Влияние инновационного развития на структуру современного мирового хозяйства

   Импортозамещающая индустриализация уменьшила зависимость  стран ЛА от колебаний мировой  конъюнктуры, ослабила позиции иностранного капитала, позволила повысить уровень  жизни значительной части населения, особенно городского. Например, в Бразилии объем импорта только с 1929 по 1937 г. уменьшился на 23 %; собственное же промышленное производство возросло на 50 %. С 1949 по 1964 г. доля импорта на внутреннем рынке предметов потребления недлительного пользования сократилась в стране с 40 до 6%, а промышленное производство выросло в несколько раз. В целом страны ЛА за время импортозамещающей индустриализации демонстрировали высокие темпы роста промышленного производства. Так, с 1955 по 1975 г. продукция промышленности на континенте возрастала в среднем на 6,9 % в год, тогда как в США ее рост составлял в среднем лишь 2,8 %, в странах Западной Европы – 4,8 %. Континентальный же рекорд по темпам промышленного развития принадлежал Бразилии, где объем продукции индустрии в течение почти трех десятилетий, с 1950 по 1978 год увеличивался в среднем на 8,5% в год.

   В то же время огромный шаг по пути индустриальной модернизации сделала  и Мексика (реформы президента Лáзаро Кáрденаса, 1934-1940 гг.), где государство создало или реконструировало ключевые отрасли индустрии (железнодорожный транспорт, электроэнергетику, нефтедобывающую и нефтеперерабатывающую промышленность). Оно учредило государственные банки и другие финансовые институты, призванные аккумулировать инвестиционные средства в целях развития, стимулировало частные капиталовложения в индустрию, ввело трудовое и социальное законодательство, содействуя тем самым и увеличению платежеспособного спроса. При Кáрденасе в Мексике сложилась система доступного массового образования, была создана сеть специализированных учебных заведений, где готовили кадры квалифицированных рабочих и техников. В 1937 году был открыт Национальный политехнический институт – страна стала готовить своих инженеров и управляющих.

   В Аргентине, несмотря на затянувшийся после краха старой аграрно-олигархической системы период социально-политической нестабильности («позорное десятилетие», 1930-1943 гг.), также началась диверсификация промышленности, сопровождавшаяся ее ростом. Дальнейший толчок модернизационным преобразованиям был дан в годы первого правления Хуана Доминго Перона (1946-1955), когда в стране быстро развивалась тяжелая индустрия, сложилась система социального обеспечения и страхования, существенно выросла покупательская способность большей части населения.

   В целом импортозамещающая индустриализация ЛА прошла три фазы.

   Во  время первой фазы – с начала 1930-х гг. до 1949-1950 гг. – развивались  главным образом отрасли легкой промышленности, а также некоторые  отрасли, производившие продукцию  для промежуточного потребления  и несложное оборудование (стройматериалы, продукция деревообрабатывающей промышленности, сельскохозяйственный инвентарь, станки для легкой промышленности). Успеху этой фазы способствовало резкое сокращение импорта предметов потребления благодаря протекционистским мерам правительств самих латиноамериканских стран, а также вследствие застоя в экономике Запада из-за «великой депрессии» и войны.

   Вторая  фаза была непродолжительной и охватила 1950-е годы. Для нее характерно быстрое развитие тяжелой промышленности (металлургия, химическая промышленность, металлообработка, машиностроение). Тогда же в наиболее развитых странах Латинской Америки (Аргентине, Бразилии, Мексике) стало развиваться производство технически сложных предметов потребления длительного пользования (автомобилей, бытовых холодильников и т.д.). Выросла доля обрабатывающей промышленности в ВВП латиноамериканских стран. В среднем по континенту она составила в 1960 г. 21,3% (в 1965 г. – 22,6%), а в таких странах как Аргентина – 26,3%, Мексика – 19,2%, Бразилия – 25,8%,² что в общем приближалось тогда к соответствующим показателям в промышленно развитых странах Запада. В Бразилии промышленное производство с 1950 по 1960 год выросло в 2,5 раза.

   Однако, несмотря на успехи второй фазы импортозамещающей  индустриализации, завершение этой фазы отмечено кризисом накопления и заметным увеличением иностранных инвестиций и займов, которые привлекались, чтобы быстрее справиться с возникшими трудностями. Именно в этот период выявилась относительная узость внутреннего рынка из-за отсталости аграрного сектора и остро стала сказываться нехватка квалифицированной рабочей силы. Одновременно начал раскручиваться маховик инфляции.

   Кроме того, использование ренты в качестве одного из главных источников инвестиций для промышленности, как и государственный протекционизм, имеет не только экономическое, но и социокультурное измерение. В частности, оно формирует привычку мало инвестировать за счет сбережений, не думая о совершенствовании технологий и управления, в связи с чем складываются и определенные типы предпринимателей, весьма далекие от требований, которые объективно выдвигаются модернизацией.

   Ускоренная  модернизация в латиноамериканских странах не смогла разрушить старую, существовавшую с колониальных времен систему ценностей и стереотипов  общественного сознания и сформировать новую, отвечавшую задачам быстрого развития.³ В частности, в бразильском обществе со времен португальского владычества сохранялась страсть к быстрому обогащению, которая ориентировала людей не на интенсивный труд и кропотливое приращение своего богатства, а на сиюминутный успех: удачу в лотерее, успешное «дело», провернутое нередко вопреки закону, получение какой-нибудь государственной синекуры и прочую «благодать». Это, безусловно, препятствовало процессам модернизации, порождая, к тому же, завышенные ожидания у большого слоя людей и, соответственно, дополнительную социальную напряженность.

   Одним из изъянов импортозамещающей индустриализации в ЛА было недостаточное развитие общего и профессионального образования  широких масс. Конечно, за годы индустриализации в этом плане было сделано много, но все-таки не настолько много, чтобы качество рабочей силы соответствовало требованиям дальнейшего развития латиноамериканских стран. Об этом нужно помнить тем российским политикам, которые наивно полагают, что достаточно осуществить необходимые капиталовложения, как в экономике начнутся прогрессивные структурные сдвиги.

   На  фоне быстрой индустриализации и  урбанизации в большинстве стран  региона оставались практически  нетронутыми архаичная структура аграрного производства и общественные отношения в деревне (латифундии, с одной стороны, и масса безземельных крестьян-батраков, – с другой). Примечательно, что все бразильские правительства с 1930-х до начала 1960-х гг. уделяли первостепенное внимание индустриальному развитию, не слишком беспокоясь о сельском хозяйстве.⁴ Несмотря на сравнительно быстрый количественный рост сельскохозяйственного производства,⁵ оно в целом оставалось отсталой отраслью экономики. Это в немалой степени обусловило незавершенность и самой индустриальной модернизации на континенте. Во-первых, отсталость и бедность деревни являлись препятствием для расширения внутреннего рынка. Во-вторых, деревня была своего рода резервуаром, который обеспечивал растущую промышленность и сферу услуг в городах дешевой рабочей силой, что, конечно же, не способствовало технологическому обновлению предприятий и внедрению новых принципов управления.Таким образом, в конце 1950-х – начале 1960-х гг. возникла необходимость сменить модель развития ЛА. На практике это означало переход к третьей фазе импортозамещающей индустриализации, который превратил Латинскую Америку в «пылающий континент» и центр мирового революционного движения.

2. Новая  модернизация под эгидой авторитаризма:  опыт Бразилии

   Переход к новой фазе индустриализации в ЛА начался с Бразилии. Этому способствовали и внутренне, и внешние факторы. Так, в условиях холодной войны ни правящие классы страны, ни Соединенные Штаты Америки не хотели и не могли допустить появления «новой Кубы», на сей раз в крупнейшем государстве континента. Избежать этого можно было, по их мнению, лишь проведя новую модернизацию и создав в Бразилии общество массового потребления по типу высокоразвитых стран Запада.

   Чтобы подавить левые силы и обеспечить условия такой модернизации, в ночь с 31 марта на 1 апреля 1964 г. военные осуществили в стране государственный переворот. Президент Жоао Гуларт был смещен, а его место занял генерал Умберту де Аленкар Кастелу Бранку, произведенный в маршалы. Руководители переворота провозгласили своей целью безопасность и развитие страны. Они не только заявили об отказе от прежней экономической политики популизма, но и взяли курс на социокультурную модернизацию общества, призывая во всем следовать принципам рациональной организации, ответственности и эффективности управления.

   Установившийся  в результате переворота авторитарный режим был названный впоследствии военно-бюрократическим авторитаризмом. В социально-политическом плане его ядром был союз армейской верхушки, гражданских технократов и космополитически ориентированной буржуазии, которая стремилась к укреплению позиций страны на континенте и в мире. Все эти социальные группы происходили главным образом из старой олигархии. Однако они прекрасно понимали, что ни о каком возврате к временам до 1930 г. не могло быть и речи. В известном смысле их целью был социальный реванш по отношению к рабочему классу и городским средним слоям, но на новой, модернизированной основе.

   В экономическом же плане режим  опирался на союз мощного, созданного за годы импортозамещения государственного сектора и ТНК. Местный национальный капитал примыкал к этому альянсу в роли «приглашенного третьего», которому иногда и кое-где дозволялось занять свободные ниши. Во многом благодаря такому союзу авторитарная модернизация Бразилии явилась первым в истории примером индустриального ассоциированно-зависимого развития, что означало ускорение промышленного роста не вопреки, а благодаря усилившейся внешней зависимости от тех процессов, которые протекали в центре мир-экономики.⁶ Это была другая, не такая, как раньше, до 1930 года, зависимость Бразилии от мировых лидеров и иностранного капитала в лице ТНК и ТНБ (транснациональных банков), которые были заинтересованы в индустриализации страны, хотя и в соответствии со своими интересами. ТНК начали переносить в Бразилию или даже создавать там заново часть своих технически сложных производств, которые почему-либо оказывались неэффективными в странах центра. Одновременно ТНК расширяли свои рынки в Бразилии и других странах ЛА. Правительство Кастелу Бранку (1964-1967) провело финансовую и социально-политическую стабилизацию.

   Во-первых, пойдя на частичную либерализацию  кредитования для частного сектора, правительство в то же время заморозило рост заработной платы (для чего вскоре понадобилось запретить забастовки, ограничить деятельность профсоюзов и левых партий), сократило финансирование некоторых социальных программ, а также ввело контроль над ценами. Одновременно повысились федеральные налоги. К тем, кто уклонялся от уплаты налогов, власти применили всю силу авторитарного режима. Это помогло снизить дефицит федерального бюджета и темпы инфляции.

   Во-вторых, для связывания избыточной денежной массы изыскивались небанковские источники  финансирования путем создания различных  фондов. Например, были созданы Финансовая система жилищного строительства (Sistema Financeiro de Habitação), Фонд Гарантии Услуг (Fundo de Garantia do Tempo de Serviço), а расширение потребительского кредитования сопровождалось усилением контроля над ним.

   «Слон модернизации» пришел в Бразилию, когда министром финансов стал Антониу Дельфин Нету, молодой экономист из университета Сан-Паулу, сумевший снизить инфляцию до невиданной для Бразилии величины 15-20 % в год. Он пробыл на своем посту с 1967 по 1974 г. при двух генералах-президентах – А. Коста э Силва (1967-1969) и Э. Медиси (1969-1974), умело сочетая монетаристские и кейнсианские методы регулирования экономики.

   Модернизаторы Бразилии в военных мундирах и  их единомышленники в гражданских  костюмах активно использовали в ходе преобразований мощь государственных предприятий. В 1971 г., в разгар бразильского экономического «чуда», из 20 крупнейших предприятий страны 11 были государственными, 7 принадлежали иностранному капиталу или контролировались им, и только 2 находились в руках частного национального капитала.⁷ Государство контролировало производство электроэнергии, добычу, переработку и экспорт нефти, металлургию. Была проведена реструктуризация государственного сектора, который стал динамичной сферой экономики.

В ходе авторитарной модернизации Бразилии государство принимало долгосрочные программы развития разных отраслей и инфраструктуры. Причем смена конкретных лиц у руля власти не отменяла преемственности в выполнении этих программ. В частности, принятый при Коста э Силва «Десятилетний План экономического и социального развития (1967-1976)» сохранял свое значение и при Медиси. В принятом в октябре 1970 г. документе «Цели и основы деятельности правительства» конкретизировались приоритеты этого плана: революция в области образования и развитие здравоохранения; сельское хозяйство; ускорение научно-технического прогресса; повышение конкурентоспособности национальной индустрии.

   В результате в нынешнем десятилетии  в мировом хозяйстве произошло  существенное перераспределение сил. Главное – значительное укрепление позиций развивающихся стран. С 2000-го по 2007-й годы их доля в мировом ВВП повысилась с 31,4% до 37,2%. Быстрорастущие экономики теснят старых лидеров. Сократился, хотя и ненамного, разрыв по уровню экономического развития (ВВП на душу населения) между развивающимися и развитыми странами. Ведущие развивающиеся страны, наряду с США, стали локомотивами подъема.

           Основной вклад  в высокую мировую  динамику внесли  Китай, Индия, Бразилия, а также Россия (страны БРИК). За 2000–2008 годы ВВП Китая возрос вдвое, а Индии – более чем на 70%. По объему этого показателя, измеренного в ценах и по паритету покупательной способности национальных валют (ППС) на 2007 год, Китай вышел на второе место после США, а Индия опередила Германию. Быстрое развитие производства в развивающихся странах, особенно Юго-Восточной Азии, во многом опиралось как на высокую норму сбережения, так и на огромный приток рабочей силы. Немалую роль в повышении динамики производства в них сыграл чистый приток капитала из развитых экономик. Кроме того, во многих из этих стран повысилась эффективность управления экономикой.