Основы философии ненасилия

Философия и идеология  ненасилия

http://antimil.narod.ru/nenasil.htm - источник

Под философией ненасилия в данном случае мы подразумеваем  систему этических, нравственных, психологических, социологических и собственно философских идей, теорий, взглядов, касающихся ненасильственного бытия человека в обществе, в духе отрицания войны и любой иной формы насилия, воздержания от деструктивной агрессии.

 Несмотря  на все теории нравственного  совершенствования человечества, ХХ век многие ученые называют веком тоталитаризма. На рубеже третьего тысячелетия вопросы войны и мира продолжают оставаться самыми актуальными наряду с такими, как всемирный экологический кризис, исчерпание природных ресурсов и т. д.

 Современная российская политика и государственная идеология постсоветского периода демонстрируют не только неприятие самой идеи ненасилия, но еще одновременно показывают "провал" концепции "насильственного метода решения политических вопросов". С другой стороны, существует мнение, что в развитии ситуации в современной России нет ничего необъяснимого. "…Рост насилия является сейчас доминирующей тенденцией для всего мира в целом и значительно опережает рост альтруистических настроений, стремление к принципам ненасильственного мира…" считает В.Д. Губин . Насилие и готовность к насилию возрастают. Идет "молекулярная гражданская война", что является новой формой насилия. Под эти термином понимается произвольное, бесцельное насилие, обходящееся без идеологической мотивации, и направленное против кого угодно. В нашей стране насилие в форме бунта или полномасштабной гражданской войны вряд ли возможно, поскольку общество не верит в возможность добиться каких-либо положительных результатов с помощью насилия, равно как и не верит в эффективность проведения каких-либо ненасильственных действий. Это нечто вроде коллективного безумия. Диффузное насилие не поддается какому-либо рациональному контролю.

 Психологический  интерес, однако, представляет не  столько насилие исходящее от  власти, сколько насилие, осуществляемое самими гражданами, точнее - внутренняя готовность к осуществлению насилия . Важным представляется не только готовность человека к совершению актов насилия, но и его отношение к тем, кто совершает такие акты. Увеличивающаяся терпимость к насилию, готовность оправдывать его высшими соображениями, благом государства и т.д. может обеспечить необходимые условия для проявления агрессивных тенденций части граждан, которые могут решиться на насилие, считая что их действия будут одобряться окружающими. Терпимость к насилию, фактический отказ от традиционных моральных норм определяются, помимо прочего, еще и ощущением переходности нынешнего периода. Экстремальность, временность обстоятельств "списывает" и ложь, и жестокость. "Тот, кто так легко убил многих, разве он остановится перед убийством одного, если он того пожелает?",-говорил Эразм Роттердамский .

 Вспышки  насилия происходят повсюду, где  утрачивается контроль над реорганизацией  общественного и государственного  целого. Произошла грандиозная "приватизация государственной монополии на насилие" . Цена демистификации культа насилия в Европе в этом веке была высока: она была оплачена ценой полного истощения ее народов и их культуры.

 Войны,  которые вело человечество и  продолжает вести до сих пор, являются самом жестокой и крайней формой проявления насилия. В реальном историческом процессе, в целом, ненасилие превалировало над насилием, было преобладающей тенденцией. Человечество вступило в полосу глобальных опасностей, стало заложником созданных им же самим колоссальных средств разрушения, которые способны трансформировать единичное насилие, частное зло, т.е. насилие и зло, подсильное отдельным частным индивидам, во всеобщую непоправимую катастрофу .

 Философия  ненасилия сегодня уже не является просто актом индивидуальной святости, она приобрела в высшей степени актуальный исторический смысл. Таким образом, рассмотренные в историческом аспекте насилие и ненасилие также могут быть интерпретированы как различные ступени, стадии единого процесса. В плане перехода от одной ступени к другой, от насилия к ненасилию, наше время является критическим, когда требуется качественный сдвиг вперед, равнозначный смене основ жизни. Речь идет о смене вектора сознательных усилий человека.

 Главный  вопрос, можно ли сформулировать мораль ненасилия, которая была бы ясной, непротиворечивой и убедительной. Идея ненасилия рассматривается нами именно как определенная парадигма мировоззрения, с присущей ей историчностью и универсальностью. Мы анализируем ненасилие именно как исторически изменчивую форму, которая поступательно развивается и определяет новые уровни своего существования. Другой важный вопрос: возможно ли умозрительные изыскания и теории низвести до уровня средства? Учитывая то, что ненасилие как образ жизни имеет большую этическую нагрузку, моральное содержание, а мораль определяется в большинстве своем тем обществом, в котором она существует, то не следует ли, что неприятие ненасилия этим самым обществом - закономерный результат?

 Неприятие  идеи ненасилия определяются множеством причин, историей и культурными традициями народа, конкретной политической и экономической ситуацией, личными качествами носителей власти, степенью развитости или неразвитости структур гражданского общества в православной религии, политике, которую проводит Русская православная церковь. Как известно, РПЦ одобряет службу в современной армии, которая представляет из себя систему структурированного коллективного насилия. Армия является социальным институтом, применяющим насилие в интересах страны.

 Считается,  что первым из факторов, определяющих  отношение к насилию является  мировоззрение человека и коллективное  мировоззрение всего общества. Неверие  в то, что люди будут добровольно  следовать общепринятым нормам  поведения, что по природе своей они тупы и агрессивны, закономерно приводит к выводу о необходимости сдерживать разрушительные тенденции, свойственные людям силой или угрозой применения силы.

 Мы должны  различать у человека два совершенно  разных вида агрессии. Первый  вид, общий и для человека и для всех животных, - это филогенетически заложенный импульс к атаке (или к бегству) в ситуации, когда возникает угроза жизни. Это оборонительная, "доброкачественная", агрессия служит делу выживания индивида и рода; она имеет биологические формы проявления и затухает, как только исчезает опасность. Другой вид представляет "злокачественная" агрессия - это деструктивность и жестокость, которые свойственны только человеку и практически отсутствуют у других млекопитающих…

 Насилие  негативно по определению. Это разрушительная сила, которая унижает, насилует, подавляет, эксплуатирует кого-либо. Насилие проявляется в различных и многообразных формах и степенях: физическое и психологическое, межличностное и структурное, социальное, политическое, военное, экономическое, культурное, религиозное и т.д.

 В определении  понятия насилия существует два  подхода, один из которых назвать  абсолютистским, другой прагматичным.

 Согласно  первому, понятие насилие несет  выраженную негативную оценочную  нагрузку. Насилие прямо отождествляется прямо со злом вообще. Насилием именуется только такое внешнее принуждение человека, которое достойно осуждения. Насилие воспринимается общественным сознанием как действие обидное, незаконное .

 Однако  в общественном сознании и на обыденном уровне и в рамках социально-философских концепций наряду с обозначенным пониманием насилия как зла присутствует также тезис, допускающий случаи его нравственного оправданного применения. Считается, что иногда насилие может быть использован во благо. Тем самым оно получает этическую санкцию. В оправдание насилия приводятся такие аргументы, как насилие как справедливое возмездие, насилие ради блага тех, против кого оно применяется, малое насилие ради предотвращения большого.

 Насилие  во благо - логическая несуразица. И.А. Ильин для случаев этически оправданного применения силы ввел новый термин "заставление". Он считал, что насилием нельзя противиться злу, а "заставлением" можно. Существует мнение, что понятие насилия является принципиально двойственным. Существует какая-то причина, в силу которой общественное сознание заинтересовано в такой двойственности. Двуликое понятие насилия -, которое в одной проекции является добром, а в другой - злом. Этическая дискредитация насилия необходима, поскольку речь идет о насилии, направленном против "нас", этическое оправдание насилия необходимо, поскольку речь идет о насилии против "них". Оправдание насилия возможно только в форме моральной демагогии, что является определенным квазивыходом.

 Отрицание  насилия выглядит как сугубо моральная программа, вступающая в непримиримую конфронтацию с реальной жизнью. Мы сразу же встаем на путь критики современной цивилизации, основанной на насилии и принуждении. Т.е. нет большого различия между разбойником с большой дороги и монархом. Данный морализирующий абсолютизм был причиной отторжения идеи ненасилия в обществе. Прагматический подход ориентируется на ценностно нейтральные и объективное определение насилия и отождествляет его с экономическим и физическим ущербом, насилием признается то, что очевидно является насилием - убийство, ограбление и пр. . Однако не существует единицы измерения насилия, поэтому будет очень сложно определить количество насилия, которое необходимо причинить, чтобы предотвратить большее насилие. Сложнее предотвращать насилие с помощью насилия.

 Насилие  такое принуждение или ущерб,  который причиняется против воли  лица, на которого они направлены. Насилие -узурпация свободной  воли . Люди не могут до сих  пор решить, что считать злом, а что добром. Если убивать дурных полезен, то кто решит: кто вредный .

 Насилие  как способ принуждения, в той  или иной степени присущ любому  обществу. Насилие в политике  использовалось всегда. Но в ХХ  веке приемлемость насилия как  универсального способа регуляции  общественной жизни все чаще подвергается сомнению и зоны использования насилия все более сужаются. Насилие, запланированное как временное и локальное, легко перехлестывает через любые заранее определенные барьеры. Акты насилия в современном мире легко могут привести к катастрофическим последствиям. Для граждан развитых стран насилие стало неприемлемым по моральным соображениям.

 Должны  ли граждане государства, поддерживать  его в несправедливых войнах, которое оно ведет? Ответ на  этот вопрос более- менее ясен. А вот должны ли люди поддерживать любую войну и любого вида насилие (над собой или над другими) - вопрос неоднозначный. Военная служба сама по себе предполагает исполнение любых приказов на применение насилия. Л.Н. Толстой писал, что уплата податей, на которые нанимают и вооружают солдат, и тем более поступление в военную службу не есть безразличный поступок, а дурной, постыдный поступок, - не только попущения, но и участия в убийстве . Действительно, логическим завершением идеи ненасилия должно являться то, что человек должен полностью порвать с государством, которое само по себе олицетворяет насилие и является главным его источником. Однако такое решение проблемы насилия неприемлемо, т.к. почти невыполнимо индивидуумом, без опасных последствий для последнего. Хотя исторические примеры таких поступков имеются, но все они сопровождались уходом не только от государства, но и физическим уходом от общества, другими словами, добровольным изгнанием.

 Но даже  разрыв всех социальных связей, не уменьшает насилие, которое и возможно только в обществе, поскольку насилие - принуждение одного человека другим. Таким образом, Ильин резонно замечает, что "…Л.Н. Толстой и его последователи стараются прежде всего обойти эту проблему или снять ее с обсуждения ." Уход от насилия не есть борьба против насилия, а есть лишь примитивная попытка ухода от самой проблемы.

 Концепция  ненасилия встречается и у  древних мыслителей. При этом, принцип  ненасилия распространялся только  на личную сферу, отношения  между людьми. Ненасилие не могло занять какой-либо ниши в сфере политических и межгосударственных отношениях. Так, например, римский император Марк Аврелий, ведший беспрестанные войны с варварскими племенами и преследовавший ранних христиан писал в своем дневнике:

 …благожелательность, если она искренняя, а не напускная, есть нечто неодолимое. Что в самом деле сделает тебе разнузданный насильник, если ты останешься неизменно благожелательным к нему и, при представившемся случае, будешь кротко вразумлять его, а в тот самый момент, когда он собирается сделать тебе зло, ты, сохраняя спокойствие, обратишься к нему: "Не нужно, сын мой: мы рождены для другого. Я-то не потерплю вреда, но ты потерпишь".

 Ненасилие  в политике - концепция, признающая  необходимость, целесообразность  и оправданность отказа от использования насилия, силы вообще при решении каких бы то ни было политических и социальных проблем, ставящая в основу политической деятельности принципы гуманизма и требования общечеловеческой морали и нравственности.

 Ненасилие  не отрицает эту жизненно важную, оборонительную воинственность, но преобразует ее в позитивное, ненасильственное средство обороны в решении конфликтов. Реакция людей на насилие и несправедливость возможно в трех формах: пассивности, ответном насилии, активном ненасилии. Пассивность рассматривалась М. Ганди как подчинение злу, уподобление человека рабу. Пассивность противостоит активному ненасилию и должна быть безусловно отвергнута. Ненасилие учит преодолевать страх. Те, кто прибегают к ответному насилию…их позиция выше пассивности . Когда мы используем ответное насилие, мы тем самым, позволяем своему противнику (агрессору или врагу) также прибегать по отношению к нам в силе. Следовательно, делая так, мы отрицаем свои собственные принципы (уважение к человеку) и цели (стремление к большей справедливости и миру). Прежде, чем осилить другого, мы разрушаем в себе свою человечность. Злые средства, даже если они используются во имя благих целей, разрушают нашу человечность.

 Несмотря на очевидную положительность  моральных принципов "правильного поведения" они подвергаются определенной критике. Теодор Адорно вскрывает нераздельность и несовместимость двух незаметно переходящих друг в друга моральных установок - "этики убеждения", сконцентрированной только на смысле поступка безотносительно к его практической результативности, и "этики ответственности", принимающей во внимание практическую целесообразность того или иного выбора. По мнению Адорно обе позиции заключают в себе гибельную опасность: сторонник "этики убеждения", заботящийся только о чистой совести, рискует оказаться бессильным перед реальным злодеянием, а "этика ответственности", бесконечно проигрывающая и сопоставляющая возможные варианты, чревата утратой самоценности добра.