Насильственная теория происхождения государства

       При первобытном строе начавшееся расслоение общества первоначально ведет к тому, что из общей массы членов рода выделяется знать — обособленная группа вождей, военачальников, жрецов. Свою власть, ставшую со временем наследственной, они использовали не столько для защиты общественных интересов, сколько для личных, для удержания в повиновении рабов и неимущих соплеменников. Появились и другие признаки разложения первобытнообщинного строя и соответствующей ему родоплеменной организации, которая постепенно стала вытесняться государственной организацией.

       В новых общественно-экономических  условиях прежняя система организации власти — родоплеменная организация, рассчитанная на управление обществом, не знавшим имущественного разделения и социального неравенства, оказалась бессильной перед растущими изменениями в сфере экономики и социальной жизни, усиливающимися противоречиями в общественном развитии, перед углубляющимся неравенством.

       О появлении признаков государства  в любой стране свидетельствуют, прежде всего, выделение из общества особого слоя людей, не производящих материальных или духовных благ, а занятых лишь управленческими делами. Об этом же свидетельствуют наделение данного слоя людей особыми правами и властными полномочиями; введение различных налогов и всевозможных податей, займов; подразделение членов общества не по кровнородственному признаку, как это было при первобытнообщинном строе, а по административно-территориальному признаку; появление на постоянной основе особых отрядов вооруженных людей, дружин, призванных, с одной стороны, защищать территорию и общество от нападения извне, а с другой — самим вести новые территориальные завоевания.

       О появлении признаков государственной организации общества и вытеснении ею первобытнообщинной организации свидетельствуют и другие факторы. Помимо всего прочего они указывают на то, что государство не навязывается обществу извне. Оно возникает на его основе естественным путем. Вместе с ним оно развивается и совершенствуется.

       Аналогично  обстоит дело и с государственной (или публичной) властью, являющейся признаком государства. Право в  силу тех же причин, что и государство, появляется в мире и под воздействием тех же экономических, социальных и политических процессов изменяется.

       До  появления имущественного разделения населения и социального неравенства общество не нуждалось в праве. Оно вполне могло обходиться и обходилось с помощью обычаев, опиравшихся на власть авторитета советов старейшин и регулировавших все общественные отношения. Однако положение коренным образом изменилось, когда появились группы, слои и классы со своими собственными, противоречащими друг другу и противоборствующими интересами.

       Прежние обычаи, рассчитанные на полное равенство членов общества и на добровольное соблюдение содержащихся в них правил, в новых условиях оказались бессильными. Появилась жизненная необходимость в новых правилах — регуляторах общественных отношений, которые бы учитывали коренные изменения в обществе и обеспечивались бы не только силой общественного воздействия, но и государственным принуждением. Таким регулятором стало право.

       Важнейшими  признаками, свидетельствовавшими о  его появлении, стали, по мнению исследователей, следующие: социальное и имущественное расслоение в обществе, появление классов — антагонистов — бедных и богатых, угнетенных и угнетателей; постепенное сосредоточение частной собственности и права на нее в одних руках и полное их отсутствие в других; появление, наряду с имущественными, семейно-брачных и иных правоотношений; придание действующим социальным нормам общеобязательного характера, обеспечиваемого принудительной силой со стороны возникающих государственных органов; и др.

       Первоначально право складывается как совокупность новых обычаев, к соблюдению которых обязывали зарождающиеся государственные органы и прежде всего суды. Позднее правовые нормы (правила поведения) устанавливались актами князей, королей и просто наделенных такими полномочиями чиновников.

       Богатеющая  родовая знать, правящая верхушка всегда стремилась закрепить в этих актах  и обычаях прежде всего свои собственные  имущественные и иные интересы, усилить  с помощью зарождающегося права свою власть. К зародышу государственности следует отнести и военную демократию⁶. Ей это в значительной степени всегда удавалось. О чем можно судить по характеру и содержанию дошедших до нас правовых и литературных памятников той эпохи, и в особенности. Древней Греции, Древнего Рима, Древнего Египта, Вавилона.

       Так, например, в хорошо известных каждому  образованному правоведу "Институциях" римского юриста II в. н. э. Гая прямо  закреплялось имущественное и социальное неравенство людей словами: "Главное разделение лиц состоит в том, что все люди — или свободные или рабы". Далее уточнялось: "Из свободных людей одни — свободнорожденные, другие вольноотпущенные. Свободнорожденные суть те, которые родились свободными, вольноотпущенные — это те, которые отпущены на волю из законного рабства".

       В этих же "Институциях", имевших юридическую силу и выступавших одновременно в качестве учебника по римскому праву, закреплялась власть правящих кругов, одной части общества над другою, одних членов семьи над другими.

       Итак, говорится в данном акте, "под  властью господ состоят рабы; эта власть над рабами — есть институт общенародного права; ибо у всех вообще народов мы можем заметить, что господа имеют над рабами право жизни и смерти и что все, что приобретается рабом, приобретается господину".

       Далее в "Институциях" Гая закрепляется деление в праве лиц на "самовластных", то есть обладающих широкой властью по отношению к другим лицам, и подвластных. "Из подвластных одни находятся под властью отца, другие — под властью мужа, третьи — в неограниченной власти (mancipio) от другого".

       Аналогичное закрепление в праве экономического и социального неравенства, наличие права собственности у одних и отсутствие его у других, официальное закрепление власти господствующих слоев и классов имеет место не только у римского, но и у других народов. В этом заключается одна из важнейших отличительных особенностей права и правовых обычаев от прежних, регулировавших общественные отношения в условиях первобытного строя, неправовых обычаев.

       Рассматривая  процесс, а вместе с ним теории возникновения государства и права, я хотела бы остановится на раскрытии одной из них – теории насилия.

       Вывод: рассмотрев разнообразие причин происхождения государства и права, можно сделать следующий выводы, что любое государство сначала появления homosapiens (человека разумного) никогда не возникло из ничего и ни от куда. На протяжении тысячелетий возникало то или иное государство, а способствовала этому процессу та или иная причина, так как человек (первобытное племя) стремилось к созданию государства, которое в свою очередь могло давать определённые гарантии, права и защиту, в которой человек (общество) нуждалось, и будет нуждаться всегда. А так как всегда существовали причины возникновения государства и права, то эти же причины способствовали разрушению этого же  государства, и на одной из таких причин я хотела бы поподробнее остановится. 
 
 
 
 
 
 
 
 

2. Теория  насилия.

       Одной из распространенных на Западе теорий происхождения государства и  права является теория насилия. Наиболее видными ее сторонниками являются немецкий философ и экономист Е. Дюринг (1833—1921), австрийский социолог и государствовед Л. Гумплович (1838—1909), известный "ревизионист марксизма" К. Каутский (1854—1939) и другие.

       Камнем  преткновения это теории насилия  является утверждение о том, что  главная причина возникновения государства и права лежит не в социально-экономическом развитии общества и возникновении классов, а в завоевании, насилии, порабощении одних племен другими.

       Теория  насилия, как и некоторые другие теории происхождения государства и права, имеет свою, довольно длительную историю. Зачатки этой теории встречаются еще в древности, в частности, в сочинениях первого и второго поколения софистов. В их учениях государство рассматривается как учреждение, существующее исключительно для блага сильного, а право — как средство обуздания одних слоев общества в интересах других. Первоначально право предназначалось, по мнению софистов, для "обуздания сильного в интересах слабого". Однако сильный, вскоре распознав это, сделал все, чтобы разорвать эти "противоестественные оковы" и таким образом "восстановить господство естественного закона", согласно которому слабый по законам самой природы должен подчиняться сильному.

       Ссылаясь  на пример образования ряда стран  Европы и Азии, которые возникли, не иначе, как путем насилия, Л. Гумплович делал окончательный вывод, согласно которому "вследствие подчинения одного класса людей другому образуется государство"⁷, а из потребности победителей обладать "живыми орудиями" возникла экономическая основа античной семьи, отношения властвования, существовавшие между господином и его слугою.

       Во  внутренней и внешней вражде племен заключается все дело, а не в  чем-то ином. Именно в племенах, в их взаимной борьбе, утверждает Л. Гумплович — в племенах, которые "мало-помалу превращаются в классы и сословия. Из этих племен создается государство. Они и только они предшествуют государству"⁸.

       Таким образом, ни Общественный договор, ни Божественное провидение, ни "высшие" идеи, ни "рационалистические и нравственные мотивы", как это следует из других учений о происхождении государства и права, а лишь грубая сила, борьба, покорение одних племен другими, одним словом — прямое насилие — "вот родители и повивальная бабка государства" — являются основной причиной, согласно теории насилия, возникновения данных институтов.

       Выявляя основную черту, кредо теории насилия, Е. Еллинек он утверждал, что суть этого учения — государственная  власть, "Справедливость — утверждал  Фрасимах, — это то, что пригодно сильнейшему". "Справедливость и справедливое — в сущности, это чужое благо, это нечто, устраивающее сильнейшего, правителя, а для подневольного исполнителя это чистый вред, тогда как несправедливость — наоборот: она правит, честно говоря, простоватыми, а потому и справедливыми людьми".

       Дальнейшее  развитие теория насилия получила в  последующие столетия и особенно в период средневековья. Она широко использовалась в этот период, в частности, для борьбы с теологическими теориями и взглядами на государство и право.

       Анализируя  роль теории насилия на данном этапе, известный немецкий государствовед и правовед Г. Еллинек (1851—1911) утверждал, что "в новейшее время теория силы впервые возрождается в связи с борьбою против теологического миросозерцания".

       Спиноза вообще отождествляет право и силу. Помимо всего прочего это означает, что мы не имеем никакого объективного критерия "для измерения права и неправа естественных процессов" и что правопорядок, лишенный силы, "не может отстоять своего существования"'.

       Особую  роль в дальнейшем развитии и окончательном формировании основных положений теории насилия на рубеже XIX— XX вв. сыграл                 Л. Гумплович.

       "История  не предъявляет нам ни одного  примера, — рассуждал он в своей фундаментальной работе "Общее учение о государстве", — где бы государство возникало не при помощи акта насилия, а как-нибудь иначе. Кроме того, это всегда являлось насилием одного племени над другим. Таким государство по этой причине и должно признаваться индивидуумом. Теория силы, делал вывод автор, материалистическая противоположность теологического учения. Если последнее требует подчинения воле божьей, то теория насилия требует подчинения слепым силам социальной эволюции⁹.

       При этом "слепые силы социальной эволюции", насилие рассматриваются не как некое ограниченное, локальное, а как глобальное, к тому же "естественное" явление, порождающее не только единство противостоящих друг другу "элементов" государства — победителей и побежденных, правящих и управляемых, но и имеющее далеко идущие социально-экономические последствия.

       Какие последствия имеются в виду? Прежде всего те, которые ассоциируются с появлением рабства. Последнее возникает, по мнению Л. Гумпловича, не в силу прежде всего внутренних причин, а затем уже внешних, как это имеет место в истории на самом деле. А, наоборот, исключительно в силу воздействия на общество (племя, народ, "нацию") извне, со стороны других сообществ, племен, народов, в результате войн, порабощения одних племен или народов другими. Во всех подобных случаях, подчеркивают сторонники теории насилия, появляется военное превосходство того или иного народа (племени) над другим — "над жителями завоеванной страны". При этом ведущиеся войны, с одной стороны, производят "разрушительное действие", а с другой — в них обнаруживается и "некоторая положительная, известным образом созидающая государства сила.