Уголовное право и судебный процесс в россии в первой четверти 18 века

    Церковные наказания перечислялись в Духовном регламенте и включали: временное отлучение от Церкви, публичное покаяние, анафему или полное отречение, лишение церковного погребения (за самоубийство, сознательно совершенное). Нередко эти наказания применялись одновременно с уголовными. Временное отлучение от Церкви приравнивалось к уголовному ошельмованию, а полное отлучение к политической смерти.

    Развивается и система государственных преступлений. Этот род преступлений был известен и до Петра І. Новеллой являлось то, что преступления государственные понимались теперь очень широко, не только как направленные против государя, хотя его особа по-прежнему персонифицировала государство. Поэтому все, что было направлено против государя, его жены и наследника престола влекло, как правило, смертную казнь. Простой умысел – убить или взять в плен царя – наказывался четвертованием. Оскорбление словом монарха наказывалось отсечением головы. Так же наказывалось вооруженное выступление против властей (одинаковое наказание – четвертование – несли исполнители, пособники и подстрекатели). Бунт и возмущение, т.е. стихийное выступление без четко сформулированной политической цели, наказывались повешением. В Артикуле подчёркивалось, что «всякий бунт, возмущение и упрямство без всякой милости имеет быть виселицей наказано… дабы чрез то другим страх подать и оных от тех непристойностей удержать». Наказуемыми были измена, шпионаж, переход на сторону неприятеля, сдача неприятелю крепости, корабля. За измену, включавшую тайную переписку и переговоры с неприятелем, сообщение ему пароля, военных сведений и распространение неприятельских воззваний, полагалась смертная казнь как исполнителю, так и недоносителю.

    Все государственные преступления разбирались  в Тайной канцелярии и Преображенском приказе. Формула «слово и дело» означала присутствие государственного интереса в деле, по которому делался донос. Истинность доноса проверялась пыткой (1730) или арестом (1762). С 1762 г. запрещалось произносить эту формулу вовсе.

    К должностным преступлениям относили взяточничество, наказываемое смертной казнью, конфискацией имущества и телесными наказаниями. Изменилось отношение законодателя к посулам (взяткам) – из группы преступлений против судопроизводства они были выделены в особый состав. Субъектами взяточничества стали также посредники и недоносители; должностные лица при зачислении на службу знакомились с соответствующими указами, каравшими лихоимство. Закон различал три отдельных вида данного преступного деяния: взятка, нарушение служебного долга и совершение преступления за взятку. К взяткам приравнивались различные поборы.

    Особый  состав должностных преступлений составило  казнокрадство. В него входили разные (таможенные, кабацкие) недоборы, утайка подушного населения при обложении  налогами и рекрутов при наборе. Уклонение от уплаты пошлин или поставка недоброкачественных товаров, завышение цен на экспортные товары или по поставкам для армии – все эти виды также включались в состав казнокрадства. Указом 1715 г. о хищениях из казны предписывалось доносить в соответствующие инстанции.

    Неплатежи налогов (в силу объективной невозможности) наказывались с начала XVІІІ в. не «правежом», как ранее, а принудительными работами. Уже в Грамоте 1697 г. указывалось на такое специфическое правонарушение, как расточительность: служилым и посадским людям запрещалось носить слишком дорогие вещи (золото, серебро, меха), а Указом 1717 г. этот запрет подтверждался под угрозой штрафов.

    К должностным преступлениям относились и попустительство преступникам, небрежное отношение к службе и нарушение порядка работы административных и судебных органов. Наказание грозило не только служилым людям, не поймавшим убийцу, которого можно было поймать, но и выборным людям, по недосмотру которых в их поместьях появлялись разбойники и воры.

    Еще строже наказывались воинские чины (к ним применялся принцип «талиона», они наказывались как должен был бы быть наказан не пойманный ими преступник). Злостное нарушение судебного и розыскного делопроизводства (изъятие документов, несообщение сведений, неисполнение указа, выдача служебной тайны и т.п.), несвоевременное ознакомление заинтересованных лиц с законодательным материалом влекло за собой строгие наказания.

    В группу должностных преступлений с  конца XVІІ в. стали включаться местнические споры – запрет вступать в них в сложных для страны политических ситуациях прямо закреплялся в указах 1649 и 1653 гг. Соборное деяние 1682 г., запретившее местничество, дополнялось Указом, регламентировавшим уголовные санкции за употребление отмененного принципа.

    На  защиту новой бюрократии были направлены акты 1684 и 1686 гг., устанавливавшие уголовное наказание за посягательство на жизнь и действия, препятствовавшие работе межевщиков и писцов. За побои посыльных и служащих людей, караульных стрельцов, за сопротивление должностным лицам при исполнении ими служебных обязанностей устанавливалась торговая казнь и штрафы.

    Воинские  преступления, включенные в артикулы, продолжали считаться преступными деяниями до XІX в. Естественно, что Артикул воинский более подробно трактует о таких преступлениях. Им посвящено более десятка глав закона (гл. 4-15). Наиболее тяжелым преступлением была измена (помощь неприятелю, самовольные переговоры и капитуляция, переписка с врагом, сообщение ему паролей и секретных сведений, распространение паники в войсках).

    Уклонявшиеся  от службы или вербовки наказывались торговой казнью и ссылкой на галеры или каторгу, их укрыватели – конфискацией имущества, которое могло передаваться доносчикам.

    Дезертирство  было предусмотрено еще в Указе 1700 г., который в качестве санкции установил смертную казнь. В 1705 г. эта мера применялась к одному из трех преступников, позже – к одному из десяти. В Артикулах к дезертирству стали относить бегство с поля боя, дезертирство из гарнизона, лагеря или похода (вторичный случай наказывался смертной казнью).

    Сдача крепости или отказ вступать в  бой влекли для командиров смертную казнь, для рядовых – таковую  для каждого десятого. Беглых ссылали  на галеры, перебежчиков и невозвращенцев из плена подвергали смертной казни.

    Неподчинение  воинской дисциплине могло принимать разные формы: вооруженное нападение нижестоящего на вышестоящего, избиение, грабеж, причинение вреда, оскорбление начальника, нанесение побоев, неподчинение, проявленное в боевой обстановке.

    Наказывались  неисполнение приказа, неуважительное отношение к указам, судьям, провиантским служителям и экзекуторам и воспрепятствование исполнению их распоряжений. Одновременно с этим Артикулы предоставляли солдату возможность не исполнять приказы начальника в случаях, когда они противоречили смыслу воинской службы и интересам государства (об этом следовало доложить вышестоящему начальнику).

    К этой группе примыкали воинские должностные  преступления: отказ от исполнения работ в крепостях, лагерях или на кораблях, уход с работы или прогул. Вместе с тем офицерам под угрозой наказания запрещалось использовать солдат и матросов на работах, не относящихся к их службе.

    Специальной нормой Артикулов предусматривалась  ответственность офицеров за превышение власти (оскорбление или побои солдата) или за злоупотребления, связанные со снабжением частей довольствием, жалованьем или обмундированием.

    Воинские  преступления, совершаемые в районе боевых действий, включали различные  виды уклонения от службы (опоздание  с явкой в полк, оставление места в строю, отказ исполнять приказ во время боя, оставление крепости, отказ воинской части вступать в бой, её побег с места сражения).

    Сюда  же относились разновидности мародерства: воровство или грабеж по отношению  к мирным жителям, ущерб от которых  возмещался военным начальством (на нем лежала обязанность предотвратить эти преступления); самовольное занятие квартир, несоблюдение правил общежития в лагерях.

    Артикулы  провозглашали право военных  на разграбление имущества в захваченном  пункте, но регламентировали порядок пользования добычей и обращения с пленными. Запрещалось разрушать строения общественного пользования (церкви, госпитали, школы), убийство стариков, детей и священников, захват военной добычи до момента дачи на это разрешения и нарушение правил дележа добычи. Устанавливалась ответственность за убийство пленных, которым была обещана свобода, за отобрание пленных у другого военного, несдачу захваченных знамен и штандартов.

    С начала XVІІІ в.  уклонение от воинской службы стало наказываться изъятием у виновных поместий. Возвращением бежавших со службы и привлечением неявившихся с 1700 г. руководил генерал-комиссар, которому с 1711 г. стали подчиняться судебные и полицейские чины армии (генерал-аудитор, аудиторы, фискалы)

    Преступления  против порядка управления и суда. К ним относили срывание и истребление указов, что наказывалось смертной казнью (здесь проявилось особое отношение абсолютистской психологии к писаным нормативным текстам, символам царской воли).

    Инструкцией 1719 г. сформировался новый состав – подлог – термин, позже использованный в Наказе земским дьякам (1720) и Генеральном регламенте. Особое место занимала подделка частных актов: заемных писем, отпускных грамот, закладных, доверенностей, векселей.

    Фальшивомонетничество определялось в нескольких вариантах - использование чужого чекана для изготовления денег, смешение металлов при изготовлении монеты, уменьшение веса металла в монетах. Сюда же относились такие действия, как подделка печатей, писем, актов и расходных ведомостей, за что полагались телесные наказания и конфискация. За подделку денег – сожжение.

    Указом 1725 г. к фальшивомонетчикам приравнивались подделыватели гербовой бумаги, позже – подделыватели ассигнаций и казначейских билетов. В 1695 г. при Приказе Большой казны была создана Ефимочная палата для приема незаконно ввезенных в Россию денег. Таможенное законодательство 1699 г. устанавливало уголовную ответственность за прием русскими фальшивых денег у иностранцев, для последних по указу 1735 г. устанавливалось телесное наказание.

    К преступлениям против суда относились лжеприсяга, которая наказывалась отсечением двух пальцев (которыми присягали) и ссылкой на каторгу; лжесвидетельство, наказываемое, как и лжеприсяга (кроме того, назначалось церковное покаяние). Лица, уличенные в этом, более никогда не допускались ни к должностям, ни в свидетели.

    Преступления  против «благочиния» близки к предыдущей группе, но не имели прямой антигосударственной направленности. К ним относили: укрывательство преступников, каравшееся смертной казнью, содержание притонов, произнесение нецензурных речей, распевание непристойных песен, присвоение ложных имен и прозвищ с целью причинения вреда.

    Еще указы 1682 г. запрещали носить оружие всем лицам, кроме воинских чинов, и устанавливали ответственность за участие в ссорах и поединках, а также за нецензурную брань. Запрещалось браниться в публичных местах, в присутствии благородных людей и женщин.

    Наказанию подвергались лица, нарушавшие порядок  в церкви, во время крестного хода, открывавшие в неурочное время (до окончания обедни) кабаки, игрища, нарушавшие цензуру (делавшие объявления без ведома Управы благочиния), снимавшие распоряжения, вывешенные Управой, самовольно организовавшие товарищества, общества, братства.

    Закон запрещал азартные игры, с середины XVІІІ в. установилась практика конфискации всех денег, задействованных в игре, и наложение штрафов на игроков. Наказывались также содержатели игорных домов, кредиторы игроков и организаторы игры.

    Уголовное наказание стало применяться  за пьянство – в зависимости от его преступных последствий устанавливалась и мера наказания (от штрафа до смертной казни). Запрещалось нищенство – нищие посылались в монастыри, солдаты отдавались на поруки (а затем на фабрики и заводы). Даже подавшие милостыню подвергались штрафу.

    Преступления против личности включали преступления против жизни, телесной неприкосновенности, чести. В этой группе главное место занимало убийство. Артикулы различали умышленное (каравшееся отсечением головы), неосторожное (наказываемое тюремным заключением, штрафом, шпицрутенами), случайное (ненаказуемое) убийство. К наиболее тяжким видам законодатель относил убийство по найму, отравление, убийство отца, матери, младенца или офицера. Особая этическая окраска этих составов очевидна, за этим следовал и особый вид наказания – колесование.

    В разряд преступлений против жизни закон  относил самоубийство. Если прежде самоубийца считался посягнувшим на Божью волю, то в эпоху абсолютизма он посягал на государственный интерес. Неудачно покушавшийся на самоубийство после благополучного спасения приговаривался к смертной казни.

    Тот же мотив действовал в отношении  дуэлянтов. Дуэль являлась самоуправством, игнорировавшим судебное (государственное) разбирательство спора. Оставшиеся в живых дуэлянты наказывались повешением, тела погибших на дуэли (как и самоубийц) подвергались надругательству. Покушение на преступление (вызов на дуэль) наказывалось мягче – конфискацией имущества. Дуэль как состав преступления впервые упоминается в Праве военного поведения 1702 г. и может быть отнесена к преступлениям против порядка управления.