Краткий курс лекций по "Философии"

Значительный вклад в  разработку концепции идеологии  внес            К. Манхейм в своей работе «Идеология и утопия», раскрывший в качестве предпосылки появления идеологии  как феномена ощущение недоверия, испытываемое по отношению к своему политическому  противнику. Отсюда любая идеология  представляет собой взгляды класса, заинтересованного в сохранении своего политического статуса, и  потому она, по сути, есть апология существующего  общественного порядка. Идейным  воззрениям господствующего класса противостоят такие же необъективные  взгляды оппозиционных, лишенных власти социальных слоев, выражающих необходимость уничтожить существующий порядок. Такие представления К. Манхейм определяет как утопию. В случае прихода оппозиционных слоев к власти утопия автоматически превращается в идеологию.

Появление новых средств  и способов описания и объяснения социальной реальности обусловило возникновение новых оригинальных концепций идеологии. Так, например, семиотические концепции идеологии М. Бахтина и Р. Барта, в которых сняты классово-политические контексты, а идеология рассматривается в системе знаково-символического пространства, т. е. выступает как знак, отсылающий к тому или иному социальному явлению. М. Бахтин объясняет это тем, что к любому знаку приложимы такие критерии идеологической оценки, как ложь, истина, справедливость и т. д. Отсюда вне объективации, вне воплощения в определенный жест, слово, крик, идеология превращается в фикцию, абстракции.  Р. Барт объединяет миф и идеологию, называя их «метаязыком», или вторичным языком. Исходный язык опустошается метаязыком до пустой формы. Это приводит к тому, что в массовом сознании происходит фетишизация языка, а само сознание становится пристанищем разнообразных мифов; с другой стороны, вещи и явления также подвергаются процессу рационализации, создавая основу развития товарного фетишизма.

Если в марксизме идеология  как «ложное сознание» не имеет  никакого общественного оправдания, то в современных концепциях она  признается социальным феноменом, выполняющим  незаменимую роль в функционировании общества. Так, С. Жижек, определяя современного субъекта идеологии как «цинического субъекта», проводит дистанцию между идеологической маской и социальной действительностью, но при этом не отказывается от необходимости этой маски.

Классическими образцами  идеологических построений обществ  ХХ в. являются: либерализм, консерватизм и социализм.

Либерализм – это социально-политическое учение и общественное движение, основной идеей которого является самоценность свободы индивида во всех сферах жизни общества, т. е. в экономической, политической, культурной и социальной. Главную задачу государства либерализм видит в том, чтобы оно не препятствовало развитию инициативы и предприимчивости субъектов экономической деятельности, а наоборот помогало им, т. е. государство не должно посягать на экономическую свободу граждан. Либерализм признает за гражданами права на участие в государственной жизни и гарантирует свободу совести, слова, печати и т. д. Несмотря на то, что политический либерализм связан с идеей демократического государства, либеральная экономика совместима и с авторитарными формами политической власти.

Консерватизм – это социально-политическое учение и общественное движение, главной целью которого является защита традиционных ценностей, таких как порядок, стабильность, традиционализм. Эти ценности проистекают из социально-политической парадигмы, согласно которой общество и государство являются результатом естественной эволюции, а не договора и объединения граждан, как принимается в либерализме. Общество развивается благодаря наличию в нем естественной жизненной силы, в силу чего вмешиваться в естественный ход исторических событий не логично. Неоконсерватизм представляет собой развитие идей консерватизма, но с акцентом на изменившиеся условия общественного развития. Так, например, как утверждает один из идеологов неоконсерватизма А. де Бенуа, в отличие от реакционной политики, которая заключается в стремлении восстановить предыдущую эпоху или состояние, консервативная позиция заключается в стремлении создать новую ситуацию, но с учетом всего лучшего, что было в прошлом. Таким образом, делая ставку в области экономики на развитие свободного предпринимательства, неоконсерваторы не отвергают государственного вмешательства в частное предпринимательство, но считают, что оно должно быть минимальным, т. е. приоритет должен принадлежать рынку.

Социализм – это одна из версий общественного идеала в европейской социально-философской и политической традиции XIX в., а также это одна из моделей организации жизни общества индустриального типа, предполагающая значительное вмешательство государства во все сферы жизни социума в целях осуществления глобальных программ «догоняющего развития». Истоки социализма как специфической модели идеального общественного устройства принято усматривать в утопических концепциях, постулирующих необходимость активного вмешательства государства в социально-экономическую и культурную жизнь людей. После синтеза социализма с марксистской идеей социально-обновленческого революционизма его сценарии усовершенствования общественного устройства неразрывно связаны с принятием позитивности насилия. В силу этого социализм как система в исторической перспективе жизнеспособен исключительно в ходе геополитической экспансии, мирное экономическое развитие продемонстрировало ограниченность данной теории и модели.

Становление постиндустриального  общества  по-новому поставило проблему места и роли идеологии, появились теории деидеологизации общества, являющиеся составной частью концепций постиндустриального общества (Д. Белл, О. Тоффлер, Дж. Гэлбрейт и др.). Суть теории деидеологизации общественной жизни заключается в том, что идеология как выражение интересов противостоящих друг другу социально-классовых сил утрачивает свое значение в силу того, что в новом обществе ведущей социальной силой становится не класс, владеющий собственностью, а класс профессионалов, владеющих знанием. Отсюда на смену социальным конфликтам приходит согласие различных профессиональных групп относительно общенациональных интересов. Поэтому на смену идеологии приходит научно-рационалистический подход в решении конкретных общественных проблем.

Однако, несмотря на данную теорию, социальные противоречия обостряются и порождают движения социального протеста («новые левые», «зеленые», «феминисты» и др.). Стал очевиден «идеологический вакуум». В ответ на это появилась концепция реидеологизации, которая является одновременно и отрицанием, и продолжением теории деидеологизации. Сохранив акцент на противопоставлении науки и идеологии, концепция реидеологизации исходит из того, что общественные науки не способны дать ответы на вопросы о смысле человеческой жизни, о социальных ценностях, идеалах. Такие ответы призвана давать идеология, опирающаяся на политическую психологию народа.

Что же касается утопий, то полностью  исключить их из политической жизни общества невозможно, так как они выступают в качестве мощнейшего стимула социально-политической активности людей. В политике часто возможное осуществляется только благодаря тому, что преследовалось невозможное. Однако нельзя забывать о том, что утопии могут оказать и негативное влияние на ход политического процесса, приводя к насилию и жестокости. 

Составной частью государственной  идеологии является идеология государственности данного народа, т. е. систематизированная на основе определенного подхода сумма идей и представлений, выработанных данным народом относительно истоков и становления своей государственности, особенностей устройства институтов государственной власти, направлений, целей и задач дальнейшего развития данного государства, способов и форм его взаимодействия с другими государствами. Содержание идеологии государственности как части политической идеологии также зависит от интересов нации. Иными словами, идеология государственности народа призвана выполнять функцию идейного обоснования и обеспечения интересов народа как общности, субъекта политики. Исходным моментом формирования идеологии белорусской государственности являются ответы на вопросы о сущности понимания белорусами самих себя как общности и начале их конституирования в качестве нации-государства. Для белорусов важным стало стремление реализовать себя в качестве народа, имеющего черты подобия и различия с другими славяно-русскими народами, создать и развить собственную национальную государственность в союзе с родственными ему народами. Политическую стратегию, выраженную в направленности на создание союзного государства Беларуси и России, с полным основанием можно квалифицировать как историческую выверенную и отвечающую белорусской национальной идее. Именно  славяно-русской идентичностью белорусов объясняется подтвержденное веками их стремление к единению с Россией, а не Западом.

12.5. Классические и неклассические модели геополитики

В проблемное поле философии  политики включены вопросы, касающиеся сущности и функций международных  отношений и внешней политики, механизмов их организации в контексте  глобализационных процессов. Геополитика акцентирует внимание на пространственном осмыслении происходящих в современном мировом политическом процессе событий, тенденций их развития, исходя из обусловленности политической деятельности субъектов, особенно на макро-уровне, конкретными географическими условиями. Целью геополитики является разработка геостратегии государства, обоснование направлений и механизмов его внешнеполитической деятельности. Таким образом, геополитика позволяет сформулировать четкое представление о наиболее предпочтительных вариантах возможных путей развития конкретного государства, исходя из конкретной географической среды, которые бы обеспечивали максимальную выгоду для своих национальных интересов. Процесс глобализации мировой истории повышает значимость географического положения страны как ее природно-экономического ресурса.

Уже в Античности (Геродот, Фукидид) осуществлялись попытки осмысления организации географических пространств. В Новое время формируются модели взаимозависимости географических и демографических компонентов с социально-политическими характеристиками общества (Ш. Монтескье, Г. Гердер). В работах               Р. Челлена, Х. Макиндера и др. была сформулирована идея противостояния держав суши и моря; представлена концепция «великой суши» (т. е. географического единства Европы, Азии и Африки) и ее сердцевины, вокруг которой концентрируется история человечества. В классической геополитике было зафиксировано, что преимущество получает тот субъект (государство), который контролирует геостратегически ключевые точки пространства; с другой стороны, чем шире пространство, тем труднее оно поддается управлению со стороны субъекта. Контроль над пространством теряют те геополитические субъекты, которые не обладают достаточными возможностями для завоевания и удержания территории. Следовательно, геополитика исходит из утверждения фундаментального дуализма, изначально заложенного в географических особенностях устройства планеты и проявляющегося в исторической типологии цивилизаций, что и выступает основным законом геополитики. Этот  дуализм выражается в противостоянии сухопутного могущества («теллурократии») и морского могущества («талассократии»). Принцип теллурократии утверждает оседлость, консерватизм, примат политики над экономикой, коллективизма над индивидуализмом. Талассоркратия представляет собой такой тип цивилизации, который основан на иных установках: динамичность развития, приоритет кочевничества / мореплавания и торговли, стремление к индивидуальному предпринимательству. Так, например, в ходе холодной войны 1946 – 1991 гг. этот геополитический дуализм достиг максимального выражения, при котором талассократия отождествлялась с США, а теллурократия – с СССР.

В неклассической геополитике акцент сделан на таких факторах, как оружие массового уничтожения, использование Космоса, новейших электронных средств борьбы и т. д. Биполярная модель идеологического разделения мира – США и СССР – сменилась на современную модель, исключающую «однополюсную» геополитическую схему расстановки сил в современном мире, рассматривающую в качестве гегемона одну сверхдержаву, в частности США.

В контексте геополитической  проблематики большой интерес имеет  идея евразийской пассионарности Л. Н. Гумилева: именно пассионарные толчки определили ритмы Евразии. По мнению Гумилева, великороссы представляют собой этнос, сложившийся на основе тюркско-славянского слияния под мощным воздействием пассионарного толчка. Этот сплав этносов мог образоваться как симбиоз, порожденный специфическим сочетанием Леса и Степи. Тесный союз Леса и Степи предопределил сущность цивилизации великороссов. Русичи выступали как представители Леса, который не только их кормил, но и позволял укрыться от неприятеля – кочевников, представителей Степи.

Современные геополитические  исследования включают цивилизационно-культурологические парадигмы (концепции           Н. Я. Данилевского, П. Сорокина, О. Шпенглера, А. Тойнби), геополитического и цивилизационно-культурологического синтеза      С. Хантингтона, концепцию мир-системного анализа В. Валлерстайна и др. Так, например, В. Валлерстайн отмечает, что в XVI в. борьба мир-империй, основанных на политическом властвовании, и мир-экономик, основанных на торговле, завершилась в Европе победой мир-экономик и становлением современной мировой капиталистической системы. Однако в качестве прогноза в данной концепции фиксируется будущее перемещение мирового центра силы в XXI в. в азиатско-тихоокеанский регион. Согласно концепции С. Хантингтона, мир после конца холодной войны и развала СССР определяется уже не идеологическим противостоянием, а взаимодействием, конкуренцией и борьбой            7–8 различных цивилизаций, т. е. акцент здесь сделан на идее множественности центров силы, конфликты и войны между которыми будут осуществляться на стыках цивилизаций, по линиям цивилизационных разломов. Прогноз С. Хантингтона сводится к тому, что ось международных отношений пройдет между Западом и остальным миром, в силу чего западные страны будут играть все меньшую роль. Таким образом, неклассическая геополитика задала три вектора безопасности для современных государств – это универсальный, региональный, или цивилизационный, страновой, или государственный, а также отметила важную роль религиозных идей и национальных политических культур в современном мире. Однако как именно будет решаться проблема соотношения безопасности на трех названных уровнях при учете цивилизационно-культурологической динамики зависит как от рационально-взвешенной позиции геополитического субъекта, так и от умения рисковать.