Кризис в экономике США

Конечно, масштабные финансовые вливания в американскую экономику  принесли определенный эффект. Уже  во II квартале темпы снижения американского  ВВП составляли лишь 0,7%, а, по мнению главы Федерального резерва Бена Бернанке, рецессия в США к сентябрю "с технической точки зрения завершилась". Между тем безработица в США продолжает расти и до конца года наверняка преодолеет 10-процентный рубеж, а избыточная ликвидность грозит выплеснуться в широкую экономику и привести к резкому росту потребительских цен. Но основной головной болью американской администрации на ближайшие годы станет как раз бюджетный дефицит, который в сумме за предстоящие десять лет может составить $9,1 трлн. Совокупный национальный долг Соединенных Штатов на сегодняшний день достигает почти $12 трлн., и если власти США не откажутся от авантюрной монетарно-фискальной политики, то инвесторы рано или поздно перестанут покупать американские казначейские облигации, а судьба доллара как резервной мировой валюты будет предрешена.

Замедление роста потребительских  расходов в США сказалось на объеме импорта и стало одной из причин резкого снижения цен на нефть. Ослабление мировой экономики бьет по экспорту американских товаров, приводит к потере рабочих мест и ускоряет движение по замкнутому - порочному - кругу.

Конец этой пагубной спирали  наступит тогда, когда кредитные  рынки возобновят нормальную работу. Когда именно это случится, не знает  никто. Одно ясно: занятость начинает расти спустя долгое время после окончания рецессии.

После окончания экономического спада в США 1990 года потребовалось 15 месяцев, чтобы безработица достигла пика. После окончания рецессии 2001 года уровень безработицы рос еще 19 месяцев. Даже оптимисты по большей части считают, что нынешний кризис завершится не ранее апреля. Если экономика будет развиваться по привычной схеме, пик безработицы придется на 2010 год, а может быть, и на 2011 год.

5. Эффективность антикризисной политики США и РФ:

сравнительный анализ

Предпосылки кризиса  в США.

  Большинство экономистов согласны в том, что предпосылкой кризиса обычно является перепроизводство, т.е. превышение предложения над спросом. В предыдущие столетия перепроизводство обычно возникало в главной части индустриальной экономики – реальном секторе, т.е. в производстве товаров и услуг (кроме финансовых). С конца ХХ в. перепроизводство все чаще возникает в быстрорастущей части постиндустриальной экономики – в финансовом секторе. В последние два-три десятилетия в развитых странах, и, прежде всего в главной экономике мира – США, рост финансового сектора шёл, прежде всего, через эмиссию производных финансовых инструментов (деривативов), т.е. выпущенных на базе других финансовых инструментов.

Перед кризисом американские банки активно выпускали деривативы, обеспечением которых были имеющиеся  у них закладные на жилые дома, которые были куплены клиентами банка на ипотечные кредиты банка. В сущности, это был перевод кредитного риска с одного лица (банка) на другое лицо – созданную банком финансовую компанию (special purpose vehicle) и через нее – на покупателей деривативов, выпущенных этой финансовой компанией. Это позволяло банкам выдавать ипотечные кредиты даже ненадежным заемщикам. Подобные нестандартные ипотечные кредиты (subprime mortgage credits) в 2005—2006 гг. составляли 1,3 трлн. долл., что сопоставимо с 10% ВВП США.[3] Подобные явления стали возможны благодаря дерегулированию финансовой системы США в последние полтора-два десятилетия. ФРС, как теперь уже ясно, допустила ошибку, спокойно взирая на быстрый рост малонадежных деривативов в нашем десятилетии, что привело к перегреву на рынке ипотечного кредитования, а затем и на всем финансовом рынке. Правда, и рейтинговые агентства вплоть до начала кризиса присваивали этим производным финансовым инструментам высокие рейтинги.

Глобальный кризис заключается  ещё и в том, что  случился глобальный дефицит  потребительского спроса.   А почему он возник?   Активно используя  значительную ёмкость американского рынка,  многие успешно развивающиеся  государства получали огромные доходы от экспорта.  Но,  пытаясь усилить свои конкурентные преимущества, они отнюдь не  стремились  использовать эти доходы для повышения жизненного уровня своего населения, повышая его покупательную способность,  а накапливали их в государственных резервах  и национальных фондах, тем самым замораживая рост потребительского спроса относительно уровня  роста производства.  Тем самым и возник глобальный дефицит потребления.

Чтобы компенсировать нарастающий  недостаток глобального спроса, США все последнее десятилетие ответственно   пытались стимулировать свой внутренний спрос, снижая процентные ставки,  развивая ипотечное кредитование, выпуская  с целью привлечения ресурсов  государственные ценные бумаги.  Развивающиеся же страны,  пользуясь этой ситуацией,  нарасхват брали  американские облигации,  позарившись на их прибыльность и надежность,  вгоняя тем самым  США в беспросветную долговую кабалу.

Одна из наиболее серьёзных  проблем  финансового сектора США заключается в том, что банки чрезмерно обременены проблемными активами. Как утверждается, именно наличие проблемных активов не позволяет банкам наладить полноценное кредитование реального сектора экономики. Исходя из этого, в центре антикризисной политики США находится помощь государства банкам по освобождению их от наиболее проблемных активов, в том числе и за счет их выкупа.

Проблемность финансовых активов, тех же долговых обязательств, определяется перспективами роста тех или иных рынков, с которыми связан тот или иной актив. В условиях затяжного спада потребительской активности и реального сектора, очевидно, что большинство проблемных активов не будут представлять коммерческого интереса еще достаточно долгое время. Но выдавать кредиты в условиях негативных перспектив большинства сокращающихся рынков – только увеличить число проблемных кредитов для банков. Поэтому банки, получая правительственную финансовую поддержку, вкладываются в более надежные инструменты, в частности, американские государственные облигации, которые и выпускаются, в том числе и для того, чтобы увеличить объем финансовой помощи тем же самым банкам.

Кризис  в России.

Кризис в экономике  России носит экзогенный характер, т.е. принесен извне. Основными каналами воздействия являются отток иностранного капитала (прежде всего с фондового рынка), обострение внешней корпоративной задолженности, падение мировых цен на сырьевые товары (особенно на углеводороды).

Еще недавно этот рынок  считали устойчивым. Кредитный бум  в РФ совпал со стабильным ростом цен  на нефть, достигшим в середине прошлого года рекорда в $147 за баррель. А в  нынешний бюджет РФ  закладывали "пессимистический" сценарий цен на нефть - $95 за баррель.

Но все пошло "не по плану". Спрос на мировых рынках на продукцию российских производителей, как и цены на нефть, покатился  вниз. Нефть опустилась до $32,41 за баррель.  В результате экспортная выручка российских производителей начала снижаться. Кроме того, с разгаром кризиса инвесторы стали выводить из страны свои капиталы. Отток инвестиций из РФ в  2008  году превысил $100 млрд., а индексы фондовых рынков пережили головокружительное падение.

В результате снижения спроса и оттока капиталов у  компаний и банков начались проблемы с ликвидностью и погашением долгов. В последние годы они активно брали займы на внешних рынках и к началу кризиса серьезно обросли долгами. По словам главы Минэкономразвития Эльвиры Набиуллиной, за три года внешний долг российских компаний и банков вырос со $175 до $500 млрд.

Отток иностранного капитала начался с лета 2008г. По оценке, от половины до двух третьих вращавшихся на российском фондовом рынке активов приходилась на нерезидентов. Вывод ими средств из-за начавшегося в это время углубления мирового экономического кризиса во многом способствовал падению индекса РТС в 3—5 раз.

Экономические проблемы сказались на взаимопомощи российского  бизнеса. Из-за проблем с ликвидностью банковский сектор РФ начал очень  скрупулезно относиться к рефинансированию корпоративного сектора. А тот, в свою очередь, начал искать помощь и заступничество у государства. Как это сделал Олег Дерипаска, владелец алюминиевого холдинга UC Rusal. Средоточием проблем для него стал Альфа-Банк, не захотевший отсрочить платежи алюминиевого гиганта.

«В условиях сокращения мировой торговли (по прогнозу ОЭСР, в 2009 г. физический объем экспорта в мире снизится более чем на 13%) и, главное, резкого падения мировых цен на сырье экспортный фактор российской экономики становится менее весомым. А ведь вклад только роста мировых цен на нефть в экономический рост России в середине десятилетия оценивался Всемирным банком примерно в 3 процентных пункта».

Антикризисная политика США.

Вначале антикризисная  политика США сводилась к выкупу неликвидных банковских активов, национализации двух ипотечных организаций – Fannie Mae и Freddie Mac и страховой компании AIG, а также росту страхования депозитов в банках и фондах. Одновременно шло сокращение ставки процента, которая в начале 2009 г. была срезана почти до 0%.

Кризис начался в  ипотечном секторе США, быстро охватив  всю финансовую систему. Основной акцент в антикризисной политике делается на поддержку банков. В конце октября прошлого года Конгрессом США был утвержден так называемый «план Полсона», согласно которому на стабилизацию банковской системы страны было выделено 700 миллиардов долларов, из них 350 миллиардов были израсходованы еще администрацией Джорджа Буша. Однако неэффективность этого плана проявилась достаточно скоро. Большая часть средств этой программы ушла на рекапитализацию банковской системы США. Уже в начале февраля Bloomberg сообщал, что эта программа обошлась американским налогоплательщикам как минимум в 78 миллиардов долларов убытков. В обмен на вливания размером 254 миллиарда долларов министерство финансов США получило активы на сумму 176 миллиардов.[5]

В феврале 2009  ФРС вырабатывает новую программу - Financial Stability Plan (FSP), которая должна была заменить действовавшую в 2008 году программу Troubled Assets Relief Program (TARP), также была призвана оживить потребительское кредитование, выдачу займов для малого бизнеса, а также помочь рынкам коммерческой недвижимости и ипотеки избежать окончательного краха.

В одобренном в марте 2009 г. законе об экономическом восстановлении и реинвестировании (American Recovery and Reinvestment Act) из общей суммы в 787 млрд. долл. предусмотрено выделить 237 млрд. долл. на налоговые субсидии для физических лиц, (для юридических лиц – только 51 млрд. долл.), на поддержку малоимущих – 82,5 млрд. долл., на развитие социальной инфраструктуры (здравоохранения, образования, окружающей среды) – 246 млрд. долл., остальное будет потрачено на энергетику, дороги,

науку. ФРС для поддержки  ипотечного кредитования и рынка недвижимости планирует выкупить весной-летом этого года ипотечных бумаг на 750 млрд. долл., для чего придется резко увеличить выпуск долларов.

В то же время, пока миллиарды  выделяются на помощь проблемным банкам, объемы антикризисных мер по поддержке реального сектора экономики и поддержания покупательной способности населения остаются весьма скромными, несмотря на имевшие ранее место обещания Барака Обамы поддержать автомобильную промышленность, модернизировать устаревающую инфраструктуру и обеспечить социальные гарантии. Безработица растет, снижается покупательная способность, сокращаются рынки, что, в свою очередь, увеличивает риски банков по кредитам банков реальному сектору, не способствуя расширению его кредитования.

Неэффективность подобной антикризисной политики в ракурсе стимулирования американской экономики в целом становится все более очевидной. Уже неоднократно звучали требования (в первую очередь со стороны отдельных, успешно справляющихся с кризисом банкиров), положиться на «волю рынка» и позволить обанкротиться неэффективным финансовым институтам. Но подобный вариант наталкивается на следующие обстоятельства. Во-первых, роль финансового сектора в обеспечении политической и экономической гегемонии США в мире, которой в этом случае будет нанесен весьма значительный ущерб. Во-вторых, значение финансового сектора в структуре экономики США и в обеспечении ее конкурентных преимуществ. Его значительное сокращение может привести и к снижению уровня конкурентоспособности американского бизнеса в целом, и к сокращению других секторов экономики. И, в-третьих, пожалуй, самое главное, влияние финансовой олигархии на американскую политику в целом. Не случайно, принимаемые антикризисные меры направлены в первую очередь на то, чтобы минимизировать потери и риски наиболее крупных финансовых игроков.

Как отмечает Джозеф Стиглиц: «Не надо путать спасение банкиров и акционеров со спасением банков. Америка могла бы спасти свои банки, бросив акционеров на произвол судьбы, за гораздо меньшие средства, чем она потратила». А Мартин Вулф считает: «Интересы финансистов сыграли решающую роль в формировании кризиса. Огромные богатства, которые создал и накопил американский финансовый сектор, придали банкирам чудовищный политический вес. Теперь же влиятельность финансового сектора мешает окончанию кризиса».

Видимо, можно констатировать, что антикризисная политика в  США направлена не столько на спасение американской экономики, сколько на спасение капиталов крупных финансовых инвесторов и сохранение их роли и влияния как в американской, так и в мировой экономике. А реализуется она, прежде всего в двух направлениях – повышение ликвидности финансового сектора и поощрение потребительского спроса.

Антикризисная политика России.

 В марте правительство России обнародовало семь приоритетов антикризисной политики:

1. Социальная защита  граждан как главный приоритет,  в т.ч. защита от безработицы,  индексация пенсий, выполнение обязательств  перед гражданами “в полном объеме”.

Главное - не допустить  социальной напряженности, способной перерасти в народные волнения. Сохранение промышленного и технологического потенциала экономики России хотя бы на том  низком уровне, который есть сейчас. Активизация внутреннего спроса по разным направлениям, за счет импортозамещения, введения определенных преференций для российских товаров по отношению к иностранным. Соответствие антикризисных мер долгосрочным приоритетам развития страны, которые вытекают из Концепции долгосрочного социально-экономического развития РФ до 2020 года.