Гражданское общество в России

Тем не менее государство  и право — относительно самостоятельные  явления и их отождествление недопустимо, дистанция между ними всегда сохраняется. По образному выражению М.А. Аржанова, «государство и право ни на минуту не остаются наедине, с глазу на глаз. У каждого из них своя жизнь, свои цели, задачи, методы. Они взаимодействуют, но не сливаются, не поглощают друг друга». 

Н.А. Бердяев различал два типа учений об отношениях права  и государства, Первый тип он называл  государственным позитивизмом, который  видит в государстве источник права (теория и практика самодержавия, абсолютизма). Противоположный тип  признает абсолютность права и относительность  государства: право имеет своим  источником не то или иное положительное  государство, а трансцендентную  природу личности. Не право нуждается  в санкции государства, а государство должно быть санкционировано правом, судимо правом, подчинено праву, растворено в праве. 

Здесь выражен, с  одной стороны, этатистский подход к взаимосвязи государства и  права, который безраздельно господствовал  в советской политико-идеологической практике, а с другой — естественно-правовой, который основывается на признании  прав чело века как изначальной и  непреложной ценности. Он только сейчас взят на вооружение и законодательно закреплен в российской Конституции. 

Идея правового  государства предполагает связанность  власти правом, законами, которые она  обязана уважать и соблюдать. Согласно этой идее право — не просто «спутник» государства или его  «приложение», «придаток»; в нетоталитарной системе оно способно играть существенную ограничительную роль. Это один из фундаментальных принципов всякого  демократического общества, гарантия от авторитаризма и произвола. Однако конкретные формы проявления этого  принципа могут быть различными. 

В современной литературе указывается натри возможные  модели во взаимоотношениях государства  и права: 1) тоталитарная (государство  выше права и им не связано); 2) либеральная (право выше государства); 3) прагматическая (государство создает право, но связано  им). Первая — для России не подходит; вторая — выражает, скорее, желаемое; третья, также по своей сути либеральная, но она ближе к нынешним реальностям. Именно эта модель сегодня практически  осуществима. 

Наиболее рациональное решение вопроса может быть найдено  не на путях противопоставления государства  и права, а на путях их «взаимовыгодного сотрудничества», что при нормальном ходе вещей обычно и происходит. Словосочетания «государственное право» и «правовое государство» уже  одним своим звучанием и смыслом  подчеркивают неразрывную связь  этих явлений. Е.Н. Трубецкой писал, что «само государство есть правовая организация». Отсюда следует, что государство  нуждается в праве не меньше, чем  право в государстве. Они взаимозависимы. 

Право выступает  государственным регулятором общественных отношений — таков его социальный статус. С другой стороны, деятельность государства носит по преимуществу правовой характер. Поэтому был бы неуместен чисто риторический спор о том, что важнее и нужнее —  государство или право, ибо здесь  заведомо нет никакой дилеммы. Представляется некорректным исходить из принципа, что  первично и что вторично, или рассматривать  их с позиций цели и средства. 

Важны и нужны  оба эти института: один — как  организация силы, другой — как  форма выражения воли. В их логической связке объективную ценность имеет  не только право (о чем в последнее  время чаще всего говорят и пишут), но и государство. Более того, на определенных этапах именно твердая государственность оказывается более всего необходимой. Не переживаем ли мы сегодня как раз такой период? 

Между государством и правом могут быть противоречия, коллизии, расхождения (в целях, методах, устремлениях), их отношения не всегда складываются гладко. Помимо прочих причин это объясняется тем, что государство  и право, будучи тесно связанными, в то же время в некотором роде — «антиподы», их позиции не во всем совпадают. Власть имеет тенденцию  к неограниченности, выходу из-под  контроля, она тяготится всякой внешней  зависимостью, а право стремится  «поставить ее на место», ввести в юридические  рамки. «Право существует и развивается  в известном противоборстве с  государством... оно — мощный антитоталитарный фактор» (С.С. Алексеев). 

В свое время концепция  правового государства критиковалась  у нас за то, что она поднимала  право над государством, проповедовала  «господство», «примат», «первенство» права. Считалось, что право не может  на равных конкурировать с властью, так как выступает ее инструментом, средством, орудием и т.д. Особенно когда речь шла о «диктатуре пролетариата», которая представляла собой «ничем не ограниченную, никакими законами, никакими абсолютно правилами не стесненную, непосредственно на силу опирающуюся  власть» (В.И. Ленин). 

В этих условиях праву  не придавалось сколько-нибудь самостоятельного значения, его всячески принижали, отодвигали на второй план. В лучшем случае в  нем видели политико-идеологическую силу, орудие в руках господствующего  класса. На этой почве укоренился и  расцвел правовой нигилизм. 

Лишь в середине 80-х гг. минувшего столетия с выдвижением  идеи правового государства и  признанием таких его принципов, как верховенство закона, уважение к праву, положение стало меняться. Но скорее в теории, а не на практике. В праве начали усматривать не только один из рычагов политики, но и общепризнанную историческую, социальную и культурную ценность. 

Соотношение государства  и права включает в себя три  главных аспекта: единство, различие и взаимодействие. 

Единство, как уже  показано, выражается в их происхождении, типологии, детерминированности экономическими, культурными и иными условиями, общности исторической судьбы; в том, что они выступают средствами социальной регуляции и упорядочения, аккумулируют и балансируют общие  и индивидуальные интересы, гарантируют  права личности. 

О родственности  указанных понятий говорит и  то, что они традиционно изучаются  одной наукой — общей теорией  государства и права. Ведь государственное  и правовое развитие — единый процесс. Поэтому его искусственный разрыв неизбежно сказался бы на глубине  научного осмысления двух сложнейших феноменов общественной жизни. 

Сказанное не означает, что все, свойственное государству, свойственно и праву, и наоборот. Они остаются достаточно автономными  и самобытными образованиями. Именно поэтому познание сущности государства  и права предполагает необходимость  выявления как их общих, так и  специфических черт. 

Различия вытекают уже из определений этих понятий, их онтологического статуса и  общественной природы. Если государство  есть особая политико-территориальная  организация публичной власти, то право — система официально установленных  и охраняемых норм, выступающих регуляторами поведения людей. У них разное социальное назначение, различные роли. Государство олицетворяет силу, а  право — волю. Эти категории  лежат в разных плоскостях, не совпадают  по форме, структуре, элементному составу, содержанию. 

Взаимодействие государства  и права выражается в многообразном  влиянии их друг на друга. Воздействие  государства на право состоит  прежде всего в том, что оно  его создает, изменяет, совершенствует, охраняет от нарушений, претворяет в  жизнь. «Право формируется при непременном  участии государства, оно есть непосредственный продукт, результат государственной  деятельности». 

Разумеется, первопричины права лежат не в государстве  как таковом, а в социальной необходимости, общественных потребностях. Но после  того как эти потребности осознаются государством, оно переводит их на язык законов, юридических норм, т.е. создает, учреждает право. Правотворчество  — исключительная прерогатива государства. При этом имеется в виду как  аутентичное (авторское) правотворчество, так и делегированное. 

Государство либо само устанавливает правовые нормы, либо санкционирует уже действующие. Оно может также делегировать возможность принимать отдельные  юридические акты общественным и  иным негосударственным организациям, придавать силу закона судебным и  административным прецедентам, нормативным  договорам и соглашениям. 

Это значит, что процесс  формирования права может идти как  сверху вниз, так и снизу вверх, вырастая из народных корней, обычаев, традиций, индивидуальной саморегуляции, и государству остается лишь согласиться  с этим, закрепить сложившиеся  правила в законах. Словом, власть не является единственной правотворящей  силой. В известном смысле право  создается всем обществом. 

Но в конечном счете право исходит все же от государства как официального представителя общества. Так что  без его ведома или вопреки  его воле «свое» право никто создавать  не может. В противном случае нельзя говорить о суверенности власти. Разумеется, если под правом наряду с юридическими нормами также понимать естественные и неотчуждаемые права человека, то источником его, конечно, будет уже  не только государство. 

Однако и прирожденные, естественные права личности государство  обязано признавать/уважать, защищать, способствовать их осуществлению (см. ст. 2 Конституции РФ). Правовое государство  потому и называется правовым, что  оно действует на основе и в  соответствии с этими правами. Правоохранительная и правообеспечительная его миссия неоспорима. 

Не менее существенно  и многообразно обратное влияние  права на государство. Право прежде всего легализует и конституирует  государственную деятельность, определяет ее общие границы (пределы), дозволенность  или недозволенность, обеспечивает контроль над легитимностью (законностью) этой деятельности, ее соответствие международным  стандартам. 

С помощью права  закрепляются внутренняя организация  государства, его форма, структура, аппарат (механизм) управления, статус и компетенция различных органов  и должностных лиц, принцип разделения властей, оформляются необходимые  институты. Государство создает  право и для регламентации  собственной деятельности. 

Посредством права  осуществляются задачи и функции  государства, проводится его внутренняя и внешняя политика, законодательно определяется и закрепляется общественный строй, положение личности в обществе. Собственно, вся основная государственная  «работа» должна протекать и протекает  в правовом режиме, в юридических  формах, процедурах. 

Таким образом, между  государством и правом существуют сложные  и многосторонние диалектические взаимосвязи  и взаимопроникновения, которые  необходимо учитывать как при  теоретическом осмыслении данных институтов, так и в реальном процессе проводимых в стране демократических преобразований, в том числе в государственно-правовой сфере. Без такого учета вряд ли можно  построить в 

России полноценное  гражданское общество, обеспечить в  нем стабильность, порядок, законность. 
 

Юридическая ответственность  как мера государственного принуждения 

Ответ: 

Для правовой науки  и практики очень важно выяснить соотношение и взаимосвязь юридической  ответственности и государственного принуждения, их общие и отличительные  черты. Тем более что в литературе они нередко либо отождествляются, либо, напротив, противопоставляются. 

Юридическая ответственность  чаще всего определяется через различные  формы государственного принуждения. Это объясняется тем, что правовая ответственность, как правило, рассматривается  лишь в негативном аспекте. В результате вся проблема ответственности сводится в основном к борьбе с преступностью. 

Между тем государственное  принуждение применяется только при реализации негативной (ретроспективной) ответственности как вспомогательное  средство, которое нельзя распространять на все разновидности ответственности. 

Необходимо иметь  в виду, что в условиях демократизации государственно-правовой и общественной жизни страны, совершенствования  законодательства, механизма его  действия значение позитивной ответственности  возрастает, в то время как сфера  использования принуждения сужается. 

В государстве, где  законы имеют конструктивную силу, способствуют развитию свободы, предприимчивости, инициативы, граждане заинтересованы в сознательном и добровольном их соблюдении, проявляют действительно  ответственное отношение к правовым предписаниям. И чем полнее отражены в законах интересы граждан, и  чем надежнее они защищены, тем  меньше совершается правонарушений, а стало быть, снимается сама необходимость  привлечения к ответственности. 

Юридическая ответственность  — это не всегда реакция государства  на противоправное деяние. Свидетельством, что ответственность и государственное  принуждение — несовпадающие  понятия, служит тот факт, что момент привлечения к ответственности  правонарушителя и применение к  нему мер государственного принуждения  расходятся во времени. Установление вины и привлечение к ответственности  предшествуют государственному принуждению.