Несмотря  на общую установку христианства о недопустимости разводов, Кормчая  книга являлась сборником законов, предусматривающих развод по многим основаниям. Отклонения от христианского  учения коснулись и вопроса о  положении жены в браке: так, по византийскому  законодательству, преимуществом при  разводе пользовались мужчины, что  совсем не вытекало из христианских постулатов.

     Русское право признавало прелюбодеяние  законным поводом к разводу. Ход  разбирательств конкретных бракоразводных дел демонстрировал отношение церковного суда к разводу как таковому: русская  церковь строже, чем каноническое право, смотрела на развод по причине  прелюбодеяния, почему затягивала слушание дел и не торопилась выносить решения даже в доказанных случаях. Большинство прошений о разводе по прелюбодеянию (имеется в виду из числа сохранившихся в архивах) подавалось мужьями. Возникает сомнение в справедливости обвинений, предъявляемых женам. Просьбы мужей о позволении немедленно вступить в новый брак в текстах прошений заставляют думать, что развод с первой женой, обвиненной супругом в прелюбодеянии, нужен был для заключения нового брака.

     Видом прелюбодеяния было вступление в  брак с обрученной с другим, т.к. в  России до начала XVIII в. обручение приравнивалось к венчанию.

     Согласно  Кормчей книге, муж мог развестись с женой, если она, зная о готовящемся покушении на царя или о чем-либо могущем повредить интересам государства, не поставила в известность мужа: «Аще на царство совещевающих неких уведавши жена и своему мужу не повит». Соучастие в государственном преступлении влекло за собой уголовное наказание. Если оно выражалось в ссылке, то по русскому праву муж не должен был следовать за женой (возможно, эта норма права возникла под влиянием Кормчей книги), а если наказание выражалось в смертной казни, то развод не требовался, так как брак прекращался смертью. Не исключено, что жена не несла наказания за знание о готовящемся преступлении. Сходное право развестись с мужем было у жены: «Аще на царство совещевает что, или сам муж, или некия... сведы и не тавит цреви...» (т. е. не сообщит государю). В России жена не получала свободы от брачных уз, ибо, когда ссылали мужа, разделяла его участь и даже могла быть приговорена вместе с мужем к смертной казни.

     Другие  поводы к разводу, записанные в Кормчей  книге – питие жены в корчме, помывка в мужской бане, ночевка  вне дома, участие в обход разрешения мужа в игрищах.

     Отсутствие  общественной жизни в России XVI — XVII вв. не вызывает сомнений; женщины  редко где-либо появлялись, хотя ходили в церковь, стояли там в специально отведенном для них месте. В XVIII в. жизнь женщины приобрела более открытый характер, но не настолько, чтобы она пошла в корчму.

     Согласно  Кормчей книге, если муж обвинял  жену в прелюбодеянии, а потом  не мог доказать ее вину, то жена имела  право потребовать развод.

     Важной  причиной для развода была неспособность  одного из супругов к брачному сожитию. Кормчая книга устанавливала  трехгодичный срок, после истечения  коего ставился вопрос о расторжении  брака.

     Поводом к разводу по Кормчей книге  являлось безвестное отсутствие супруга  в течение пяти лет. Безвестное отсутствие, как повод для развода, имело особенности. Существенно, что оно должно было быть действительно безвестным, а не длительным: если муж (чаще муж) отсутствовал годами, но было известно о его местонахождении, то просить развод запрещалось. Безвестное отсутствие может выглядеть не как повод к разводу, а как вид прекращения брака смертью.

     В XVIII в. был установлен новый повод  к разводу — вечная ссылка одного из супругов. До издания сего указа  ни Кормчая книга, ни русское законодательство не предусматривали развод по этому  основанию, напротив, брак продолжался  и жена либо следовала за мужем  в место его нового пребывания, либо оставалась дома, но сохраняла  брак с ним. Муж не обязан был следовать  с женой в ссылку, но и не получал  развода. Новый указ вторгся в  компетенцию церкви, ибо только она  могла создавать поводы к разводу. Вообще, русская церковь не допускала  увеличения числа поводов к разводу, считая себя связанной с постановлениями  вселенских и поместных соборов  Константинопольской церкви. Введенный  светским законодательством повод  к разводу был признан Синодом, который без всякой волокиты рассматривал дела подобного рода. Учитывая бесспорность таких дел и упрощенность процедуры, Синод в 1767 году передал епархиальным архиереям право решать эти вопросы. Указ Петра I о новом основании  для расторжения брака был  издан в 1720 году, а в 1753 году Елизавета Петровна приравняла вечную ссылку к одному из видов прекращения брака, при котором жена получала право на указную (вдовью) часть: «...токмо женам и детям осужденных в вечную работу или в ссылку и заточение... давать свободу, кто из них похочет жить в своих приданых деревнях; буде же из таковых жен пожелает которая итти замуж, таковым с позволения Синода давать свободу, а для пропитания их и детей их давать из недвижимаго .и движимаго мужей их имения указную часть». По сути дела, этот указ видоизменил значение вечной ссылки: будучи сначала поводом к расторжению брака, она превратилась в вид прекращения брака в связи со смертью супруга. Обе трактовки понятия «вечная ссылка» противоречили каноническому праву и христианской идее о единстве семьи, которая предполагала общую участь супругов в перенесении всех тягот жизни. Кроме того, обе трактовки не учитывали того обстоятельства, что вечная ссылка могла быть заменена другим видом наказания в связи с радостными событиями в жизни государя и всей России.

     Перечень  оснований для развода, предусмотренный  Кормчей книгой и повторенный  в том или ином виде в русском  законодательстве, является исчерпывающим. В действительности же существовали и другие основания, которые, не будучи законными, использовались для расторжения  брака. Они создавали иллюзию  того, что в России развод возникал по множеству оснований.

     К одному из таких оснований относится  развод по старости. В Синоде разбиралось  прошение князей Вяземских, которые, прожив вместе восемнадцать лет, просили развести их «за старостью и болезнями». Синод, убедившись, что супруги не намерены заключать новый брак, развел их.

     Вторым  основанием для развода, которое  якобы давало мужу право развестись, было бесплодие жены. Историки права  и современники событий указывали  эту причину достаточной для  развода и в пример всегда приводили  великого князя Василия III, в 1525 году расставшегося со своей женой  Соломонией Сабуровой из-за ее бесплодия. Как известно, восточный патриарх, к коему обратился за разрешением Василий III, не дал развода, тогда развод был одобрен и утвержден митрополитом Даниилом, и надо думать, что согласие митрополита носило такой же номинальный характер, как и согласие на четвертый брак Иоанна IV, формально одобренный церковью. Этот исторический факт не должен служить основанием для признания бесплодия законной причиной для расторжения брака. Митрополит Даниил, будучи на тот момент главой русской православной церкви, все же не обладал правом единолично создавать новые поводы к разводу. Он мог, пользуясь властью, пренебречь законностью, но не имел права отменить закон или его модифицировать. Бесплодие жены не было поводом к разводу не только в XVI в., но и в дальнейшем не рассматривалось церковными соборами в качестве возможного основания для расторжения брака.

     Вряд  ли можно считать, что одной из причин к разводу было жестокое обращение  мужа с женой. В Домострое побои  упоминались как приемлемая форма  отношения к жене. Жестокость мужа иногда возмущала ее родственников, прибегавших к защите интересов  пострадавшей, однако требовать развода  жена не могла. Даже в XVIII в., когда женщина получила больше прав, она все же не получила право просить развода, тем более его добиваться, когда муж был груб с нею. Разбирая дело о побоях жены, Синод твердо стоял на позиции, что побои не влекут за собой расторжение брака.

     Наконец, совершенно особое место в проблеме развода занимало разводное письмо. Разводное письмо представляло собой  письменный документ, в котором супруги  сами договаривались расторгнуть семейные узы. Юридически это не было законным разводом и новый брак, если б о нем стало известно церковным властям, был бы признан недействительным. Следовательно, написание разводных писем было попыткой обойти закон. Супруги прибегали к написанию разводных писем, в двух случаях, которые представляются наиболее распространенными. Во-первых, при обоюдном желании, но отсутствии законных причин для развода, и, во-вторых, когда инициатором развода был один из супругов, единолично расторгавший брак и не согласовывавший свое решение с женой или мужем (чаще с женой). Законных причин для развода и в данном варианте не было.

     Итак, в России создалась своеобразная ситуация: взяв за основу Кормчую книгу, русское право боялось что-либо в ней изменить, догматически относилось к записанным в ней канонам  и считало их единственно достойными применения. Давление авторитета византийского  законодательства, слепое, иногда бездумное  следование букве старого закона делало русское право консервативным по существу.

     Суммируя  вышесказанное, можно отметить следующее. Общественная жизнь в России менялась и требовала нововведений. Подданными применялись обман, насилие, подкуп с целью получить долгожданный развод. В свою очередь, церковь вела борьбу и с нарушителями законов, игнорировавшими  каноническое право, и против увеличения числа поводов к разводу. Эта  борьба никогда не прекращалась и  не могла закончиться победой  одной из сторон.

Заключение

     В Российском государстве до XVII века брачно-семейные отношения строились и регулировались на основе Домостроя. Каких-либо фундаментальных документов или указов регулирующих эту сторону жизни населения не существовало. Эпоха правления Петра положила начало развития семейного права, как одной из составляющих общей правовой структуры государства.

     Один  из первых указов провозглашал принцип  добровольности вступления в брак. Согласно этому указу, родственники лиц, вступающих в брак, обязаны были приносить присягу в том, что  не принуждали жениха и невесту к  браку. С 1714 года всех приходах священников  обязывают регистрировать все акты гражданского состояния.

     В середине сороковых годов этого  же столетия Указом Синода запрещаются  браки лиц старше 80 лет. С 1775 года "семейное законодательство" пополняется  новыми правилами. Заключение брака  с 1775 года могло производиться только в приходской церкви одного из вступающих в брак. Венчанию предшествовало обязательное оглашение. Брак заключался при личном присутствии жениха и невесты. Возраст  для вступления в брак был установлен 18 лет для мужчин и 16 лет для  женщин.

     Для вступления в брак необходимо было получить согласие родителей независимо от возраста жениха и невесты. Женщина  получает возможность обращаться в  суд с требованием защиты от жестокого  обращения.

     Законодательно  устанавливаются личные права и  обязанности супругов, принимаются  попытки регулировать внутренние отношения  супругов в браке. Все официальные  документы, касающиеся семейно-брачных  отношений, входят в свод гражданских  Законов. Место жительства супругов определяется по месту жительства мужа, ей вменяется в обязанность следовать  за ним, в противном случае она  могла быть водворена в дом  мужа принудительно.

     Библиографический список 

1. Российское  законодательство X-XX вв. В девяти томах. Т. 2-4. М., Юридическая Литература, 1985.
2. Антокольская М.В. Лекции по семейному праву. М.: Юрист, 1995.
3. Домострой. Л.: Лениздат, 1992.
4. Исаев И.А. История государства и права России. М.: Юрист, 1993.
5. Развитие русского права в XV – первой половине XVI в.  М., Юридическая литература, 1988.
6. Развитие русского права второй половины XVII-XVIII в. М.: Наука, 1992.
7. Сизиков М.И. История государства и права России с конца XVII до начала XIX века: Учебное пособие.  М., Юрист, 1998.
8. Цатурова М.К. Русское семейное право XVI-XVIII вв.  М., Юрист, 199
9. Авдеев О. А. История отечественного государства и права. Курс лекций. Часть I. IX-XVIII вв. Иркутск, 2005.

   С принятием христианства на Руси брачно-семейные дела были отнесены к компетенции православной церкви, что копировало византийские порядки. В русскую жизнь пришли новые понятия о смысле брака, форме его заключения и условиях установления. Новшества в вопросе заключения брака вызвали у населения неприятие, затем глухое недовольство и, наконец, энергичное сопротивление.

  Одной из ярких форм противодействия христианству было упорное нежелание соблюдать таинство венчания. Браки нередко заключались без участия церкви. Борьба священнослужителей с этим явлением носила ожесточенный характер. На протяжении почти всего изучаемого времени церковь направляла усилия на то, чтобы население государства подчинилось христианской форме брака.

  Основным законодательным документом по вопросам брака была Кормчая книга — сборник греко-римских законов, постановлении вселенских и поместных соборов и мнений авторитетных деятелей церкви. В Кормчей книге находим определение брака: «Брак есть мужеви и жене сочетание, и событие во всей жизни, божественная и человеческая правды общения».      Следовательно, брак приставлял собой союз двух лиц для рождения детей и во избежание греховной жизни он должен был заключаться единожды и длиться всю жизнь супругов. Содержание христианского брака противоречило пониманию брака в язычестве, допускавшем свободу разводов и независимое существование супругов. Помимо этого, сложность борьбы состояла в том, что христианский брак должен был заключаться с соблюдением многих условии и формальностей, которые были созданы византийским законодательством и применялись в России.