Этапы развития искусства Древней Греции

Внешне спокойна и композиция метопы "яблоки Гесперид", но образы полны03. 11. 12 Искусство Древней Греции. Классический период

eada. spb. r u/ ?p=204 5/ 24

Внешне спокойна и композиция метопы "яблоки Гесперид", но образы полны

физического и духовного напряжения. Показан момент, когда Атлант предлагает

Гераклу подержать за него небесный свод, пока он сам не отнесет чудесные плоды

Еврисфею. Вертикали вписанных  в квадрат трех фигур повторяют одна другую, но

композиция не кажется однообразной или скучной. Могучий Геракл не уступает по

силе Атланту; изящна и в то же время строга Афина, или нимфа  Гесперида,

поддерживающая свод неба. Это лучший пример простоты и глубины

выразительности, которыми в совершенстве владели греки в искусстве. Фронтоны и

метопы храма Зевса не только вершина раннеклассической скульптуры, но и

памятник, открывавший новые возможности, воплотившиеся в дальнейших работах

греческихмастеров.

Ранняя классика. Круглая скульптура и рельефы

Первые победы греков над персами, способствовавшие росту патриотических чувств,

сделали очевидным необходимость  объединения полисов. Борьба с персами

воспринималась как борьба свободных  городов с деспотией. Сложная  обстановка

создавала напряженность чувств и мыслей, требовала ясности во всем, конкретности

в отражении реального мира. Условность определенного рода, оставшаяся в

классическом искусстве, выступала  уже не во внешнем облике персонажей, но в

метафоричности содержания.

В статуе Аполлона из Пьомбино заметно почти архаическое изящество, но

пластическое решение новое. Изваяние могло быть создано лишь в период, когда

особенно свежими и непосредственными  были впечатления художников от красоты

открывшегося перед ними реального  мира (илл. 53). Образ, навеянный скульптору

прекрасными юношами-атлетами, победителями на состязаниях, вызывает в памяти

строки поэта Симонида Кеосского:

"Вот он, смотри, Феогнет, победитель  в Олимпии, мальчик

Столь же прекрасный на вид, как и  искусный в борьбе,

И на ристалищах ловко умеющий править конями.

Славою он увенчал город почтенных  отцов".

Идея освобождения человека от тирании, звучавшая в изваянии Тираноубийц

Антенора еще во второй половине VI века, была настолько актуальна, что  афиняне в

477 году заказали повторение похищенной персами скульптурной группы Критию и

Несиоту. Хотя в статуях показаны исторические личности, портретности нет в их лицах,

настолько чувства и мысли греков были проникнуты духом общественности.

Изображения группы тираноубийц появлялись на вазах, монетах, поэты складывали

стихи об их подвиге:

"День, в который Гиппарх убит  был Аристогитоном

И Гармодием, был светлым поистине днем".

Естественно, что стремление скульптора ранней классики к точности в передаче

деталей реального образа еще достаточно робкое и выступает лишь во

второстепенных частях изваяний. Так  предельное обобщение форм в величественной

бронзовой статуе Дельфийского возничего  нарушено лишь в местах, скрытых  от

взоров людей: на пальцах ног  юноши показаны криво подстриженные  ногти, набухшие

кровеносные сосуды (илл. 50, илл. 51).

Выразительность движения в пластике ранней классики с особенной яркостью

демонстрирует бронзовая статуя Посейдона, найденная в море умыса Артемисиона.

Бог изображен мечущим свое оружие. Широко шагнув, он замахнулся правой рукой,

слегка согнув ее в локте, а левую  вытянул вперед, будто определяя  направление

полета оружия. Статуя поражает заключенной  в ней мощью. Свободен широкий

замах в момент перед решительным  броском. Своим искусством ваятель  воплотил в

человеческой фигуре силу смерча, вихрь, дал олицетворение разбушевавшейся

стихии, даже в гневе не низкой и  злобной, но великой и благородной (илл. 54).

В работах ионических мастеров в  это время преобладали темы лирического

характера. Рукой безвестного скульптора были исполнены рельефы с изображением

рождения Афродиты из морской пены. Две хариты поднимают богиню из воды,

осторожно поддерживая ее под руки. Будто пробудившаяся от долгого  сна, повернув

голову, она смотрит на мир. В  резком повороте ее головы выражены удивление,

радость, восторг перед открывающимся  миром. Тонкий, почти прозрачный хитон

влажен. Его прилипшая к телу ткань повторяет формы прекрасной богини. Если в

таких архаических статуях, как  Артемида Делосская или Гера Самосская, одежда

была скрывавшей тело преградой, то здесь она воспринимается как отзвук рельефа

фигуры, "эхо человеческого тела" (илл. 55, илл. 56). Мастеру удалось в  камне

выразить поэтическую и возвышенную, радостную и таинственную сущность чувства,

часто бывшего предметом внимания древних скульпторов, живописцев, поэтов,

воспевавших любовь:

"Долгая ночь, середина зимы, и заходят Плеяды,03. 11. 12 Искусство  Древней Греции. Классический период

eada. spb. r u/ ?p=204 6/ 24

"Долгая ночь, середина зимы, и заходят Плеяды,

Я у порога брожу, вымокший весь под дождем,

Раненый жгучей страстью к обманщице  этой...

Киприда Бросила мне не любовь - злую стрелу из огня".

В характере рельефа много очарования и нежности. В Афродите нет ни любовной

неги, ни величия, свойственных позднейшим изваяниям. В ее облике, скорее,

подчеркнуты решительность, уверенность, властность. Время и стиль делают таким

даже образ Афродиты, придавая ей особую прелесть. Метафорическую ткань

поэтического образа начинают сопровождать реальные элементы пейзажа: чтобы

убедить зрителей в действительности происходящего, мастер показывает под ногами

харит морскую прибрежную гальку.

На боковых рельефах изображены две женщины, приносящие дары рождающейся

богине. Сидящая у высокой курильницы закутанная в одежды новобрачная  посыпает

огонь жертвенника душистыми травами (илл. 58). Строгая и замкнутая, она погружена

в священнодействие, слившись чувствами  с божеством. Она будто ушла мыслями  в

царство возвышенное и недосягаемое. Есть и нотки печали в образе, воплотившем

сущность гречанок, обреченных проводить жизнь в гинекее - женской половине дома.

Иная тема звучит в левом рельефе, где сидящая свободно, закинув  ногу на ногу,

обнаженная флейтистка-гетера играет на двойной флейте - авлосе (илл. 57). Она

также приносит Афродите дар: любовную песенку, неприхотливость которой может

быть близка стихотворению древнего поэта:

"Сладок холодный напиток  для жаждущих в летнюю пору;

После зимы морякам сладок весенний зефир;

Слаще, однако, влюбленным, когда, покрываясь одною

Хленой, на ложе вдвоем славят Киприду они".

Иные чувства пронизывают женские  надгробия этой поры, хотя и в  них нашли

воплощение нежность и грация. В  стеле Юстинианы из собрания Берлинского  музея

показана девушка с коробочкой-пиксидой в левой руке. Правой она посыпает

душистыми травами огонь жертвенника. Ниспадающие складки одежд,

подчеркивающие ее стройность, находят  отзвук в вертикали мраморной  плиты.

Плавное движение руки вносит ноту печали в ритмику пластических форм. В

поэтических строках Филета Косского можно уловить созвучия подобным образам:

"Несколько слез от души  мне пролей,

Слово ласки промолви

И вспоминай обо мне,

Если не станет меня".

Схематичность и застылость преодолевались в скульптуре - монументальном и

общественном виде искусства - медленнее, чем в вазописи, где мастера  решительнее

брались за новые сюжеты. Над ваятелями  в большей степени тяготели законы

традиций, заметные в статуе так  называемого Эрота Соранцо (илл. 59). Их преодолел

Мирон из Элевфер, показавший образы реального мира подвижными,

изменяющимися. Как аттический скульптор Мирон любил изображать энергичное

действие. В его творчестве получил  отражение динамический характер осмысления

мира, в философии выраженный Гераклитом - автором афоризма: "все течет, все

изменяется". Если в архаике красота  для скульптора во многом определялась

орнаментальностью контура и деталей  фигуры, то теперь это прежде всего

благородство выразительных движений.

В статуе Дискобола воплощено не только физическое напряжение атлета, но и

волевая сосредоточенность: лицо прекрасного  телом и духом человека, исполненное

властной энергии, в то же время  спокойно. Движение скрыто в совершенном

равновесии, достигнута ясная законченность  покоя, снято впечатление резкости

мгновенной остановки. Если бы скульптор  показал атлета в момент, когда  диск

срывается с руки, утрачен был бы смысл статуи, сохраняющий ей жизнь уже в течение

двух с половиной тысяч лет, исчез бы накал ее чувств, живущий  и теперь.

Гармоническая красота волевого усилия человека сконцентрирована в образе

скульптуры, часто украшающей современные стадионы, парки, сады. Поэтому и

сейчас статуя не воспринимается как  древняя (илл. 60).

В другом произведении Мирон обратился  к мифу о том, как Афина изобрела, а затем

прокляла флейту, искажавшую при  игре ее лицо, но взятую потом силеном  Марсием.

Иногда видят в статуях Афины и Марсия насмешку над любившими флейту

беотийцами. Но в этом лишь часть  смысла изваяния, как и мифологический сюжет -

только одна из сторон его содержания. Сущность произведения Мирона -

превосходство благородного над низменным. Образы Афины, олицетворяющей

разумное, светлое начало, и Марсия - неуравновешенного, дикого, темного -

намеренно контрастны (илл. 61). Рядом  с устойчивой фигурой Афины Марсий кажется

падающим навзничь. Спокойным, величавым  движениям богини противопоставлена03. 11. 12 Искусство Древней Греции. Классический период

eada. spb. r u/ ?p=204 7/ 24

экспрессивность отшатнувшегося, испуганного  силена. Гармоническое светотеневое

решение в статуе Афины оттеняется дробностью вспышек света и тени на мускулах

Марсия. Физическая и духовная ясность и красота торжествуют над уродливостью и

дисгармонией. В пластике форм полярных образов воплощено столкновение

противоположных сил, несовместимых  чувств, свойственных не только разным людям,

но порой и одному человеку. Каждый грек, видевший эти статуи, представлял  грядущую

казнь силена, но Мирон не показал  ее, изобразив лишь завязку событий.

Сдержанность классического искусства  в театральном, пластическом, живописном

выражении определил поэт Гораций:

"...на сцене

Берегись представлять, что от взора  должно быть сокрыто,

Или что скоро в рассказе живом  сообщит очевидец!

Нет! не должна кровь детей проливать  пред народом Медея;

Гнусный Атрей перед всеми варить человеков утробы;

Прогна пред всеми же в птицу, а Кадм в змею превратиться:

Я не поверю тебе, и мне зрелище  будет противно".

Движение здесь представлено более  сложным, нежели в Дискоболе. Афина

оборачивается назад, но в ее талии  нет такого резкого излома, как  в статуе Ники

Архерма, где верхняя и нижняя части туловища воспринимались самостоятельными

элементами. Плавны изгибы складок  одежды, гармоничен наклон головы. Острый

момент движения привлек скульптора и в той статуе бегуна Лада, достигшем  цели и

хватавшемся за венок, о которой  дошло лишь стихотворение:

"Полон надежды бегун; на  кончиках губ лишь дыханье

Видно; втянувшись во внутрь, полыми стали  бока.

Бронза стремится вперед за венком, не сдержать ее камню,

Ветра быстрейший бегун, чудо он - Мирона рук".

Жадная тяга скульпторов к точному  воспроизведению реальности нашла отражение и

в созданной Мироном медной статуе коровы, по рассказам древних, настолько

похожей на живую, что на нее садились слепни, а пастухи и даже быки принимали ее

за настоящую:

"Медная ты, но гляди: к тебе  плуг притащил землепашец,

Сбрую и вожжи принес, телка - обманщица  всех.

Мирона было то дело, первейшего в  этом искусстве;

Сделал живою тебя, телки рабочей  дав вид".

Мирон был новатором, смело и  решительно отвергшим традиции архаического

искусства, которые еще связывали  мастеров в первой половине V века до н. э. Именно

в этом заслуга скульптора из Элевфер, подошедшего вплотную к высокой  классике.

Стремление скульпторов V века до н. э. к сюжетам возвышенным и  героическим, к

образам монументальным и к типизации  конкретных черт обусловило в развитии

камерного искусства терракоты  сравнительно недолгий спад, хотя и  в эти годы

создавались не только разнообразные  по жанровым сценам статуэтки (илл. 62, илл.

63), но и монументальные терракотовые  группы типа Зевса, уносящего  Ганимеда

(Олимпия) (илл. 52). В эти годы мастера исполняют из бронзы небольшие фигурки

богов, атлетов, дискометателей, молящихся  девушек, служившие не только дарами и

приношениями в храмы, но нередко  ручками для круглых бронзовых  зеркал. Золотые

и серебряные монеты, над чеканами которых работали мастера далеко не заурядных

способностей, поражают гармоническими композициями. Резные геммы из

полудрагоценных камней с изящными углубленными фигурками людей, животных,

птиц, а иногда и с портретами, отличаются большой красотой и изысканностью

исполнения.

Ранняя классика. Живопись и вазопись

Принципы чернофигурной техники, заставлявшей мастеров показывать фигуру

силуэтом, а детали процарапывать  иглой, сковывали их желание создавать