Рынок ценных бумаг

Еще одна крупная проблема это привлечение массовогоинвестора на российский фондовый рынок. До настоящего времени наблюдается нежелание большинства представителей  среднего класса России инвестировать свои личные средства более чем на 1-3 года, ограничиваясь в лучшем случае банковскими депозитами. У россиян уже есть определенный опыт взаимодействия с отечественной финансовой сферой; к сожалению, он в основном негативный. Необходимо учитывать и то, что средний класс в России не склонен активно делать сбережения и инвестировать в ценные бумаги, так как все еще занят удовлетворением  своих насущных потребностей,  ликвидируя разрыв с Западом по обеспеченности собственностью. При этом из-за деформации рынка недвижимости жилищная проблема становится острее.

Для правильной оценки российской ситуации значительный интерес представляет анализ развития фондовых рынков других государств с быстро формирующейся рыночной экономикой, в частности КНР. Необходимо отметить, что там не драматизируют ситуацию на местных фондовых рынках испытавших падение с начала 2008 г. на 70%. Китайское руководство считает, что при сохранении высоких темпов экономического развития выправление ситуации будет достаточно ранее намеченных мер в сфере банковского и фондового регулирования.

Ряд фундаментальных проблем российского фондового рынка связан с тем, что при построении чрезмерное внимание уделялось американской модели. Негативный опыт последнего времени указывает на то что было бы полезно более детально проанализировать европейскую модель, в частности ту роль, которую играют на фондовом рынке ЕС банки.

При прогнозировании ситуации на российском фондовом рынке в послекризисный период необходимо учитывать, что по-прежнему одной из ее характеристик будет волатильность. В этой связи в долгосрочном  плане стоит задача сформулировать набор мер, призванных снизить рыночный риск, превратить его из спекулятивного в инвестиционный.

Если проанализировать то в последние годы  рыночная цена российских акций  определялась в основном ажиотажным спросом со стороны спекулятивно настроенных инвесторов, преимущественно иностранных. Эта цена не поддерживалась фундаментальными экономическими факторами. Если «обвал» перегретых фондовых рынков во второй половине 2008 г. И привел к падению цены ниже теоретически оправданного уровня, то нынешняя цена все же ближе к «справедливому» уровню, чем до кризиса. По-видимому, российские компании в большинстве своем еще не готовы к масштабному выходу на фондовый рынок. Во-первых, не созрели объективные экономические и институциональные условия (высокая инфляция, а следовательно, высокий уровень процентных ставок, объективная потребность российских компаний в реинвестировании прибыли, а значит, их ограниченные возможности выплачивать дивиденды). Во-вторых, корпоративная культура российских компаний не предполагает приложения постоянных усилий для обеспечения выплаты дивидендов на приемлемом для миноритарных акционеров уровне. Из  учебников известно, что размещение акций на фондовом рынке – теоретически более дорогой способ мобилизации компанией финансовых ресурсов по сравнению с выпуском долговых обязательств.наши же компании пытаются  сделать для себя этот источник финансирования дешевым или вообще бесплатным – отсюда и результат, когда в российские акции вкладываются отъявленные спекулянты, а не серьезные  институциональные инвесторы или население.

Развитие российского фондового рынка и превращение его в реальный инструмент привлечения инвестиций  в основные средства компаний может происходить лишь по мере создания необходимых макроэкономических и институционных условий в стране. Расходовать же государственные финансовые резервы на поддержание рыночной цены акций – неэффективная политика, которая может принести выгоды рыночным спекулянтам за счет рядовых российских налогоплательщиков, с нулевым эффектом для целей развития фондового рынка.

3.2 Анализ функционирования  российского рынка ценных бумаг  в период     мирового финансового кризиса

 
Какой же была российская экономика до нынешнего кризиса? Экономический и финансовый коллапс конца 90-х оказался довольно тяжелым для страны, особенно для населения. Но благодаря масштабной девальвации рубля и процессам, которые она запустила, спад быстро сменился уверенным подъемом экономики, которая в 2000—2008 гг. прибавляла по 7% в год. Бессменным ее локомотивом оставался внутренний спрос. Среднегодовые темпы частного потребления превышали 10%, что, впрочем, неудивительно, ведь реальные зарплаты и доходы населения ежегодно увеличивались на 15 и 10% соответственно. Ситуация с инвестициями была еще более радужной — капиталовложения в экономику, получившую в наследство с советских времен физически изношенные и морально устаревшие производственные мощности и инфраструктуру, множились почти на 13% в год. Причем если на первом этапе импульс придавала восстанавливающаяся промышленность, где импортозамещение позволило загрузить простаивающие предприятия, трудоустроить значительную часть населения и таким образом обеспечить рост его благосостояния, то в последующие годы на первый план вышли растущие цены на нефть. Доходы в нефтегазовом секторе по цепочке поддерживали жизнеспособность и других секторов российской экономики, способствуя их поступательному развитию.

Немаловажную роль в этом процессе играло государство, так как благодаря проведенной в начале 2000-х налоговой реформе власти получили возможность изымать у экспортеров значительную часть сырьевой ренты, впоследствии ставшей основным источником доходов казны. И пусть некоторая их доля с 2004 г. аккумулировалась в специально созданном «на черный день» Стабилизационном фонде, а также использовалась для погашения внешнего госдолга (к концу 2008 г. он сократился до 2% ВВП — с 68% в 2000 г.), денег в казне было предостаточно. В 2000—2008 гг. величина профицита федерального бюджета варьировалась от 1,4 до 7,5% ВВП, а раз доходы накапливались, то и разыгравшиеся в части расходов аппетиты сдерживать было все сложнее и сложнее. В результате в 2005—2008 гг. расходы казны увеличивались в среднем на 30% в год, заметно опережая экономику и, как следствие, занимая все большую «нишу» в ВВП. Поскольку очевидными приоритетами властей по-прежнему являлись социальная сфера и инфраструктура, то переоценить вклад бюджетных вливаний в динамику конечного потребления и инвестиций (вкупе дающих около 90% ВВП) довольно проблематично. 

Однако похвастать можно было далеко не всем. Во-первых, намного более скромными оставались достижения в инфляционной сфере. Цены производителей в 2000—2007 гг. прибавляли почти по 20% в связи с удорожанием сырья в добывающих секторах (действующая налоговая система позволяла им поднимать цены на 30% в год) и ежегодной индексацией тарифов естественных монополий, столь неприятной для населения, но все-таки необходимой (причем до сих пор) для устранения перекосов в принципах ценообразования, внутри страны и различий с ценами на мировом рынке, а также для стимулирования энергосбережения, нужного для сбалансированного развития экономики.

Задача существенного снижения потребительской инфляции, мягко говоря, тоже не была выполнена. Мешали явные структурные ограничения — излишняя монополизация отдельных сегментов розничного рынка, все более сильная зависимость от импорта и, наконец, коррупция. Если добавить к этому довольно высокие темпы роста денежной массы — следствие интервенций ЦБ РФ (на первых порах скупавшего излишки нефтедолларов, разбавленных затем потоком «горячих денег» из-за рубежа), проводимых с целью не допустить существенного укрепления курса рубля, — то двузначные темпы потребительской инфляции в течение девяти из последних 10 лет также не должны удивлять.

Во-вторых, не удалось существенно перестроить и структуру экономики. К концу 2008 г. большинство секторов так и не смогли кардинально изменить свою диспозицию на карте российской экономики, несмотря на активные попытки правительства и денежных властей притормозить чрезмерное укрепление рубля, угрожающего развитию отечественной промышленности.

Логика такого подхода объяснима, ведь именно сырьевой сегмент, нуждающийся в более слабом курсе рубля, в начале 2000-х создал задел для будущего экономического благополучия, а получивший стартовый импульс обрабатывающий сектор, который в 2002—2003 гг. демонстрировал динамику более 10%, требовал дополнительной поддержки. Впоследствии обрабатывающие отрасли давали +5,7% ежегодно, что, возможно, действительно имело место благодаря сдерживаемому укреплению рубля. В то же время данный факт использовался и сторонниками более «рыночного» подхода к курсообразованию: раз промышленность успешно развивается в условиях «крепкого» рубля, то и разговоры о его разрушительном влиянии на индустрию преувеличены. Однако практика показала, что изменения в структуре ВВП носили в основном косметической характер, устойчивость промышленного роста оказалась мнимой, а российская экономика сохранила сырьевую зависимость, которая, в конечном счете, стала ее «ахиллесовой пятой» в условиях глобального кризиса.

На всем протяжении 2000-х годов самочувствие национального хозяйства России, ее финансовой системы преимущественно определялось состоянием мировых рынков – расширением производства и потребления, ростом цен на энергоносители, прежде всего на нефть, и легким доступом к внешним финансовым ресурсам. Сочетание этих факторов обуславливало источники, масштабы и направления движения потоков валютно-финансовых средств между российской экономикой и остальным миром, а также динамику обменного курса национальной валюты. Переломной точкой стал август 2007 г., когда обострились проблемы на рынке субстандартной ипотеки в США, что оказалось предвестником разразившегося в последующем сначала американского финансово, а затем и глобального финансово-экономического кризиса.

В 2000-е годы экономическое развитие России в значительной мере финансировалось за счет масштабного притока средств из-за рубежа, что стимулировало рост инвестиций и потребления. При этом большую часть привлеченных  инвестиционных ресурсов оттягивали на себя финансовые рынки. Так, если в начале 2000-х годов в нефинансовые активы направлялось около 40% общего объема инвестиций, то к 2008 г. Их доля сократилась более чем в двое. Вложения в финансовые активы увеличились почти до 80%  всех инвестиционных ресурсов, поступавших в экономику страны. Этот структурный сдвиг определялся сравнительной доходностью вложений. Рентабельность производственных активов, которая в среднем по экономике не превышала 10-12%, была гораздо ниже доходности сопоставимых по срочности вложений в финансовые инструменты(доходность по ним в отдельные годы достигала 50-80%). Об этом свидетельствуют данные таблицы 2. 

Таблица 2 - инвестиционные вложения в экономику и сравнительная доходность инвестирования

 
Источник: Россия в цифрах 2008/ ФСГС. М., 2008

Уязвимость российского фондового рынка к внешним шокам обусловлена его сильной зависимостью от иностранных инвесторов и высокой концентрацией бумаг из-за доминирования на рынке нескольких гигантских нефтегазовых компаний при сравнительно ограниченном числе представленных на нем  эмитентов. Поэтому доходность и  объем  российского фондового рынка изменялись вслед за динамикой цен на нефть, при этом с середины 2006 г. На нем начал формироваться фондовый пузырь.

Вслед за фондовым разрастался пузырь и на рынке недвижимости. Подъем котировок ценных бумаг позволял владельцам активов привлекать большой объем кредитов, финансируя за счет этих ресурсов все более затратные проекты, в том числе и вложения в жилую недвижимость. 

Результатом масштабного, во многом спекулятивного расширения вложений в так называемые «инвестиционные» квартиры стало стремительное повышение цен на первичном рынке жилья, которые в 2006-2007 гг. росли на 40-50% в годовом исчислении.

Бурный рост цен на первичном рынке жилья вызвал волну спекулятивного интереса к вложениям в этот сектор. Рынок недвижимости стал своеобразной «биржей», где можно было заработать до 100% прибыли. Таким образом, фондовый пузырь поддерживал другой – жилищный.  Рано или поздно они должны были лопнуть.

На обострение кризиса на рынке недвижимости в США ии на поток негативной  информации с мировых финансовых рынков в августе 2007 г. Банковская система России отреагировала резким ростом фактических процентных ставок на межбанковском кредитном рынке по предоставленным кредитам сроком на один день. В сентябре-октябре их средние  фактические значения составили 6,2 и 5,7 годовых, значений не превышал 3-5% годовых . ликвидные активы кредитных организаций к концу октября сократились до минимального в 2007 г. Значения - 632 млрд. руб. Резко замедлился и темп роста российского фондового рынка.

Российский фондовый рынок стал жертвой сильного внешнего шока –падения цен на нефть, кредитного кризиса на мировых финансовых рынках ; начавшаяся рецессия экономик США  и Европы, которая вызвала сокращение внешнего спроса. Сжатие глобальных финансов привело к обвалу российского рынка и оттоку средств из отечественной финансовой системы. Главные причины этого – «перекапитализация» рынка и сильная зависимость от непредсказуемой мировой ценовой конъюнктуры.

Тем не менее, внешний шок лишь запустил механизм обвала,  фундаментальной основой которого были внутренние факторы. Это косвенно подтверждается сравнением динамики фондовых индексов стран крупнейших экспортеров нефти. Так , GCC (сводный индекс фондовых рынков членов Совета сотрудничества стран Персидского залива – Кувейта, Катара, Бахрейна) за 2008 г. Снизился на 54% , в то время как РТС – на 72,4 % (рисунок 3).