрывались более высокие  коэффициенты хозяйственно-корыстной (экономической) преступности.

 

Было установлено, что  территориальные различия преступности определяются особенностями целостных  процессов, происходящих в регионах. Они являются итогом, во-первых, региональной специфики явлений социально-экономического, социально-культурного, организационно-управленческого, правового характера; во-вторых, особенностей динамики этих явлений в регионах; в-третьих, специфики взаимодействия разных явлений в одном и том  же регионе, разных характеристиках  условий этого взаимодействия –  состояния внешнего социального  контроля, предупредительной и правоохранительной деятельности.

 

Базовыми характеристиками, определяющими территориальные  различия преступности, являются социально-экономические  явления и процессы. Причем социально-экономические  изменения влияют на преступность не сразу, а через определенный период, поскольку, во-первых, механизм этого влияния опосредуется характеристиками населения, субъективным фактором; во-вторых, преступность порождают не сами по себе экономические процессы, пусть даже неблагоприятные, а отрицательные последствия недостаточного учета или игнорирования этих процессов в управленческой деятельности, предупреждении преступности.

 

Во всяком случае не было установлено однозначной, автоматической детерминации региональных различий преступности экономическим фактором. Например, все регионы находились в условиях рассогласования экономического и социального планирования, планирования производственных заданий и их ресурсного обеспечения; практически во всех регионах существовал дефицит благоустроенного жилья, бытовых услуг, высококачественных товаров, ряда продуктов питания. Однако в регионах различались способы преодоления последствий этих обстоятельств. Так, в Свердловской области имело место наиболее отчетливо выраженное управление распределением продуктов и товаров недостаточного ассортимента (на основе предварительных заказов, контроля за строгим их исполнением), и там реже люди, судя по опросам, прибегали к услугам спекулянтов, лиц, занимавшихся поборами.

 

Разумеется, соответствующие  управленческие меры смягчали только до определенных пределов криминогенность дефицита товаров и услуг, но не могли снять полностью его влияния на преступность.

 

Выявилось и влияние географического  фактора на преступность, но он проявляется  во взаимодействии с социальными  условиями жизни людей и особенностями  управления экономикой региона. Так, в  России в 1985 году выделилось два криминологических  типа региона:

так называемый северный тип  с особо неблагоприятными характеристиками общеуголовной преступности, существовавшей на фоне явного и острого рассогласования экономического и социального развития регионов, трудовой недостаточности, высокой "криминальной зараженности" населения, значительной доли в нем деморализованного контингента, распространения традиций злоупотребления спиртными напитками;

южный тип, выделяющийся неблагоприятными характеристиками хозяйственно-корыстной  или экономической преступности и той части общеуголовной корыстной преступности, в основе которой лежит стяжательство. Он существовал на фоне получения частью населения доходов в результате деятельности вне сферы общественного производства, превращения личного подсобного хозяйства в товарное, необеспеченности новых потребностей населения в развитии инфраструктуры стихийно складывающегося широкого рынка товаров и услуг, решения проблем несбалансированного планирования, просчетов в социальном управлении за счет взяток и поборов с использованием преступных и иных теневых доходов, усиления различий в материальной обеспеченности разных социальных групп населения, расширения ориентации населения на частнопредпринимательскую деятельность, усиления частно-собственнических настроений.

 

Существенно то, что указанные  выше процессы касались не южных регионов в целом, а отдельных контингентов проживающего там населения. В результате именно там была более ощутима  напряженность во взаимоотношениях между группами, живущими исключительно  на доходы, полученные на основе закона, и деятелями теневой экономики. Характерно, что именно в южных  регионах начали получать распространение  акции бандитизма, вымогательства, совершавшиеся в отношении владельцев крупных теневых, в том числе  криминальных, капиталов. То есть уже  тогда началось криминальное перераспределение  криминальных доходов.

 

Интересно, что Монтескье  в своей книге "О духе законов"писал, что по мере приближения к экватору увеличивается преступность, а по мере приближения к полюсам – пьянство. Преобладание имущественных преступлений в структуре преступности в южных районах Франции по сравнению с северными в 1825–1830 годах отмечал Герри Шампнеф. В то же время, упоминая о "термическом законе преступности", Майо Смит писал, наоборот, что имущественные преступления больше.распространены в зонах холодного климата, а ближе к экватору больше совершается насильственных преступлений. Здесь, очевидно, имелись.в виду только наиболее очевидные общеуголовные преступления и не учитывались высоколатентные экономические. Судя по нашим данным, для южных регионов более характерны, чем для северных, именно экономические корыстные преступления или сопряженные с ними опасные общеуголовные корыстные преступления, связанные с применением физического или психического насилия. Характерная для южных регионов криминологическая картина отмечается также в столичных городах, где сосредоточены органы государственной власти, банковские и другие учреждения, проживают многие владельцы крупных состояний.

 

Чем более централизовано управление государством, тем больше криминальная ситуация в регионах определяется центром и тем менее разнообразны ее региональные характеристики. Так, в годы реформ усиливались федеративные начала в России и расширялась область принятия регионами самостоятельных решений. Различия в коэффициентах преступности также усиливались. Если в 1985 году по числу зарегистрированных преступлений на 100 000 жителей регионы различались более чем в четыре раза, то в 1995 году – более чем в семь раз.

 

Существует и более  дробная классификация регионов: город и сельская местность, разные районы городов: "центральные", служащие местом совершения многих преступлении, спальные , где проживают лица, совершающие преступления, промежуточные.

 

Среда среднего уровня –  это и социально-групповая среда. Представители разных социальных групп  характеризуются различной криминальной активностью. Беспрецедентно высока она  среди лиц без определенных занятий (доходов) и места жительства.

 

Социально-классовые, социально-групповые  различия, основанные на социально-экономических  критериях, всегда были важны для  криминологов. При криминологической  классификации регионов выделяли регионы  повышенной делинквентно-сти, которые оказывались районами бедности и нищеты. Там были распространены общеуголовные преступления или "обычные", по классификации некоторых зарубежных криминологов.

 

Однако это не означало меньшей криминогенности особо обеспеченных слоев, получивших доступ к власти. Для них, по замечанию все большего числа авторов, характерно совершение должностных преступлений, экологических, такого масштаба экономических преступных махинаций, разоблачение и наказание которых не обеспечивается обществом, в котором получают власть эти лица.

 

"Беловоротничковой" преступностью Э. Сатерленд назвал преступления лиц, занимающих высокое общественное положение и совершающих их в процессе своей профессиональной деятельности. Э. Шур пишет: "Бизнес как бизнес, без сомнения, скрывает в себе широчайший спектр укоренившихся "беловоротничковых" преступлений".

 

В отечественной криминологии исследовались социально-демографические  аспекты преступности (М. М. Бабаев и  другие авторы). Наиболее глубокое криминологическое  исследование социально-группового фактора  было предпринято В. П. Мурашовым. Этот автор выделяет так называемые криминогенные  группы, которые, по его мнению, относятся  к условным социальным группам подобно, например, группе мигрантов и других лиц, между которыми нет непосредственных взаимосвязей. Эти группы выделяются по определенной направленности их деятельности, уже допущенным нарушениям закона и  грубым нарушениям моральных норм'. Криминогенные группы не совпадают  с группами, выделяемыми на основании  социально-экономических, социальнодемографических и других критериев. Связь таких криминогенных групп и указанных выше, если и обнаруживается, то носит, как правило, не причинный, а функциональный или иной характер. Например, в основе крайней нищеты и преступного поведения некоторых групп населения лежит крайняя деморализация личности, связанная с пьянством. Нежелание работать, конфликты между собутыльниками находятся между собой не в причинной, а в иной зависимости. Но аморальный образ жизни и преступное поведение связаны причинно через определенные взаимодействия, в которых значимы состояние социального контроля в обществе, программы помощи алкоголикам, наркоманам и т. п.

 

Поэтому криминологами выделяются такие специфические характеристики населения, как степень его криминальной зараженности (распространенность в  нем лиц, совершающих или ранее  совершавших преступления) и социальная запущенность (распространенность лиц, допускающих иные отрицательные  отклонения в поведении непреступного  характера: наркотизм в разных его проявлениях, проституция, бродяжничество, нищенство и другие формы социального паразитизма).

 

Криминальная и аморальная среда могут представлять собой  специфическую социально-групповую  среду, в которой существуют свои нормы, стандарты поведения, идеалы и т. п. Лиц, принадлежащих к этой среде, нельзя отнести к какой-то из традиционно выделяемых экономистами и социологами социально-экономической, иной социальной группе.

 

Речь идет о таком продукте функционирования общества, при котором  оно порождает негативные социальные отклонения и в процессе движения к продуцированию преступности или  преступности в более опасных  проявлениях возникают специфические  социальные группы. Их иногда называют маргинальными.

 

Криминологически значима и этническая среда, не совпадающая с региональной. Например, это может быть русская, армянская, татарская, чеченская, еврейская и другие диаспоры. Отказ от реализации идеи культурно-национальной автономии и признание территориально-национальной автономии находились в русле решения вопроса, что считать первичным в конкуренции территории и этноса, народа, нации.

 

Часть преступности как раз  бывает связана с нерешенностью  проблем учета характеристик  населения, состоящего из представителей разной национальности, но находящегося в условиях одного региона с его  социально-экономическими и политическими  условиями.

 

Взаимодействия социально-групповой  среды и региональной среды бывают весьма сложными. Например, социальная среда Чечни как субъекта Федерации  с ее многонациональным населением и социальная среда чеченцев, многие из которых живут вне пределов Чечни. На примере Киргизии, Тувы можно  было видеть грубые просчеты в оценках  процессов взаимодействия этих двух типов социальной среды. Они приводили  к росту числа очень серьезных преступлений, обостряли криминальную ситуацию в регионе.

 

Значительно большее внимание этническому фактору традиционно  уделяли зарубежные криминологи. В  частности, они исследовали влияние  на преступность расы, национальности. И почти всегда приходили к  выводу, что такое влияние опосредуется другими, социально-экономическими, факторами. Например, бедностью, миграцией.