Философия Возрождения

НИКОЛАЙ КУЗАНСКИЙ (Nicolaus Cusanus) (Николай Кребс, Krebs) (1401-64), философ, теолог, ученый, церковно-политический деятель. Ближайший советник папы Пия II, кардинал (1448). Исходя из идей неоплатонической диалектики и немецкой мистики (Экхарт), развил учение об абсолюте как совпадении противоположностей (тождество бесконечного «максимума» и бесконечного «минимума»). Человеческое знание есть «знание незнания» («ученое незнание»); будучи бесконечным приближением к истине, заключенной в абсолюте, оно осуществляется с помощью «догадок», или «предположений». Автор математических трактатов, один из предшественников космологии Коперника (Земля, как и любое другое тело, не может быть центром Вселенной) и опытного естествознания. НИКОЛАЙ КУЗАНСКИЙ (Nicolaus Cusanus * *) (наст. имя и фам. Николай Кребс, Krebs) (1401, селение Куза-на-Мозеле, близ Трира — 11 августа 1464, Тоди, Умбрия, Италия), философ, богослов и ученый раннего Возрождения; церковный деятель. Жизнь и труды. Родился в семье виноградаря и рыбака. О детстве Николая Кузанского достоверных сведений мало. Убежав из родного дома, нашел прибежище у графа Теодориха фон Мандершайда, который, став его покровителем, отдал жаждущего знаний подростка в школу в Девентере (Нидерланды). Здесь юный Николай изучал теологию, философию, латинский и греческий языки. Учился в Гейдельбергском, Падуанском, Кельнском университетах, где познакомился с античной философией, углубил свои знания по средневековой философии и приобрел основательные знания по естествознанию, математике, медицине, астрономии и географии. В 1423 стал доктором канонического права. В 1426, приняв сан священника, поступил секретарем к папскому легату в Германии, кардиналу Орсини. Стал священником, потом настоятелем церкви в Кобленце. В 1433 участвовал в Базельском соборе. Поступил на службу в папскую курию и совершил поездку в Византию для переговоров об объединении с Православной церковью. Во время поездки познакомился с неоплатоником Плифоном. Был близок с итальянскими гуманистами Лоренцо Валлой, Поджо Браччолини и другими. В 1440 выходит его первая и самая известная философская книга «Об ученом незнании». В 1442-45 Николай Кузанский пишет небольшие сочинения: «О сокрытом боге», «Об искании бога», «О даре Отца светов», «О становлении». В 1448 получает сан кардинала. В 1450 — епископ Бриксена (Тироль) и одновременно папский легат в Германии. В этом же году был опубликован цикл «Книги простеца»: «Простец о мудрости», «Простец об уме», «Простец об опытах с весами». В 1458 возвращается в Рим, став генеральным викарием. В последние годы жизни написал следующие труды: «О берилле», «О не ином», «Об охоте за мудростью», «Об игре в шар», «О видении бога» и другие. Умер в Италии. Основные идеи философии. Основными источниками философии Николая Кузанского были неоплатонизм, номинализм (оккамизм), аверроизм, философия Фомы Аквинского, а также мистические учения средневековья. Главные проблемы его философии — отношение Бога к миру, место и роль человека в мире, а также природа познания. Николай Кузанский сблизил бесконечного Бога и конечный мир, преодолевая присущий теизму разрыв между творцом и его творением и фактически принимая позицию пантеизма. Бог — «абсолютный» или «бесконечный максимум», актуальная бесконечность, мир — проявление Бога, «ограниченный максимум», «абсолютный минимум» или потенциальная бесконечность. Бог, вмещая в себя все сущее, присутствует в любой, самой ничтожной вещи. Согласно Николаю Кузанскому, Бог есть одновременно центр и окружность, он пребывает везде и нигде. Мир также имеет свой центр повсюду и нигде. Философ, выдвинув в качестве основного принципа своей философии положение о «совпадении противоположностей», поставил под сомнение незыблемость закона непротиворечия, установленного Аристотелем, и тем самым расшатал устои средневековой схоластики. Вместо монотеистического принципа творения из ничего он выдвинул принцип ограничения «абсолютного максимума», в силу чего возникает неисчерпаемое многообразие единичных вещей. Иной конкретизацией той же мысли Николая Кузанского, восходящей к неоплатонической идее эманации, был принцип развертывания Бога в мир и свертывания мира в лоно божественного абсолюта. Николай Кузанский возродил античный взгляд на человека как на микрокосм, подобный макрокосму. Человек – существо, соединяющее в себе божественное и земное. Особенно примечательны гносеологические принципы Николая Кузанского, которые предвосхитили многие идеи немецкой классической философии. Познание осуществляется, по Николаю Кузанскому, благодаря взаимодействию чувств, воображения, рассудка и разума. Чувственное познание, которым обладают и животные, является ограниченной способностью ума. Рассудок, опираясь на материал, поставленный чувствами, образует общие, абстрактные понятия. Он самоуверенно и догматически исходит из нерушимости своих установлений. На самой высокой ступени познания расположен разум, который, мысля во всем сущем совпадение противоположностей, преодолевает ограниченность чувственного познания и рассудка. Николай Кузанский диалектично подходил к истине, видя ее неотделимо связанной с заблуждениями. Разум, пребывающий в состоянии «ученого незнания» и противостоящий гордыне рассудка, бесконечно приближается к истине. Центральный герой ряда его диалогов, «простец», противостоящий схоластической «учености», выступал у Николая Кузанского как персонификация разума. Николай Кузанский — ученый. Николай Кузанский был видным математиком своего времени. Он внес значительный вклад в развитие математики, в частности, в решение вопроса о квадратуре круга, в исчисление бесконечно малых. Николай Кузанский подчеркивал методологическое значение математики для познания природы и исходил из необходимости активного использования количественных характеристик (счета, измерения и взвешивания) в науке, выступая тем самым предтечей экспериментального естествознания Нового времени. При решении сложных теологических и философских вопросов он использовал математические аналогии. Он плодотворно занимался астрономией, его идеи подготовили учение Джордано Бруно о бесконечности Вселенной, о существовании множества обитаемых миров. Николай Кузанский отказался от устоев средневекового мировоззрения, согласно которому мироздание конечно в пространстве и Земля является его центром. Он предложил реформу юлианского календаря, которая была осуществлена только через полтора века, и составил одну из первых географических карт Центральной и Восточной Европы.

Джорда́но Бру́но (итал. Giordano Bruno; настоящее имя Филиппо, прозвище — Бруно Ноланец; 1548, Нола близ Неаполя — 17 февраля 1600,Рим) — итальянский монах-доминиканец, философ и поэт, представитель пантеизма. Будучи католическим монахом, Джордано Бруно развивал неоплатонизм в духе возрожденческого натурализма, пытался дать в этом ключе философскую интерпретацию учения Коперника. Бруно высказывал ряд догадок, опередивших эпоху и обоснованных лишь последующими астрономическими открытиями: о том, что звёзды — это далёкие солнца, о существовании неизвестных в его время планет в пределах нашей Солнечной системы, о том, что во Вселеннойсуществует бесчисленное количество тел, подобных нашему Солнцу. Бруно не первый задумывался о множественности миров и бесконечности Вселенной: до него такие идеи принадлежали античным атомистам, эпикурейцам, Николаю Кузанскому.

Был осуждён католической церковью как еретик и приговорён светскими судебными властями Рима к смертной казни через сожжение. В 1889 году, спустя почти три столетия, на месте казни Джордано Бруно был воздвигнут памятник в его честь. Ранние годы. Филиппо Бруно родился в семье солдата Джованни Бруно, в местечке Нола близ Неаполя в 1548 году. В 11 лет его привезли в Неаполь изучать литературу, логику и диалектику. В 15 лет в1563 он поступил в местный монастырь Святого Доминика. Здесь в 1565 он стал монахом и получил имя Джордано. Вскоре за сомнения относительно пресуществления и непорочного зачатия Девы Марии навлёк на себя подозрения, кроме того он выносил из кельи иконы и оставлял лишь Распятие. Начальству пришлось начать расследование его деятельности. Не дожидаясь результатов, Бруно бежал в Рим, но, посчитав это место недостаточно безопасным, двинулся на северИталии. Здесь он стал зарабатывать на жизнь преподаванием, не задерживаясь подолгу на одном месте. С этих пор он скитался по Европе^[1].

Во Франции на Бруно  обратил внимание присутствовавший на одной из его лекций король Генрих III Французский, на которого произвели впечатление знания и память Бруно. Он пригласил Бруно ко двору и предоставил ему несколько лет (до 1583) спокойствия и безопасности, а позднее дал рекомендательные письма для поездки в Англию. Годы странствий. Сначала 35-летний философ жил в Лондоне, затем в Оксфорде, но после ссоры с местными профессорами опять перебрался в Лондон, где издал ряд трудов, среди которых один из главных — «О бесконечности вселенной и мирах» (1584 год). В Англии Джордано Бруно пытался убедить высокопоставленных лиц елизаветинского королевства в истинности идей Коперника, согласно которым Солнце, а не Земля, находится в центре планетарной системы. Это было до того, как Галилей обобщил доктрину Коперника. В Англии ему так и не удалось распространить простую систему Коперника: ни Шекспир, ни Бэкон не поддались его усилиям, но твёрдо следовали аристотелевской системе, считая Солнце одной из планет, вращающейся подобно остальным, вокруг Земли. Только Уильям Гилберт, врач и физик, принял за истину систему Коперника и опытным путём пришёл к выводу, что Земля является огромным магнитом. Он определил, что Земля управляется силами магнетизма при движении. Несмотря на покровительство высшей власти Англии, уже через два года, в 1585 он вынужден был фактически сбежать во Францию, затем в Германию, где ему тоже было вскоре запрещено читать лекции.

Суд и казнь. Памятник Джордано Бруно в Риме наКампо деи Фиори, месте его казни

В 1591 году Бруно принял приглашение от молодого венецианского аристократа Джованни Мочениго по обучению искусству памяти и переехал вВенецию. Однако вскоре отношения Бруно и Мочениго испортились. 23 мая 1592 года Мочениго направил венецианскому инквизитору свой первый донос на Бруно, в котором писал:  Я, Джованни Мочениго, доношу по долгу совести и по приказанию духовника, что много раз слышал от Джордано Бруно, когда беседовал с ним в своём доме, что мир вечен и существуют бесконечные миры… что Христос совершал мнимые чудеса и был магом, что Христос умирал не по доброй воле и, насколько мог, старался избежать смерти; что возмездия за грехи не существует; что души, сотворённые природой, переходят из одного живого существа в другое. Он рассказывал о своём намерении стать основателем новой секты под названием «новая философия». Он говорил, что Дева Мария не могла родить; монахи позорят мир; что все они — ослы; что у нас нет доказательств, имеет ли наша вера заслуги перед Богом.

25 мая и 26 мая 1592 года Мочениго направил на Бруно новые доносы, после чего философ был арестован и заключён в тюрьму. 17 сентября из Рима поступило требование к Венеции о выдаче Бруно для суда над ним в Риме. Общественное влияние обвиняемого, число и характер ересей, в которых он подозревался, были так велики, что венецианская инквизиция не отважилась сама окончить этот процесс.

27 февраля 1593 года Бруно был перевезён в Рим. В римских тюрьмах он провёл шесть лет, не соглашаясь признать свои научные и религиозные убеждения ошибкой.

20 января 1600 года папа Климент VIII одобрил решение конгрегации и постановил передать брата Джордано в руки светской власти.

9 февраля инквизиционный  трибунал своим приговором признал  Бруно «нераскаявшимся, упорным и непреклонным еретиком». Бруно был лишён священнического сана и отлучён от церкви. Его передали на суд губернатора Рима, поручая подвергнуть его «самому милосердному наказанию и без пролития крови», что означало требование сжечь живым.

В ответ на приговор Бруно  заявил судьям: «Вероятно, вы с большим  страхом выносите мне приговор, чем  я его выслушиваю», и несколько  раз повторил «Сжечь — не значит опровергнуть!»

По решению светского  суда 17 февраля 1600 года Бруно предали сожжению в Риме на площади Цветов (итал. Campo dei Fiori). Палачи привели Бруно на место казни с кляпом во рту, привязали к столбу, что находился в центре костра, железной цепью и перетянули мокрой верёвкой, которая под действием огня стягивалась и врезалась в тело. Последними словами Бруно были: «Я умираю мучеником добровольно и знаю, что моя душа с последним вздохом вознесётся в рай».^[2]

Все произведения Джордано Бруно были занесены в 1603 году в католический Индекс запрещённых книг и были в нём до его последнего издания 1948 года.

9 июня 1889 года в Риме был торжественно открыт памятник на той самой площади Цветов, на которой инквизиция около 300 лет тому назад предала его казни. Статуя изображает Бруно во весь рост. Внизу на постаменте надпись: «Джордано Бруно — от столетия, которое он предвидел, на том месте, где был зажжён костёр».

На 400-летие смерти Бруно  кардинал Анджело Содано назвал казнь Бруно «печальным эпизодом», но, тем не менее, указал на верность действий инквизиторов, которые, по его словам, «сделали всё возможное, чтобы сохранить ему жизнь»^[4]. Глава Римско-католической церкви также отказался рассмотреть вопрос о его реабилитации, считая действия инквизиторов оправданными. В философских работах Бруно содержатся как логические рассуждения, так и мистические элементы. Большое влияние на Бруно имели атомистические представления поэмы Лукреция О природе вещей, идеи Платона, сочинение Николая Кузанского Об учёном незнании. Среди других влияний можно упомянуть Альберта Великого, Фому Аквинского, Аверроэса, Дунса Скота, Бернардино Телезио, Ибн Гебироля, Давида Динанского.

В своих произведениях  Бруно часто обращался к имени Гермеса Трисмегиста. Представление о Бруно как о герметике и «ренессансном маге» содержится в работе Фрэнсис Йейтс Джордано Бруно и герметическая традиция, впервые опубликованной в 1964 году. В более поздних исследованиях этот тезис подвергался критике^[7], хотя определённое влияние герметизма на Бруно не отрицается.

В философии Бруно идеи неоплатонизма (в особенности представления о едином начале и мировой душе как движущем принципе Вселенной, которые привели Бруно к гилозоизму) перекрещивались с сильным влиянием воззрений античных материалистов и пифагорейцев. У Николая Кузанского Бруно почерпнул идею «отрицательной теологии», исходящей из невозможности положительного определения Бога. Это дало ему возможность противопоставить схоластическому аристотелизму свою пантеистическую натурфилософию. Бруно считал, что целью философии является познание не сверхприродного Бога, а природы, являющейся «богом в вещах».

Основной единицей бытия является монада, в деятельности которой сливаются телесное и духовное, объект и субъект. Высшая субстанция есть «монада монад», или Бог; как целое она проявляется во всём единичном — «всё во всём». Эти идеи Бруно оказали определённое влияние на развитие философии Нового времени: идея единой субстанции в её отношении к единичным вещам разрабатывалась Спинозой, идея монады — Лейбницем, идея единства сущего и «совпадения противоположностей» — в диалектике Шеллинга и Гегеля.

Гравюра, иллюстрирующая одно из мнемонических устройств Джордано Бруно. В антрвольтах изображены четыре классических элемента: земля, воздух, огонь и вода.

Подобно Раймунду Луллию, Бруно был знатоком искусства памяти. Он написал книги по мнемоническойтехнике «О тенях идей» (1584) и «Песнь Цирцеи», которые, по мнению исследователей творчества Бруно, восходит своими корнями к герметизму. 

Космология Джордано Бруно

Развивая гелиоцентрическую теорию Коперника и философию Николая Кузанского, Бруно высказывал ряд догадок: об отсутствии материальных небесных сфер, о безграничности Вселенной, о том, что звёзды — это далёкие солнца, вокруг которых вращаются планеты, о существовании неизвестных в его время планет в пределах нашей Солнечной системы. Отвечая противникам гелиоцентрической системы, Бруно привёл ряд физических доводов в пользу того, что движение Земли не сказывается на ход экспериментов на её поверхности^[8], опровергая также доводы против гелиоцентрической системы, основанные на католическом толковании Священного Писания^[9]. В противоположность бытовавшим в то время мнениям, он полагал кометы небесными телами, а не испарениями в земной атмосфере. Бруно отвергал средневековые представления о противоположности между Землёй и небом, утверждая физическую однородность мира (учение о 5 элементах, из которых состоят все тела, — земля, вода, огонь, воздух и эфир). Он предположил возможность жизни на других планетах. В мышлении Бруно причудливо сочеталось мистическое и естественнонаучное понимание мира. По мнению ряда авторов, энтузиазм, с которым Джордано Бруно приветствовал открытия Коперника, объяснялся его уверенностью в том, что гелиоцентрическая теория таит в себе глубокий религиозный и магический смысл (во время своего пребывания в Англии Бруно проповедовал необходимость возврата к магической религии Египта в том виде, как она изложена в трактате «Asclepius».). Коперника Бруно называет «зарёй, которая должна предшествовать восходу солнца истинной античной философии».Так, немецкий филолог и историк науки Л. Ольшки пишет в 1922 году:

Он читал лекции об учении Коперника по всей Европе, и в  его руках коперниканство стало частью традиции герметизма… Бруно превратил математический синтез в религиозное учение, рассматривал вселенную в тех же терминах, как это делали Раймунд Луллий, Фичино и Пико, то есть как магическую вселенную. Задачей философа ставилось воспользоваться невидимыми силами, пронизывающими вселенную, а ключ к этим силам находился у Трисмегиста.

Такие же мнения высказывали  и другие авторы^[12][13][14] Высказывается мнение, что некоторое чувство превосходства Джордано Бруно над Коперником вызвано его убеждением, что последний, будучи математиком, не понимает своей собственной теории, тогда как сам Бруно способен расшифровать схему Коперника в качестве иероглифа божественных тайн.^[15]. Подтверждение этого мнения иногда видят и в словах самого Бруно:^[10]