Глобализация

Более того, с середины последнего десятилетия ХХ века можно проследить ослабление регулирующей роли в мировой  экономике ряда международных организаций: ОЭСР, МВФ и специализированных организаций ООН. ВТО не выполняет решений Уругвайского раунда торговых переговоров, в результате которого она и возникла в 1995 г. на базе ГАТТ, действуя по отношению к этим решениям подчас "с точностью до наоборот". Это касается прежде всего важнейшего решения о либерализации в области нетарифного регулирования импорта путем преобразования нетарифных рестрикций в тарифные ограничения и поэтапного резкого снижения последних. Наоборот, за последние 5-7 лет нетарифное регулирование заметно активизировалось как "компенсация" за согласованное снижение таможенных пошлин. Параллельно с этим с 2001 г. в острой полемике между развитыми и развивающимися странами, малоэффективно, если не сказать безрезультатно, протекает новый, Дохийский раунд переговоров о дальнейшей либерализации мировой торговли. По этой причине не состоялась межминистерская конференция ВТО в конце 2007 г., которая может предположительно пройдет в 2009 г.[7]

Все это согласуется с  выводом, сделанным Д.Сусловым преимущественно  на основе анализа современного состояния  национальных политических систем и  сферы мировой политики: "Общее снижение управляемости является главной тенденцией развития международной системы сейчас и будет оставаться таковой в течение ближайшего десятилетия". Правда, что касается ЕС и ВТО, то они уже значительно раньше, чем к 2017 г., могут восстановить и активизировать свою регулирующую роль в этой системе и начать противодействовать снижению ее управляемости.

Так или иначе, глобализация уже повлекла за собой такую трансформацию  сложившейся ранее системы международных  экономических отношений, которая  сделала последнюю менее предсказуемой, что существенно осложняет и разработку надежных долгосрочных прогнозов развития мировой экономики.[13]

5. Противоречие между ГЭ как объективным процессом с его преимущественно позитивными эффектами и сегодняшней моделью (политикой) глобализации. Нынешняя либеральная (неолиберальная) модель глобализации, пропагандируемая и реализуемая главным образом в собственных интересах странами "золотого миллиарда" во главе с США, нацелена на извлечение наибольших выгод из ускоренного развития мировой экономики для высокоразвитых государств без достаточного учета интересов прочих стран. Именно поэтому в последние годы во многих странах, не в последнюю очередь в РФ, получили широкое распространение движения "антиглобалистов", т.е.принципиальных противников глобализации, и альтерглобалистов, отвергающих не глобализацию как таковую, а антисоциальную направленность нынешней неолиберальной модели ГЭ и ищущих альтернативу данной модели в виде той или иной "новой парадигмы". Так, Всемирный социальный форум ("лагерь Порто Алегре", где проходили его первые встречи), одно из наиболее активных международных движений, возникших на рубеже двух веков на волне глобализации, видит такую парадигму в придании миру более демократичного и эгалитарного характера. [8]

Так или иначе, то обстоятельство, что от глобализации больше всего  выиграли США (а вытекающие из нее  минусы для этой страны обнаружить вообще довольно затруднительно), вряд ли подлежит сомнению. Так, именно благодаря  глобализации США до сих пор справляются  с огромным внешним долгом (он порождается  ежегодными гигантскими дефицитами баланса по текущим операциям), который, по данным министра финансов США Дж.Сноу, к 2006 г. достиг 8 трлн. долларов (по сообщениям многих зарубежных СМИ, которые, правда, нельзя приравнивать к официальной информации, хотя они и выглядят правдоподобно, к началу 2008 г. этот показатель достиг 11 трлн. долларов США). Он имеет, конечно, иную, частнохозяйственную природу, чем советско-российский внешний госдолг и не подлежит обслуживанию из госбюджета, но не становится от этого менее весомым. Только глобализация позволяет США безбедно и без особых экономических катаклизмов жить с таким долгом, избегая дефолта и сохраняя за долларом роль ключевой и наиболее употребимой валюты в мировом хозяйстве.

При этом США, безусловно, продолжат  беззастенчиво эксплуатировать  уникальное местоположение доллара  как мировой резервной валюты, используя ее эмиссию как инструмент покрытия гигантских торговых дефицитов  и накопившейся внешней задолженности. "Такое поведение может позволить себе только вожак — любой другой немедленно бы обанкротился", — справедливо отмечает в этой связи Л.Мясникова, не без основания полагая, что в итоге международные кредиторы Соединенных Штатов, возможно, получат лишь пару центов на доллар. [1]

6. Неолиберальная модель породила дифференциацию мира на страны, выигравшие от глобализации и проигравшие в результате нее. Причем в зависимости от критериев, применяемых теми или иными исследователями для деления на эти две группы, их состав оказывается неодинаковым.[4]

Так или иначе, налицо трудности  приспособления к вызовам глобализации для стран развивающихся (PC) и  с переходной экономикой (СПЭ) из-за отсутствия у них таких средств, которыми располагают промышленно  развитые страны (ПРС), неподготовленности национальных правовых, экономических, административных систем и механизмов и т.д. Это нередко заставляет СПЭ, в том числе Россию, и особенно РС принимать правила игры, устанавливаемые  более сильными участниками мирового хозяйства. Растущий разрыв в уровне благосостояния богатых и бедных стран ведет к вытеснению последних  на обочину мирового хозяйства, увеличению в них безработицы, обнищанию  населения. PC вполне правомерно указывают  на то, что глобализация в том  виде, как она развертывалась в  истекшие годы, не только не решила, но даже обострила проблемы, мешающие подлинной интеграции этих стран  в систему мирохозяйственных  связей и более или менее удовлетворительному  решению ими проблемы бедности и  отсталости.

О глубине глобальной проблемы бедности и отсталости в PC в настоящее время наглядно свидетельствует, например, тот факт, что из более чем 6 млрд. жителей Земли только 0,5 млрд. живут в достатке, а более 5,5 млрд. испытывают более или менее острую нужду или даже ужасающую нищету. При этом, если в 1960 г. доходы 10% самого богатого населения мира превышали доходы самого бедного населения в 30 раз, то к концу ХХ века — уже в 82 раза. [13]

Правда, вопрос о воздействии  ГЭ на распределение доходов в  мире является спорным. Эксперты Программы  развития ООН (ПРООН) и Конференции  ООН по торговле и развитию —  организаций, призванных отстаивать интересы развивающихся стран, — вновь  и вновь утверждают, что в условиях ГЭ в мире происходит дивергенция, т.е. усиление дифференциации доходов между  богатыми и бедными странами в  пользу первых при общем увеличении численности и удельного веса беднейшей (т.е. живущей менее чем  на 1 доллар США в день) части населения  Земли.

Однако ряд видных ученых (С.Бхалл, Х.Сала-и-Мартин, Ю.Шишков) доказывают обратное: конвергенцию (т.е. уменьшение расслоения) доходов между Севером  и Югом и сокращение численности  и удельного веса беднейшего населения. Научный спор о мировом распределении  доходов в условиях ГЭ, видимо, разрешит время: "возраст" глобализации еще слишком мал, чтобы иметь достаточно длинные и надежные статистические ряды данных, позволяющие сделать твердое заключение о наличии той или иной тенденции. Уже через 5-10 лет такие данные могут пополнить арсенал науки. При всех случаях нахождению истины здесь способствовала бы открытая дискуссия между сторонниками приведенных выше точек зрения по методологии расчета соответствующих показателей.[13]

В то же время исследователи, как правило, сходятся в том, что  ГЭ усиливает расслоение внутри развивающихся  стран, особенно беднейших. "Тенденция к глобализации международных рынков, — отмечает американский экономист Н.Бердсолл, — приводит к возникновению фундаментального противоречия: свойственное этим рынкам неравенство способствует усилению неравенства в развивающихся странах". Правда, вклад собственно глобализации, как отдельно от нее и других факторов (законы рыночной экономики как таковой и др.) в формирование и развитие этого противоречия пока не удалось выделить никому.[8]

7. Сказанное о глобальном распределении доходов еще в большей мере относится и к проблематике научно-технологической глобализации. Конечно, ее плоды прямо или косвенно используются всем человечеством. Однако в первую очередь они служат интересам ТНК и стран "золотого миллиарда". По некоторым расчетам (в том числе американского экономиста Дж.Сакса, бывшего советника правительства РФ), только 15% населения планеты, сосредоточенные в этих странах, обеспечивают почти все мировые технологические инновации. Около 1/2остальной части человечества способна использовать имеющиеся технологии, тогда как 1/3 его изолирована от них, не способна ни создавать собственные инновации, ни использовать зарубежные технологии. В таком незавидном положении пребывают прежде всего народы стран, относимых ООН к категории беднейших (их около 50). Большинство из них, как известно, расположены в Африке.[13] Что же в конечном счете глобализация несет странам — угрозу или новые возможности? Однозначно ответить на этот вопрос практически невозможно, ведь баланс позитивных и негативных последствий постоянно изменяется. Однако "реальность состоит в том, что глобализация представляет объективное и совершенно неизбежное явление современности, которое можно притормозить средствами экономической политики (что и происходит в ряде случаев), но нельзя остановить или "отменить", ибо таково императивное требование современного общества и научно-технического прогресса". Как образно отмечает ряд авторов, джин глобализации вырвался на свободу и не стоит пытаться снова загнать его в бутылку. Странам необходимо адекватно реагировать на глобализационные процессы, чтобы адаптироваться к новым условиям и воспользоваться шансами, которые предоставляет интернационализация мировой экономики.

3. Влияние глобализации  на экономику России

3.1 Место России в мировой  экономике

В результате глубокого макроэкономического  кризиса 90-х гг. ХХ века, по глубине  и размаху сопоставимого с  "великим кризисом" 1929-1933 гг. на Западе, Россия, как отчетливо видно из нижеследующей таблицы 1, объективно утратила роль одного из центров силы мирового хозяйства, каковым СССР, несомненно, был в "обойме" с США, Западной Европой и Японией — при всей дифференциации в рамках этой "четверки" по тем или иным позициям.[13]

Таблица 1. Мировые лидеры в производстве ВНД по ППС (2008 г.)

Вследствие оживления  и роста российской экономики  в 1999-2007 гг., а также того обстоятельства, что в этот период она развивалась  темпами выше среднемировых, положение  РФ в мировом хозяйстве несколько  упрочилось, однако по многим причинам по-прежнему остается уязвимым (табл. 2,3). [3]

Таблица 2. Россия в мировом экспорте товаров (2008 г.)

Таблица 3. Россия в мировом экспорте коммерческих услуг (2008 г.)

Она продолжает оставаться страной со средним уровнем экономического развития: по расчетам на базе данных последнего доклада Всемирного банка, валовой национальный доход (ВНД) России по паритету покупательной способности (ППС) на душу населения в 2008 г. составил 11630 долларов США (113,8% от среднемирового показателя и 26,3% от уровня США). Статус великой державы Российская Федерация удерживает главным образом благодаря наличию все еще мощного ракетно-ядерного потенциала, сопоставимого с аналогичным потенциалом США, и своего геостратегического положения. Однако на фоне отсутствия реальной экономической мощи поддержание этого статуса требует от России все больших усилий. Для активного воздействия на процесс ГЭ в целом, придания тем или иным ее сторонам российской "окраски" экономической мощи сегодняшней РФ явно недостаточно.

В результате скачкообразно  и бессистемно проведенной либерализации  внешнеэкономических связей (ВЭС) и  механизма государственного регулирования  внешнеэкономической деятельности (ВЭД), значительно опередившей по темпам внутриэкономические и социальные реформы, РФ уже в первые постсоветские  годы на деле стала страной с открытой экономикой, развитие которой сильнейшим образом зависит от сдвигов в  мировом хозяйстве и его конъюнктуры. По оценкам экспертов, не менее 35-40% российского ВВП формируется  и используется в связи с ВЭД хозяйствующих субъектов и государства.[13]

Таким образом, после распада  СССР у новой России никогда не было реальной альтернативы, вступать или не вступать в процесс глобализации и сложившийся в мире механизм ее международного политического и  правового оформления, поскольку  она с самого начала оказалась  спонтанно втянутой в этот процесс. В действительности проблема состояла и состоит в том, чтобы органично  и с максимально возможной  выгодой для себя интегрироваться  в глобализацию с учетом ее сущностных черт и противоречий, рассмотренных  выше. Однако такой интеграции не произошло. Вовлечение (включение) РФ в мировые  глобализационные процессы едва ли можно  оценить как в целом успешное, хотя по некоторым аспектам ГЭ ей и  удалось добиться определенных позитивных результатов, особенно в сфере топливно-энергетического  комплекса (ТЭК).